2. Природа края

2. Природа края

Северская земля обнимает бассейн Десны, Сулы, Сожи и верховьев Оки. Крупнейшей рекой является Десна со своим притоком Сеймом и небольшими речками, впадающими в нее: Болвою, Судостью, Убедью, Сновью, Свинью, Боловосом (ныне Белоусом) и Остром. На севере по Северской земле текут Сож с Ипутью и часть среднего Днепра. К югу от Остра расположена вся система левобережных рек до Ворсклы: Альта, Трубеж, Супой, Сула с Удаем, Псел с Хоролом и Голтвой, Ворскла, верхнее течение Северского Донца, верховья Дона, Оскола и Уди.

Вся территория Северской земли — сплошная равнина, прорезанная сетью рек, пересеченная рядом холмов и возвышенностей, усеянная в низинах болотами и озерами, местами изрезанная оврагами. Равнина понижается по направлению от северо-востока, где она переходит в Алаунскую возвышенность, к Днепру, и в послеледниковый период она представляла собой сплошную долину, по которой текли многоводные реки, впадающие в Днепр. Северо-восток равнины был покрыт дремучими лесами, остатки которых сохранились и до наших дней. Здесь были знаменитые леса вятичей, пробраться сквозь которые было подвигом. В 1015 г. муромский князь Глеб, обходя дебри вятичских лесов, едет из Мурома в Киев кружным путем через верховья Волги и Смоленск.[32] Илья Муромец, прошедший сквозь леса вятичей, считал свой поход геройством, и в правдивости его слов усомнились, по былине, даже и богатыри Владимира.[33] Мономах в «Поучении детям» говорит о трудном походе «сквозь вятичи». Здесь был расположен Болдыж лес, а между Карачевым и Севском, у р. Брыни, впадающей в Жиздру, стояли знаменитые Брынские леса.[34]

Основная северянская территория с Десной и Сеймом распадается на три главные части: западную, южную и восточную.[35] Западная часть, или Задесенье, сплошь покрыта лесами. Сплошные лесные массивы сгруппированы по Остру и Снови, в силу чего крайний северо-запад носит название Полесья. Сплошная полоса леса и болот тянется от устья Сожи до устья Десны. Возвышенностей мало, за исключением берегов Снови, Ипути и Судости. Чернозем встречается местами, а чаще всего почва представляет собой суглинок и супесок. Иной характер носит южная равнина с ее черноземной почвой. Образуемая левым берегом Десны, Сеймом и Днепром, на северо- и юго-западе она покрыта лесами. Остальная часть представляет собой степь и лесостепь. Западный угол, у Остра, отличается болотистым характером местности, причем летом «броды» часто пересыхают. Берега Десны почти повсюду покрыты остатками лесов, отроги которых несколько не доходят до Днепра и являются как бы своеобразной границей, отделяющей Чернигово-Северское княжество от Киевского, владевшего узкой полоской земли на Левобережье.[36]

Восточная часть равнины, с реками Десной, Сеймом и Клевенью, черноземная в центре, суглинистая на юге и песчаная на севере, представляет собой сухую равнину, изрезанную оврагами, с лесистыми окраинами и степным характером средней полосы. Остатки лесов сохранились и по наше время, попадаясь кое-где небольшими лесными массивами. Так, можно привести в качестве примера Волхов и Долгий Бояраки у современного Белгорода, Разумный лес и Пузацкий лес у Оскола, Юшков Боярак у Корочи, дубовый лес в водоразделе Ворсклы и Псла, у истоков, упоминаемый Бопланом, леса в долине Суджи и Псла: Борзов, Хорлов, Гнилицкий, леса на Свапе и Клевени (Льговское, Ивановское, Банищанское лесничества), на юго-западе Курской области. У верховьев Оскола, Ворсклы, Донца и Сейма пролегает очень извилистая граница леса и степи. Это подтверждается документами 1571 г. — грамотой Ивана Грозного Воротынскому с требованием выжечь степь для предотвращения нападения татар.[37] На юге Северской земли, в районе Переяславщины, леса представляли собой уже не сплошные пространства, как на севере и северо-востоке, а тянулись полосами по течению рек. На крайнем юге и юго-востоке встречались лишь отдельные леса, а еще дальше, за Ворсклой, начиналась черноземная ковыльная степь. Верховья Сулы, Псла и Ворсклы и их притоков, впадающих главным образом в верхнем и среднем течении этих рек, сохраняют следы лесных массивов, встречающихся еще в памятниках XVII в.: Кореневский, Козельский, Гриневский и др.[38]

