ХРИСТОФОР САЛНЫНЬ: ГЛАВНЫЙ ДИВЕРСАНТ РАЗВЕДУПРА

ХРИСТОФОР САЛНЫНЬ: ГЛАВНЫЙ ДИВЕРСАНТ РАЗВЕДУПРА

Этот человек появлялся там, где шли боевые действия, и была нужда в специальных действиях в тылу врага («активная разведка»). Подобных ему специалистов своего дела в предвоенный период существования военной разведки можно было пересчитать по пальцам. Осваивать эту профессию он начал еще в пору первой русской революции, когда товарищи звали его «Гришка». Как и многие другие революционеры, он привык к своему подпольному имени и даже подписывался: «Салнынь (Гришка)». Человек он был прямой и решительный, объездил весь свет, и погиб от пули, но не вражеской.

Кристап (Христофор Интович) Салнынь родился 26 августа 1885 года в Риге. Его отец Инт Юрьевич был сыном латышского батрака, мать Лина Савельевна (в девичестве Зубова) — украинкой. Инт Салнынь перебрался в Ригу вскоре после свадьбы, сначала устроился рабочим на пивоваренный завод, потом на винный склад, а затем на лесопильный завод. Зарабатывал он гроши, и семья жила впроголодь. Из десятерых детей Инта и Лины выжили только Христофор и его младшая сестра Екатерина. Позднее в автобиографии Салнынь писал о своем детстве:

«Пропитание себе начал зарабатывать с 9 летнего возраста, сперва нанимаясь на лето пастухом у зажиточных крестьян, а потом, работая у печников на постройках домов до поступления в школу и во время школьных каникул. В 1900 году я кончил 2-х классную народную школу и через некоторое время определился на 4 года учеником в столярную мастерскую Брик и Иогансен в Риге. На втором году учения поступил в Русское Ремесленное Училище, которое посещал по вечерам после работы в мастерской. Кое-какие понятия о революционном движении я уже получил от своего отца, который с 1908 г . состоял в кружке латвийских социалистов на лесопильном заводе Е. Домбровской, на котором он работал носчиком» (РГАСПИ. Ф. 124. Оп. 1. Д.1706. Л. 7.).

По стопам отца, участника нелегального кружка, осенью 1902 года 17-летний Христофор вступил в социал-демократический кружок «Пристав», стал членом РСДРП и начал активно участвовать в распространении революционной литературы и листовок. В 1903 году он уже сам организовал кружок «Боя», в который вошли сплавщики леса на Двине. В него входили, правда, всего 5 человек, но все-таки это было дело, которым 18-летний революционер самостоятельно руководил. А уже с начала 1904 года он был заместителем представителя района Ивановских ворот, поддерживал связь районной организации с Рижским комитетом социал-демократической организации. В его обязанности входила и работа по получению литературы с пароходов, на которых ее привозили из-за границы. Примерно в то время он получил кличку, которая осталась за ним на всю жизнь: «Гришка».

В начале того же 1904 года Христофор приобрел первый опыт боевой подпольной работы, которая со временем стала его основным делом. «Из нескольких членов наших кружков, — писал Салнынь в автобиографии, — уже в начале 1904 г . была создана небольшая группа, человек 4 — 5, „боевиков“, обязанностью которых было, кроме другой партработы, еще пойти по требованию в другие районы около заводов и фабрик и „проучить“ дубинкой тех мастеров или лизунов из рабочих, которые делали доносы на наших товарищей… Скоро после январских дней 1905 г . и расстрела рабочих-демонстрантов в Риге у железного моста начались формироваться группы „боевиков“ из наиболее активных молодых рабочих заводов и фабрик, а также среди учащейся молодежи и я целиком ушёл на эту работу. Такая же группа была создана и в нашем районе и я стал её руководителем». В числе прочих в этой группе были Я. Чокке, Е. Дубельштейн, Р. Делин, Ф. Гринынь.

