Букингемский дворец

Букингемский дворец

Через полгода вы наденете роскошное платье и в карете поедете в Бэкингэмский дворец. Если король увидит, что вы не настоящая леди, он прикажет полицейским засадить вас в Тауэр, где вам отрубят голову в назидание другим дерзким цветочницам.

Бернард Шоу. «Пигмалион» (перевод П. Мелкова)

У нас герцогов называют «Бекингэм» или «Бэкингем», дворец – «Букингемским», в Англии же в обоих случаях произносят «Бакингем». Но не будем ломать традицию, так что речь пойдет именно о Букингемском дворце, который в 1837 году, когда на престол взошла юная королева Виктория, стал официальной резиденцией британских монархов и остается ею по сей день. Самый, если можно так сказать, главный дворец Британии, хотя и не самый старинный. Что ж, наверное, это и хорошо – жить в старинных замках далеко не так приятно, как читать о них.

Букингем-хаус, который со временем превратится в дворец, был построен в 1702–1705 годах по заказу Джона Шеффилда, первого герцога Бекингэма и Норманби. Нетнет, он не был родственником Джорджа Вильерса, первого герцога Бекингэма, фаворита короля Иакова I и друга Карла I, которого мы знаем в основном благодаря роману «Три мушкетера». Его сын не оставил после себя наследников, род угас. Так что в 1703 году незадолго до того взошедшая на престол королева Анна даровала этот титул Джону Шеффилду, государственному деятелю, в качестве награды за заслуги на политическом поприще.

Букингем-хаус на старинной гравюре

Место, где построили Букингем-хаус, за долгие столетия переходило из одних рук в другие. В частности, во времена короля Иакова, в начале XVII века, там был тутовый сад, где разводили шелкопрядов, надеясь наладить в Англии собственное производство шелка. Но из этого ничего не вышло, а сад стал просто местом для прогулок, сохранив, однако, первоначальное название, Малбери-гарден (Mulbery-garden, тутовый сад). Поначалу парк, видимо, был популярен, но постепенно вышел из моды – во всяком случае, в своем дневнике за май 1668 года Сэмюэл Пипс упоминает его уже как место довольно неинтересное, где гуляет не самая приличная публика, а природная часть парка «весьма мила, хоть и слишком уж дикая».

В 1633 году стоявший там небольшой дом перестроили, и по имени владельца он получил название Горинг-хаус. В 1674 году это здание сгорело, и новый дом, Арлингтон-хаус, простоял там до 1702 года, пока его не купил будущий герцог Бекингэм. Что ж, именно его имя и будет носить дворец британских монархов.

Однако пока что это был просто дом, хотя и достойный герцога – красивое барочное здание с трехэтажной центральной частью, которое колоннадами соединялось с двумя меньшими крыльями. Такой размах больше был бы уместен за городом, но, с другой стороны, неудивительно, что этот особняк между Сент-Джеймсским парком и Гайд-парком, в конце концов привлек внимание королевской семьи.

В 1761 году король Георг III купил Букингем-Хаус у сэра Чарльза Шеффилда, незаконного сына герцога Бекингэма (он стал наследником герцога после смерти законного сына). Двадцать одну тысячу фунтов стерлингов, за которые тогда был куплен Букингем-хаус, сейчас приравнивают почти к трем миллионам.

Георг III взошел на престол совсем незадолго до этого, в 1760 году. Иногда пишут, что он купил Букингем-хаус для своего многочисленного потомства. На самом же деле в 1761 году Георг только что женился на Шарлотте Мекленбург-Стрелицкой, и пока что не мог и предполагать, что у него будет пятнадцать детей. Он просто подыскивал место, где смог бы жить – не в Кенсингтоне, где скончался его дед, Георг II, не в заброшенном Хэмптон-корте, не в «пыльном», как говорил король, Сент-Джеймсе, который он терпеть не мог. Последний был местом для официальных приемов и государственных дел, а Георгу III нужен был относительно небольшой частный дом, так что в 1762 году он вместе с супругой, королевой Шарлоттой, переехал в Букингем-хаус.

