«Необычайно странный факт исчезновения основных документов»

«Необычайно странный факт

исчезновения основных документов»

Приезд иностранных кладоискателей и возможность получить золото усилили интерес представителей Советского государства к подъему драгоценностей.5 декабря 1929 года управляющему Казанской конторой Госбанка Николаю Прасолову поступает совершенно секретная телеграмма № 345/СС из правления Госбанка в Москве:

«В связи с иском, предъявленным французским банком в Нью-Йорке, НКФин (Народный комиссариат финансов. — В.К.) СССР в прошлом году запросил НКФин Татреспублики о разных сведениях, относящихся к продвижению золотого запаса во время войны.

В своих письмах от 23/IV-28 г. за 0561 и от 26/1У-28за № 0506НКФин Татреспублики сообщает, что им в архивах найдены документы, относящиеся к этому вопросу, в частности он сообщает, что 19-го июня 1915 года Казанским отделением Госбанка была получена из Ленинграда партия слитков, принадлежавших частным русским банкам (Русско- Азиатск., Петроградский Межд. Комерч. Банк). В том же 1915 г. часть этих слитков была отправлена обратно в Ленинград, остальная часть осталась в Казани и была в 1918 г. при занятии Казани Чехо-словаками по распоряжению Чехословацких военных властей эвакуирована в Самару, а затем дальше на Восток.

В настоящее время, по ходу процесса в Нью-Йорке, у нас появилась крайняя необходимость получить копии тех документов, которые относятся к продвижению партии золота, принадлежавшей частным банкам. Нам необходимо иметь копии тех отношений, при которых это золото было получено из Ленинграда, и спецификации слитков и ящиков, в которые эти слитки были заделаны, а также копии документов, относящихся к отправке этой партии золота из Казани в Самару. Копии эти нам нужно получить в самом срочном порядке. Просим Вас снестись по этому вопросу с НКФином Татреспублики.

Кроме того, необходимо выяснить, не проживают ли сейчас в Казани или в другом месте кто-либо из б. сотрудников б. Казанского Отделения Госбанка, которые были в курсе этой операции, и которые могли бы своими свидетельскими показаниями подтвердить все то, о чем говорится в этих документах. Показания они будут давать в Казани или тех местах, где они проживают, в письменном виде по тем вопросам, которые будут им поставлены американским судом.

В случае, если такие свидетели могут найтись, (зачеркнуто: “и если” . — В. К.) могут оказаться кассиры Отд. Госбанка, контролеры и пр., то просим сообщить имя, отчество и фамилию этих свидетелей, чем они занимаются теперь и их точный адрес, что могут показать по этому вопросу.

Кроме того, по всей вероятности, потребуются показания того лица, в ведении которого находится архив, где хранятся акты, копии которых мы у Вас просим, относительно достоверности упомянутых выше документов. Поэтому просим Вас сообщить нам отчество и фамилию, домашний адрес место службы этого свидетеля».

11 декабря Прасолов послал в Центральный архив ТССР (Татарской республики) запрос с просьбой подготовить информацию о приеме-выдаче золотых ценностей из хранилища Казанского отделения Госбанкав 1915–1918 годах. В ответ управляющий Казанской конторой Госбанка 7 и 18 января, а также 8 марта 1930 года получил от архивистов выписки из тех документов, которые удалось разыскать. Все существенные моменты этой информации автором этого расследования уже использовались при написании соответствующих глав. И повторение их содержания не имеет смысла.

14—15 декабря 1929 года в Казанской областной конторе Госбанка дали подробные показания старожилы — бывшие счетчик Миронов; секретарь отделения Виктор Калинин; помощник бухгалтера 2-го разряда Вячеслав Лепешинский и помощник кассира 1-го разряда Гали Ахмадуллин. Они обстоятельно рассказали о деталях эвакуации царского золотого запаса из Казани в Самару в августе 1918 года. Их показания также были использованы в предыдущих главах.

8 января 1930 года новый для Казани человек — управляющий Прасолов составил очередной совершенно секретный запрос: «Особой части правления Госбанка в связи с иском иностранных банков требуются материалы, касающиеся вывоза золотого запаса из Казанского Отделения Народного банка чехо-словацким командованием в 1918 году. При розыске этих материалов в Центроархиве ТР обнаружилось отсутствие кассовых материалов документов за 15, 16,17,18 и 19 августа 1918 года, где должны быть кассовые ордера на выдачу золотого запаса, т. е. те числа, когда происходил фактический вывоз чехами золота.