Среди первых акций группы Салныня — убийство сотрудника рижской жандармерии и по совместительству священника Натауской церкви барона Шилинга. После этой операции «Гришка» вынужден был перейти на нелегальное положение. Летом 1905 года он занимался только партработой и принимал участие по всех серьезных делах боевиков. Но наиболее громким делом боевиков стало освобождение из Рижской центральной тюрьмы члена ЦК ЛСДРП Я. Лациса-Крюгера и рабочего, члена Рижского комитета ЛСДРП, Ю. Шлессера. Им грозил смертный приговор за организацию подпольной мастерской по изготовлению ручных бомб на заводе «Феникс», где некоторое время чертежником работал и сам Х. Салнынь. Вечером 7 сентября 1905 года две группы боевиков напали на тюрьму и с боем освободили заключенных. Одну из них, в составе которой было 15 человек, возглавлял Салнынь, одетый в студенческую шинель, на которую были нашиты

офицерские погоны, и в фуражке с жандармской кокардой.

Подробности операции сохранились в материалах охранки и сообщениях прессы: «Предварительно перерезав телефонные провода, злоумышленники подставили к стене, которая вышиной в 3 сажени, лестницу и по ней взобрались на стену, а оттуда спустились во двор по вревочной лестнице. Здесь часть толпы вступила в перестрелку с тюремными надзирателями… Другие[1] посредством отмычек отперли две входные двери одиночного корпуса и, разбив там в двух камерах откидные форточки и увеличив отверстия, вывели из камер арестантов… Когда надзиратели по тревоге своего старшего выбежали из корпуса, где они живут, у подъезда этого корпуса нападавшие устроили засаду и стреляли по выбегавшим надзирателям…»

Эта акция, продолжавшаяся не более получаса, получила широкий резонанс и за рубежом. Так, парижская газета «Le Temps» 9 сентября по этому поводу писала: «Позапрошлой ночью группа в 70 человек напала на Рижскую центральную тюрьму…. где после жаркой стычки было убито двое тюремных сторожей и трое тяжело ранено. Манифестанты освободили тогда двоих политических, которые находились под военным судом и ждали смертного приговора. Во время преследования манифестантов, которые успели скрыться, за исключением двух, подвергшихся аресту, был убит один агент и ранено несколько полицейских».

Покинув после этого Ригу, Салнынь, которого жандармы считали «одним из выдающихся деятелей революции в Прибалтийском крае», продолжал организацию боевых дружин в Либаве и других городах и весях, участвовал в их акциях. 17 января 1906 года возглавил вооружённое нападение на здание полиции в Риге, откуда были освобождены шесть революционеров, в том числе два члена ЦК ЛСДРП Я. Лутер-Бобис и Т. Калнынь-Мистер. Николай II, читая донесение об этом налете, подчеркнул слова: «полицейские чины разбежались».

Вскоре после этого Салнынь уехал в Санкт-Петербург, где выполнял поручения городского комитета РСДРП(б) и в тоже время представлял боевиков Прибалтийского края в Боевой технической группе (БТГ) при ЦК РСДРП(б), в функции которой входило ввоз оружия в Россию, его хранение и доставка, изготовление боеприпасов. Н. Е. Буренин, один из членов БТГ, вспоминал о них: «Все это были совсем молодые люди, но они поражали своим огромным революционным энтузиазмом, боевым опытом, выдержкой и дисциплинированностью. Почти все они прошли школу партизанской борьбы в отрядах боевых дрцжин и „лесных братьев“. Их опыт и революционная закалка оказались очень ценными для нашей работы».

Салнынь съездил в Баку, где принимал участие в ликвидации провокатора матроса Феодора, а затем опять вернулся в Прибалтику. Все это время полиция делала все возможное, чтобы схватить неуловимого лидера боевиков. На квартире его отца 36 раз производили обыск. Неоднократно устраивали засады. В досье царской охранки говорится: «Приметы: немного выше среднего роста, очень худой, блондин, заикается… В случае обнаружения надлежит препроводить его в Ригу, принять чрезвычайные меры охраны».

Летом 1906 года во время экспроприации (по заданию Либавского комитета) 28 тысяч рублей из почтового отделения в Либаве Салнынь был задержан полицией. Ничего хорошего для него это не означало — в то время с боевиками не церемонились. Уверенный, что его все равно поставят к стенке, он нашел в сарае, где его держали, забитое досками оконце под самой крышей и бежал. Позднее его еще не раз арестовывали, однако каждый раз ему удавалось вырваться на свободу.

