ЮНОШЕСКИЕ ГОДЫ И НАЧИНАНИЯ

ЮНОШЕСКИЕ ГОДЫ И НАЧИНАНИЯ

Христофор Колумб родился в Генуе, к разочарованию всех других городов, которые стремились присвоить себе честь быть его родиной. Он ни испанец, ни португалец, ни француз, он — итальянец. Он не был еврейского происхождения, как предполагали многие, он был христианином. Лишь ярые националисты XIX и XX веков высказывали подобные предположения, но они не могут быть подтверждены документально. Все источники единодушно придерживаются его генуэзского происхождения.

Точная дата его рождения нам неизвестна, но установлено, что Колумб родился, вероятно, между 25 августа и 31 октября 1451 г. Мы хорошо осведомлены о его семье и знаем, что он жил в довольно скромных условиях. Его дед со стороны отца был ткачом в Моконези, недалеко от Чиавари, примерно 30 км восточнее Генуи. Отец Колумба, Доменико, учился тому же ремеслу в Квинто, в той же местности, у ткача из Брабанта, который поселился в Лигурии. С 1440 г. он жил в Генуе, недалеко от Порта-дель-Оливелла, на востоке, откуда он и был родом. Пять лет спустя он женился на Сусанне Фонтанарозе, тоже дочери ткача. В доме на Порта-дель-Оливелла, местонахождение которого не может быть установлено, в августе, сентябре или октябре 1451 г. увидел свет Христофор. Вероятно, он был не первым ребенком Сусанны и Доменико, но старшие дети умерли рано. Его брат Бартоломео, который стал впоследствии «adelantado» Индии, был на два года моложе. Самого младшего брата, тоже сыгравшего определенную роль в Америке, звали Джакомо, испанцы называли его Диего. Он родился спустя 17 лет после Колумба.

Доменико Коломбо не был простым ремесленником, он был мастером в ткацком цехе. Он был честолюбив. Наряду со своим непосредственным занятием ткача, он, пытаясь улучшить свое социальное положение, вел мелкую торговлю. Время от времени он оставлял мастерскую и продавал вино и сыр. Христофор и Бартоломео чесали шерсть для отца, а мать пряла ее. Таким образом, это было небольшое семейное предприятие, каких было много в средневековых городах.

В 1470 г. Доменико переехал в Савону. Там он также ткал сукно и продавал вино. Христофор, старший сын, принимал активное участие в торговых делах отца. Это видно из одного письменного документа, составленного нотариусом, в котором отец, как хозяин трактира, и сын признают долг в 48 генуэзских лир за вино, которое они купили. Они также скупали шерсть и торговали сукном. В 1473 г. Христофор принимал участие в продаже своего родного дома на Порта-дель-Оливелла в Генуе.

В возрасте 22 лет будущий первооткрыватель Нового Света все еще был мелким ремесленником и торговцем в средневековом городе. Но этим городом была Генуя, один из городов, господствовавшим на Средиземное море. Хотя у Колумба не было достаточного образования, он жил в такой среде, где жаждущему приключений, мечтавшему найти свое счастье в торговле за морем все казалось возможным. Любому тщеславному жителю Генуи это давало большой шанс. Многочисленные сограждане Колумба прошли этот путь с тех пор, как после первого крестового похода Лигурийская республика основала поселения на Священной Земле и в колониях на островах. К концу XIII века она владела уже и рядом городов в Византийской империи. Одновременно генуэзский флот начал регулярно доставлять богатые товары в Англию и Фландрию. Их корабли часто заходили в гавани вдоль испанского и португальского побережья.

Возможно, Христофор и начал свой долгий жизненный путь мореплавателя с этой прибрежной торговли между Савоной и Генуей, чтобы скупать в лигурийской столице шерсть, сыр и вино и привозить все это отцу в Савону, или продавать в Генуе сукно, изготовленное в семейной мастерской. Почти вся местная торговля Лигурии происходила тогда на море в маленьких лодках с латинскими парусами. Поэтому нельзя исключить и того, что в 1471 или 1472 году Колумб вступил в команду одного генуэзского корабля на службе у короля Рене Провансальского. Точно известно, что немного позже он отправился на остров Хиос, хотя о дате нет полной ясности. Во всяком случае, по некоторым документам можно предположить, что это было в 1474 или 1475 году. Оба Спинолы и ди Негро, члены семей богатых генуэзских торговцев, у которых спустя несколько лет Колумб состоял на службе, послали тогда корабли на Хиос, с которым Генуя поддерживала тесные торговые отношения. На борту были ткачи из Савоны, среди них мог быть и Колумб. Хотя он и был потомственным ремесленником, он все же постепенно становился и моряком. Будучи мелким торговцем, как и его отец, он все-таки поддался влечению мировой торговли, которую вели Спинолы, ди Негро и Чентуриони, с которыми мы еще встретимся. Но кроме этого Хиос был колонией и вел колониальную торговлю, прежде всего, мастиксом (смолой мастикового дерева), который был особым природным богатством. Таким образом, Колумб сблизился с миром, который резко отличался от того, где ему суждено было увидеть свет.

