Глава 6 Странная судьба дома отдыха ВЦИК «Дюльбер»[72]

Глава 6

Странная судьба дома отдыха ВЦИК «Дюльбер»[72]

21 июля 2014 года ежедневная российская газета «РБК Daily» со ссылкой на сайт Совета министров Крыма сообщила в своей заметке читателям, что:

«…бывшие государственные резиденции Украины отошли ФСО РФ и Минфину РФ.

ФСО досталась знаменитая госдача № 11 «Заря» в Форосе – бывшая дача М.С. Горбачева, где первый и последний президент СССР встретил путч 1991 года. А также госдачи № 3 «Малая Сосновка» / «Шатер» в Массандре – единственная резиденция, расположенная северо-восточнее Ялты; № 6, 8, 9 и 10 – все в поселке Олива немного южнее Ялты.

Минфин РФ получил санаторий «Дюльбер» в Кореизе, расположенный на площади более 24 га, имеющий собственный пляж и способный принять одновременно 500 человек. Во времена Советского Союза в нем отдыхала советская партийная элита. Последние годы он числился за управлением делами аппарата Верховной рады Украины. Получить оперативный комментарий от Минфина РБК не удалось, а в самом «Дюльбере» о передаче санатория новому хозяину ничего не знают. «Впервые об этом слышу», – уверяет сотрудница службы приема санатория…»

Фото 1916 года. Дворец П.Н. Романова «Дюльбер»

Вполне возможно, что неискушенный читатель впервые в своей жизни слышит о санатории «Дюльбер», расположенном в настоящее время в пгт Кореиз на Южном берегу Крыма и считавшемся ранее, до 1991 года, одним из главных объектов санаторно-курортного обеспечения Управления делами Совета министров СССР.

Немного забегая вперед, я скажу, что дом отдыха ВЦИК «Дюльбер» не стал пафосным пристанищем аппаратчиков высокого ранга из ЦИК и СНК СССР, по определенным причинам, обозначенным мною ниже по тексту. Однако, несмотря на его малозначимость в иерархии правительственных резиденций Крымской АССР с 1922 по 1933 год, хочется все же приоткрыть завесу секретности над многими фактами жизнедеятельности этого объекта, тщательно скрываемыми уже почти 70 лет. Для начала объясню читателю, что исследуемый в этой теме дворцово-парковый ансамбль «Дюльбер» расположен в поселке городского типа Кореиз, на Южном берегу Крыма, и территориально входит в городской округ Ялта (Ялтинский горсовет) Крымского федерального округа. Сам поселок Кореиз находится в 10 км западнее Ялты, на берегу Черного моря, между мысом Ай-Тодор и Алупкой, занимая пространство от побережья до автодороги Н-19. Площадь поселка 355 гектаров, высота центра села над уровнем моря 154 метра… В административном отношении в состав Кореиза также входит поселок Мисхор (с 1958 года официально считавшийся частью Кореиза, а не отдельным населенным пунктом. Часто в исторических источниках и СМИ могут упоминать, что «Дюльбер» находится в Мисхоре, что, по сути, тоже верно. В настоящее время адрес санатория «Дюльбер» таков: Крымский федеральный округ, г. Ялта, Кореиз-1, Алупкинское шоссе, дом 19.

Начало строительства дворцово-паркового ансамбля «Дюльбер» относится к началу февраля 1895 года, когда великий князь Петр Николаевич Романов, на основании постоянных требований врачей и семьи, принял решение о возведении дворца в восточном стиле, а также комплекса служебных зданий и парка в крымском имении, в Мисхоре. П.Н. Романов родился 10 (22) января 1864 года в семье великого князя Николая Николаевича, был младшим ребенком и сыном в семье. При рождении был наречен Петром. Получил военное образование. В двадцать лет начал службу, но заболел туберкулезом, причем в открытой его форме, что тогда считалось крайне опасным и неизлечимым. Оставив военную службу из-за болезни, П.Н. Романов подолгу жил за границей, в Италии и Франции, по рекомендации врачей.

Главным его призванием, бесспорно, являлись живопись и архитектура. Он пробовал свои силы в этих направлениях и достиг немалого профессионализма. В 1913 году Петр Николаевич даже участвовал в выставках Императорской академии художеств, проходивших в Санкт-Петербурге. В области архитектуры особенно увлекался церковным зодчеством. По его проекту велось строительство храма-памятника русским воинам, павшим в кампанию 1904–1905 годов в Мукдене. В 1896 году в киевской Покровской обители, основанной его матерью, Александрой Петровной (в иночестве Анастасия), во время визита императора Николая II был заложен собор во имя святого Николая (освящен в 1911 году) по проекту архитектора Владимира Николаева на основе эскиза великого князя Петра Николаевича. Также по его оригинальному эскизу архитектором Н.П. Красновым был возведен и дворец в его крымском имении Дюльбер, больше похожий на мавританское строение. Конечно же

Н.П. Краснов как профессиональный архитектор доработал эскиз и превратил его в рабочий проект здания, со всеми коммуникациями, тщательно продуманным сейсмостойким фундаментом и топографическим расположением на пересеченной местности в предгорном районе с постоянными оползнями. Можно утверждать, что дворец «Дюльбер» П.Н. Романова стал им строиться как летняя дача для профилактического лечения туберкулеза.

Великий князь П.Н. Романов, пытаясь излечить туберкулез, выбрал татарское село Кореиз для постройки дворца

Вести все проектные и строительные работы было поручено уже известному к тому времени ялтинскому городскому архитектору Н.П. Краснову. Было несколько обстоятельств, которые повлияли на то, что создание дворцово-паркового ансамбля «Дюльбер» было поручено не кому-нибудь из именитых столичных зодчих-академиков, а именно ялтинцу Краснову. За время работы в должности городского архитектора Николай Петрович приобрел богатый опыт строительства домов разного назначения в условиях Южного берега Крыма с его сложным рельефом местности, крутыми спусками к морю, большими подвижными участками и сейсмологической опасностью. Кроме того, была личная рекомендация знаменитого искусствоведа, академика М.П. Кондакова, который имел возможность во время продолжительного проживания в Крыму оценить талант и высокие моральные качества молодого архитектора, и конечно же общее увлечение – и Петра Николаевича, и Н.П. Краснова – изучением традиций восточного зодчества окончательно решило вопрос о строителе «Дюльбера». Военный инженер, специалист по фортификационным сооружениям, великий князь Петр Николаевич серьезно увлекался гражданской архитектурой, в особенности восточной. С детства, по совету

врачей, он часто путешествовал по странам Средиземноморья, Магрибу и Ближнему Востоку, откуда привозил альбомы с собственными зарисовками памятников зодчества туземных народов, по которым впоследствии сделал несколько эскизов будущего дворца «Дюльбер».

