Глава VIII НАЦИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1896–1898 гг. И СОЗДАНИЕ ФИЛИППИНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

Глава VIII

НАЦИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1896–1898 гг. И СОЗДАНИЕ ФИЛИППИНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

КАТИПУНАН И ПЕРВЫЙ ЭТАП РЕВОЛЮЦИИ (АВГУСТ 1896 — ДЕКАБРЬ 1897 г.)

23 августа 1896 г. в местечке Пугадлавин в окрестностях Манилы Андрее Бонифасио выступил с призывом к вооруженному восстанию против испанских колонизаторов. Перед домом местной крестьянки Мельчоры Акиио собралось более тысячи катипунерос — членов тайной революционной организации Катипунан (по-тагальски — «Верховный и досточтимый союз сыновей народа»), созданной Бонифасио в июле 1892 г. после раскола Филиппинской лиги. «Братья, — обратился к собравшимся Бонифасио, — поклянитесь свергнуть правительство, которое угнетает нас. Достаньте ваши седулы[20]и порвите их в знак нашей решимости поднять оружие». В ответ на его слова раздались возгласы: «Да здравствуют Филиппины! Да здравствует Катипунан!» Через мгновение весь двор был усеян клочками разорванных седул. Начало восстания было намечено на 29 августа[21]. На следующий день после собрания стало известно о том, что слухи о тайной сходке просочились в столицу. 26 августа к Пугадлавину подошел отряд гражданских гвардейцев (испанские полицейские силы) и пехотинцев. Андрее Бонифасио принял решение не принимать боя, а отступить в горы, с тем чтобы соединиться с остальными силами катипунерос, действовавшими в окрестностях Манилы, и выступить против испанцев в назначенное время. Пробираясь горными тропами, они 27 августа прибыли в г. Марикину (в настоящее время находится в пределах Большой Манилы) и оттуда перебрались в местечко Хагданг Бато. На следующий день Бонифасио выступил с манифестом, в котором подтверждалась намеченная дата всеобщего восстания. Из-за нехватки оружия (у восставших почти не было огнестрельного оружия, все их вооружение состояло из крестьянских ножей-боло и самодельных кинжалов) и недостаточной координации между секциями Катипуна-на план атаки на Манилу не мог быть осуществлен. Но восстание в окружающих столицу городах и баррио началось, как и было намечено, 29 августа. Отряд восставших под командованием Бонифасио захватил пороховые склады в Сан Хуан дель Монте и 30 августа разбил испанский отряд на дороге из Манилы в Марикину. В первых числах сентября в поддержку Катипунана поднялось население почти всех городов, расположенных в окрестностях Манилы, и последовали вооруженные выступления в провинциях Кавите и Нуэва-Эсиха.

Так началась филиппинская национально-освободительная революция 1896–1898 гг., первая успешная антиколониальная революция в Азии. Четырехлетие, предшествовавшее историческим событиям августа 1896 г. (с момента раскола лиги и создания Катипунана), было временем идеологической и организационной подготовки восстания, создания массовой базы революционного движения. Переход к революционным методам борьбы стал возможен в результате изменения в расстановке классовых сил, участвовавших в антиколониальной борьбе. Вышедшие на политическую арену на рубеже 80— 90-х годов мелкобуржуазные слои, которые отражали интересы широких демократических масс, взяли на себя руководство национально-освободительным движением. При отсутствии на Филиппинах раболего класса, слабости и нерешительности местной буржуазии мелкобуржуазные слои оказались той общественной силой, которая смогла объединить и поднять на борьбу против испанских колонизаторов филиппинские народные массы. В отличие от идеологов помещичье-буржуазной интеллигенции, которые были не в состоянии преодолеть либеральные иллюзии и больше всего опасались революционного взрыва, мелкобуржуазные демократы и патриоты выступили с призывом к национальному освобождению с помощью антиколониальной революции.

Радикализации освободительного движения способствовал ряд факторов. Политика испанского правительства, отказавшегося удовлетворить даже самые умеренные требования филиппинских реформаторов, привела к кризису буржуазно-националистического движения, породила разочарование в либеральной реформаторской программе, создавая почву для возникновения активных форм антиколониального протеста. Движение за реформы 80-х годов, оказавшееся бесплодным в смысле его практических результатов, сыграло большую роль в идейной подготовке национальной революции. Особое значение имело литературное и публицистическое творчество Хосе Рисаля, отразившее самые насущные проблемы борьбы с расовой дискриминацией, социальным и политическим угнетением, клерикальной реакцией. Беспощадная критика колониализма, которой были проникнуты произведения Рисаля и которая выходила за рамки его собственных идеалов, воспринималась на Филиппинах как призыв к революционным действиям. Имя Рисаля, популярность которого еще более возросла после ссылки в Дапитан, стало символом борьбы за национальное освобождение, несмотря на отрицательное отношение самого Рисаля к вооруженной борьбе. Тесная связь с общественно-политическими идеалами буржуазно-националистического движения 80-х — начала 90-х годов прослеживалась в формирующейся революционной идеологии. Однако идеологи революционно-демократических сил пошли дальше своих предшественников, используя их теоретическое наследие для обоснования необходимости революции, сумели объединить просветительские и националистические идеи со стихийными революционными устремлениями народных масс.