В 1476 г. Спинола и ди Негро послали свой флот, нагруженный мастиксом, от Хиоса во Фландрию. Одним из матросов на борту был Колумб. 31 мая флот отправился в путь от Ноли вблизи Генуи, и, по-видимому, один из кораблей шел под флагом герцога Бургундского и графа Фландрского, враждовавшего с королем Франции. 13 августа недалеко от Лагуша, на южном побережье Португалии, их атаковала французская эскадра. Генуэзцы тоже были вооружены и храбро сражались. Колумб был ранен и спасся вплавь с помощью весла, гонимого волнами. Он добрался до Лагуша, где его вылечили, и отправился потом в Лиссабон. Из-за этого несчастья таким драматическим образом и началась его иберийская (португальская) карьера, которая и повела его еще дальше по свету.

Нам, знающим его историческую роль, это кажется предзнаменованием судьбы, но сам Колумб не сразу все понял. Он воспользовался первой же возможностью, чтобы снова отправиться в путь на каком-либо генуэзском корабле. И действительно, в первые дни 1477 года по пути в Англию в Лиссабон вошел флот из Генуи. Вероятно, Колумб поступил на службу в этот флот и прибыл в Англию. Из Бристоля он отправился в Голуэй, в Ирландию, о чем он впоследствии рассказал в своих собственных заметках. Затем он достиг берегов Исландии, об этом он тоже упоминает. Наверняка туда он прибыл на одном из маленьких рыбацких суденышек, которые уже давно освоили эти морские просторы. Во всяком случае, море и жажда приключений овладели им.

Как бы то ни было, будущей весной он снова попал в Лиссабон. Нет сомнений в том, что в это время он хорошо понимал ту роль, которую играла Португалия в переходный период от средневековья к новому времени. Генрих Мореплаватель, инициатор великих открытий, умер всего лишь 17 лет назад, и португальские корабли все шире раздвигали границы известного им мира. С каждым годом в Лиссабон с берегов Гвинеи привозили все больше и больше перца, слоновой кости, черных рабов и золота. Таким образом, отчетливей ощущалось расширение мира.

Благодаря своему духу предпринимателя — а в этом смысле Колумб был современным человеком — он это сразу понял. Кроме итальянских соотечественников на улицах Лиссабона он встречал англичан, фламандцев, мавров из Северной Африки, свободных и несвободных негров. Своими глазами он видел, как Португалия поворачивалась лицом к новому миру, в то время как турки постепенно делали недоступным для Генуи Левант (Ближний Восток), богатства которого после крестовых походов оживили торговлю в лигурийской столице. Колумб, образ мыслей которого питался до сих пор средневековыми представлениями, будучи современным человеком, обратился к настоящему и будущему, по крайней мере, в отношении к миру торговли и тем выгодам, которые можно было получить от нее.

Но еще и другой мир открылся ему — мир науки и книг, прежде всего, сочинений по географии, то есть об облике и подлинных или воображаемых размерах этого материального мира, постоянно расширяющегося перед глазами жителей Лиссабона.

Его брат Бартоломео присоединялся к нему на берегу Тежу (Тахо) или уже ждал его там, потому что и он чувствовал изменения в картине мира. В это время он был самым образованным членом их семьи. Вероятно, он учился у одного из рисовальщиков географических карт в Генуе. Собственно говоря, он все еще оставался ремесленником, но в это время он изготавливал совсем другие вещи, а не сукна. Картографическая школа Генуи была уже знаменита, и рисовальщики, которые делали карты, вносили в них каждое новое открытие, как только узнавали о нем. Тогда эти открытия делали, в основном, португальцы. И что же могло быть более привлекательным, чем Лиссабон, для молодого мастера, который хотел стать картографом?

