После согревания

После согревания

Ранней весною 1944 года я побывал в одном из фронтовых госпиталей на Севере. Начальник госпиталя, майор медицинской службы, знакомил меня со своим учреждением. Во время осмотра нам встретился больной, шедший по коридору, опираясь на костыль. Это был юноша высокого роста.

Начальник госпиталя сказал мне:

– Это лейтенант, командир лыжной группы разведчиков. Восемь часов провел он неподвижно в засаде, в засыпанном снегом ельнике. Оказалось, что рядом под снегом пробивался ключ. Левой ногой лейтенант попал в воду. А сырость, влажность зимой – пострашнее самого мороза. Промокшая нога отморозилась, так как переобуться в тех условиях было невозможно. Конечно, лейтенанту угрожала полная ампутация – если не голени, то стопы. А он потерял всего-навсего большой палец и кусок кожи пятки. Знаете, что спасло ему ногу? Ванна и теплая комната. Когда он добрался до штаба ближайшей части, расположенной в какой-то усадьбе, там нашлось и то и другое. И, кроме того, там оказался толковый, хорошо подготовленный для лечения отморожений санинструктор. Теплая ванна, хороший массаж, растирание спиртом, горячий чай были спасением для лейтенанта. Если бы его отогревали на холоду, как прежде, лейтенант так легко не отделался бы. Теперь, мы его недели через две выпишем. И выпишем прямо в часть, здоровым. А по прежним временам – он наверняка вышел бы из госпиталя без стопы.

Отделение для больных с отморожениями 3-й и 4-й степени имело своеобразный вид. В палатах было жарко. Больные на кроватях видны были только от головы до пояса, вторая, нижняя, половина тела, ноги были скрыты в каких-то гротах. Стены и крыша гротов состояли из простыни, наброшенной на проволочные полуобручи и сверху накрытой одеялом. На каждой кровати имелся такой грот. Начальник госпиталя приподнял край простыни и одеяла одного грота. Оттуда пахнуло горячим воздухом. Внутри на полуобручах горели электрические лампочки. Это были суховоздушные ванны. В них подсыхали гниющие стопы отмороженных.

– Мы очень ценим эти ванны, – сказал начальник госпиталя. – Они нам чрезвычайно помогают. Все, кто здесь лежит, подверглись некротомии. Их омертвевшие стопы покрыты разрезами. И всё это – некротомия и горячий сухой воздух – сокращает нам сроки лечения. Вот посмотрите на этого больного, – он указал на круглолицего парня лет двадцати пяти, – у него вся стопа пострадала, до самого голеностопного сустава. Это один из тяжелых больных. Раньше ему пришлось бы провести в больнице год, а то и два. И вышел бы он инвалидом, с отрезанной до половины голенью. До нас он лежал в армейском госпитале месяц и у нас лежит уже полтора. А месяца через два-три мы его выпишем. К тому времени ему будет сделана ампутация. Вместо удаленной одной трети стопы будет протез, хороший, прочный протез. Боец сможет быстро ходить и даже танцевать.

Мы обошли две палаты с такими же больными. И всюду под закрытыми пологами гротов-ванн грелись черные, словно обугленные стопы, рассеченные некротомией. Такие же палаты имелись и для тех, у кого были отморожены кисти, только здесь гроты были устроены иначе, так, чтобы в них можно было держать руки.

Начальник госпиталя предложил мне спуститься вниз.

– Там вы увидите таких же больных, но уже после лечения.

Огромный зал был разукрашен лозунгами и плакатами с пожеланиями счастливого пути. Здесь находилось до пятидесяти выздоровевших солдат и офицеров. Они были не в больничных халатах, а в своей форменной одежде. Некоторые опирались на костыли.

– Сегодня мы выписываем их из госпиталя, – сказал мне майор медицинской службы. – Многие из них поедут в свои части, многие получили отпуск и поедут домой отдохнуть. Все они выздоровели, и нет ни одного, который лечился бы больше полугода. Есть, конечно, и негодные к дальнейшей службе в армии: это те, кто на костылях. А ведь раньше среди отмороженных было инвалидов не меньше, чем девяносто процентов. Всё это сделали быстрое отогревание и некротомия. Конечно, и облучение кварцем, соллюксом, и разные укрепляющие лекарства, и хорошее питание, и лечебная физкультура, и многое другое тоже помогли. Но главное – это всё же лечение по принципам школы Гирголава.