В зарождении революционного движения большую роль играло масонство. На Филиппинах происходила быстрая демократизация масонского движения, расширение его социальной базы. В начале 90-х годов в нем определилось три основных направления. Одно объединяло представителей буржуазно-помещичьих кругов, придерживавшихся либерально-реформаторских взглядов. Другое было представлено мелкобуржуазной разночинной интеллигенцией, использовавшей масонские организации для пропаганды демократических, националистических и антиклерикальных идей. Это направление возглавлял Аполинарио Мабини, впоследствии видный революционный идеолог, в этот период, однако, еще сохранявший приверженность к буржуазно-либеральной программе реформаторов. К третьему, радикальному течению принадлежали многочисленные масонские организации, в которых преобладали народные элементы (крестьяне, ремесленники, городская беднота). По своему характеру они были близки к тайным обществам и крестьянским религиозным сектам — традиционным формам филиппинских народных движений. После основания Катипунана эти масонские организации влились в тайное революционное общество, были преобразованы в его отделения и секции.

Вся подготовка к восстанию и его проведение были осуществлены под руководством Катипунана, признанным вождем которого был Андрес Бонифасио (1863–1897) — «великий плебей», как его называют филиппинцы, выходец из манильской бедноты. Катипунан был народной организацией, апеллирующей к трудящимся массам и воплощающей их стихийные революционные устремления и чаяния. Руководители Катипунана, в первую очередь Андрес Бояифасио, пришли к пониманию того, что задачи национального освобождения и демократического развития общества не могли быть решены без активного участия в освободительной борьбе народных масс. В течение не- которого времени после создания Катипунана Бонифасио и его последователи, оставаясь членами Филиппинской лиги, пытались направить ее деятельность в русло революционной борьбы, однако натолкнулись на упорное сопротивление ее буржуазно-помещичьих лидеров. Напуганные очевидным назреванием революционного взрыва, руководители лиги в конце 1893 г. пошли на ее самороспуск. Часть радикально настроенных участников этой организации примкнули к Катипунану, а представители умеренно-либерального крыла образовали Хунту реформаторов, просуществовавшую до начала революции.

После ликвидации лиги Бонифасио приступил непосредственно к выработке планов вооруженного восстания. За годы, предшествующие революции, в освободительное движение, возглавленное Катипунаном, были вовлечены десятки тысяч филиппинцев. К 1894 г. отделения Катипунана действовали в большинстве городов и провинций Центрального и Южного Лусона. Ряды его росли в основном за счет крестьянства и мелкобуржуазной интеллигенции. К началу вооруженного восстания число сторонников Катипунана превышало 200 тыс.

Структура Катипунана создавалась по образцу масонских организаций. Катипунан возглавлял Верховный совет (в период подготовки и после начала восстания его председателем был Андрес Бонифасио), ему подчинялись провинциальные советы. Создатели Катипунана заимствовали у масонов их символику (использование псевдонимов, условных знаков, паролей и т. п.), сложную процедуру вступления в организацию, вкладывая при этом в масонские ритуалы содержание, отвечающее революционным и патриотическим целям тайного общества. Масонские формы организации оказались наиболее доступными и понятными для народных масс. Популярность Катипунана в немалой степени объяснялась тайным характером этой организации, сближавшим ее с традиционными религиозными сектами. Этические принципы масонства получили отражение в «Десяти заповедях сыновей народа», написанных Андресом Бонифасио, и «Доктринах Катипунана», автором которых был Эмилио Хасинто (1875–1898), ближайший друг и помощник Бонифасио. Содержавшиеся в них моральные правила, основанные на проповеди христианской добродетели и масонских принципах всеобщего братства и взаимопомощи, должны были воспитывать в катипунерос патриотизм и преданность революционному долгу. Накануне революции Андресом Бонифасио была разработана специальная программа для Катипунана, в которой ставилась задача завоевания национальной независимости. В программе выдвигались лозунга «всеобщего равенства, благоденствия и счастья», отражавшие интересы неимущих угнетенных слоев (прежде всего крестьянства), их стремление к социальной справедливости. Катипунан, который занимался подготовкой и руководством восстания, должен был, по планам Бонифасио, входе революции превратиться в высший орган новой, революционной власти.

Успехи повстанцев в первые дни и недели революции вызвали подъем массовой народной борьбы, восстание быстро росло вширь, охватывая новые районы Центрального и Юго-Западного Лусона. Вскоре после начала революции по приказу генерал-губернатора Бланко было введено военное положение в нескольких провинциях Лусона (Манила, Булакан, Тарлак, Кавите, Лагуна, Нуэва-Эсиха, Пампанга, Батангас), центрах крестьянских антимонашеских движений. С сентября 1896 г. испанские власти перешли к — политике массового террора в отношении филиппинского населения. Арестам, казням, пыткам, ссылкам подвергались не только «плебейские низы», ню и представители имущих классов, большой круг столичной и провинциальной интеллигенции. Репрессии в отношении помещичье-буржуазных слоев лишали испанцев их социальной опоры и, напротив, способствовали расширению социальной базы революционного движения.

