10. Современный экономический рост: богатство народов

10. Современный экономический рост: богатство народов

…вот, Я заключаю завет: пред всем

народом твоим соделаю чудеса,

каких не было по всей земле

и ни у каких народов…

Исход, 34:10.

Около 1800 года в северо-западной Европе и Северной Америке завершилось длительное заточение человека в мальтузианском мире. Жесткая связь между численностью населения и уровнем жизни, из-за которой любое увеличение населения немедленно приводило к снижению заработков, была решительно разорвана. Например, с 1770 по 1860 год население Англии утроилось. Тем не менее реальный доход, вместо того чтобы резко сократиться, возрос (рис. 10.1). Человечество стояло на пороге новой эры.

РИС. 10.1. Реальный доход на душу населения и население в Англии по десятилетиям с 1260-х годов

Это внешне внезапное и неожиданное избавление от мертвой хватки мальтузианского прошлого, случившееся в Англии около 1800 года, этот материалистический переход через Иордан, было событием столь радикальным, что оно навсегда получило название промышленной революции.

Тем не менее определение «промышленная» было выбрано неудачно и вводит в заблуждение. Оно прижилось главным образом из-за того, что наиболее заметной из многочисленных перемен, произошедших в Англии, был колоссальный рост промышленного сектора, включавшего хлопчатобумажные и керамические фабрики, сталелитейные и сталепрокатные заводы. В большинстве мальтузианских экономик 70–80 % населения было занято в сельском хозяйстве. К 1861 году в Англии эта доля упала до 21 %. Но, как мы увидим, такое переключение на промышленность произошло из-за особенностей английской географии и демографии. По сути, промышленная революция отнюдь не ограничивалась одной промышленностью. Производительность сельского хозяйства после 1800 года возросла в той же мере, что и производительность всей экономики, и без этого прироста сельскохозяйственного производства современный экономический рост был бы невозможен. Мы вынуждены констатировать, что одно из ключевых событий в истории человечества получило неверное название.

После промышленной революции материальное благосостояние во всех успешных экономиках достигло такого уровня, который в 1800 году никто бы не мог себе представить. Например, на рис. 10.2 приведен доход на душу населения в Англии по десятилетиям с 1260-х по 2000-е годы. После 600 лет застоя доход начиная с 1800 года увеличился почти десятикратно и продолжает свой неудержимый рост. Отметим, однако, что, хотя начало промышленной революции в Великобритании традиционно относят к 1760-м годам, признаков быстрого роста дохода на душу населения мы не видим вплоть до десятилетия 1860-х годов.

РИС. 10.2. Реальный доход на душу населения в Англии, 1260-2000-е годы

В результате промышленной революции граждане экономически преуспевающих стран, таких как Великобритания, США, Франция и Япония, стали невероятно богатыми по сравнению с их мальтузианскими предками.

При этом другая необычная черта современной экономики состоит в том, что в уровне жизни людей в богатых и бедных странах сегодня существует огромный разрыв по сравнению с периодом до 1800 года. В доиндустриальную эпоху общества с наиболее благоприятными демографическими условиями могли стать в три-четыре раза богаче обществ с наименее благоприятной демографией и взирать на своих менее удачливых братьев с невысокого холма. Сейчас же самые богатые страны по сравнению с самыми бедными стоят на вершине высокой горы. Разрыв между богатыми и бедными в современном мире составляет величину порядка 40:1.

Большинство изменений в структуре экономической жизни, свойственной передовым экономикам, непосредственно вытекают из одного простого факта: беспрецедентного, неудержимого, повсеместного роста доходов на душу населения после 1800 года. Не то чтобы образ жизни среднего человека в современной экономике был неизвестен в древних обществах: он подобен образу жизни богачей в Древнем Египте и в Древнем Риме. Различие состоит в том, что сейчас бедняки живут как принцы, а принцы — как императоры.

С ростом доходов переключение потребления с одних товаров на другие происходит предсказуемым образом. Мы уже видели, что при возросших доходах спрос на товары возрастает крайне неравномерно. Важнее всего то, что при высоких доходах потребление пищи увеличивается незначительно. Так, в Германии реальный доход на душу населения с 1910 по 1956 год вырос на 133 %, а потребление пищи на душу населения повысилось всего на 7 %, потребление калорий на душу населения сократилось на 4 %, а потребление белков снизилось на 3 %. Вообще калорийность рациона современного европейца лишь немногим выше, чем в XVIII веке, притом что люди стали в 10–20 раз богаче[230]. Однако состав рациона изменился в сторону более дорогостоящих источников калорий. После того как люди насыщаются калориями, их потребность в разнообразии, выражающемся в виде более дорогих продуктов, становится ненасытной: прощай, хлеб, здравствуй, суши!