Начало строительства данного объекта архивные источники относят к апрелю 1895 года, а окончание строительства – июнь 1897 года. Ко всему прочему, примерно еще 1,5 года велись очень сложные работы по внутренней отделке здания, насыщению его специфическим восточным интерьером. Стоит отметить, что дворец, возведенный на очень сложном для большого строительства земельном участке, по мнению исследователей, стал значительной удачей в творческой биографии архитектора Н.П. Краснова. Академик Н.П. Кондаков в статье, посвященной возведению «Дюльбера», дал высокую оценку работе архитектора Н.П. Краснова, охарактеризовав дворец как «…здание столь же удачное, сколь и необычное, в высшей степени истинно изящное и целесообразное. Орнаментация Дюльбера очень простая и ограничивается резными наличниками дверей и окон, плафонами, балюстрадами, мушарабиями. Исполнена эта орнаментация строгими и притом весьма практическими, дешево стоящими способами: резные двери, окна и мушарабии не дороже обыкновенных столярных работ. Лепка выполнена отливкой из особенной композиции гипса. Но самое интересное художественно-промышленное нововведение состоит в разделке панелей гипсовыми отливками, воспроизводящими фаянсы до неузнаваемости. Эта композиция состоит из простейших компонентов, взятых в определенной пропорции – гипса, вазелина и красителей. Отливки из этой смеси, покрытые спиртовым лаком, приобретают вид драгоценного восточного фаянса. В этом проявилась замечательная способность Краснова применять новые материалы, которые заменяют использовавшиеся ранее дорогие. Трудно было определить, в каком, собственно, стиле это сооружение построено, так как его главные части отвечают своими этажами обычным европейским нуждам – в его комнатах, жилых помещениях полно всякого европейского комфорта. Но так как главные декоративные части: входы, террасы, плоские крыши, покрытия куполов, боковая башня, форма двери и окон и вообще всякая орнаментальная часть дворца напоминает сарацинские здания Египта и Сирии, то можно было бы без особой погрешности назвать дворец «арабским», или, вернее, сарацинским. Этот стиль издавна составляет предмет изучения для самого высокого владельца Дюльбера, как стиль необыкновенно оригинальный, глубокий, полный поэтического изящества…».

В этом высказывании академика – византолога и черносотенца (одного из учредителей «Русского собрания») Никодима Павловича Кондакова нашли свое отражение поиски новых подходов к архитектуре лучших мастеров зодчества последней четверти XIX столетия, в том числе и ялтинца Н.П. Краснова, создателя «Дюльбера».

Так, хотя главный акцент художественной выразительности Н.П. Краснов и делает на парадном фасаде, который повторяет, по мнению некоторых исследователей, вход в усыпальницу Каир-Бея, возведенную в XV веке в центре столицы Египта – Каире, тем не менее другие три фасада настолько живописны и оригинальны, что каждый новый ракурс обзора дает законченную картину прекрасного дворца, как бы воспроизведенного по сказкам Шахерезады. Одновременно со зданием дворца проводилась разбивка уникального парка и небольшого фруктового сада под неусыпным руководством агронома и садовника Е.И. Лифляндцева. Деревья и кустарники высаживались на террасах, образованных с помощью капитально возведенных подпорных стен из известняка и кирпича на крутом спуске к морю. Любопытно, что, работая в имении П.Н. Романова, архитектор Н.П. Краснов столкнулся с проблемой, с которой он в своей богатой практике, наверное, не встречался ни до, ни после «Дюльбера», – полным отсутствием финансовых средств у заказчика.

Главный управляющий двора его императорского высочества, барон А.И. фон Сталь, приступив в 1897 году к выполнению своих должностных обязанностей и ознакомившись с денежными документами Петра Николаевича, пришел в ужас: полная бесхозяйственность, которая царила в придворной конторе, привела к катастрофическому финансовому положению великокняжеской семьи. Нечем было оплачивать многочисленные долги, нечем платить архитектору и строительным рабочим и по счетам за заказанные строительные и отделочные материалы. В отрывке одного из писем того периода барон фон Сталь пишет великому князю П.Н. Романову: «…Денег было много и много ушло. Конечно, у вас много имущества, и очень ценного, но, к сожалению, не дающего процентов, на которые можно было бы жить, а потому нужно его считать мертвым капиталом. Денег нет, платежей и требований со всех сторон масса, положение наше день от дня становится все тяжелее, ибо приходится под разными предлогами увертываться от уплаты. Это, по-моему, очень некрасиво для придворной конторы, и даже подводит многих: Краснова, Шифферса, которые имеют свои расчеты и находятся в зависимости от рабочего люда, который может устроить скандал, и в конце концов все это отзовется на Вас как на владельце!»

В трудный 1897 год, в самый отчаянный момент финансовой катастрофы, барон фон А.И. Сталь даже предложил Петру Николаевичу по возможности продать уже возведенный «Дюльбер» за 600 тысяч рублей[73], чтобы расплатиться с накопившимися долгами. Однако принятые им потом решительные меры (продажа части имения Знаменка в Петергофе, что досталось великому князю еще от деда, императора Николая I, четкая организация работы принадлежащего ему кирпичного завода в Териоках и ряд других) через некоторое время принесли свои положительные результаты. В результате дворцово-парковый комплекс не был заложен за долги, а остался во владении П.Н. Романова и его семьи. Более того, дворец «Дюльбер», как любое православное здание в те годы, был освящен. Каменная ниша фонтана в дворцовом парке сохраняет наполовину стертый медальон с исторической надписью:

1897, октябрь.

