XL. Перемены в управлении в связи с введением волочной померы и «уставы»

XL. Перемены в управлении в связи с введением волочной померы и «уставы»

Новые крестьянские власти – войты и лавники; их функции. Войты в непривилегированных местах. Функции державцев по волочной «уставе»; их регламентация и усиление ответственности урядников. Доходы державцев. Прекращение юрисдикции воевод и старост в округах державцев. Мерники и померчие и их функции. Ревизоры; их роль при организации господарского хозяйства на новых основаниях; надзор и контроль над деятельностью урядников и крестьянских властей. Подскарбий земский в роли министра финансов и государственных имуществ. Особое управление господарскими пущами.

Волочная «устава» сменила прежних крестьянских властей, разнообразившихся по отдельным местностям Литвы, Руси и Жмуди, – всех этих приставов, десятников, сорочников, старцев, введя всюду по селам войтов и лавников по немецко-польскому образцу. Войты назначались урядником, т. е. державцею или старостою, совместно с ревизором с согласия крестьян для ста и более волок, в зависимости от того, какие крестьяне сидели на этих волоках – тяглые или осадные. Тяглые войтовства по размерам были обыкновенно меньше, чем осадные, ввиду того что тяглому войту было гораздо больше хлопот, чем осадному. Во внимание к этому и размер их земельного довольствия был неодинаков: тяглому войту давалось две вольные волоки, а осадному – одна; другую он мог взять только на чинш. Главною обязанностью тяглого войта было выгонять людей на работы и надзирать за их выполнением. Войт должен был находиться и при отправлении крестьянами других повинностей, например, при отвозе и сдаче дякольного овса. Он должен был также выгонять людей своего войтовства с чиншем и другими платами и быть при их взносе; от него отбирались показания об имущественном положении недоимщиков, на основании которых могли делаться им разные льготы. На обязанности войта было ежегодно исправлять границы и копцы волок принятых и пустых, следить за тем, чтобы не искажались межи от соседей, а обо всех замеченных по этой части фактах доносить уряду. Войту принадлежало некоторое участие и в суде над крестьянами. Он должен был по требованию уряда ставить их к суду; децкий посылался лишь в том случае, когда крестьянин не слушался войта. Войт обязан был присутствовать и на самом суде и «справедливости подданому допомогати». Между прочим он должен был следить за тем, чтобы уряд не брал лишних «вин» и «пересудов», а о замеченных злоупотреблениях доносить ревизору, вести список взысканных «вин» и представлять его ревизору. Вообще, ставя войта в подчиненное положение к уряду, требуя от него исполнения его приказаний, «устава» в то же время стремилась сделать войта органом надзора за действиями уряда. Войт под страхом жестоких кар обязывался доносить обо всех злоупотреблениях уряда, например об освобождении за деньги от работ, о сдаче в аренду пустых волок и т. п. Что касается лавников, то они назначались в числе двух, трех и большем в каждом селе. Их главная обязанность была осматривать «шкоды» крестьян в потравах и других случаях и давать показания уряду. К ним обращались как сами крестьяне, так и уряд и в других случаях, например при расследовании причин неявки крестьянина на работу, имущественного положения недоимщика, при расследовании об утаенных и захваченных землях, о злоупотреблениях должностных лиц и т. д.

Кроме сел, войты учреждены были по волочной «уставе» и в непривилегированных местах, где дотоле в большинстве случаев не было никаких аналогичных властей и где всем распоряжался дворный уряд. «Устава» не говорит подробно о положении и обязанностях местских войтов; они просто должны были «порадку в местех и пожитков (господарских) примножати и догледати». Надо думать, что их положение и обязанности были приблизительно те же самые, что и сельских войтов.