Разгул террора еще более усилился при сменившем Бланко (в декабре 1896 г.) генерал-губернаторе Полавьехо. Одной из его самых жестоких и преступных акций была казнь Хосе Рисаля, расстрелянного колонизаторами 30 декабря 1896 г.[22].

Казнь Хосе Рисаля вызвала взрыв всеобщего негодования и протеста, способствовала переходу в лагерь революционеров многих до сих пор остававшихся нейтральными филиппинцев. Несмотря на политику массового террора, проводившуюся испанцами, и принятие мер по увеличению и укреплению вооруженных сил[23], испанские колонизаторы не могли справиться с восстанием. Все более массовый характер приобретало дезертирство солдат и офицеров — филиппинцев, переход их на сторону восставших. Значительно улучшилось вооружение революционной армии — повстанцы захватили несколько оружейных арсеналов, пороховых складов, пополняли свои запасы огнестрельного оружия, отбирая его в боях у испанцев. Повстанческие отряды отличались маневренностью, использовали партизанские методы борьбы. Испанцы не могли сосредоточить все силы для нанесения решающего удара по повстанцам и вынуждены были вести бои одновременно во многих пунктах Лусона… Важнейшим морально-психологическим фактором была поддержка, оказываемая повстанцам местным населением.

К концу 1896 г. значительно расширились территориальные границы восстания. Из Центрального и Юго-Западного Лусона оно распространилось на север, в провинции Пангасинан, Самбалес, Илокос; революционная борьба охватила о-ва Миндоро и Панай, ее отголоски проникли в Северный Минданао, где восстали солдаты-филиппинцы оставленного там испанского гарнизона. В целом развитие революции в конце 1896 — начале 1897 г. шло по восходящей линии, но были и трудности, связанные с проблемой улучшения вооружения повстанческих отрядов, отсутствием опыта вооруженной борьбы, нехваткой: подготовленных командирских кадров, децентрализацией в руководстве революционной борьбой. Секции Катипунана и, провинциальные советы, возглавлявшие борьбу на местах, действовали автономно, были слабо связаны с Бонифасио и Верховным советом. Подобное явление проистекало в значительной степени из самой структуры и характера Катипунана, построенного по образцу масонских лож и действовавшего в условиях строжайшей конспирации. С началом революции, выдвинувшей на первый план необходимость создания единого централизованного руководства восстанием, Бонифасио и его соратники не смогли решить эту задачу. Разрозненность действий революционного руководства на местах возрастала и оттого, что ряды повстанцев по мере развития революции пополнялись новыми элементами, прежде не связанными с Катипунаном, выступавшими: как самостоятельные, не зависящие от него силы.

Весной 1897 г. в результате увеличения и укрепления регулярной армии Полавьехо удалось восстановить испанское господство в ряде районов Центрального Лусона. В тяжелом положении оказалась провинция Кавите, один из основных центров революции, где в конце марта 1897 г. испанцы овладели городами Имус, Новелета и Кавит (столица провинции). В испанской и международной прессе поражение революционных сил в Кавите было оценено как окончательный разгром всего повстанческого движения. Однако эти оценки были преждевременны. Вытесненные из одних районов, повстанцы поднимали вооруженные восстания в других. Вскоре вновь началось оживление повстанческих действий и в Кавите.

Во внутреннем развитии революционного движения в этот период определились тенденции, связанные с особенностями расстановки классовых сил в лагере революции. Всеобщий энтузиазм, внушительные победы восставших, появление реальной перспективы завоевания независимости, с одной стороны, и не прекращающиеся массовые репрессии, чинимые испанскими колонизаторами в отношении широких слоев филиппинского общества, — с другой, привлекли к участию в революционном движении значительную часть местной буржуазии и помещичье-бюрократических элементов. В лагере революции образовались два течения — левое, революционно-демократическое, возглавлявшееся Андресом Бонифасио и его соратниками, и правое, буржуазно-помещичье, представители которого старались захватить руководство освободительным дижением в свои руки, использовать его в собственных классовых интересах. По словам А. А. Губера, «в борьбе за руководство освободительным движением филиппинские угнетенные массы еще не могли сознательно противопоставить свои классовые интересы интересам местной эксплуататорской верхушки. Но общность интересов буржуазно-помещичьих элементов в революционном лагере перед лицом поднимавшейся плебейской стихии создавала предпосылки для блока филиппинской буржуазии и помещиков».