Великий князь Петр Николаевич, великая княгиня Милица

Николаевна и их дети – княжны императорской крови

Марина Петровна, Надежда Петровна,

князь императорской крови Роман Петрович

присутствовали при освящении дворца Дюльбер

Между тем 28 июля 1914 года началась Первая мировая война, которая нисколько не отразилась на быте обитателей «Дюльбера», но семья П.Н. Романова, учитывая военное положение и проявляя патриотизм, перестала проводить шумные празднества в парке, которые до этого в летнее время происходили каждую неделю.

Октябрьская революция 1917 года тоже никого не испугала в Кореизе из дачников и тем более семью П.Н. Романова, которые наивно считали, что самодержавная власть в Российской империи удержится при возникших катаклизмах.

В ноябре 1917 года в Крым трижды приезжали делегации революционных моряков Балтийского флота, членов РСДРП(б). Они оказали большую помощь в политической агитации и полном разложении экипажей моряков военноморской базы Севастополя. Узнав о Великой Октябрьской социалистической революции, городская беднота, моряки и солдаты вышли на тщательно спланированную демонстрацию, категорически заявив о своей поддержке пролетариата Петрограда и других городов России. Вскоре после губернской конференции большевиков, состоявшейся 23–24 ноября 1917 года в Симферополе, началась подготовка к вооруженному восстанию. Завоевав в декабре 1917 – январе 1918 года политическую власть, большевики Крыма, провозглашенного 22 марта 1918 года Советской Социалистической Республикой Тавриды, приступили с наслаждением к зачистке политического пространства и экспроприациям. Однако вскоре, в конце апреля 1918 года, войска кайзеровской Германии захватили Крым; и все руководители Крымревкома, вместе со всеми «сочувствующими», бежали в Киев и Москву, а в ноябре того же года их сменили англо-французские интервенты.

Окончание отделочных работ дворца «Дюльбер» в 1897 году. Фото августа 1897 года

До октября 1917 года П.Н. Романов и его семья безмятежно жили в «Дюльбере», на правах родственников правящей династии, совершенно не задумываясь о ближайшем будущем, при котором отнимут все – честь, свободу, богатство, жилье и даже жизнь. Безусловно, ни хозяева и ни творцы дворца «Дюльбер» не могли и предположить, что через 20 лет после своего освящения он будет превращен в укрепленную крепость с установленными на крыше пулеметными гнездами и охраной из вооруженных до зубов матросов Севастопольского военного гарнизона.

Именно здесь, «до особого распоряжения Советского правительства», фактически под арестом, с декабря 1917 по апрель 1918 года содержались великие князья Александр Михайлович, Петр Николаевич и Николай Николаевич Романовы с семьями, а также мать Николая II, вдовствующая императрица Мария Федоровна, в девичестве датская принцесса Дагмара, которые находились в Крыму с начала Гражданской войны.

Мария Федоровна была женой императора Александра III и находилась в родственных отношениях со многими королевскими домами Европы, в том числе и королем Великобритании Георгом V, матерью которого была королева Александра – родная сестра Марии Федоровны. Тут необходимо заметить, что с октября 1897 по ноябрь 1941 года дворцово-парковый комплекс «Дюльбер» окружала трехметровой высоты кирпичная стена – так называемый дувал, тщательно покрашенный известковой побелкой и служащий серьезным препятствием для проникновения за внутренний периметр злоумышленников. Со стороны центрального въезда во дворец «Дюльбер» стояло небольшое здание с высокой белой башней, похожей на минарет. Здесь несколько лет подряд встречал великокняжеское семейство вахтенный, татарин Шелиб, одетый в черную жилетку с золотым кружевом. В дальнейшем, с апреля 1922 года, в этом здании была размещена комендатура дома отдыха ВЦИК «Дюльбер», а по углам забора выстроили караульные будки для сотрудников ОГПУ.

Весьма интересно то, что во время постройки дворца родственники, жившие в Крыму по соседству, посмеивались над Петром Николаевичем. Их забавляла военная основательность великого князя. Все недоумевали, зачем нужно возводить вокруг дворца трехметровые стены, проделывать в стенах бойницы и организовывать декоративные башенки, как огневые точки. Шутили, что великий князь никак не может избавиться от привычки военного инженера-строителя. Руководителем конвойной группы, охранявшей «крымскую группу Романовых» от Военно-революционного комитета Севастополя и Черноморского Центрофлота, стал Филипп Львович Задорожный – бывший матрос Черноморского флота Российской империи. Конечно же никакой «Дюльбер» не смог бы спасти Романовых от штурма взбешенной толпы погромщиков и мародеров, но Ф.Л. Задорожный, получивший санкции из ВЦИКа на охрану бывшей правящей династии вплоть «…до особого распоряжения…», не питал иллюзий и был готов расстрелять своих «подопечных» при неблагоприятном стечении обстоятельств. Спас «крымскую группу Романовых» Брест-Литовский мир, при котором между РСФСР и Германией было заключено мирное соглашение, а сама бывшая правящая династия стала разменной монетой в сложной политической игре. В результате германские интервенты, оккупировавшие Крымский полуостров в апреле 1918 года, освободили пленников «Дюльбера», но Романовы отказались от эмиграции и снова разъехались по личным дворцам и имениям. Конец этой вполне киношной истории выглядит достаточно прозаично. Уцелевшие в горниле начавшейся Гражданской войны Романовы, в том числе и П.Н. Романов вместе с семьей, бежали на британском крейсере «Мальборо» в апреле 1919 года, навсегда покинув Родину и Крым.

В эмиграции П.Н. Романов поселился в Италии, а потом на юге Франции. Умер бывший владелец дворцово-паркового комплекса «Дюльбер» во французском городе Антибе 17 июня 1931 года от легочного кровотечения и асфиксии, вызванных тяжелой формой теберкулеза. Его прах покоится в крипте русской церкви Святого Архангела Михаила в Каннах рядом с женой Милицей Николаевной, скончавшейся через двадцать лет после мужа.