В качестве приказчиков, управляющих господарскими имениями, волочная «устава» оставила по-прежнему урядников, т. е. державцев (кое-где – старост и воевод), коим предоставила иметь наместников. Функции урядников по волочной «уставе» предполагались те же самые, что и по прежним «уставам». Они обязаны были озаботиться, чтобы вся дворная пашня была своевременно засеяна, чтобы собран был и обмолочен как следует урожай; обязаны были следить за тем, чтобы сеножати дворные не залегали, чтобы все сено было скошено и свезено куда следует. «Устава» предписывала им разрабатывать и огороды дворные, разводить рогатый скот, овец и коз, устраивать «ставы» и рыбные «сажавки», где было можно, также мельницы и фолюши (мельницы для обработки руды) и т. д. Все хозяйственные распоряжения и приказы по этой части должны были исходить от урядников. Они же должны были наказывать господарских подданных за неявку и нерадение в отправлении повинностей денежными штрафами и телесными наказаниями. Урядники реализовывали на деньги доходы от дворной пашни, сеножатей, огородов, скота. Они же сдавали на оброк разные хозяйственные статьи – бортные ухожаи, рыбные ловли, пахотные земли и сенные покосы. Наконец, урядники обязаны были принимать на господарском дворе или в месте, или в определенном селе чинши и всякие другие платежи от господарских подданных, начиная от Дня святого Михаила до Дня святого Мартина, причем неисправных плательщиков могли наказывать «вязеньем», а подать взыскивать через децкого. «Устава» предписывала, однако, освобождать от наказания и взыскания тех крестьян, которые, по расследованию на месте, не уплатили податей или оброков «за пожогою, за вымеретьем або за хворобою всего дому, за голодом, за побитьем граду и за убожеством», и требовала, чтобы во всяком случае не конфисковались у крестьян волы и кони, «за цынш и ни за што иное… николи». Всем господарским подданным урядники обязаны были давать суд и управу, а также и владельческим подданным – по жалобам и искам на господарских, причем виновных обязаны были штрафовать, а с выигравших тяжбу брать «пересуд».

Отличие волочной «уставы» от предшествующих касательно функций урядников состояло в том, что волочная «устава» обставляла эти функции большею регламентацией, большею отчетностью и ответственностью, чем прежние «уставы», и кроме того подчиняла их контролю и руководству особых экономических инспекторов – ревизоров. «Устава» требовала, чтобы вся пашня дворная непременно была засеяна; если урядник по небрежности не засеет или сдаст в аренду, подвергается штрафу по десяти копен хлеба за каждый незасеянный морг. Хлеб молотить урядник должен по возможности сыро-молоткою, а не сушеный в овинах, так как солома от несушеного в овинах хлеба более полезна для скота, чем от сушеного. Овины должны делаться поодаль от амбаров и скирд для безопасности от огня. При каждом фольварке должны содержаться по крайней мере двадцать коров, а то и более, овцы и козы, которыми должны заведовать бабы и девки под надзором дворнички, или рыкуньи. Этой рыкунье полагалось жалованье по две копы грошей на год и содержание по три бочки ржи с господарского гумна и четвертая с урядничьего третьего снопа. Всему скоту должен был вестись тщательный реестр, причем от каждой дойной коровы урядник должен был вносить двадцать грошей в скарб, от каждой старой овцы за волну (шерсть) – один грош, от молодой – полгроша, от дойных коз и овец – по усмотрению ревизора; за шкуру павшего вола – пять грошей, за шкуру павшей коровы – 2 ¹/₂ гроша и т. д.

Все собранные доходы урядники должны были отвозить на крестьянских подводах в Вильно в скарб своевременно, до Рождества, и сдать подскарбию или писарю скарбному, получивши от него «квит». Затем в назначенные сроки, между 1 января и 5 мая, должны учинить «личбу» в скарбе перед писарями скарбными, т. е. представить приходорасходный отчет «по реистром и уставе ревизорской» с объяснением причин недобора, если бы таковой оказался. «Устава» требовала строгой и неукоснительной отчетности и предписывала забирать в казну имение урядника, не собравшего без уважительных причин всех господарских доходов и не представившего своевременно приходорасходный отчет, пока он не представит денег и отчета.

Подчиняя державы непосредственному ведению органов центрального управления, волочная «устава» порывала те связи, которые соединяли прежде державы с областными центрами. «Устава» постановляла, что впредь ни воеводы, ни староста жмудский не имеют давать «позвы» и посылать децких в державы, но всем подданным будет даваться суд и управа на месте урядниками.

Некоторые нововведения последовали вместе с волочною «уставою» в доходах державцев. Они имели впредь получать: весь плат с каждой десятой волоки, кроме сена и овса, третий сноп всякого хлеба с господарских гумен, десятую рыбу при спуске господарских ставов, пересуд в 5 %, децкованье и помильное слугам, выводную куницу в 12 грошей, третий грош с «вин», за порчу меж 12 грошей, штрафы с крестьян за прогул, записного с волоки 14 грошей, при сборе овса на господаря от бочки по пенязю.