Конечно же, дом перестроили, заново отделав и снаружи, и внутри – место прихотливого барокко занял неоклассицизм с его более простыми линиями. Георга и Шарлотту интересовала не столько пышность – ее довольно было в Сент-Джеймсе, сколько удобство и элегантность.

Целых четыре комнаты были отведены под библиотеку короля (ко времени его смерти в 1820 году там было шестьдесят семь тысяч томов – оставшуюся от его предшественников на престоле, начиная с Генриха VIII, библиотеку он увеличил в восемь раз!). Американский посол Джон Адамс так описывал ее: «…Везде был тот же вкус, тот же здравый смысл, та же элегантность, та же простота – без всякой вычурности, выставления напоказ, чрезмерной роскоши или скупости».

Собирал король и живопись – он не был первым среди британских монархов-коллекционеров, зато был одним из самых страстных. Сохранилась чудесная картина, на которой изображены два маленьких принца, старшие сыновья Георга III – они играют в комнате, стены которой увешаны портретами, включая портреты их предков Стюартов, некогда написанные знаменитым Ван Дейком.

Букингем-хаус стали называть «дворцом королевы», ведь именно для семейной жизни с Шарлоттой король Георг и приобрел это место. Ее покои были на первом этаже, и отделка их была более пышной, чем в комнатах короля. Там родились все дети, за исключением самого старшего, тезки отца, который впоследствии стал королем Георгом IV.

В 1810 году дворец королевы решили обновить – прошло почти полвека с тех пор, как его отделали в соответствии с тогдашним стилем, теперь же он казался старомодным. Меняли обивку стен, мебель, некоторые комнаты меняли местами – так, гостиная королевы превратилась в тронный зал. Правда, последнее изменение было обусловлено тем, что королеве теперь приходилось чаще, чем ранее, проводить официальные приемы – король больше не мог этого делать…

Да, Георгу III было не до перестройки Букингем-хауса – его болезнь усилилась (король страдал от полученной по наследству порфирии), и в 1811 году принц Уэльский был назначен регентом королевства, а потерявший разум несчастный король в течение девяти лет угасал в Виндзорском замке, где и скончался в 1820 году.

Но именно при его сыне, короле Георге IV, красивый, но весьма скромный по королевским меркам Букингем-хаус и превратили в Букингемский дворец. Этот замысел родился у Георга еще тогда, когда он был регентом и жил в Карлтон-хаусе – именно перестроенный Букингем-хаус должен был стать его частной резиденцией, когда Георг взошел бы на престол. Известный архитектор Джон Нэш представил свой проект в 1818 году, но работы так и не начались – требовались огромные средства, и предоставлять их регенту, который и без того слыл расточительным, парламент не спешил.

Все изменилось, когда Георг стал королем. Изменился постепенно и сам проект – вместо частной резиденции Букингемский дворец, как решил король, должен был стать официальной, а значит, еще более роскошной и величественной. Подняли фундамент, центральную часть здания увеличили в два раза, пристроили новые крылья – они образовали еще больший, чем прежде, двор; в честь победы над наполеоновской Францией воздвигли мраморную триумфальную арку, и т. д.

Правда, парламент не ожидал, что перестройка примет такой размах и понадобится столько средств – через несколько лет смета, как оказалась, была превышена в несколько раз. И когда в 1828 году Джон Нэш обратился к премьер-министру, которым тогда как раз стал герцог Веллингтон, прославленный военный и политик, тот, как рассказывают, ответил: «Не рассчитывайте, что я буду искать дополнительные средства – да черт меня раздери, если я это сделаю!» Но, тем не менее, средства все-таки выделили. Всего на перестройку дворца ушло, по разным сведениям, около от трехсот до семисот тысяч фунтов.

Карлтон-хаус, где ранее жил Георг, в 1825 году снесли, на его месте построили роскошные особняки (по проекту все того же Джона Нэша) и сдали в аренду, средства от которой тоже пошли на Букингемский дворец. Георг IV, большой любитель роскоши, собравший в своем пышно отделанном Карлтон-хаусе великолепную коллекцию живописи, французской мебели, скульптур, фарфора и т. п., велел переправить ее в обновленный дворец. Увы, пожить там королю так и не довелось – в 1830 году он скончался, так и не успев увидеть окончания работ.