Перерыв доступные архивные рассекреченные источники РГАСПИ (Ф. 558. Оп. 11 – Документы И.В. Сталина. 1924–1977 гг. Ф. 17. Опись 79–80 – Управление делами ЦК ВКП(б)/КПСС 1925–1956 гг.), ЦА ФСБ, ГА РФ и ФГБУ «Центральный архив», я с огромным удивлением обнаружил, что сведения о доме отдыха ВЦИК «Дюльбер» находятся до сей поры в закрытых фондах, недоступных даже специалистам, не говоря уже о простых гражданах России. Несмотря на сей прискорбный факт, мне удалось из уже опубликованных источников набрать вполне достаточно информации, чтобы составить полную картину о том, каким был дом отдыха ВЦИК «Дюльбер» и какое место он занимал в иерархии номенклатурных санаторно-курортных объектов ЦК РКП/ВКП(б). Просматривая старые документы ЦПА

Института марксизма-ленинизма (сейчас стал называться по-новому – РГАСПИ), я с огромным удивлением обнаружил, что переписка В.И. Ленина с зимы 1922 года просто насыщена всевозможными ссылками на дом отдыха ВЦИК «Дюльбер», где уже начали отдыхать большие и малые начальники Страны Советов.

Судя по анализу переписки предсовнаркома В.И. Ленина со своими подопечными, находящимися в Крыму, изначально «Дюльбер» готовился как вотчина для сотрудников центральных наркоматов, причем не очень высокого ранга. Однако осенью 1922 года у В.И. Ленина наступило резкое ухудшение здоровья и он фактически стал терять всю полноту власти в стране, а основные кадровые вопросы перешли к И.В. Сталину. Вопросы же чисто экономического характера практически всегда с осени 1922 года стали решаться через Л.Б. Каменева, который стал председательствовать на Коллегии Совнаркома и утверждать документы, принятые к рассмотрению. Тем не менее чисто декларативный характер правления страной у В.И. Ленина с осени 1922 года все же сохранялся. Любопытно в этой связи ознакомиться с документами той эпохи, свидетельствующими об особых доверительных отношениях больного руководителя Советского государства В.И. Ленина и сотрудника Управления делами СНК РСФСР Н.А. Жиделева. Вот что пишет в журнале «Наука и жизнь» И.А. Арманд (1898–1971), дочь известной Инессы Арманд, в 1921–1923 годах работавшая в аппарате Исполкома Коминтерна (ИККИ), а в 1923–1930 годах находившаяся в должности сотрудника полпредства СССР в Германии о своем отпуске в номенклатурном доме отдыха ВЦИК «Дюльбер», который состоялся в сентябре 1922 года:

«9/ІХ 1922

Тов. Жиделев!

Напоминаю Вам про двоих больных:

1) Инессу Александр. Арманд. И 2) Лидию Алекс. Фотиеву.

Очень прошу понаблюсти за тем, чтобы обеих достаточно откармливали (и хорошей пищей), достаточно хорошо поместили и пр. Надеюсь также, Вы их покажете доктору, спросите, можно ли купаться и т. д. Вообще, надеюсь на Вас, что их Вы возьмете под негласную опеку, а мне ответите, достаточно ли хорошо они поправляются. М. б., найдете полезным показать это письмо их доктору и попросить его позаботиться – от моего имени – о них.

Заранее Вас благодарю и желаю хорошего отдыха и лечения.

С ком. прив. Ленин».

Письмо было адресовано в дом отдыха ВЦИКа «Дюльбер» в Крыму, где мы все находились. Не знаю, как оно отозвалось на Лидии Александровне Фотиевой, но я, надо признаться, «пострадала»: уж очень рьяно взялся врач дома отдыха за мое лечение и даже уложил меня на неделю в постель…»[74]

Как мы видим, Н.А. Жиделев, фактически сделавший головокружительную карьеру при помощи В.И. Ленина и Л.Б. Каменева, в Крыму с осени 1922 года методично и жестко решал множество организационных вопросов о размещении ведущих партийно-государственных деятелей в санаторно-курортных учреждениях закрытого типа – правительственных резиденциях. За это неуемное рвение и преданность Николая Андреевича Жиделева в ЦК РКП(б) заметили, и после ухода А.Д. Метелева в августе 1925 года с поста начальника АХО ВЦИК (проработал до упразднения АХО ВЦИК в июле 1926 года и переименования его в ХОЗУ ЦИК СССР) его назначили на эту весьма престижную должность, на которой он ничем себя не проявил. Венцом карьерного взлета ленинского протеже Н.А. Жиделева принято считать его назначение именно на это крайне престижное номенклатурное место. Больше Н.А. Жиделев уже не смог влезть на кремлевский Олимп и тихо канул в тень в Наркомсобесе РСФСР.

Возвращаясь к теме «Дюльбера», замечу, что, по всей видимости, данный санаторно-курортный объект тихо бы канул в Лету, превратившись в достаточно заурядный дешевый пансионат для региональных партийных ответработников, если бы не участие в его судьбе выдающегося самородка-экономиста, основателя советской концепции пятилетних планов и руководителя проекта осуществления ГОЭЛРО В.В. Куйбышева. Для полноты картины я кратко перечислю карьерную лестницу ближайшего соратника И.В. Сталина и главного идеолога экономического развития страны в период с 1921 по 1935 год. В 1920 году В.В. Куйбышев был избран членом Президиума ВЦСПС, в 1921 году – членом Президиума ВСНХ и доверенным лицом Ф.Э. Дзержинского.