Центром борьбы за гегемонию в революции между левыми и правыми силами стала провинция Кавите, которая была одним из основных районов антииспанских народных движений. Антиколониальные настроения были распространены и среди местной принсипалии, занимавшей прочные экономические и политические позиции. В начале 1895 г. в Кавите были созданы две крупные секции Катипунана: «Магдиванг» с центром в Новелете и «Магдало» в столице г. Кавите. Народно-демократические элементы группировались вокруг секции «Магдиванг», полностью разделявшей программу Катипунана и поддерживавшей контакты с Андресом Бонифасио. Секция же «Магдало» объединяла главным образом представителей имущих классов. Именно эта секция превратилась в центр собирания сил буржуазии и помещиков, борьба которых за руководство освободительным движением приобрела форму борьбы против Катипунана как органа революционной власти, выражавшей интересы широких народных масс. С начала революции среди руководителей кавитской секции «Магдало» выдвинулся 27-летний Эмилио Агинальдо, выходец из семьи местного землевладельца, накануне событий 1896 г. занимавший пост мэра г. Кавита. Благодаря личным качествам (властолюбию, тщеславию и политической гибкости) и в результате ряда одержанных под его командованием военных побед, создавших ему репутацию талантливого военачальника, Агинальдо быстро превратился в руководящую фигуру кавитской секции, претендуя и на лидерство в революционном движении в целом. Он оказался тем политическим лидером, который был нужен местной эксплуататорской верхушке для обеспечения ее контроля над революционным движением и устранения «плебея» Андреса Бонифасио, «наименее желательного вождя, с точки зрения филиппинских имущих классов», как отмечал А. А. Губер.

Уже осенью 1896 г. Агинальдо начал наступление против Катипунана и Бонифасио, выдвинув идею о необходимости создания выборного республиканского правительства и выработки конституции Филиппинской республики. Фактически это означало бы ликвидацию Катипунана как верховного органа власти. 31 октября 1896 г. появилось воззвание Агинальдо, в котором намечались формы организации будущего правительства и государственного устройства Филиппин. Предусматривалось образование центрального революционного комитета из шести членов во главе с президентом, руководящего военными операциями; выборного революционного правительства, которое будет устанавливаться во всех провинциях и островах архипелага по мере их освобождения от испанских колонизаторов; конгресса с выборными делегатами, решающего военные и хозяйственные вопросы. В обстановке подъема революции, учитывая популярность Катипунана и Бонифасио, Агинальдо не мог противопоставить свою программу программе Катипунана, игнорируя интересы народных масс. В воззвание были включены положения о проведении всеобщих выборов, в которых могли участвовать все филиппинцы без каких-то бы ни было ограничений, провозглашались лозунги свободы, равенства и братства. Действия Агинальдо, в особенности его стремление захватить лидирующие позиции в движении, вызвали резкую критику со стороны демократического руководства «Магдиванга». Борьба между кавитскими секциями обострилась к концу 1896 г. В декабре 1896 г. в Кавите приехал Бонифасио, приглашенный руководителями «Магдиванга». Вскоре после его приезда состоялась конференция в Имусе, на которой встретились руководители «Магдиванга» и «Магдало». Острая дискуссия о дальнейшей судьбе Катипунана не привела к каким-то определенным результатам, хотя перевес был на стороне Бонифасио и поддерживавших его руководителей секции «Магди-ванг», которые считали нецелесообразной замену Катипунана, успешно руководившего восстанием и организацией революционной власти на освобожденных территориях.

С начала 1897 г. Агинальдо усилил борьбу за власть и кампанию против Бонифасио и его сторонников. 23 марта в асьенде Техерос открылась новая конференция, обеспечившая победу Агинальдо. Конференция была созвана с целью выработки программы действий по мобилизации сил для отпора испанским колонизаторам, приступившим, как уже говорилось, к широким наступательным операциям в провинции Кавите. Однако под давлением Агинальдо и его группировки военные вопросы были отодвинуты на второй план, а главным пунктом повестки дня стало обсуждение планов по реорганизации правительства. Агинальдо был готов к решающему бою с Бонифасио, проведя подпольную кампанию по привлечению на свою сторону не только секции «Магдало», но и многих членов «Магдиванга». Агинальдо умело использовал популярные среди всех слоев филиппинского общества республиканские лозунги, выдвигая идею немедленного провозглашения независимой Филиппинской республики. Он учитывал также свой авторитет как местного кавитского лидера, сохранявшийся регионализм и то обстоятельство, что Бонифасио не был уроженцем Кавите и не пользовался известностью среди широких масс местного населения. Расстановка сил на конференции складывалась в пользу Агинальдо. Большинство ее участников высказалось за упразднение Катипунана и выборы революционного правительства. Собрание торжественно провозгласило создание Филиппинской республики. Сам по себе этот акт имел важное историческое значение, он свидетельствовал о зрелости и поступательном развитии филиппинского национально-освободительного движения. Но в сложившихся условиях провозглашение республики привело к переходу руководства освободительной борьбой к буржуазно-помещичьим элементам. В составе избранного делегатами конференции центрального правительства преобладали сторонники Агинальдо. Он сам был избран президентом Филиппинской республики. Очевидное стремление Агинальдо отстранить от активной политической деятельности Бонифасио заставило последнего покинуть конференцию. С ним ушел ряд его сторонников (главным образом его старые соратники, среди которых почти не было представителей Кавите).

