Германцы

Германцы

На севере европейской части владений Империи была совершенно другая ситуация. Там не было ни необжитых пустынь, ни более или менее цивилизованных земель с их коренными жителями, с которыми можно было бы заключить мир, долгий или короткий. Вместо этого там лежали дикие, непроходимые горы и леса, в которых обитали воинственные варвары. Римляне называли их «Germani», и это слово впоследствии трансформировалась в русском языке в название «германцы».

В 113 г. до н. э. произошло первое столкновение римлян с германцами. Тогда кимвры и тевтоны покинули племенные земли, расположенные где-то на побережье Северного моря и отправились на юг. С большими усилиями их разбили и на юге Галлии, и на севере Италии, но римляне поняли, что на севере появилась серьезная угроза, которая будет постоянно нарастать с течением времени.

Опасность стала немного меньше после того, как Юлий Цезарь в 51 г. до н. э. завоевал Галлию, в результате чего граница, проходящая по реке Рейн, оказалась полностью под контролем имперских войск. Поскольку римские легионы расположились вдоль западного берега Рейна, они, так же как и сама река, преградили путь варварским ордам. Эта граница оставалась практически неприступной (за исключением редких и несущественных прорывов) около четырех столетий.

Цезарь сделал даже больше. В 55-м и 53 гг. до н. э. он по разным поводам отправил две небольшие армии в поход в глубь германской территории, не с целью захватить её, но для того, чтобы германцы почувствовали мощь Рима и не смели нападать на него. Это была своего рода демонстрация военного превосходства и преимуществ организованной армии перед разрозненными силами варваров.

К востоку от Галлии граница Империи была намного слабее. Она проходила вдоль пересеченной, гористой местности, которую невозможно было полностью защитить и очень непросто удержать. Однако на расстоянии около 150 миль от этого рубежа лежала большая река Дунай, которая пересекала Европу с запада на восток. Если бы удалось продвинуться в глубь германской территории до Дуная, то можно было бы создать легко заметный, хорошо охраняемый барьер, который защитил бы Империю от нашествия северных варваров.

Во время наиболее воинственного периода своего правления Август отправил туда войска. Он не стремился захватить новые территории, а хотел только установить границу, на которой можно будет легко остановить врага или впоследствии сделать попытку расширения государства, которая при неудаче не принесет особых бед.

Римская армия продвигалась вперед, хотя медленно и с большим трудом. Для этого пришлось сперва пересечь Альпы, которые располагались в виде полукруга на северной границе Италии. Там Август в 24 г. до н. э. основал город, который назвал «Augusta Praetoria» (Претор Август). Этот город сохранился до наших дней и теперь называется Аоста.

Территории к северу и к востоку от Альп также были захвачены. Иллирик стал римским владением, а к востоку от него была основана провинция Мезия (теперь это Южная Югославия и Северная Болгария). К северу от Италии и Иллирика земли вокруг Дуная были поделены на три провинции: Рецию, Норик и Паннонию (с запада на восток). Теперь это приблизительно соответствует территориям Баварии, Австрии и Западной Венгрии.

К 9 г. до н. э. все земли вдоль течения Дуная, от его истоков и до устья, принадлежали Риму. В некоторых местах было неспокойно, но эти малосущественные восстания нетрудно было подавить. Единственной территорией в этом регионе, которой позволили сохранить некоторую самостоятельность, была Фракия (Южная Болгария). Поскольку она не располагалась непосредственно на берегу Дуная, а вожди местных племен не собирались сопротивляться Риму, страна ещё пятьдесят лет оставалась независимой. Римляне стремились привести к покорности воинственные племена, но хорошо понимали, что более мирные сами согласятся сделаться подданными Империи, если увидят, к чему приводит непокорность. В дальнейшем эта практика всегда оправдывала себя.

Для Августа было бы лучше, если бы он остановился на достигнутом и не старался захватить больше, чем смог бы удержать с имеющимися силами. Возможно, он и собирался это сделать, но развязать войну всегда легче, чем заключить мир. Остановиться на достигнутом императору помешали вполне объективные причины.

Германцы не хотели установления римского господства в Галлии, поскольку понимали, что в таком случае вскоре лишатся всех своих земель. Они не видели причин, по которым раз начавшаяся завоевательная война должна прекратиться, и опасались, что, покончив с соседями, легионеры примутся за них самих. Под давлением близкой угрозы лишиться своей независимости различные германские племена начали делать попытки к объединению, для того чтобы общими усилиями противостоять римлянам. Кроме того, они старались убедить коренное население Галлии начать освободительную войну и выгнать захватчиков со своих земель.

В обоих случаях удалось добиться определенного успеха, но лишь отчасти. Очень трудно оказалось объединить все вольнолюбивые германские племена, и некоторые отказались от сотрудничества и предпочли остаться в стороне. В основном поэтому, когда восстание в Галлии все-таки разразилось, оно окончилось провалом, ведь для того, чтобы противостоять организованной военной силе Империи, требовалась крупная армия, которую не могли собрать вожди мелких племен. Концентрация сил оказалась невозможной из-за личных амбиций, а без помощи извне галльское восстание просто задохнулось.