В 1926 году, после смерти Ф.Э. Дзержинского стал председателем ВСНХ, в 1927 году – членом политбюро ЦК ВКП(б), а также председателем первого состава редколлегии журнала «Вестник стандартизации» (ныне журнал «Стандарты и качество»), в 1930 году – председателем Госплана СССР. Весьма интересным свидетелем пребывания В.В. Куйбышева в доме отдыха ВЦИК «Дюльбер» можно назвать его родную сестру Елену Куйбышеву, которая в 1941 году опубликовала свои воспоминания о брате, где без тени секретности и ненужного пафоса пару упомянула курортные пристрастия государственного деятеля той эпохи. Вот что пишет Е.В. Куйбышева:

«Валериан Владимирович обожал отдыхать в Крыму, особенно в санатории «Дюльбер», куда он стал приезжать с лета 1923 года, не прекращая работы над важными документами, еще будучи наркомом Рабкрина. Там ему очень нравилась природа и уединенность этого красивого местечка в Кореизе, где вместе с ним отдыхали партийные товарищи, коллеги по работе с семьями…

…Каждый раз, когда Валериан Владимирович отдыхал в Крыму в домах отдыха ВЦИКа «Дюльбер» и «Суук-Су», к нему в гости приезжали пионеры из «Артека». Однажды Куйбышев повел их в тир. Ребята охотно показывали свои способности в стрельбе. Но результаты оказались неутешительными. Рассмотрев мишень после стрельбы, Куйбышев написал на ней: «Очень плохо». Потом хозяин беседовал с гостями. «Расскажите, ребята, кто из вас и чем интересуется?» – попросил Валериан Владимирович. Пионеры наперебой отвечали. Оказалось, один любит путешествовать, другой – строить, третий – читать, фотографировать, играть в шахматы, ловить крабов… «А что вы любите?» – спросили дети Куйбышева. «Все люблю делать, каждую работу люблю», – услышали в ответ. Сыграв с одним из пионеров партию в шахматы, Валериан Владимирович сказал: «Вот игру в шахматы люблю». Другому, кончив с ним партию на бильярде, заметил: «И на бильярде играть люблю». Увидев рядом стоявшего любителя ловить крабов, с лукавой улыбкой сказал: «И крабов ловить люблю». Когда стемнело, Валериан Владимирович вместе с ребятами отправился на море ловить крабов. Работая первым заместителем председателя Совета народных комиссаров, Валериан Владимирович заботился и о том, чтобы в Стране Советов все дети были сыты, хорошо одеты и обуты, чтобы сыновья и дочери рабочих, крестьян, трудовой интеллигенции перенимали от старших боевой дух и революционную закалку, росли настоящими коммунистами, ленинцами…»[75]

По свидетельству А.М. Лежавы (с 1925 года председатель Госплана РСФСР), который был тестем В.В. Куйбышева, по причине того что его дочь Ольга Андреевна с 1928 по 1935 год являлась последней официальной женой этого государственного деятеля, «дом отдыха ВЦИКа «Дюльбер», где и познакомились Валериан и Ольга, был не только местом их первой встречи, но и стал очередным предметом его личного участия в деле благоустройства этого необычайно красивого уголка на Южном берегу Крыма. Куйбышев постоянно теребил начХОЗу ЦИКа Пахомова с настойчивыми просьбами уделить «Дюльберу» больше внимания, но тот лишь ссылался на директивы Енукидзе о закрытии этого «татарского дворца» и передаче его на баланс в Наркомвоенмор…».

Строительство дворца «Дюльбер» проводилось с одновременной закладкой сада и парка. Фото мая 1897 года

Думаю, что в словах А.М. Лежавы есть определенная доля неправды, так как, судя по документам из личного фонда В.В. Куйбышева в РГАСПИ, последний стремился в Крым не потому, что обожал «необычайно красивый уголок», а лишь по причине заботы о своих детях – Владимире от П.А. Стяжкиной и Галине от Е.С. Коган. Дочь В.В. Куйбышева Галина, судя по письмам к отцу, хранящимся в РГАСПИ, была очень сильно привязана к нему. На основе текста писем, датированных с 1930 по 1934 год, можно судить, что Галина постоянно отдыхала вместе с отцом в домах отдыха ЦИК «Мухалатка» и «Дюльбер», причем в последнем до 1928 года, пока В.В. Куйбышев не стал приезжать туда с новой женой О.А. Лежавой. Например, в мае 1927 года дочь В.В. Куйбышева Галина писала отцу из дома отдыха ЦИК «Дюльбер» в Кореизе:

«Папа! У нас в Кореизе очень жарко. Спасибо тебе за письмо, мой хороший, я пришла в дикий восторг. Я очень о тебе соскучилась и хочу тебя видеть. Привет Оле и всем остальным. Целую много раз на бумаге. Надеюсь скоро приехать и поцеловать как следует в лобик и глазки.

11.06.1927, д/о «Дюльбер».

Отдыхая в июне 1934 г. в доме отдыха ЦИК «Мухалатка», Г.В. Куйбышева писала отцу:

«Милый мой, родной, хороший! Я получила письмо от мамы: «В Москве холодно». Решила остаться до 16-го и принять еще 6 морских ванн. Твоего большого письма еще не получила. Пиши мне, мой милый, я очень тебя люблю. А ты?

23.06.1934, д/о «Мухалатка».

Как следует из архивных данных, В.В. Куйбышев впервые приехал в «Дюльбер» в июне 1923 года, уже будучи чиновником номенклатурного ранга – наркомом Рабкрина РСФСР, ко всему прочему и имевшим в своем ближайшем окружении целый ряд руководителей партии, которые его поддерживали и продвигали. Данный первый приезд в «Дюльбер» В.В. Куйбышева состоялся с женой П.А. Стяжкиной и сыном Владимиром. Вторично, то есть через год, В.В. Куйбышев приехал в «Дюльбер» без П.А. Стяжкиной, но с сыном Владимиром. Я вполне допускаю, что из всех чинов номенклатурного ранга эпохи 20—30-х годов СССР В.В. Куйбышев был наиболее значимой персоной в доме отдыха ВЦИК «Дюльбер» и использовал это обстоятельство в том числе и в личных целях. В.В. Куйбышев, 5 августа 1926 года назначенный ЦК ВКП(б) председателем ВСНХ СССР, получил возможность выбирать себе место для отдыха. Можно допустить, что вполне заурядный «Дюльбер», где проводил отпуск с весны 1922 года рядовой аппарат ВЦИК и Совнаркома, поддерживался на плаву до 1932 года только стараниями В.В. Куйбышева, который отправлял туда отдыхать своих детей Галину и Владимира. Впрочем, В.В. Куйбышев, по личной протекции И.В. Сталина введенный в политбюро ЦК ВКП(б) в 1927 году, также кроме «Дюльбера» активно посещал с 1927 года и «Мухалатку», так как не мог держаться особняком от высокопоставленных коллег по партии. Между тем стоит отметить, что первыми посетителями дома отдыха ВЦИК «Дюльбер» в июне 1922 года стали многочисленные сотрудники ИККИ, которые приехали поправлять здоровье перед очередным витком борьбы с мировой буржуазией. Многочисленную делегацию, приехавшую в «Дюльбер», возглавлял генеральный секретарь