Его младший брат, который взошел на престол под именем Вильгельма IV, остался в своем особняке, Кларенс-хаусе. Вкусы у «короля-моряка» были куда скромнее, чем у Георга, – роскошный дворец, который уже пробил значительную дыру в казне, был ему не нужен, и он даже подумывал о том, не снести ли его. Но уже было вложено слишком много средств, так что работы пришлось продолжить. В августе 1831 года строительство возобновили; на этот раз его возглавил архитектор Эдвард Блор – как говорилось о нем в одной книге, может быть, и не столь талантливый, как Нэш, зато его труд обходился куда дешевле.

Блору нравился проект Нэша, но вот хозяйственную часть дворца он раскритиковал, так что был построен ряд дополнительных помещений для различных служб. Что же касается внутренней планировки дворца, почти все, за небольшим исключением, соответствовало проекту Нэша, Блор изменил его мало.

Правда, результат, тем не менее, Вильгельма не удовлетворил. В 1834 году Вестминстерский дворец, где размещался парламент, сгорел, а король, как писал один из министров, «казалось, был рад случаю избавиться от Букингемского дворца и сказал, что хотел бы подарить его парламенту, и что это будет самый прекрасный парламент в Европе». Но новое здание парламента построили на месте старого, вернее, старинного, и Букингемский дворец остался у короля. Впрочем, он так никогда и не переехал в него. Дворец был почти полностью готов, но пуст и, казалось, никому не нужен. Правда, вскоре у него появилась новая хозяйка…

В 1837 году после смерти Вильгельма IV на престол взошла его племянница, семнадцатилетняя Виктория. Буквально в течение месяца новая королева переехала из Кенсингтонского дворца, где жила раньше, в Букингемский. В 1840 году Виктория вышла замуж за Альберта Саксен-Кобург-Готского, и дворец стал настоящим семейным гнездом, как во времена Георга III, – правда, от Букингем-хауса тех времен почти ничего не осталось.

Букингемский дворец, особенно после замужества королевы, продолжили перестраивать и отделывать. В частности, и Виктория, и Альберт, молодая, красивая, влюбленная пара, любили развлечения, так что в 1840-х годах во дворце часто устраивали балы, в том числе и костюмированные. Но выяснилось, что места слишком мало, так что иногда балы проводили даже в тронном зале. Решено было построить отдельный большой зал, что и поручили Джеймсу Пеннеторну, ученику Джона Нэша, первого архитектора, который работал над Букингемским дворцом. Работу завершили к 1852 году, и бальный зал дворца, который занял специально пристроенное крыло, оказался самым большим помещением для танцев во всем Лондоне – 37,5 метров в длину и 18,3 в ширину.

Но места не хватало не только для танцев, но и для все увеличивавшейся семьи – королева исправно дарила наследников мужу и стране. Эдвард Блор, который занимался дворцом во времена предыдущего короля, Вильгельма IV, спроектировал новое крыло в восточной части дворца. Правда, многие сочли, что оно, отличаясь по стилю от всего остального, «больше подошло бы вокзальной гостинице, чем королевскому дворцу». Кстати, несмотря на дорогостоящие переделки, в роскошном дворце были проблемы с отоплением и канализацией. Их, правда, устранили в течение нескольких лет, но до того и королеве с придворными дамами пришлось померзнуть от холода, поскольку дым, валивший из каминов, мог испортить отделку, и принцу пришлось пострадать от головных болей, потому что из канализации шел ужасный запах.

Корили королеву и за перенос мраморной арки, которую Джон Нэш создал по образу арки императора Константина в Риме – белоснежная арка из каррарского мрамора, которую дополнили прекрасными бронзовыми воротами, служила парадным въездом во дворец и обошлась Георгу IV в свое время в огромную сумму, хотя, быть может, и заслуженно. А королева Виктория якобы сочла, что арка слишком узка для ее кареты, поэтому ворота уничтожили, а арку все-таки пощадили; правда, перенесли в другое место. Вряд ли дело действительно было в королевской карете – просто понадобилось место для нового крыла, но ее, тем не менее, перенесли – туда, где ранее была знаменитая лондонская виселица Тайберн. Там арка стоит и по сей день.