Христофор и Бартоломео уже вместе рисовали карты и продавали их; это было очень выгодным занятием в городе, где многие интересовались изменяющимся лицом земли. У картографов, конечно, были большие связи с географами и с людьми, интересовавшимися географией, их было много в ученых и авторитетных кругах Лиссабона, так, например, каноник собора Фернан Мартинс, бывший посланник в Риме. В Италии он познакомился с врачом и гуманистом Паоло дель Поццо Тосканелли. Он живо интересовался размерами земли, но в особенности расстоянием между восточным побережьем Азии и западным побережьем Европы. В отличие от ученых того времени, он придавал большое значение свидетельствам венецианца Марко Поло, который уже в начале XIV века дал подробное описание Cathay (Китая) и Cipangu (Японии). Он ставил его даже выше александрийского географа Птолемея, который в ученом мире считался непревзойденным. На запрос каноника Мартинса, направленный по требованию короля Португалии Альфонса V врачу Тосканелли, пришел ответ: Китая, Японии и Индии легче достичь западным путем, чем плыть под парусами вдоль берегов Африки, как это делали раньше португальцы, причем никогда точно не было известно, достигли они Азии или нет. Колумб получил копию этого письма. Оно дало ему ряд ссылок, которыми он сумел воспользоваться впоследствии благодаря своему пытливому уму.

В это время Христофор, считавшийся уже образованным человеком, начал изучать латынь; достаточно, чтобы читать произведения ученых, но не совсем достаточно, чтобы самому писать по-л а тыни. Все свои силы он отдавал этому занятию, не оставляя без применения того, что уже достиг. Хотя он и вращался уже в кругу образованных людей, но не порывал связей с торговым миром. Из-за честолюбия, присущего ему, он во всем хотел быть на высоте. Паоло ди Негро, один из членов генуэзской семьи, пославшей его когда-то на Хиос, в 1478 г. поручил ему закупить сахар на Мадейре. Это было важное поручение, из чего можно заключить, что он оправдывал доверие своих генуэзских заказчиков.

На Мадейре или в Лиссабоне познакомился он со своей будущей женой, Фелипой де Перестрелло-и-Мониз. Она была дочерью губернатора острова Порту-Санту, расположенного вблизи острова Мадейра. Он был родом из Ломбардии, умер двадцать лет тому назад, оставив вдову и дочь в трудном материальном положении. Этим и можно объяснить, что Колумб был принят зятем в знатную португальскую семью. Но кроме этого можно также заключить, что он был безупречен в своем поведении в обществе, поэтому подобная связь была признана возможной.

Свадьба состоялась предположительно в конце 1479 г. Колумб вошел, таким образом, в семью, в которой все еще были живы традиции мореплавания и колониального мира. Его покойный тесть был близким другом Генриха Мореплавателя, за него он и управлял островом. По высказыванию венецианского торговца и мореплавателя Ка да Мосто, он был видным колониальным предпринимателем.

Молодая пара оставалась вначале в Порту-Сан-ту, где брат жены Колумба был тогда губернатором. Там же появился на свет их единственный ребенок, который в будущем станет вице-королем испанской Америки. Его звали Диего Колон. Спустя некоторое время Христофор и Фелипа поселились в Фуншале, столице Мадейры.

В 1482 или 1483 г. Колумб отправился в Гвинею и осмотрел там крепость, построенную Дього де Азамбужей в Сан-Жоржи-да-Мина.

По всей вероятности, в то время он командовал двумя кораблями. Кроме того, можно предположить, что он тогда находился на службе в Португалии. Это предположение подтверждается и его женитьбой на дочери бывшего губернатора Генриха Мореплавателя, и положением его шурина в Порту-Санту, и тем фактом, что вскоре после этого он был представлен королю Португалии и сделал ему удивительное предложение.

Это африканское путешествие дало Колумбу возможность установить контакты с новым колониальным миром, который расширялся благодаря португальским открытиям. Помимо этого, плавание в тропических водах в сопровождении опытных португальских лоцманов во многом обогатило его познания в навигации.

В то время Колумбу было 31 или 32 года. Он был высок ростом, на его узком лице с красноватым оттенком выделялся нос с горбинкой, светло-голубые глаза, волосы его рано поседели. Это известно от его сына и биографа Фердинанда, который точно описал его в эти годы. Он всегда владел собой, беседу вел дружелюбно и с достоинством. В религиозном отношении он был очень строг к себе. Во время постов и молитв его можно было бы посчитать членом какого-либо монашеского ордена. Любую рукопись он начинал словами: «Jesus cum Maria sit nobis in via». Особо он чтил Божью Матерь и святого Франциска. Впоследствии за все, что ему удавалось, он благодарил Бога, считая это Божьей милостью. Дальше мы увидим, что эта религиозность привела к тому, что, как и Давид, он считал себя избранником Божьим и надеялся на то, что провидение считает его достойным отвоевывать Святую Могилу. Но эти устремления не проявлялись пока настолько отчетливо, чтобы судить о его характере. Этот человек, начавший вскоре после этого переговоры при дворе Португалии, был добрым душой со средневековой набожностью. Но известно, что в быстро меняющемся мире он оставался современным человеком с удивительной силой воли и честолюбием. Эти две черты его характера были постоянно присущи ему и определили его историческую роль.