ИККИ О. Куусинен, который по личным указаниям Г.Е. Зиновьева и И.В. Сталина сделал все возможное, чтобы дармоеды и профессиональные «борцы за мир во всем мире» с лицами чикагских ганстеров не нуждались на крымском курорте и пили и ели на полную катушку. С 5 ноября 1922 года эти делегаты, отдохнувшие в «Дюльбере» и отъевшиеся на казенных советских харчах, с удовольствием приняли участие Четвертом конгрессе Коммунистического интернационала. Можно сейчас смело утверждать, что дома отдыха ВЦИК «Суук-Су» и «Дюльбер» фактически с 1922 года стали штатными местами отдыха рядовых и выскопоставленных деятелей Коминтерна, которые после своеобразного «отпуска» уезжали за границу по подложным паспортам создавать агентурные сети по линии Разведуправления штаба РККА и ИНО ОГПУ. По вполне понятным причинам, кроме матерых нелегалов из Коминтерна, «Дюльбер» активно принимал на отдых и свежеиспеченную советскую номенклатуру, которая не могла приехать в «Суук-Су», «Мухалатку» и санаторий УД СНК СССР «Форос» из-за нехватки мест. Так, например, постоянными обитателями с 1922 года дома отдыха ВЦИК «Дюльбер» были:

наркомздрав СССР Н.А. Семашко; председатель Всеукраинского ЦИК Г.И. Петровский; председатель ЦКК КП(б)У и наркомом РКИ УССР В.П. Затонский;

главный редактор газеты «Красная звезда» Ф.Я. Кон; управделами СНК СССР Н.П. Горбунов; управляющий Центральным статистическим управлением СССР при Совнаркоме СССР народный комиссар СССР В.П. Милютин;

председатель СНК РСФСР А.И. Рыков.

В.В. Куйбышев с сыном Владимиром и женой П.А. Стяжкиной на отдыхе в «Дюльбере». Фото 1924 года

Заканчивая рассказ о В.В. Куйбышеве на позитивной ноте, хочу процитировать читателю фрагмент романа «Незабываемое» А.М. Лариной, где также описывает дом отдыха ЦИК «Дюльбер» на излете его карьеры. Вот что она пишет: «…Вторично мне пришлось встретиться с Берией в год смерти Ларина – летом 1932 года. А.И. Рыков, знавший от матери, как болезненно я переживала смерть отца, предложил мне поехать вместе с ним в Крым, в санаторий ЦИКа «Дюльбер», где Алексей Иванович собирался провести отпуск. Туда же приехал В.В. Куйбышев со своими родственниками: дочерью, сыном, братом, тоже революционером-большевиком, Николаем Владимировичем и его женой (они были впоследствии расстреляны) и личным секретарем М.Ф. Фельдманом. В Крыму Валериан Владимирович пробыл недолго. Затем поплыл пароходом в Батум, оттуда поехал в Тифлис и в Ликаны[76]. Чтобы отвлечь меня от переживаний, Куйбышев предложил мне присоединиться к их большой и веселой компании. Берия встретил Валериана Владимировича в Батуме. А мы-то уже были «старыми знакомыми». «Ой, кого я вижу! Взрослая девушка стала!» – воскликнул Берия, как только заметил меня. Он сопровождал Куйбышева из Батума в Тифлис, мы съездили на дачу к Берии, и в Ликаны он отправился вместе с нами…»[77]

Однако возратимся опять к истокам создания дома отдыха ВЦИК «Дюльбер». Хочу обратить внимание читателей еще раз на то, что в конце ноября 1920 года Управлением Кремлем и домами ВЦИК был составлен список объектов, подлежащих статусу правительственных резиденций, предназначенных для лечения и отдыха центрального аппарата ВЦИК и СНК РСФСР (в том числе политбюро ЦК РКП(б). В данном списке значились следующие здания и сооружения, находящиеся на территории Южного берега Крыма:

1. Дворец (имение) С.В. Кокорева в с. Мухалатка.

2. Имение (курортно-гостиничный комплекс) О.М. Соловьевой «Суук-Су» в с. Гурзуф.

3. Дворцово-парковый ансамбль «Дюльбер» великого князя П.Н. Романова в с. Кореиз.

4. Дворец в неороманском стиле Ф.Ф. Юсупова в с. Кореиз.

5. Дача Тессели М.М. Плаутиной (Раевской) в п. Форос.

6. Имение А.Г. Кузнецова / Г.К. Ушкова в п. Форос.

7. Гостиница «Ореанда» А.Н. Витмера в г. Ялта.

Как следует из доступных архивных материалов РГАСПИ, в марте-апреле 1921 года в бывший дворцово-парковый комплекс П.Н. Романова «Дюльбер» прибыла комиссия с особыми полномочиями из разных наркоматов и учреждений, в сопровождении особоуполномоченного ЦУКК Д.И. Ульянова.

Комиссия, в составе сотрудников из Наркомздрава РСФСР (Н.И. Тезяков), Управления Кремлем и домами ВЦИК (начальник отдела загородных владений К.С. Наджаров), Президиума ВЧК (А.Я. Беленький), ВСНХ (В.П. Милютин), Управления делами СНК РСФСР (Н.А. Жиделев) и Крымревкома (зампредседателя Ю.П. Гавен), тщательно осмотрела территорию дворцово-паркового комплекса, а также прилегающие к нему на склоне предгорья виллы, брошенные владельцами в ноябре 1920 года. В связи с тем что вся территория бывшего имения П.Н. Романова была на стадии строительства обнесена трехметровым каменным забором, так называемым «дувалом», комиссией было решено устроить фактически два дома отдыха, один непосредственно во дворце «Дюльбер» для руководства страны, а за его периметром в национализированных четырех виллах – для ответработников ВЦИК и СНК (сейчас эти виллы преобразованы в санаторий «Морской прибой»). В дальнейшем эти виллы стали штатным санаторно-курортным подразделением ХОЗУ ЦИК СССР под литерным названием «Группа дач «Нижний Мисхор».