Об одном из таких происшествий, которое случилось тем же летом, рассказала Екатерина Интовна: «Он прибыл в Ригу в форме морского офицера. Взял извозчика и поехал на явку, находившуюся в небольшой столовой на улице Дзирнаву. Там уже сидела засада из нескольких шпиков, и Салныня арестовали. Кристап не потерял самообладания. Он разыграл сцену радостного успокоения, когда узнал, что его скрутили не „эти бандиты-революционеры“, а представители законной власти…», но «в следующее мгновение со звоном разлетелось стекло — „Гришка выпрыгнул со второго этажа“ и скрылся на ближайшем заводе. В обеденный перерыв полицейские во главе с „главным истязателем рижского полицейского застенка“ Грегусом начали осмотр рабочих, полагая, что прыжок сквозь стекло не мог пройти бесследно для „злоумышленника“. „Дошла очередь и до „Гришки“… Картуз Салнынь снял безбоязненно: он знал — никаких порезов нет. Прыгать в критическую минуту через оконное стекло научил его товарищ — замечательный боевик Екабс Дубельштейн: рука, согнутая в локте, закрывает лицо и тараном вышибает стекло. Сыщики не опознали Салныня…“

Уже тогда он был человеком отчаянной храбрости, некоторые его даже считали едва ли не авантюристом. Однако его преданность делу революции была беспредельной.

В январе 1907 г . Салнынь уехал в Гамбург, затем в Женеву, но уже в марте 1907 года вернулся в Петербург и продолжил работу в БТГ. Его главной задачей в это время была переправка из Европы в Россию оружия и партийной литературы. С этой целью летом 1907 года он выезжал в Англию и Бельгию, откуда с помощью своей сестры Екатерины доставил через Ригу в Петербург Красину большую партию «маузеров», «браунингов» и взрывателей к бомбам.

В 1907 г . БТГ распустили, но де-факто группа продолжала существовать. По этому поводу в одном из писем товарищам Салнынь писал: «Будут ли заграничные дела ТГ ликвидированы, или готовятся новые операции — это Вам знать не надо, и за это отвечаю я как заграничный представитель ТГ». В 1908 году Салнынь поселился в Лондоне, где содержал конспиративную квартиру БТГ, а затем отправился в Берлин, чтобы организовать освобождение из тюрьмы своего коллеги, революционного боевика Камо. Но сделать ему это не удалось.

В период с 1908 по 1912 год Салнынь, в основном, заведывал одним из каналов по транспортировке революционной литературы в Россию, куда он неоднократно наведывался нелегально по партийным делам. Давелось ему побывать также в Париже, Нью-Йорке, Лондоне, Брюсселе. В эмиграции он познакомился с многими известными впоследствии деятелями, в том числе М. Литвиновым, В. Менжинским, Я. Петерсом, А. Сташевским и секретарем Международного социалистического бюро II Интернационала известным бельгийским социалистом, впоследствии министром, К. Гюисмансом.

В 1912 г . Салнынь обосновался в Бостоне, работал в паровозоремонтных мастерских и продолжая политическую деятельность в рядах латышской объединенной организации при Американской социалистической партии (латышская организация насчитывала 32 отделения в США и Канаде, в ней состояло 2000 членов, издавалась газета. Салнынь одно время был секретарем ЦК).

В письме из-за границы он писал: «Работаю за четверых. Жить было бы и неплохо, только иногда переполняет душу страшная тоска по России». В апреле 1917 года Салнынь с первой партией политэмигрантов вернулся в Россию. Ехали через Японию, и он осел во Владивостоке, где работал сборщиком в вагоносборочных мастерских и занимался партийной работой во Владивостокской организации РСДРП (б). Однако связь с Америкой не терял, и уже в конце сентября вернулся обратно, на сей раз в Сан-Франциско, для борьбы с меньшевиками и организации постоянной связи Америки с Дальним Востоком. Как он сам писал, «Октябрьская революция застала меня на волнах Тихого океана».

В США Салнынь делал все, что мог, для помощи долгожданной революции. Во время интервенции вел работу в порту, где грузчики портили военные припасы, отправляемые в Россию. Затем участвовал в работе созданного в начале 1920 года в Сан-Франциско отделения Красного Креста сибирских красных партизан. С первым транспортом медикаментов Салнынь через Китай отправился в Россию. В Шанхае он передал транспорт представителю Коминтерна Г. Н. Войтинскому, а сам отправился в Пекин, к полпреду Дальневосточной республики и, наконец, в Благовещенск, где в ноябре вступил добровольцем Народно-революционную армию ДВР. Из автобиографии: «В 1921-1922 годах до окончания оккупации Дальнего Востока иностранными войсками и белобандитами работал в тылу противника[2] по заданиям 2-й Амурской армии, потом 5-й Краснознаменной армии». Там он действовал под фамилией «Завадский».