Интерьер дворца был роскошен, правда, как писал автор одной из книг про брак Виктории и Альберта, которая вышла в начале XX века, далеко не всегда отличался вкусом: «Всякий раз, как Букингемский дворец отделывали заново, в ход шли все более яркие оттенки темно-красного, пурпурного и золотого. Золотом украшали потолки и стены, оно покрывало резьбу на стульях и диванах, оно сияло на безделушках, и сверкало на драпировках. Одну из комнат отделали желтым атласом, и каждый предмет остановки в ней был покрыт золотом. Тронная зала была убрана темно-красным атласом и бархатом, и везде, где только можно, была украшена золотом. В бальном зале, который закончили только в 1856 году, был золотой потолок, который поддерживали коринфские колонны из искусственного порфира с золотыми капителями; а в одном из залов для приемов были колонны из пурпурного искусственного мрамора, имитировавшего ляпис-лазурь. Это о них презрительно писал Чарльз Гревилль [оставивший подробные дневники о временах Георга IV, Вильгельма IV и Виктории]: «Бесконечные колонны малинового цвета, при взгляде на которые вам становится дурно». И добавлял, что дорогостоящая отделка в официальных покоях была поразительно безвкусной. Эти поддельные мраморные колонны стояли по всему дворцу, едва ли не во всех комнатах, и вместе с зеркалами и яркими красками были самыми характерными чертами интерьера дворца. И хотя, что приятно отметить, личные покои королевы были куда более скромными, трудно вообразить, как можно было жить посреди всего этого».

Кроме того, Клер Джеррольд, автор этого весьма ядовитого (но, по всей видимости, заслуженного описания) рассказывает о карикатуре, которая появилась в журнале «Панч» в середине 1840-х годов, когда королева обратилась к парламенту за средствами на переделку фасада и передней части дворца. На ней королева, принц, четверо детей и нянька с пятым ребенком на руках обращаются к «добрым людям» за помощью, описывая свое бедственное положение и нищенское проживание. А когда лорд Джон Расселл выдвинул идею не просто выделить средства, а, может быть, и построить новый дворец, то Дуглас Джеррольд, писатель и драматург, отозвался на это так: «Лорд Джон Расселл полагает, что «еще лучше было бы» – конечно, если бы у Джона Буля были бы деньги – «начать строить новый дворец». Новый дворец! И, конечно, следующему обитателю он тоже покажется чересчур большим или чересчур маленьким, слишком высоким или слишком низким, слишком сырым или слишком задымленным. Как трудно удовлетворить королевское тщеславие! Счастливы улитки – их короли, как говорит поэт, носят свой домик на спине».

Путеводитель по Европе, изданный в 1864, так описывает дворец: «Букингемский дворец, главную резиденцию королевы Виктории, можно посетить, когда двор в отъезде. Билет можно получить у лорда-гофмейстера. Главные покои – это тронный зал, библиотека, зеленый зал для приемов, галерея скульптур, в которой также есть прекрасные живописные полотна, главное из которых принадлежит кисти Рембрандта – король Георг IV заплатил за него 5000 гиней. Интерьера дворца роскошен, однако там весьма темно, и во многих помещениях лампы зажжены в течение целого дня. В саду есть прелестный павильон, расписанный известнейшими художниками, такими, как Лэндсир, Маклис и другие. <…> Рядом находятся королевские конюшни, которые тоже следует посетить, получив разрешение у главного конюшего».