Возвратимся, однако, к ограде «Дюльбера». Дувал – это глинобитный забор в Средней Азии и в странах Магриба, отделяющий внутренний двор местного жилища от улицы. П.Н. Романов сознательно решил обнести свое имение именно дувалом, по причине сохранения колорита дворца, построенного в мавританском стиле. Фактически эта стена в дальнейшем сыграла положительную роль в решении разместить в «Дюльбере» дом отдыха ВЦИК, так как трехметровая ограда давала приличные гарантии безопасности и предотвращала допуск посторонних лиц на его территорию. Впоследствии, с апреля 1922 года, на главном входе в «Дюльбер» разместили комендатуру, а на углах внутреннего периметра ограды «Дюльбера» построили будки для охраны из специального отделения ВЧК/ОГПУ. После отъезда комиссии в «Дюльбере» начался ремонт и превращение бывшего имения П.Н. Романова в номенклатурный санаторий. В гараж, находящийся на территории уже санаторно-курортного комплекса «Дюльбер», отрядили три автомобиля, два De DionBouton Landaulet и грузовик Fiat 15 Ter, которые активно использовались для служебных поездок и туристических прогулок деятелей Коминтерна и сотрудников аппарата ЦИК и СНК.

Первоначально отдел загородных владений ВЦИК планировал размещение в «Дюльбере» 35–40 человек в 18–24 номерах, причем в разных условиях комфортности и с разной кухней (питанием). Так, например, намечалось разместить в «Дюльбере»:

4—6 двухкомнатных люксов с правом отдельного питания для членов и кандидатов в члены политбюро ЦК РКП(б) на третьем этаже;

6—8 однокомнатных полулюксов с правом отдельного питания для наркомов РСФСР, Президиума ВЧК и ИККИ на третьем и втором этажах;

8—10 однокомнатных номеров для сотрудников центрального аппарата СНК, ВЦИК и ВЧК на втором этаже.

В дальнейшем, после сентября 1926 года, на основании распоряжения А.С. Енукидзе, в «Дюльбере» произвели очередной серьезный ремонт, цель которого было увеличение номерного фонда до 60 человек отдыхающих единовременно. Под номерной фонд после перестройки использовали подсобные помещения на втором этаже, которые ранее, до 1917 года, использовались в хозцелях или были предназчены для служебного персонала. С сентября 1926 года были закуплены ХОЗУ ЦИК в Германии и размещены холодильные установки фирмы Siemens & Halske, в США бензиновый генератор (электрического тока) General Electric и электрические плиты для кухни.

Необходимо отметить, что первоначально П.Н. Романов совсем не собирался устраивать из своего личного владения некое подобие дорогого постоялого двора для множества гостей. По этой причине им вместе с архитектором Н.П. Красновым была составлена планировка трехэтажного здания под личные нужды, где на каждом этаже имелось по два туалета в каждом крыле дворца. Сам дворец, при определенной доле фантазии, при виде сверху напоминает букву «Е» и имел около 82 помещения на момент постройки в 1897 году. Для гостей П.Н. Романов предусмотрел достаточно большие по площади комнат (от 30 до 52 кв. м), находящиеся на втором и третьем этаже с глубокими балконами и лоджиями, однако на момент образования дома отдыха ВЦИК «Дюльбер» эти помещения не были оборудованы душевыми и туалетами. По этой причине с 1922 года по октябрь 1926 года советские партийные вожди терпели жуткие неудобства и ходили мыться, а также по нужде в общие санузлы, расположенные в торцевых частях здания дома отдыха ВЦИК «Дюльбер». С октября 1926 года ХОЗУ ЦИК закупило в Германии сантехнику и оборудовало все люксы и полулюксы – 10 номеров – отдельными санузлами.

Столовая дома отдыха ВЦИК «Дюльбер» изначально, до октября 1938 года располагалась в отдельном старом здании дореволюционной постройки, возведенном вместе с дворцом в 1897 году и предназначенном для жилья прислуги. Со строительством корпуса № 2 санатория «Красное знамя» общая столовая разместилась в новом здании, но отдыхающим привилегированного круга в судках носили еду в корпус № 1 (бывший дворец «Дюльбер»), где они принимали пищу в небольших помещениях (так называемый буфет), расположенных по одному на каждом этаже.

Совершенно загадочным в истории дома отдыха ЦИК «Дюльбер» выглядит его состояние после знаменитого землетрясения в Крыму, произошедшего 12 сентября 1927 года. Землетрясение вызвало настоящую катастрофу – были погибшие (3 человека), раненые (65 человек), огромные повсеместные разрушения на полуострове. Очаг землетрясения располагался под морским дном, южнее Ялты, и был вытянут вдоль побережья. Имеются мнения, что сила толчков в эпицентре достигала 9 баллов. Несмотря на причиненный природной катастрофой ущерб экономике Крымской АССР, который оценивался в 40–50 млн рублей, к летнему сезону 1928 года дороги, санатории, гостиницы и музеи Южнобережья вновь были готовы к приему отдыхающих. Однако разрушительное землетрясение нанесло заметный ущерб имиджу курорта как безопасного места отдыха. В отчетных документах советских туристских организаций 1928 года констатировалось «общее уменьшение приезда в Крым» (примерно на 35 % в сравнении с предыдущими годами). Пострадал ли в данном землетрясении дом отдыха ЦИК «Дюльбер» – неизвестно. Однако напомню читателям, что архитектор здания Н.П. Краснов заранее спроектировал для «Дюльбера» сейсмоусточивый фундамент, который имел повышенную способность к динамическим нагрузкам.