По окончании гражданской войны Салныня вызвали в Москву в распоряжение Разведупра Штаба РККА. Некоторое время он работал в разведотделе Петроградского военного округа, но уже в начале 1923 года вновь оказался на Дальнем Востоке. Его направили в Китай, где он работал в маньчжурском городе Харбин и в Шанхае. Дело в том, что после установления на Дальнем Востоке советской власти в Маньчжурию бежало значительное число белогвардейцев, и многие из них готовились к вооруженному реваншу.

Поэтому отслеживание планов белой эмиграции стало одной из основных задач не только внешнеполитической, но и военной разведки СССР.

В Китае Салнынь выдавал себя за бежавшего из России коммерсанта

Христофора Фогеля, фамилию которого он уже использовал однажды в самом начале 20-х годов. Новоявленный предприниматель выразил готовность поддержать любую вооруженную борьбу с советской властью, и таким образом стал своим человеком в военных кругах белой эмиграции. Это дало ему возможность быть в курсе планов и замыслов белогвардейцев и информировать Москву о возможных акциях против Советской России.

Вернувшись в Москву, Салнынь вскоре получил новое задание. Весной 1924 года Военный центр Болгарской компартии приступил к организации партизанского (четнического) движения в Болгарии, конечной целью которого был захват власти. Разумеется, партизанские отряды остро нуждались в оружии. Часть необходимого им вооружения и обмундирования коммунисты добывали на месте, но основная масса оружия поступала по нелегальным каналам из СССР ещё с 1920 года.

Руководство этой операцией на новом этапе было поручено Христофору Салныню. В его распоряжении находилась группа болгарских коммунистов, которые на рыбачьих лодках и парусниках переправляли оружие по Черному морю из Одессы в Варну и Бургас. 5 августа 1924 года, по заданию Разведупра и приглашению ЦК БКП, он, вместе с транспортом оружия, был направлен в Болгарию как военный специалист «Осип». В Бургасе его встретили представители болгарской компартии Янко Андонов, Г. Мындев и П. Станев. Через Айтос они выехали в Сливен, где Андонов был назначен командиром партизанского отряда, который действовал в Сливенском округе. «Осип» провел в этой чете (отряде) около 4-х месяцев. Отряд занимался приемкой оружия, прибывающего из СССР, проводил боевые акции, совершал диверсии на железной дороге и телеграфных линиях связи.

В январе 1925-го Андонова назначают руководителем Военной организации Сливенского окружкома партии и Салнынь становится инструктором ВО, оказывает организации «ценную помощь». При содействии болгарских товарищей «Осип» побывал и в других городах страны, а по окончании своей миссии через Турцию вернулся в СССР.

В 20-х годах Салнынь женился. О жене его известно немного. Звали ее Елизавета Поликарповна Портнягина, из крестьян. В семь лет лишилась родителей. Ездила с мужем в загранкомандировки, деля с ним трудности и опасности жизни разведчика.

В 1925 году Х. Салныня вновь посылают в Китай резидентом военной разведки, а потом и советником Китайской народно-революционной армии. В одном из донесений военного атташе в Китае А. И. Егорова (№ 80 от 17 июля 1925 г .), направленном в Москву «Мирскому» (М. В. Фрунзе), говорится о резиденте Разведупра в Шанхае Осипе Лауберге, кличка «Гриша» и отмечается, что «тов. Лауберг многолетний сотрудник имеющий большой опыт».

Советнические функции Салынь выполнял в 1926-1927 годах в 1-й Национальной армии маршала Фэн Юйсяна. Его задачей было оказание помощи в организации разведки и диверсионной деятельности в тылу противника, работа против спецслужб Японии, Англии, Германии, Франции и США.