Для проведения волочной померы и «уставы» в жизнь созданы были особые органы, ставшие наряду с обычною администрацией и отчасти над нею. Низшую, чисто исполнительную роль среди них играли мерники, разбивавшие земли на волоки. В мерники выбирались ревизорами люди умелые и опытные; за свои труды они получали по десяти грошей с каждой вновь вымеренной волоки. Мерники должны были оставаться и по окончании волочной померы по одному на каждый двор – для проверки и восстановления границ отдельных волок и на случай нарушения границ со стороны соседней шляхты, причем за свой труд должны были получать по 2 гроша с волоки. Мог быть и для нескольких дворов один мерник, который получал в таком случае три вольных волоки и одно войтовство. Работою мерников при первоначальной разбивке волок руководили померчие, которые осматривали шляхетские документы и грунты, отводили «отмены», вымеряли волоки на церковь и т. д. Работу мерников и померчиев проверяли ревизоры. Ревизоры не только следили за исправностью технической стороны дела, но и устанавливали господарские «пожитки» – определяли, например, количество оброка, который должен был взиматься за разные хозяйственные статьи в господарских имениях, указывали, где должны быть построены мельницы, рыбные садки, фольварки, корчмы, где могут содержаться табуны лошадей, и т. д. Вообще в организации господарского хозяйства на новых основаниях ревизорам принадлежала деятельная роль. Они распределяли села, грунты и сеножати между господарскими дворами, приписывали людей к господарским «ловам» и «оступам», определяли потребное количество специальных служб для того или другого двора, вместе с урядом осаживали людей на пустых волоках или на сыром корню, санкционировали льготы, дававшиеся новоселам, и т. д., и т. п. Возлагая такие обязанности на ревизоров, волочная «устава» требовала, чтобы они были люди добросовестные, сведущие в волочной помере и в хозяйстве, для того чтобы могли все выведать и указать уряду, в чем может быть господарский пожиток. Но деятельность ревизоров не ограничивалась только первоначальною организацией господарского хозяйства по новой системе: они должны были следить и за действием новой «уставы» и контролировать с этой стороны деятельность господарских урядников. Волочная «устава» предписывала, чтобы все урядники, кроме панов радных и лиц, занятых посольствами и другими государственными «послугами», ко времени приезда ревизора находились в своих державах. Они должны были обо всем давать ведомость ревизору и свои объяснения, если бы произошел какой убыток господарскому хозяйству или какая обида господарским подданным. Урядники должны были отвечать перед ревизором по жалобам подданных на их наместников, даже если бы этих наместников не было налицо, и дать по ним соответствующее удовлетворение. Если бы они не хотели делать этого, ревизор должен был дать знать господарю или подскарбию земскому и ждать дальнейших инструкций, не съезжая с уряда. Ревизор должен был проверять наличность хлеба и зерна в господарских дворах, наличность скота, записи «вин», т. е. взысканных судебных штрафов, оценивать правильность и целесообразность произведенных расходов, доведываться о том, засевается ли вся дворная пашня, убираются ли дворные сенокосы, не сдаются ли «в поклоны» пустые волоки, не сдаются ли в аренду разные хозяйственные статьи мимо господарских подданных, не откупается ли кто от работ, не взимаются ли «вины» и «пересуды» сверх «уставы» и т. д. При этой проверке ревизор должен был пользоваться показаниями войтов, лавников и других крестьян. Деятельность войтов также подлежала контролю ревизоров, причем войтов, оказавшихся неисправными, ревизор сообща с урядником отставлял и заменял другими. На ревизоров возлагалась обязанность составлять подробные описания хозяйственного состояния господарских дворов, «реистры» их ревизии. Для того чтобы деятельность их отличалась единообразием и систематичностью, им дан был общий руководитель в лице старосты кнышинского Петра Фальчевского. С этим Фальчевским, носившим титул «справцы пожиток и дворов господарских», ревизоры должны были съезжаться ежегодно и обо всем, что относилось к их должности, совещаться и уговариваться. Фальчевский и лично объезжал господарские дворы, где вводилась волочная «устава», и давал соответствующие указания и распоряжения. Когда было нужно, Фальчевский должен был обращаться к первому члену господарской рады (из светских), воеводе виленскому, маршалку земскому и канцлеру Великого княжества Николаю Радзивиллу, который уполномочен был господарем давать надлежащие указания и оказывать содействие во всех делах, касавшихся пожитков и грунтов господарских.