В течение 1938–1939 годов на территории корпуса № 2 в санатории «Красное знамя» было открыто лечебное отделение с рентгенкабинетом, помещение для грязе– и водолечения, бювет с минеральной водой, подсобное хозяйство с коровником и птичником. С 16 апреля 1938 года эксплуатация снатория УД СНК «Красное знамя» была переведена на смешанную сметно-бюджетную систему, то есть в одном бюджете состояли: санаторий как бюджетная единица и подсобное сельское хозяйство как хозрасчетная единица. Все новое строительство на территории домов отдыха и санаториев СНК на территории Крыма с 16 апреля 1938 года финансировалось Госбанком СССР. Стоимость путевки в санаторий «Красное знамя» на 12 дней составляла в 1938 году 2485 рублей (для сравнения зарплата уборщицы в данном месте составляла 185 рублей, а инженера по эксплуатации – 985 руб). С весны 1938 года в «Красном знамени» стал функционировать круглогодичный детский сад на 28 детей.

Охрану санатория УД СНК «Красное знамя» осуществлял Ялтинский отдел УНКВД Крымской АССР в составе 10 человек. Группа дач «Нижний Мисхор» охранялась сотрудниками ОГПУ/НКВД с 1923 года в составе восьми человек. В 1940 году капитальные вложения в новое строительство и ремонт по Крымской группе домов отдыха и санаториев Управления делами Совнаркома Союза ССР составили 285 тысяч рублей (в 1938 году – 223 тысячи рублей). Основные средства были направлены на капитальный ремонт помещений, проведение противооползневых работ, террасирование склонов, капремонт шоссейной дороги от Ялты до Севастополя (80 км) с ответвлением на санаторий УД СНК «Форос». Общие расходы на содержание санатория УД СНК «Красное знамя» в 1940 году составили 385 тысяч рублей. Совещание по утверждению годового отчета за 1940 год по Крымской группе домов отдыха и санаториев, проводившееся с участием руководителя Управления делами СНК СССР Я.Е. Чадаева и начальника Лечебно-санаторного управления Кремля (ЛСУК) А.А. Бусалова, признало хозяйственную и оздоровительную деятельность «Красного знамени» удовлетворительной.

Тут уместно отметить, что сама по себе должность руководителя ЛСУК чрезвычайно много значила в определении санаторно-курортной стратегии политбюро ЦК ВКП(б) с февраля 1919 года, когда на должность руководителя данного управления был назначен врач-гигиенист Я.Б. Левинсон. Кроме всех прочих заслуг, Я.Б. Левинсон, как создатель ЛСУК, достаточно сильно продвигал идею санаторно-курортного обеспечения политбюро ЦК РКП(б). Замечу, что к предшественнику А.А. Бусалова – И.И. Ходоровскому, вступившему в должность с июля 1934 года, были большие претензии, касающиеся в том числе организации отдыха в домах отдыха ЦИК «Мюссера», «Холодная речка» и «Ликаны». Существует мнение, что отсутствие специального медицинского образования у И.И. Ходоровского (до июня 1934 года занимал пост заместителя председателя Комитета по высшему техническому образованию при ЦИК СССР и был креатурой А.С. Енукидзе) и полная некомпетентность в работе стоили ему жизни.

Полной противоположностью И.И. Ходоровскому стал А.А. Бусалов. Алексей Андреевич Бусалов родился в 1903 году. Медицинское образование получил во 2-м Московском государственном университете (1921–1927). Преподавательскую деятельность начал в 1933 году в качестве ассистента кафедры факультетской хирургии 1-го Московского медицинского института, которую возглавлял профессор Н.Н. Бурденко. В июле 1938 года, по личному распоряжению И.В. Сталина и по личной протекции лечащего врача ЛСУК С.И. Спасокукоцкого возглавлял Лечебно-санитарное управление Кремля и параллельно работал доцентом факультетской клиники 2-го Московского медицинского института, руководимой академиками С.И. Спасокукоцким, затем А.Н. Бакулевым. А.А. Бусалов являлся главным инициатором выстраивания четкой и понятной финансово-экономической схемы расходов на медицину для руководства СССР, а также для центрального аппарата СНК СССР. При нем начались постоянные внезапные проверки медицинских частей санаториев и домов отдыха на предмет расходования целевых бюджетных средств и закупка нового импортного оборудования для учреждений ЛСУК.

Автомобиль De Dion Bouton Landaulet пришелся по вкусу первым обитателям дома отдыха ВЦИК «Дюльбер»

Судьбу всех санаторно-курортных учреждений УД ЦК ВКП(б) и УД СНК/СМ СССР, А.А. Бусалов с июля 1938 года решал вместе с Я.Е. Чадаевым (руководитель Управления делами Совнаркома СССР) и Д.В. Крупиным (Управляющий делами ЦК ВКП(б). Этот триумвират фактически с июля 1938 до 22 июня 1941 года курировал абсолютно все вопросы санаторно-курортного обеспечения политбюро ЦК ВКП(б) и центрального аппарата СНК СССР. Между прочим, сам А.А. Бусалов никогда не стремился отдыхать вместе с политбюро ЦК ВКП(б) на дачах особого назначения в Мацесте и Абхазской АССР, а свой отпуск часто проводил в санаториях СНК «Сочи» и «Форос». Обращу внимание читателей на тот факт, что на декабрь 1938 года в Лечсанупре обслуживалось 24 300 человек из аппарата Верховного совета СССР и Совнаркома[78].

Особое значение в будущем отдыхе руководства страны отделом загородных владений ВЦИК придавалось парковому комплексу в имении «Дюльбер», существующему на данной территории еще с 1896 года и имеющему площадь 6,2 гектара. До марта 1922 года всем садово-парковым хозяйством «Дюльбера» заведовал назначенный еще П.Н. Романовым Ефим Иванович Лифляндцев, которого посчитали неблагонадежным и по решению К.С. Наджарова сменили на «проверенных товарищей».

С августа 1922 года по распоряжению Отдела загородных владений ВЦИК в «Дюльбере» была сформирована группа садовников в составе Л. Узаровича, А. Вавилина и Н. Жердева, которая приступила к восстановлению запущенного в годы Гражданской войны садово-паркового хозяйства.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.