Весной 1927 года отношения между СССР и Китаем резко обострились, главнокомандующий НРА и глава нанкинского правительства Чан Кайши разорвал с Москвой дипломатические отношения, и советские советники были вынуждены покинуть страну. Но «Гришка» остался в Китае — теперь уже нелегальным резидентом. Штаб-квартирой его группы стал Шанхай. Он поселился в городе под именем американца Христофора Лауберга и приступил к созданию нелегальной резидентуры, которая помимо разведывательной работы должна была снабжать оружием компартию Китая, которая воевала против японцев и войск Чан Кайши. Помощником Салныня был Иван Цолович Винаров, а курьером и шифровальщицей — жена Винарова, Галина Петровна Лебедева. Для прикрытия этой деятельности была организована экспортно-импортная торговая фирма с филиалом в Пекине и с торговыми агентами почти во всех крупных портах и многих городах Китая. В Харбине прикрытием для их работы служила консервная фабрика, хозяином которой был эмигрант из России Леонид Вегедека, завербованный через его жену Веронику, давнюю знакомую Галины Винаровой, которая устроилась на работу в Харбинский Дапьневосточный банк.

Одной из самых громких операций, которую осуществила резидентура «Гриши», была ликвидация в 1928 году фактического главы пекинского правительства генерала Чжан Цзолиня, занимавшего откровенно антисоветскую позицию и постоянно устраивавшего провокации на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД). Спецоперация была проведена успешно — 4 июня Чжан Цзолинь погиб в результате взрыва его специального вагона во время поездки по железнодорожной линии Пекин-Харбин. Помощник резидента Иван Винаров, который ехал в соседнем вагоне, сфотографировал место происшествия. Все было устроено так, что подозрение в убийстве генерала на долгие годы пало на японскую разведку.

В апреле 1929 года Х. И. Салнынь и ряд его сотрудников вернулись в Москву. Но проработать в центральном аппарате ему пришлось лишь несколько месяцев.

10 июля китайские власти захватили принадлежащюю СССР Китайско-Восточную железную дорогу (КВЖД), закрыли все советские учреждения на китайской территории и арестовали более 200 советских граждан. После этого последовали провокации на советско-китайской границе, а затем глава нанкинского правительства Чан Кайши и правитель Северного Китая Чжан Сюэлян начали стягивать к границе свои войска.

Учитывая сложившуюся ситуацию, советское руководство в августе сформировало Особую Дальневосточную армию, командующему которой Василию Блюхеру было приказано упреждающим ударом разгромить китайские войска. Разрабатывая план операции, Блюхер принял решение вызвать из Москвы Христофора Салныня, которому поручил организацию разведывательно-диверсионных операций в тылу врага. Салнынь и его люди начали действавать ещё в сентябре, а 12 октября участвовали в боях, когда ОДВА захватила китайский город Лухасусу. После очередных провокаций последвали новые операции советских войск и 18 ноября события, вошедшие в историю как «конфликт на КВЖД», завершились. Но разведгруппы созданные в связи с ним продолжали свою работу и в декабре. Их миссия окончилась в связи с подписанием 22 декабря 1929 года в Хабаровске протокола, который восстанавливал положение, существовавшее до конфликта.

«За работу в связи с событиями на Дальнем Востоке» шесть сотрудников Разведупра были награждены ценными падарками, а один — Л. А. Анулов — орденом Красного Знамени. Салнынь еще за два года до этого, в 10-ю годовщину РККА, был награжден орденом Красного Знамени «за заслуги периода гражданской войны».

В 1930 году Салнынь окончил Курсы усовершенствования комсостава по разведке при IV Управлении Штаба РККА и был направлен в Европу с задачей возрождения нелегальных боевых групп, занимающихся «активной разведкой» (так называлась тогда разведывательно-диверсионная деятельность), а также с инспекцией ряда резидентур.

После разрыва дипломатических отношений с Англией в 1927 году, советское руководство полагало возможным военную интервенцию Запада против СССР. В течение двух лет Салнынь работал в Германии, Чехословакии, Австрии, Англии, Италии, Швейцарии, Финляндии и Румынии, создавая боевые группы, главным образом из болгарских эмигрантов, и попутно расширяя агентурную сеть. При его участии был привлечен к работе на военную разведку сотрудник Коминтерна инженер Ян Досталек, изобретатель новейшего радиопередатчика. Он не только передал советской разведке техническую документацию на свое изобретение, но и вынес с завода пять аппаратов, наладил их и обучил радистов, благодаря чему три передатчика сразу же вышли в эфир.