Крайний северо-запад Северской земли, радимичское Посожье, как замечает Багалей, по сути дела мало чем отличается от соседнего Припятьского Полесья — те же болотистые низменности, леса, суглинок, пески на возвышенностях. В междуречье Ипути и Сожи и на пространстве от последней до Днепра сплошными районами тянется заболоченная местность. Огромные болотистые пространства расположены между Любечем и Гомелем, у Чичерска и Речицы. Болотистая местность тянется от Любеча на юго-восток до верховьев Свини и начала нижнего течения Снови. Леса покрывали почти всю территорию земли радимичей.[39]

Летопись подтверждает лесистый характер земель, населенных радимичами, вятичами и северянами.

«И радимичи и вятичи и север один обычай имяху, живяху в лесах, яко же и всякий зверь».[40]

Если в описании обычаев всех трех племен, в сравнении их со зверями мы усматриваем определенную тенденциозность полянской, киевской летописи, то упоминание о лесах, в которых живут радимичи, вятичи и север, как видно из данного выше описания, вряд ли можно считать неправильным. Особенно характерен лесной тип областей радимичей и вятичей, и только южные границы Северской земли нельзя считать сплошь лесными.

Сеть рек, протекавших по территории Северской земли, соединяла древнюю Русь с Черным, Азовским и Каспийским морями. Десна, впадающая в Днепр, через Сейм в свою очередь соединялась с Северским Донцом,[41] а следовательно, с Доном и Азовским морем. Эти же водные артерии приближались к величайшей реке Восточной Европы — Волге. Системой мелких речек и волоками из Дона можно было попасть на Волгу, что и делали не только в XVI–XVII вв., но и гораздо раньше. По Волге проникали в Каспий. С другой стороны, Сейм истоками рек Свапы и Снови, притока Тускари, впадающей в Сейм, сближается в б. Фатежском уезде у села Самодуровки с истоками р. Оки, и, таким образом, налицо второй вариант пути из северских рек на Волгу. Вся сеть северских рек давала возможность водным путем проникать через Днепр в Черное море, через Дон — в Азовское, через Волгу — в Каспийское и соединяла эти водные бассейны. Подобный вывод, сделанный на основе простого географического анализа речной системы Северской земли, подтверждается, как мы это увидим ниже, данными летописи, указаниями писателей древности, археологическими исследованиями. Направление водных артерий способствовало превращению их в проторенные речные торговые пути, в пути военных набегов и проникновения взаимных культурных влияний. Особенно характерно для географии Северской земли, что речные пути области, бывшие в древности почти единственными средствами сообщений (сухопутные дороги стали служить средством сообщения в более поздний период), были связаны с Востоком: с Приазовьем, Тмутараканью, Северным Кавказом, Закавказьем, Каспием, Восточным Кавказом и, что весьма вероятно, с Средней Азией. Очень интересен тот факт, что связь с Закавказьем у Северской земли была более тесной, чем у всех других областей древней Руси. Эта, более тесная, чем у других областей, связь с Востоком сыграла свою роль как в процессе складывания племен Северской земли и создания первого государственного образования на ее территории, так и во всей ее социально-культурной истории вплоть до XIII в.

Возвращаясь к вопросу о географических особенностях Северской земли, мы считаем необходимым еще раз подчеркнуть характерное для ее средней и южной полосы удобство мест для поселения и жизни в послеледниковый период. Леса и реки создавали известную безопасность жизни, что в сочетании с богатой черноземом почвой способствовало процветанию земледелия еще в отдаленные времена. Об этом свидетельствуют многочисленные находки земледельческих орудий и семян во время археологических раскопок. Еще в эпоху скифов земледелие в среднем Приднепровье было уже достаточно развито.[42] Степная полоса манила плодородием почвы, обилием рек и т. п., но, с другой стороны, постоянные нападения кочевников вынуждали славянских поселенцев располагаться у берегов рек, у лесных массивов, а следовательно, не спускаться к югу дальше определенной черты. Такой чертой был правый берег Сулы. Правда, отдельные поселения уходили и дальше в степь (об этом мы уже говорили), о чем свидетельствуют находимые там остатки городищ и селищ славянской эпохи, но считать эти поселения местом основного расселения славян в Днепровском Левобережье вряд ли возможно.