Вслед за тем Агинальдо организовал широкую клеветническую кампанию против Бонифасио, стараясь подорвать его престиж и разжечь враждебное отношение к нему в кавитском населении. В середине апреля 1897 г. Бонифасио, штаб-квартира которого находилась в Наине, принял решение об уходе из Кавите, намереваясь направиться в провинцию Батангас, один из центров военных операций революционных отрядов против испанских колонизаторов, где он пользовался большим влиянием. Агинальдо поспешил с осуществлением планов по ликвидации вождя Катипунана. 28 апреля 1897 г. Бонифасио и небольшая группа его сторонников, ожидавшие в местечке Лимбонг подкреплений из Манилы и Булакана, были внезапно атакованы отрядом, присланным Агинальдо. Во время перестрелки Бонифасио был тяжело ранен. 29 апреля он (вместе с женой и братом) был доставлен в Наик и арестовал по обвинению в подготовке мятежа против законного правительства. Судебное следствие продолжалось до начала мая. 6 мая военный совет приговорил Бонифаоио и его брата к смертной казни. Через день Агинальдо демонстративно заменил смертный приговор Бонифасио ссылкой на отдаленные острова, а 10 мая Бонифасио и его брат были тайно расстреляны по приказу генерала Нориэля, председателя военного совета (и, как позже выяснилось, по секретному распоряжению Аганальдо).

С гибелью Андреса Бонифасио укрепились позиции Агинальдо, сосредоточившего в своих руках верховную исполнительную и военную власть. Руководящая роль в революционном движении перешла к правому буржуазно-помещичьему блоку. Но влияние левого крыла на движение было еще довольно сильным. Под давлением демократических элементов в октябре 1897 г. в горах Центрального Лусона, в местечке Биак-на-Бато, где обосновалось центральное правительство[24], собралась Народная ассамблея для выработки конституции Филиппинской республики. Среди делегатов ассамблеи преобладали представители мелкой буржуазии, интеллигенции, командиры повстанческих отрядов, прибывшие из всех районов Лусона, охваченных революцией. 1 ноября 1897 г. был утвержден проект временной конституции Филиппинской республики (Биакнабатской). Провозглашались основы буржуазного правопорядка, введение демократических свобод, всеобщего избирательного права, была разработана структура государственной власти в период до завершения революции. Высшим органом власти должен был стать Верховный правительственный совет, избиравшийся Ассамблеей и наделенный широкими полномочиями. Необходимость централизации власти диктовалась условиями продолжавшейся войны. В то же время конституция гарантировала демократические свободы для граждан республики. На следующий день после принятия конституции был избран Верховный правительственный совет во главе с президентом Эмилио Агинальдо. В его составе преобладали представители буржуазно-помещичьей интеллигенции, взявшие курс на достижение соглашения с колониальной администрацией.

Тенденция к сговору с испанскими колонизаторами стала обнаруживаться среди буржуазно-помещичьих элементов уже задолго до созыва Ассамблеи в Биак-на-Бато. Неуверенность в собственных силах и страх перед растущей активностью народных масс (в особенности перед углублением антифеодальной направленности крестьянской борьбы) толкали их на путь компромисса с испанцами. Испанские власти, убеждаясь в бесперспективности военного подавления революционного движения, также склонялись к политике компромиссов. Тайные переговоры между Агинальдо и генерал-губернатором Примо де Ривера начались в августе 1897 г. В качестве посредника выступал известный филиппинский адвокат Педро Патерно. 18 ноября 1897 г., через три дня после утверждения Биакнабатской конституции президентом Агинальдо, Педро Патерно от его имени подписал соглашение с Примо де Ривера о прекращении вооруженной борьбы и восстановлении в стране-власти испанской администрации. Согласно биакнабатскому договору, генерал-губернатор обещал амнистию повстанцам, сложившим оружие, и проведение ограниченных реформ. Агинальдо я ряд лиц из его окружения обязались покинуть Филиппины. После самороспуска республиканского правительства (16 декабря 1897 г.) они выехали в Гонконг, предварительно договорившись с Примо де Ривера о получении обещанной испанцами денежной компенсации в размере 800 тыс. песо.

Соглашательская политика правительства Агинальдо встретила решительную оппозицию со стороны многих представителей левых революционно-демократических сил. Революционная борьба не прекратилась после заключения капитулянтского биакнабатского договора. Часть революционных генералов и командиров отказались сложить оружие и ушли в горы, где стали формировать партизанские отряды из бывших солдат повстанческой армии, крестьян, интеллигенции.

ВТОРОЙ ЭТАП РЕВОЛЮЦИИ И ПОЛИТИКА США НА ФИЛИППИНАХ

Новый революционный подъем начался весной 1898 г. В январе — апреле в разных точках страны вспыхивали восстания (на Лусоне, Себу, Панае), организовывались антииспанские заговоры, усилились действия партизанских отрядов в горных районах Центрального Лусона. Революционные настроения вновь стали расти среди буржуазии и помещичье-бюрократических слоев. Политика испанских властей, отказавшихся от проведения обещанных по биакнабатскому договору реформ и снова обратившихся к кровавым полицейским расправам и террору, вызывала возмущение даже в наиболее умеренных и консервативных кругах, в свое время выступавших инициаторами капитулянтского соглашения с колонизаторами. Агинальдо и его последователи образовали Патриотическую хунту в Гонконге, установившую контакты с революционерами на Филиппинах и занявшуюся подготовкой к возвращению на родину для организации вооруженной борьбы.