Римским полководцам казалось совершенно ясным, что вторжение в Германию стало неизбежно. Это было единственным способом установить спокойствие в Галлии и могло помочь предотвратить создание мощного союза германских племен в том случае, если найдется достаточно мощный лидер, который мог бы силой заставить своевольные племена объединиться, наконец, в единую силу.

Этим вопросом занялись два приемных сына Августа.

У императора никогда не было своих сыновей. В 36 г. до н. э., незадолго до прихода к власти, он влюбился в молодую женщину по имени Ливия и женился на ней. Несмотря на свой возраст (ей было всего девятнадцать лет), это была сильная и способная женщина, которая была вполне достойна стать женой императора. Когда Август (или, вернее, Октавиан, как его тогда ещё называли) встретил Ливию, она уже была замужем, но в Риме того времени это не являлось серьезным препятствием. Август заставил мужа Ливии дать ей развод. До этого у него уже было две жены, и он развелся с обеими, что было очень легко сделать. Среди высших классов римского общества в этом не было ничего необычного. В римском законодательстве было записано вполне достаточно причин, по которым супруги могут расстаться, и процедура была максимально простой.

Когда Ливия встретила Августа, у нее уже был четырехлетний сын, и она была беременна вторым. Император усыновил обоих. Они выросли и стали очень способными полководцами, так что приемный отец полагался на молодых людей так же, как если бы они были его родными сыновьями.

Старшего сына Ливии звали Тиберий (Тиберий Клавдий Нерон Цезарь). Когда ему было двадцать, он уже сражался против кантабров в Северной Испании. Двумя годами позже, то есть в 20 г. до н. э., именно он повёл римские легионы в Армению и смог заставить парфян вернуть римские знамена. Затем император послал его на помощь младшему брату Друзу (Клавдий Нерон Друз), который сражался на севере Италии. В результате была прочно установлена граница по реке Днепр.

В 13 г. до н. э. Тиберия и Друза послали в Галлию, чтобы охранять берега Рейна, но на территории, расположенной вдоль Днепра, начались восстания, и Тиберия отозвали сражаться там. Друз один остался защищать границу и вполне в этом преуспел. Когда германские племена беспричинно вторглись в Галлию в 12 г. до н. э., Друз отогнал их назад. В следующие три года он то наступал, то отступал, но никогда не терпел поражений, хотя однажды попал в засаду и погиб бы, если бы германцы, которые были слишком уверены в победе, не начали грабежи. В результате их боевой порядок был расстроен и Друз сумел победить.

К 9 г. до н. э. (744 г. AUC), молодой полководец дошел до Эльбы, которая находилась в 250 милях от Рейна.

Возможно, что если бы в дальнейшем Друз стал императором Рима, то Германия была бы полностью захвачена, и тогда история пошла бы по другому пути. Возможно даже, что владения Империи могли бы распространиться до Вислы и Днестра, которые текут от Балтийского моря к Чёрному. Эта граница гораздо короче, чем та, которая проходит по Рейну и Дунаю, и ее гораздо проще было бы защищать. Германцев, которые живут в пределах имперской территории, можно было бы цивилизовать и привить им основы римской культуры, но… зачем тешить воображение, если в действительности этого так и не случилось? Говорить тут больше не о чем.

Когда Друз возвращался с берегов Эльбы к Рейну, его лошадь споткнулась на скаку и сбросила седока. Ранения оказались смертельными. Потеря полководца, которому в то время было всего тридцать один год, нанесла большой ущерб Риму.

Август немедленно передал полномочия Друза Тиберию, и положение ещё можно было спасти. Полководец следил, чтобы смерть брата не слишком вдохновила германцев. Он продолжал время от времени перебрасывать свою армию от Рейна до Эльбы. К сожалению, в то время у Тиберия случилась личная трагедия, сильно повлиявшая на его характер.

У Августа была дочь от первого брака, Юлия. Поскольку других детей у императора не было, её сыновья должны были унаследовать трон. Эта женщина родила пятерых детей, из них трех мальчиков, однако в 12 г. до н. э. её муж умер и оставил двадцатисемилетнюю женщину вдовой. Ливия, её мачеха, немедленно поняла, что из этого события можно извлечь выгоду. Её собственный сын, Тиберий, мог жениться на Юлии, и это увеличило бы его шансы стать императором. Если бы ко времени смерти Августа родные сыновья молодой женщины ещё не достигли совершеннолетия, то Тиберий унаследовал бы императорский титул, поскольку был бы не только пасынком Августа, но и его зятем.