Таким образом, с ростом дохода доля продуктов сельского хозяйства в потреблении сократилась, а соответственно, снизилась и доля фермеров среди производителей. В доиндустриальной экономике крестьяне составляли 50–80 % населения. Сегодня при наличии свободного рынка продовольствия 2 % населения смогут накормить всех. Например, доля фермеров в населении США составляет 2,1 %, причем половина из этих людей продолжает заниматься сельским хозяйством благодаря субсидиям со стороны государства, которое тщетно пытается остановить неудержимый исход людей с земли и из сельских общин. Громадные субсидии ЕС позволяют 3,3 % французов жить в их любимой campagne (деревне). У менее сентиментальных британцев, наладивших более эффективное сельское хозяйство, фермерством занято лишь 1,2 % населения[231]. Промышленная революция выглядит в первую очередь именно промышленной из-за того, что основная доля населения и производства переместились из сельскохозяйственного в промышленный сектор, обеспечивающий более высокий доход.

Уход рабочей силы из сельского хозяйства оказал глубокое влияние на социальную жизнь. В мальтузианских обществах большинство людей живет в небольших сельских поселениях, насчитывающих по несколько сотен человек. Им приходится селиться рядом с полями, на которых они трудятся изо дня в день, из-за отсутствия другого транспорта, кроме своих ног. Например, на юго-востоке Англии деревни в XVIII веке в среднем находились на расстоянии двух миль друг от друга и, как правило, имели менее чем по сотне жителей. Сельская местность была густо населена, поскольку неэффективное сельское хозяйство требовало огромных трудовых усилий: приходилось пахать, жать, молотить, удобрять землю навозом, ухаживать за животными.

В современном мире, где к земле и сельскому хозяйству привязана все меньшая доля населения, люди вольны жить там, где им хочется. По большей части, однако, они селятся в городах, куда их манят более обширный рынок труда и различные социальные блага. В частности, несмотря на издержки, связанные с жизнью в огромных агломерациях, рынок труда в густонаселенных городах становится привлекательным из-за широкого распространения семей с двумя кормильцами. Урбанизация богатых стран, в свою очередь, привела к множеству социальных изменений, ассоциирующихся в нашем сознании с промышленным обществом. Движущей силой всех этих изменений является доход — его неудержимый, неизменный рост. В чем же причина этого бесконечного подъема к новым вершинам богатства?

ПРИЧИНЫ СОВРЕМЕННОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА

Современные экономики на первый взгляд кажутся невероятно сложными машинами, гармоничная работа которых обеспечивается едва ли не чудом. Сотни тысяч различных типов товаров продаются в гигантских храмах потребления. В производстве, распределении и розничной продаже этих товаров — от бумажных стаканчиков до домашних кофеварок — задействованы тысячи различных видов специализированных машин, зданий и профессий. Можно подумать, что понимание того, почему и каким образом развиваются современные экономики, невозможно без долгих лет обучения и подготовки на уровне доктора наук. Но в реальности для того, чтобы разобраться в сущности современного экономического роста и в связанных с ним грандиозных интеллектуальных загадках, необходимо всего лишь знание основ арифметики и элементарных экономических принципов.

Дело в том, что, хотя современные экономики представляют собой чрезвычайно сложные механизмы, по сути своей они являются удивительно простыми структурами. Мы можем построить простую модель этой сложной экономики, выразив в этой модели все параметры, связанные с экономическим ростом.

Из этой модели следует, что движущей силой современного экономического роста служит один-единственный простой и решающий фактор. В первую очередь экономический рост обеспечивается инвестициями в увеличение запаса производственных знаний, которыми обладает общество. Понять промышленную революцию означает понять, почему подобная деятельность отсутствовала или была безуспешной до 1800 года и почему после 1800 года она приобрела всеобщий характер.

В простейшей модели любая, даже чрезвычайно сложная экономика сводится всего лишь к пяти итоговым переменным: выпуску Y, труду L, физическому капиталу К, земле Z и уровню эффективности A. На этой картине экономика предстает гигантской машиной, в которую мы закладываем физический капитал, труд и землю, получая на выходе единый продукт наподобие колбасы, причем величина A означает, какой объем выпуска мы получаем на единицу затрат. Поскольку в расчетах мы будем использовать выработку на одного рабочего, капиталовооруженность труда и т. д., то строчные символы будут означать величины «на одного рабочего», то есть К — это капитал, а k — капиталовооруженность труда.

Нужно определить, как эти величины связаны друг с другом. И здесь мы опять находим, что, несмотря на колоссальное разнообразие экономик в нашем мире, существует простое взаимоотношение, сохраняющее силу для любых времен и мест, — фундаментальное уравнение роста

g_y