Международная обстановка весной 1898 г. также способствовала оживлению филиппинского национально-освободительного движения. 25 апреля 1898 г. правительство США объявило войну Испании с целью захвата испанских колоний. Экспансионистская политика маскировалась усиленно пропагандируемыми правительством США лозунгами защиты и освобождения угнетенных Испанией народов. Замыслы США в отношении Филиппин были связаны с их общей политической стратегией на Дальнем Востоке. «Филиппины — шаг к Азии и Китаю», — так определил В. И. Ленин сущность политики американского империализма[25].

Обстановка в стране, сложившаяся к началу войны и определявшаяся ростом масштабов освободительного движения, как нельзя более отвечала планам Соединенных Штатов. Американское правительство еще до объявления войны Испании решило оказать помощь Агинальдо, вернуть его на острова, использовать национально-освободительную борьбу филиппинцев в собственных интересах. В марте и апреле 1898 г. с Агинальдо встречались и вели переговоры военно-морские представители и консул США в Сингапуре Пратт. Во время этих переговоров американцы недвусмысленно обещали не только поддержку антииспанского восстания, но и гарантию независимости Филиппин после победы революции (впоследствии они категорически отрицали, что дали подобную гарантию). 1 мая 1898 г. произошел крупный морской бой в Манильском заливе, в котором американская эскадра под командованием адмирала Дьюи наголову разбила испанский флот, охранявший подступы к Лусону. В середине мая Агинальдо был доставлен на американском военном корабле на Филиппины.

Переговоры Агинальдо с американцами и достижение договоренности об американской помощи способствовали росту его популярности на Филиппинах. В первые же дни после возвращения на родину он взял на себя функции главнокомандующего повстанческими силами. Декреты 23 и 31 мая 1898 г., подписанные Агинальдо, наделяли его неограниченными диктаторскими полномочиями. Во второй половине мая — начале июня повстанческие отряды нанесли ряд поражений испанцам в Центральном и Южном Лусоне. В Кавите, временной столице освобожденных территорий, 12 июня 1898 г. Агинальдо провозгласил независимость Филиппин. 23 июня 1898 г. вышел новый декрет, согласно которому диктаторская форма правления заменялась властью революционного правительства. Полномочия Агинальдо в качестве президента правительства были ограничены, хотя и в незначительной степени. Декретом предусматривался созыв Революционного конгресса — органа представительства Филиппинского архипелага, но он наделялся лишь совещательными функциями, все его постановления и решениядолжны были утверждаться президентом, который к тому же располагал правом абсолютного вето. Более демократичные формы были приданы провинциальному и окружному управлениям (на основе декрета 18 июня 1898 г.), создаваемым на основе выборности всех местных органов власти при участии в выборах практически всего населения округов и провинций. Создание нового местного управления на освобожденных территориях началось уже летом 1898 г.

Революционный подъем вовлек в освободительное движение широкие массы филиппинцев. С началом второго этапа образовался общенародный фронт революции. С точки зрения расстановки классовых сил, как и на первом этапе, сохранялись два основных лагеря: демократические силы, наиболее последовательно и решительно боровшиеся за ликвидацию колониального режима, и буржуазно-помещичьи круги, представлявшие умеренное крыло, противостоящее народу и мелкобуржуазной демократии. В каждом из этих лагерей по сравнению с первым этапом существовала значительно большая внутренняя дифференциация, отражавшая сложное переплетение классовых устремлений и интересов. Явный провал политики компромисса с испанскими властями, победы революционной армии, сотрудничество с американцами, все более очевидная обреченность колониального режима способствовали вовлечению в ряды повстанцев многих представителей крупных помещиков, консервативных бюрократических элементов, до сих пор стоявших в стороне от революционного движения. Усилилась активность интеллигенции, которая не представляла какого-то единого слоя, а выражала интересы самых различных общественных сил. Значительно более массовый и активный характер приобрела народная борьба, в особенности увеличился размах крестьянских движений, направленных в первую очередь против наиболее крупного слоя феодальных землевладельцев — монашеских орденов.

В обстановке революционного подъема, когда решалась задача окончательной ликвидации колониального режима и завоевания национальной независимости, правительство Агинальдо, в котором преобладали консервативные элементы, не могло не считаться с позицией левых демократических сил. Среди военных лидеров активную роль играли революционные генералы и командиры, продолжавшие руководить вооруженной борьбой после заключения биакнабатского соглашения. С начала второго этапа революции одним из ведущих лидеров и идеологов левого крыла революционных сил стал Аполинарио Мабини (1864–1903), мелкобуржуазный демократ, завоевавший популярность в патриотических кругах своей пропагандистской и публицистической деятельностью в 1897 — начале 1898 г.[26].

Агинальдо пригласил Мабини в Кавиг для участия в работе правительства. Он занял официальный пост личного советника президента. Сотрудничество Мабини с Агинальдо, его активная государственная и политическая деятельность на втором этапе революции отражали влияние левого мелкобуржуазного крыла на буржуазно-помещичье правительство. Привлекая к сотрудничеству Мабини, Агинальдо учитывал помимо его авторитета и растущей популярности некоторые субъективные факторы, а именно взгляды Мабини на характер власти в период революционных войн. Будучи убежденным сторонником республиканских и демократических форм правления, он вместе с тем выступал за централизацию власти в условиях вооруженного восстания, диктовавшуюся необходимостью мобилизации всех революционных сил, координации их действий для завершения задачи национального освобождения. Мабини считал Агинальдо именно тем типом политического и военного лидера, который наиболее соответствовал роли главы революционного правительства.