С введением волочной «уставы» повышалось и значение подскарбия земского. Сигизмунд Август с самого начала, рассылая первую свою «уставу», предназначал подскарбия к более активной роли в отношении своего хозяйства, чем была роль государственного казначея. Предполагалось, что подскарбий объедет лично господарские дворы и установит на месте все «уставы» касательно замков, держав и дворов. Несколько позже, при введении волочной «уставы», эта задача была возложена на ревизоров и их старшину – справцу пожитков дворов господарских. Но эти новые должностные лица оказались, в сущности, местными агентами подскарбия земского, которому отдано было в руки центральное управление господарскими имениями и ведение центральной отчетности. Ревизоры должны были съезжаться со своими докладами к подскарбию, при котором в это время должен был находиться и главный «справца пожитков господарских дворов». Подскарбий в случае смерти какого-либо старосты и державцы посылал ревизора для переписи оставшегося в господарском дворе имущества и управления державою впредь до назначения нового державцы; подскарбию в случае отсутствия господаря ревизоры докладывали о тех урядниках, которые не пожелали отвечать перед ними по жалобам на них господарских подданных; у подскарбия в отсутствие господаря ревизоры и державцы брали разрешение на возведение значительных построек; подскарбий же давал разрешение на засев дворной пашни старым зерном, или купленным, или взятым из другого двора в случае недостатка зерна нового урожая; он же разрешал давать хлеб господарским крестьянам «в отсоп», сдавать в аренду шинки и т. д. Новая «устава» подчинила подскарбию земскому в отношении отчетности старост, державцев и тиунов, городничих, ключников, неводничих, бобровничих и т. д., которые прежде учитывались особыми комиссиями. Теперь все эти дворцовые управители должны были сдавать деньги и отчеты уже подскарбию земскому или одному из его ближайших помощников – писарю скарбному, и получать от них квитанции, уплачивая за них по два гроша. Для принятия отчетов в скарбе установлена была известная очередь. Подскарбию предоставлено было право по докладу господарю об урядниках, не сдавших в срок денег и отчета, отбирать у них имения и прилучать их к какому-либо господарскому двору или же отдавать их в заставу посторонним лицам в известной сумме впредь до сдачи денег и отчета, а в том случае, если бы имение не стоило ожидаемой недоимки, отстранять урядников от должности впредь до получения указаний господаря, что далее делать с такими урядниками. Таким образом, подскарбий земский стал в некоторых отношениях министром государственных имуществ и финансов.

Одновременно с обмером и перемером господарских земель, находившихся в державах, составлен к 1559 г. Григорием Воловичем обмер и описание лесных незаселенных пространств – пущ и находившихся в них звериных переходов. Эти пространства предназначались частью для колонизации, частью для эксплуатации находящихся в них угодий, непосредственной и оброчной. Все эти пространства разбиты были на известные округа, во главе которых поставлены были лесничие. Эти лесничие должны были объезжать свои лесничества и наблюдать за тем, чтобы господарю не чинилось никаких «шкод» ни в дереве, ни в зверях, ни в других отношениях. Лесничие обязаны были следить за тем, чтобы никто не вывозил дерева стоячего без разрешения господаря, а кому дано это разрешение, вывозил бы не больше дозволенного количества; чтобы сухое дерево и хворост возили одни только господарские подданные; чтобы лесные работы велись там, где было указано, и чтобы будники не портили и не брали дерево там, где им не было разрешено. Специальная «устава», выданная лесничим, запрещала им самостоятельно выдавать лес, исключая те случаи, когда лес требовался на поправку плотин, мельниц и других построек на господарском дворе или на возобновление сгоревших крестьянских изб. Но, отпуская в таких случаях лес, лесничие должны были тщательно его регистрировать. Надзору лесничих поручались сенные покосы в пущах, которые они должны были либо косить на господаря, либо сдавать за плату господарским подданным; на лесничих же возлагалась обязанность наблюдать за бортными деревьями, бобровыми гонами, звериными и рыбными ловлями и эксплуатировать их на господаря при помощи полазников, бобровников, осочников и стрельцов. Наконец, ведению их подчинены были и все «воляне», т. е. крестьяне, вновь посаженные в пущах на волоках. По отношению ко всем этим людям лесничие играли роль державцев, отводили им волоки, собирали с них чинш и другие поборы, судили и т. д. Вообще лесничества были, в сущности, державами в заселяемых пространствах и превращались затем в настоящие державы, как только набиралось население. Деятельность лесничих проверялась и направлялась, как и деятельность державцев, ревизорами. Но сверх того было лицо, игравшее роль главного лесничего. Таковым был сначала пан Станислав Довойна, а затем ловчий господарский Григорий Волович. Каждый лесничий получал три волоки на фольварк и шесть оседлых волок для работ на фольварке, по одной бочке овса с каждых десяти волок и по грошу в год с каждой волоки, пользующейся сухим деревом.

Хозяйственные мероприятия Сигизмунда Августа несомненно подняли доходность господарских имений. Но все эти доходы стали уплывать еще быстрее, чем прибывали, благодаря войне за Ливонию, в которую втянулось Литовско-Русское государство.

Литература

Довнар-Запольский М. В. Очерки по организации западнорусского крестьянства в XVI в. Киев, 1905; Любавский М. К. Литовско-русский сейм. М., 1900.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.