Шотландская писательница Генриэтта Кэдди, которая писала под псевдонимом Сары Титлер, и чья мать дружила с королевой Викторией, так описывала роль Букингемского дворца в жизни королевы: «Букингемский дворец был их лондонским домом, в который они приезжали каждый сезон, когда Парк-лейн и Пикадилли, площади и улицы Белгравии заселялись подходящими обитателями. Из этого дворца юная королева отправилась в Вестминстер на свою коронацию, а вечером, вернувшись, любовалась иллюминированным в ее честь Лондоном. Здесь она объявила членам своего совета о предстоящем браке, здесь она встретилась со своим женихом-принцем, который пересек море, чтобы жениться на ней. Из этих ворот выехала она невестой в белом наряде, убранная флердоранжем, и по этим ступенькам новоиспеченной супругой поднялась, опираясь на руку своего мужа. Здесь родилась большая часть ее детей. Здесь крестили старшую дочь, и, так же как и мать в свое время, она отправилась из Букингемского дворца в Сент-Джеймс, чтобы обвенчаться. Совсем рядом состоялись жалкие попытки покушения на жизнь королевы, и именно рядом с Букингемским дворцом собирались и знать, и простой народ, чтобы убедиться в безопасности Ее Величества, и заверить в том, что они полны возмущения случившимся и глубоко ей сочувствуют. На этом балконе она показывалась народу, и тысячи глоток ревели при ее появлении – в тот день, когда открылась всемирная Выставка, и в тот день, когда гвардейцы отправились на крымскую кампанию. В этих галереях и залах проходило пышное празднование «Бала Плантагенетов», устроенного королевой. Великолепное, изысканное общество из самых уважаемых джентльменов и самых прекрасных леди часто посещало здешние празднества. По этим тихим садам королева неторопливо прогуливалась рука об руку со своим возлюбленным мужем».

Судьба подарила Виктории семейное счастье, но не на всю жизнь – в декабре 1861 года принц Альберт скончался. Овдовевшая королева до конца дней носила траур по любимому мужу, и старалась сохранить все так, как было при нем, даже в мелочах: «Картины в Букингемском дворце были развешены в соответствии с указаниями принца-консорта, и королева желает, чтобы все оставалось по-прежнему на своих местах». Виктория проводила много времени в Балморале, Виндзоре и других королевских резиденциях, приезжая в Букингемский дворец только в крайнем случае, когда требовалось ее участие в официальных церемониях. Сочувствие публики по поводу ее утраты понемногу сменялось раздражением – королева, казалось, пренебрегала своими священными обязанностями, и неудивительно, что в 1864 году кто-то повесил на ограде Букингемского дворца плакат с надписью: «Продается или сдается внаем, поскольку владелец им пренебрегает».

Ни музыки, ни балов, ни праздников – столовая для торжественных приемов простояла запертой около тридцати лет! Исключение было сделано только в 1887 и 1897 годах, на «золотой» и «бриллиантовой» годовщинах восхождения королевы Виктории на престол, все остальное время дворец простояла относительно заброшенным.

В 1901 году, после смерти матери, на престол взошел сын Виктории и Альберта, Эдуард VII. Новый король решил сменить интерьеры Букингемского дворца, слишком обветшавшие к тому времени и казавшиеся ему слишком мрачными и старомодными. В результате внутри дворец преобразился – красно-золотой интерьер сменился модным тогда бело-золотым, исчезли столь любимые родителями монарха тартаны – их сменили редкие старинные ткани, и т. д. А бальный зал был отделан в стиле Людовика XVI – бело-золотые стены, ионические колонны, гобелены на стенах. Этот стиль был подхвачен аристократией, и интерьеры Букингемского дворца стали объектом для подражания. Правда, многие считали тогда, и считают теперь, что новая внутренняя отделка перестала соответствовать изначальным представлениям создателя дворца, Джорджа Нэша, о том, как он должен выглядеть. Естественно, при переделке ушла большая часть свидетельств предыдущих эпох – ну что ж, ведь викторианская эпоха пришла на смену георгианской, а теперь и ее заменила эдвардианская.

Перед восточным фасадом Букингемского дворца появился огромный белоснежный памятник королеве Виктории. Сам восточный фасад, парадный, тот, куда выходит балкон, с которого выступают перед народом британские монархи, тоже был перестроен. Это произошло в 1913 году, уже при новом короле, Георге V, который унаследовал трон в 1910 году, и таким мы видим его и по сей день. Тогда же закончили прокладывать Мэлл, улицу, которая ведет от площади перед дворцом к Трафальгарской площади, и которая служит местом для парадов и церемониальных шествий.