Допуская возможность нахождения этих документов в Вашем распоряжении, просим Вас об этом поставить в известность и в случае отсутствия их у Вас, принять меры к выявлению: кем эти документы изъяты».

Как видим, банковский профессионал Прасолов, также как и автор этого расследования, усомнился в достоверности информации в актах и выписках, составленных после отправления золотых ценностей.

Как и автор этих строк, в Правлении Госбанка СССР усомнились в достоверности информации об отсылке 18–19 августа 1918 года из Казани всех слитков частных банков. И 1 февраля 1930 года направили Прасолову очередные указания по розыску документов:

«В свое время мы просили розыскать в архиве ТССР отношение, при котором в Казанское Отделение б. Государственного Банка поступило от Петроградского Отделения б. Государственного Банка 19-го июня 1915 г. 830зол. слитков на сумму 7.295.507—10 коп. и были зачислены на счет Переходящих Ценностей б. Госуд. Банка. Этого отношения мы до сих пор не имеем, а потому просим розыскать его и прислать как можно скорее. Мы можем довольствоваться и копией этого отношения, если только Вы сообщите нам, где хранится оригинал этого отношения. Одновременно просим прислать нам копии ордеров, по которым это золото было зачислено на счет Переходящих Ценностей.

Кроме вышеуказанных документов, относящихся к партии 830золотых слитков, нам необходимы такие же документы в отношении остальных слитков б. частных банков, упомянутых в отношении Казанского Отделения Госбанка в Самарскую Контору 23-го августа 1918 г. № 11639.

Просим сообщить точный домашний адрес, место службы, занимаемую должность, имя и отчество т. ВАСИЛЬЕВА, который мог бы своими свидетельскими показаниями (подтвердить? — В.К.) правильность присланных Вами документов».

А изучив присланные материалы, правление Госбанка в документе от 16 марта 1930 года назвало «необычайно странным факт исчезновения основных документов» по транспортировке золота частных банков.

«Мы полагаем, — говорится далее в письме, — что золотые слитки из Петрограда в Казань поступали при спецификациях, с подробным указанием, если не №№ слитков, то номеров ящиков, в которые эти слитки были заделаны.

Отношение бывш. Петроградского Госбанка в Казанское Отделение Госбанка или спецификации, при которых золотые слитки пересылались, имеют для нас необычайно важное значение и мы, поэтому, еще раз просим дать поручение во что бы то ни стало розыскать эти документы.

По всей вероятности, как это видно из того же письма НКФ ТССР, эти материалы в свое время, будучи извлечены из Центроархива, остались где-нибудь в делах НКФ ТССР. Поэтому было бы не лишним, если бы Вы добились от НКФ ТССР розыска этих материалов в его архивах.

Одновременно мы просим Вас розыскать также и документы, относящиеся к присылке 197 ящиков с 1521 золот. слитками части. банков и вырубками к этим слиткам, поступившим в Казань из Москвы. К сожалению, мы затрудняемся точно назвать дату поступления. Однако, есть основания предполагать, что это золото поступило в Казань уже в 1918 г., хотя не исключена возможность и более раннего его поступления.

В отношении этой партии золота нас также интересуют документы, при которых это золото пересылалось из Москвы в Казань (отношение Московской К-ры Госбанка, спецификации с обозначением или слитков или ММ ящиков, в которые слитки были заделаны, и внебалансовые ордера Казанского Отделения Госбанка).

Еще раз повторяем, что эти материалы нам крайне важны. Мы бы очень просили Вас сделать все возможное для того, чтобы найти эти документы.

В целях избежания непроизводительной работы, мы просим иметь в виду, что нас интересуют документы, только относящиеся к золотым слиткам, принадлежавшим русским частным банкам (Русско-Азиатскому и Петроградскому Международному Коммерческому Банку). Документы же, относящиеся к движению прочих ценностей (монеты и др.), нас вовсе не интересуют.

О результатах просим сообщить как можно скорее».

Как видно из текста, основные документы по золоту частных банков пропали после 26 апреля 1928 года, когда судебная тяжба Госбанка СССР с иностранными истцами в арбитражном суде Нью-Йорка уже шла. Факт этот тоже чрезвычайно подозрительный. К сожалению, в открытых архивных материалах нет ответа на вопрос о том, нашли ли хранители архива документальные следы пропавшего золота или нет…