Леса, таким образом, являлись естественной защитой славянских поселений от нападений врагов, своеобразными границами, отделявшими зачастую территории княжеств, и кроме того, они же способствовали развитию охоты и лесных промыслов. В лесах водились туры, зубры, медведи, лоси, олени, дикие козы, кабаны, волки, лисицы, куницы, соболи, горностаи, бобры; в степях — дикие кони — тарпанги, сохранившиеся до XVIII в. и описанные академиком Гмелиным, онагры (дикие ослы) и т. д. Из птиц гнездовались: все виды гусей, уток и лебедей, характерные для Восточной Европы, тетерева, рябчики, дрофы, стрепета, журавли, многие породы куликов и т. д. О богатой и разнообразной фауне Днепровского Левобережья говорят охотничьи подвиги Мономаха, описывающего свои встречи со зверями в черниговских и переяславльских лесах в «Поучении детям», охоты Олега, Мстислава Тмутараканского, звериные «ловы» Ольги, Всеволода Ярославича, не говоря уже о позднейших князьях. Об обилии дичи и зверя в этих местах говорят арабские источники, записки Марко Поло, посетившего южную Русь в 1271 г.,[43] описания путешествия митрополита Пимена, проезжавшего Доном в 1392 г.,[44] записки Михаила Литвина, описывающего охотничьи промыслы середины XVI в.,[45] акты Левобережной Украины конца XV–XVI вв., по которым можно заключить о промыслово-охотничьем занятии жителей — «севруков», об обилии различных угодий, «уходов», «бобровых гонов», и т. д. Еще в XVII в. вокруг Рыльска в изобилии водились дикие кабаны,[46] у Путивля — медведи, лоси, кабаны, куницы и т. д., у Курска — дикие козы. В XVIII в. на севере Харьковской области водились еще медведи, куницы, горностаи и т. д., в Воронежских лесах — зубры, соболи, бобры (последние сохранились по настоящее время и разводятся в Госзаповеднике),[47] под Черниговом — медведи, дикие козы.[48] Кое-какие виды этих животных в виде редчайших обитателей остатков некогда могучих лесов встречаются и теперь, например горностаи, куницы; некоторые смогли приспособиться к изменившимся условиям жизни и продолжают существовать и теперь, конечно, не в том количестве, как ранее, например волки, лисицы, зайцы и ряд пород диких птиц, часть же фауны совершенно и бесследно исчезла. В первую очередь пропали туры, за ними лоси, зубры, дикие лошади, олени, несколько позднее дикие козы, медведи и т. д.

Лес, кроме охоты, давал еще многое для жизни человека в то время, а именно все необходимое для устройства жилища, утвари, орудий, частично одежду, обувь и т. п. Всем известно значение бортничества в древней Руси.

Реки и озера Северской земли изобиловали всевозможной рыбой. Об обилии рыбы в реках Левобережья упоминает Боплан. Акты юго-западной России наполнены известиями о рыбных промыслах.[49]

Подобные географические условия не могли не отразиться, как мы увидим ниже, на занятиях северян, радимичей и вятичей. Охота и рыбная ловля играли в их жизни весьма существенную роль. На это указывает и характер дани. Так, например, Олег, покорив северян, устанавливает «дань легку» — по черной кунице.[50] Еще ранее они платили дань хазарам по шкурке белки «в дыму».[51]

Таким образом, географические условия Северской земли неодинаковы. Покрытая дремучими лесами в северной и северо-восточной части, усеянная болотами в западной и северо-западной, изрезанная сетью рек, стекающих в Днепр с севера и востока на запад, частично охватывая реки Азовского бассейна, она в южной своей части превращается в степь, и это обстоятельство придало истории Северских княжеств ряд специфических особенностей, отличающих ее от истории других земель древней Руси.