В Австрии Салнынь и нелегальный резидент Разведупра в Вене Винаров завербовали молодого болгарина Ивана Пылова, проходившего обучение в местной пожарной школе. Он получил псевдоним «Z-9». В качестве помощницы, а потом и жены к Пылову направили опытную разведчицу Гертруду Браун. С помощью «Z-9» в Центр получил материалы о новых немецких противогазах и результатах их испытаний в условиях, приближенных к боевым. В Румынии, где нелегальным резидентом был болгарин Иван Тевекелиев, советские разведчики завербовали японца, который передал списки русских эмигрантов, проходивших обучение в диверсионной школе, расположенной в Карпатах. Её работу, направленную против СССР, курировал японский военный атташе.

В 1932 году Салнынь вернулся в Москву и уже в октябре получил новое назначение — в штаб ОКДВА (Отдельная Краснознаменная Дальневосточная Армия) помощником начальника разведки по диверсионной работе. Главной задачей Салныня была организация в Северном Китае разведывательно-диверсионных и партизанских отрядов, действующих против японской армии, которая в 1931 году оккупировала Маньчжурию.

26 августа 1935 года в приказе по ОКДВА, изданным в связи с 50-летием Христофора Интовича, было сказано: «Обладает твердым характером и сильной волей. Специализировался по вопросам партизанской войны и подрывного дела. В трудных условиях не теряется, обладает большим мужеством и личной храбростью, быстро ориентируется в обстановке и быстро принимает решения. Умеет управлять людьми и подчинять их своей воле. Любит дисциплину и сам дисциплинирован. С подчиненными тактичен; пользуется авторитетом и любовью. Все возложенные задачи, по существу требующие большого риска, выполнял безотказно. Заслуженный крупный боевик-партиец с большим стажем подпольной работы». Через полтора месяца заместитель наркома обороны СССР Я. Гамарник наградил его золотыми часами «за исключительно добросовестную работу при выполнении особо ответственных заданий». 13 декабря ему было присвоено звание воинское «бригадный комиссар» (Соответствовало званию комбрига для строевых командиров. После введения генеральских званий в 1940 г . часть командиров и бриг. комиссаров стала полковниками, меньшая часть — генерал-майорами.).

Богатый опыт Салныня было решено использовать для организации работы созданного в 1935 году спецотделения «А» Разведупра РККА (активная разведка). В феврале 1936 года он был назначен помощником начальника этого спецотделения. После начала в июле 1936 года гражданской войны в Испании перед Разведупром РККА была поставлена задача — оказать всемерную помощь республиканскому правительству и армии (операция «Х»). В Мадрид были направлены военные советники, среди которых оказался и Салнынь, ставший одним из руководителей разведывательно-диверсионной деятельности республиканцев. В качестве старшего советника XIV (партизанского) корпуса под псевдонимом «коронель (полковник. — В. К.) Виктор Хугос» он пробыл в Испании с июля 1937 по март 1938 года. «С конца лета 1937 года динамитчики полковника Хугоса держали фашистские тылы в постоянном напряжении. В районах, куда проникали республиканцы, мятежники вынуждены были держать значительные силы. На охрану каждых ста километров автомобильных и железных дорог ставился пехотный полк… И все равно почти каждый день взлетали на воздух воинские эшалоны фашистов, бензохранилища, арсеналы, пороховые погреба…» — писали биографы разведчика А. Сгибнев и М. Корневский. Постановлением ЦИК СССР (не подлежащим опубликованию) от 2 ноября 1937 года бригадный комиссар Х. И. Салнынь был награжден орденом Ленина.

В Москву Салнынь вернулся в апреле 1938 года, в самый разгар «чистки», развернувшейся в Разведупре. За то время, что он воевал в Испании, были арестованы многие его соратники и друзья: Ян Берзин, Лев Борович, Бела Кассони, Анатолий Геккер, Александр Никонов, Август Гайлис, Александр Гурвич, Карл Римм, Владимир Горев и другие. Не избежал этой участи и сам Салнынь. Его арестовали 21 апреля 1938 года по обвинению в шпионаже и участии в заговоре против советской власти. Следствие по его делу продолжалось больше года, и 8 мая 1939 года он был приговорен к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение в тот же день. Реабилитировали Христофора Интовича 25 июля 1956 года.

Жена Салныня арестована не была, хотя лишилась жилья и работы. Она намного пережила своего мужа. В 1990 году о ней писала газета «Труд» — тогда Елизавете Поликарповне было 89 лет…