Деятельность Мабини в правительстве Агинальдо выходила за рамки функций советника президента. Большинство правительственных декретов и документов по дипломатическим, военным, административным вопросам были написаны Мабини. Он принимал непосредственное участие в руководстве военными действиями против испанских колонизаторов, организации, власти на освобожденных территориях[27], разрабатывал основы внешнеполитического курса правительства, добивавшегося международного признания независимости Филиппин.

В течение июня повстанческие силы одержали ряд побед. Уже к началу июля 1898 г. от власти испанцев была освобождена значительная часть территории Лусона и Висайских островов, революционнные войска вплотную подошли к Маниле, главному бастиону колонизаторов. Американская военная эскадра, оставшаяся после сражения 1 мая 1898 г. в Манильской бухте, блокировала столицу с моря, но США до начала июля 1898 г. не располагали достаточными силами для проведения сухопутных операций на архипелаге. Ликвидация испанского колониального режима на Лусоне и Висайских островах была полностью осуществлена филиппинской революционной армией. Войска повстанцев были вполне подготовлены для нанесения решающего удара колонизаторам, захвата столицы испанской колонии, падение которой ознаменовало бы окончательную победу революции. Однако взятие Манилы революционной армией не устраивало правительство и империалистические круги США прежде всего из-за важнейшего политического и военного значения этого события как фактора, свидетельствующего о реальной победе филиппинской национально-освободительной революции, что могло стать серьезной помехой на пути осуществления колонизаторских замыслов США в отношении Филиппин. Пока революционная армия не вошла в предместья Манилы, американцы занимали выжидательную позицию. В начале июля ситуация изменилась. На Лусон прибыли несколько транспортов американских войск, которые начали осаду столицы. Генерал Андерсон, командующий американскими сухопутными силами на Филиппинах, выполняя инструкции президента Мак-Кинли, намеренно не допустил филиппинцев к участию в операциях по овладению Манилой. Тем временем испанское правительство при посредничестве Франции приступило к переговорам с президентом Мак-Кинли о заключении мирного договора между Испанией и США. В результате 12 августа 1898 г. был подписан Вашингтонский протокол, положивший конец испано-американской войне. Пункт протокола, касавшийся Филиппин, предусматривал занятие Манилы американскими войсками до заключения мирного договора между Испанией и США, который и определит будущий статус Филиппинских островов. 13 августа 1898 г. американские войска вошли в Манилу[28]. Испанские власти заявили о капитуляции столицы.

Действия США не могли не вызывать тревоги на Филиппинах. Энтузиазм, с которым филиппинцы первоначально относились к союзу с американцами, не ставя под сомнение искренность обещаний американского правительства[29], стал сменяться настроениями беспокойства и неуверенности. Первые признаки сомнений в бескорыстии американской политики появились в период осады и капитуляции Манилы, когда американское командование не только отстранило филиппинцев от участия в боевых операциях, но и потребовало отвода филиппинских войск от столицы. Напряженность в отношениях между филиппинцами и американцами усилилась осенью 1898 г., после тогокак в Париже начала работать испано-американская комиссия: по выработке условий мира. Намерения США оставались неясными и для Испании, и для держав, выступавших посредниками в мирных переговорах. Именно эта неопределенность позиции США вызывала растущую тревогу на Филиппинах. Действия американского командования — наращивание вооруженных сил на архипелаге, уклонение от признания независимости Филиппин, укрепление американского военно-оккупационного режима в Маниле, вывод революционных войск из столичных предместий — все это усиливало опасения филиппинцев.

Среди руководителей революции не было единства в отношении к политике Соединенных Штатов. Рьяным поборником филиппино-американского союза продолжал выступать Агинальдо, прилагавший немало усилий для смягчения филиппино-американских противоречий.

В окружении президента последовательную антиимпериалистическую позицию занимал Мабини. Число единомышленников его стало расти. Антиимпериалистические взгляды распространились среди многих радикально настроенных политических деятелей, революционных генералов и командиров, интеллигенции. Мабини старался использовать дипломатические, политические и пропагандистские средства, для того чтобы добиться международного признания Филиппин как суверенного, независимого государства до подписания мирного договора между США и Испанией. Правительственные декреты, автором которых был Мабини, появившиеся в августе — сентябре 1898 г. и обращенные к правительствам европейских держав и США, ставили вопрос о международном признании независимости Филиппин и о признании их воюющей стороной. Последнее имело также немаловажное принципиальное значение, поскольку официальная американская пропаганда изображала Филиппины лишь в качестве второстепенного союзника США, приписывая американским вооруженным силам решающую роль в освобождении архипелага от испанских войск. Сознательное замалчивание военных успехов революционной армии использовалось правительством США как еще один повод для обоснования американских претензий на передачу в их руки Филиппинского архипелага. Сознавая, насколько невелики были шансы на признание Филиппин капиталистическими государствами, Мабини предлагал использовать противоречия между великими державами, апеллировать к мировому демократическому общественному мнению, антиимпериалистическим силам внутри каждой страны. Последнее главным образом касалось Соединенных Штатов, где испано-американская война вызвала подъем антиимпериалистического движения в довольно широких кругах либеральной интеллигенции и мелкой буржуазии, выступавших с критикой внешнеполитического курса Мак-Кинли. По инициативе Мабини был создан революционный заграничный комитет, представители которого были направлены во все крупные европейские страны и США.