Ливия быстро уговорила Августа устроить этот брак (она имела большое влияние на мужа). Единственным препятствием оставался сам Тиберий. Он к этому времени уже был женат и нежно любил свою супругу. Однако отец принудил его развестись и жениться на Юлии, женщине темпераментной и аморальной, к которой серьезный и строгий в нравственном отношении Тиберий не мог хорошо относиться. Эта свадьба разбила сердце Тиберия и оставила в его душе незаживающую рану.

После очередной германской кампании полководец почувствовал, что больше не может терпеть это положение вещей. Он попросил разрешения удалиться на греческий остров Родос, чтобы избавиться от ненавистного общества жены.

Август был очень сердит на своего нового зятя, так как считал, что тот пренебрегает своими обязанностями и оскорбительно ведет себя по отношению к Юлии. Когда Тиберий решил вернуться из своей добровольной ссылки, император запретил ему приезжать в Рим и только значительно позже, под давлением обстоятельств, неохотно согласился на это. Таким образом, Тиберий практически не участвовал в государственной жизни до 5 г. н. э., когда его услуги понадобились, чтобы подавить восстание, вспыхнувшее в Паннонии. Полководец отлично справился с этим заданием, и к 9 г. н. э. в провинции воцарился мир.

За те пятнадцать лет, которые Тиберий провел вдали от Германии, положение в этом регионе ухудшилось настолько, что это имело ужасные последствия как для Рима, так и для всего мира. Таким образом, эта насильственная женитьба дорого обошлась всем.

В 7 г. н. э. Август решил, что территория между Эльбой и Рейном, находящаяся в руках римлян, уже прочно вошла в Империю. Он решил создать там новую провинцию и отправил в Германию полководца Публия Квинтилия Вара. В 13 г. до н. э. он был консулом, а позднее стал наместником Сирии, причем правил гораздо лучше, чем можно было ожидать от ставленника Августа.

Вар начал внедрять римскую культуру в Германии с большим усердием, но без малейших признаков такта. Он не собирался щадить гордость вождей, тем более он, как и все римляне, считал их варварами и полагал, что оказывает им милость, приобщая к высокой культуре Империи. Его непродуманные действия немедленно заставили местные племена задуматься о восстании, лидером которого стал двадцатипятилетний Арминий (латинское произношение германского Hermann). В юности этот человек служил в римской армии, выучил латынь и даже получил гражданство. Однако это не означало, что он был готов покориться такому заносчивому римлянину, каким был Вар.

Арминий начал кампанию с прямого обмана. Он завоевал доверие Вара и в 9 г. н. э. уговорил его покинуть безопасные укрепления у Рейна и расположиться лагерем в глубине германской территории, где тому якобы было удобнее заниматься порученным делом. Затем Арминий поднял небольшое восстание, чтобы заманить полководца ещё глубже в германские леса, причем сам он и его доверенные лица входили в личную охрану Вара. Как только римская армия оказалась в Тевтобургском лесу, который находится примерно в восьмидесяти милях от Рейна, лидер повстанцев начал действовать. По его сигналу римскую армию неожиданно окружили со всех сторон, и ничего до последнего момента не подозревавшие солдаты во главе со своим полководцем вынуждены были вступить в неравный бой, закончившийся для римлян плачевно. Полководец и его войско храбро сражались, но их положение оказалось безнадежным. Через три дня все три римских легиона были полностью уничтожены. Неравенство сил оказалось настолько очевидным, что даже прекрасно обученные, опытные римские легионеры не смогли ничего поделать с многочисленными противниками, воодушевленными сознанием, что они борются за свою свободу.

Новости потрясли Рим, как удар молнии. Более двух столетий войска Империи не знали такого поражения, и Август просто не знал, что делать. Без резкого повышения налогов невозможно было снова собрать три легиона, и таким образом римская армия уменьшилась с двадцати восьми до двадцати пяти подразделений и надолго была ослаблена. Историки рассказывают, что якобы после получения этого известия император бил себя по голове и восклицал у стен своего дворца: «Вар, Вар, верни мне мои легионы!»

Тиберий немедленно отправился на театр военных действий и возглавил экспедицию через Рейн, которая должна была напомнить германцам о римской мощи и предотвратить их попытки закрепить свою победу и вторгнуться в Галлию. Странно, но этот поход не имел никакой конкретной цели, кроме чистой демонстрации превосходства в воинской силе. Полководец не предпринял никаких карательных мер и ни тогда, ни позже не сделал ни единой попытки завоевать Германию. Римляне просто оставили северных варваров в покое, границы, которые достигли было Эльбы, вернулись обратно к Рейну (хотя береговая линия к востоку от Рейна, которая теперь принадлежит Германии и Нидерландам, осталась римской) и там и осталась. Казалось, что инцидент исчерпал сам себя и был забыт.

Битва в Тевтобургском лесу стала одним из самых кровопролитных сражений в мировой истории. Германцы вернули себе независимость, и теперь до них доносились лишь отголоски римского влияния. Через четыре столетия германские племена, которые так и остались свободными, повергли Рим и превратили его в руины.