Георг не любил Букингемский дворец, он был для него слишком официальным и помпезным. В свободное время король, который был равнодушен к светской жизни, предпочитал ездить верхом и играть в гольф, гулять со своими детьми – конечно, Букингемский дворец был для этого не лучшим местом. Георг даже предлагал снести его, а на этом месте разбить общественный парк, но до этого не дошло. Королева Мария, супруга Георга, ценительница и покровительница искусства, относилась к наследству более бережно, так что кое-где во дворце даже смогла восстановить первоначальный интерьер, который так усердно переделывал ее свекор Эдуард VII.

Больше Букингемский дворец не подвергался серьезным переделкам (вплоть до недавнего времени). Во время Второй мировой войны его бомбили семь раз, и в результате одной из бомбежек в 1940 году была разрушена часовня дворца. Что ж, как сказала супруга Георга VI, королева Елизавета, мать Елизаветы II, «я рада, что нас бомбили. Теперь я смогу смотреть Ист-Энду в лицо» (Ист-Энд – восточная часть Лондона, традиционно считающаяся бедной и скромной, в отличие от фешенебельного Вест-Энда, западной части). Пострадавшие части дворца восстановили, а разрушенный зимний сад в юго-западной части дворца после войны превратили в «Галерею королевы», которую отвели под «Королевскую коллекцию», одно из самых значительных в мире собраний предметов искусства. К 2002 году, к празднованию «золотой» годовщины восхождения на престол Ее Величества Елизаветы II, галерею полностью перестроили и расширили, причем в стиле Джона Нэша, некогда сделавшего из Букингем-хауса дворец. За последние полтора века это, наверное, самая серьезная перестройка.

Итак, каким мы знаем Букингемский дворец сейчас? Он занимает около двадцати гектаров, семнадцать из которых отведены под сады, самые большие частные сады в Лондоне. В нем семьсот семьдесят пять комнат, из которых девятнадцать – официальные парадные покои; размеры дворца – сто восемь на сто двадцать метров (включая внутренний двор), то есть это весьма просторный, но далеко не самый большой королевский дворец в Европе. Интерьеры роскошны и украшены ценнейшими произведениями искусства… однако, как говорится на официальном сайте британской монархии, «это не художественная галерея и не музей». Это дом монарха – место, где он, вернее, сейчас она, королева Елизавета II, живет и работает. Букингемский дворец не принадлежит ей, как частному лицу, в отличие от, скажем, Балморала. Он, как и вся Королевская коллекция (куда входят не только произведения искусства, но и такие резиденции, как Хэмптон-корт, Виндзор, Сент-Джеймс и Кенсингтонский дворец) принадлежит монарху. Суверен распоряжается этим имуществом от лица нации и своих наследников.

За год Букингемский дворец принимает около пятидесяти тысяч гостей – там проводят множество официальных аудиенций и приемов. Полюбоваться официальными покоями могут не только те, кого пригласили во дворец – достаточно просто купить билет. Правда, сделать это можно только с конца июля по конец сентября, когда королева уезжает в Шотландию. И, наверное, каждый, кто приезжает в Лондон в первый раз, непременно отправляется посмотреть на знаменитую смену караула у Букингемского дворца.

Пытался ли кто-нибудь, что называется, несанкционированно пробраться во дворец? Во времена королевы Виктории некий подросток, которого в газетах прозвали «парень Джонс», несколько раз проскальзывал мимо охраны – дело всякий раз заканчивалось арестом, и в конце концов его отправили служить на флот (правда, и после этого он едва не исхитрился проникнуть во дворец в четвертый раз), а в 1982 году некий Майкл Фаган пробрался в королевскую спальню, и минут десять беседовал с королевой, прежде чем наконец явилась охрана. В журнале «Тайм» тогда появилась статья под названием: «Боже, спаси королеву. Быстро!» Что ж, пробраться можно даже в самую защищенную крепость.

Главная лестница Букингемского дворца

Если вы увидите, что на флагштоке развевается королевский штандарт, то знайте, королева сейчас находится во дворце. Букингемском дворце, одном из самых знаменитых зданий в мире!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.