В осенние месяцы 1898 г. в результате наступательных операций филиппинских повстанческих сил почти вся территория Лусона и Висайских островов была очищена от испанских войск. Последний оплот испанцев — г. Илоило, где разместилась резиденция последнего испанского генерал-губернатора Риоса, был сдан ими 25 декабря 1898 г. После того как в июле 1898 г. на Филиппины прибыли первые транспорты американских войск, разместившиеся в окрестностях Манилы и в провинции Кавите, столица освобожденных территорий была перенесена из Кавите в г. Бакаор, а в конце августа — в Малолос, административный центр провинции Булакан. Таким образом, филиппинское революционное правительство контролировало все основные районы Лусона и Висайев, за исключением Манилы, где был установлен американский военно-оккупационный режим.

МАЛОЛОССКИЙ КОНГРЕСС И ОБРАЗОВАНИЕ ФИЛИППИНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

15 сентября 1898 г. в Малолосе открылся Революционный конгресс, созванный на основании декрета от 23 июня 1898 г. Большинство делегатов были назначены главой правительства Агинальдо в основном из числа руководителей местных органов власти и верхушки военных, часть делегатов были выборными (примерно 1/5 общего состава). В составе делегатов конгресса преобладали представители образованных помещичьих и буржуазных кругов (председателем был избран Педро Патерно, один из консервативных буржуазных лидеров), однако значительна была и группа делегатов, представлявших мелкобуржуазную интеллигенцию и вышедших из мелкобуржуазной и народной среды командиров революционной армии. В ходе работы конгресса был разработан и принят важнейший исторический документ — новая конституция (Малолосская), законодательно оформившая создание независимой Филиппинской республики. Дискуссии при обсуждении основных вопросов, стоявших на повестке дня заседаний конгресса, отражали те противоречия, которые существовали не только между двумя основными течениями в революционном лагере, но и внутри каждого из них.

Предметом острых дебатов стал вопрос о правомерности и целесообразности выработки и принятия конституции. По существу, речь шла о форме и характере государственной власти — сохранении или ограничении диктаторских полномочий Агинальдо как президента и верховного главнокомандующего. Большинство участников конгресса (несмотря на то, что преобладали делегаты, назначенные президентом) высказались против сохранения неограниченной власти Агинальдо. Противниками авторитарной формы правления оказались как представители мелкобуржуазной и буржуазной интеллигенции — приверженцы парламентарного республиканского строя, так и правые буржуазно-помещичьи элементы, стремившиеся обеспечить себе господствующие позиции в государстве и потому опасавшиеся усиления единоличной власти президента. Именно для обеспечения гарантий против укрепления диктатуры Агинальдо большинство делегатов выступили за немедленное принятие конституции. Сторонники сохранения чрезвычайных полномочий президента также объединяли представителей разных общественных сил. Меньшинство конгресса, выступавшее против выработки конституции, возглавлял Мабини, позиция которого по этому вопросу была связана с его убеждениями в необходимости централизации верховной власти в период до «триумфа революции», укрепления единого руководства и усиления дисциплины в революционной армии.

Доводы Мабини против выработки конституции были отвергнуты большинством делегатов. Тогда он предложил свой конституционный проект, в котором опять-таки решающая роль отводилась исполнительной власти, а полномочия законодательной были сведены к минимуму[30]. Конституционная комиссия отвергла проект Мабини, выдвинув для постатейного обсуждения текст проекта, составленного Фелипе Кальдероне, энергичным защитником буржуазно-парламентарной формы государственного устройства (его обсуждение продолжалось с конца октября до начала декабря 1898 г.). Малолосская конституция (как и первая филиппинская конституция — Биакнабатская) была призвана утвердить на Филиппинах буржуазно-демократический строй. Авторы Малолосской конституции использовали при ее составлении самые прогрессивные нормы существовавшего в то время буржуазного государственного законодательства.

Конституция провозглашала Филиппины независимой и свободной республикой. Статья 4 определяла ее правительство как «народное, представительное, выборное и ответственное», осуществляющее свои функции через три раздельные власти (законодательную, исполнительную и судебную), причем подчеркивалось, что «ни одно лицо или корпорация не могут быть облечены более чем одной из этих властей». О явном стремлении составителей конституции воспрепятствовать тенденции квозникновению авторитарных форм правления свидетельствовали детально разработанные положения о функциях законодательной власти в лице Собрания представителей нации, созываемого ежегодно. Деятельность президента «ак главы исполнительной власти была поставлена под контроль законодательной власти. Большое место в конституции занимали статьи, посвященные утверждению в стране буржуазного правопорядка и гарантиям демократических прав и свобод гражданам республики.