МОСКОВСКИЕ КУПЦЫ

МОСКОВСКИЕ КУПЦЫ

Накопление капиталов в руках московских купцов было тесно связано с черноморской торговлей. Поэтому ведущая купеческая группа и получила в Москве прозвание гостей-сурожан. О них говорили, что они «…сходници суть з земли на землю и знаеми всеми, и в Ордах, и в Фрязех». По счастливой случайности нам известны имена 10 гостей-сурожан, ходивших с Дмитрием Донским на Куликово поле. Никоновская летопись, которая частично сохранила одну из ранних редакций сказания о Мамаевом побоище, называет их так: 1) Василий Капица, 2) Сидор Елферьев, 3) Константин, 4) Кузьма Коверя, 5) Семион Онтонов, 6) Михайло Саларев, 7) Тимофей Весяков, 8) Дмитрий Черной, 9) Дементий Саларев, 10) Иван Ших.

В этом списке не все передано точно. Из другой редакции сказания узнаем, что безымянного Константина прозывали Волком, а Михаила Саларева звали не Саларевым, а Сараевым. В третьей редакции сказания Константин назван Петуновым, а в четвертой находим новые изменения: Василий, оказывается, носит имя не Капица, а Палица, Константин имеет прозвище Белца, Тимофей назван не Весяковым, а Васковым. Как далее мы увидим, все эти изменения не вносят чего-либо нового и оставляют в неприкосновенности список Никоновской летописи как наиболее древний и достоверный. С течением времени имена гостей-сурожан, современников Дмитрия Донского, забывались и подправлялись таким образом, что на месте малопонятного Капицы появилось более знакомое прозвище Палица.

В. Е. Сыроечковский в своей монографии о гостях-сурожанах проследил историю Саларевых, но в XIV-XV вв. еще большей известностью пользовались Онтоновы, Ермолины и Весяковы. Названный в сказании о Мамаевом побоище Симеон Онтонов считался одним из крупнейших и богатейших купцов. Его наши источники называют человеком «…от великих купець и славных гос-подьствующему граду Москве». Имя и отчество Семена Онтонова, кажется, ручаются за его русское происхождение.

Менее известно о Тимофее Весякове, но «Весяков двор» стоял в Китай-городе поблизости от Богоявленского монастыря во второй половине XV в. Вероятно, он чем-нибудь выдавался среди других окружающих его строений. О другой такой постройке, воздвигнутой купцом Тароканом у Фроловских ворот в Кремле, упоминает летописец в 1471 г.: «Того же лета Тарокан купець заложи себе полаты кирпичны во граде Москве, у градной стены, у Фроловских ворот; единаго лета и сведе» . Это была едва ли не первая каменная постройка в Москве жилого типа, отмеченная по своей необычности в летописи. Палата имела сводчатый верх («сведена»), как это мы обычно наблюдаем в старинных русских постройках.

Потомка еще одного гостя-сурожанина, ходившего против татар с Дмитрием Донским, Ивана Шиха, мы найдем» во второй половине XV в. Это Андрей Шихов, один из кредиторов князя Юрия Васильевича. Князь получил от него 30 рублей, отдав в залог постав ипрского сукна.

Мы видим, что денежные капиталы держались в отдельных купеческих родах иной раз почти на протяжении целого столетия. В этом несомненный признак прочности торговых связей и денежных богатств, накопленных московским купечеством. Среди него выделяются фамилии, которые приобретают земельное имущество и вступают в ряды родовой знати. Такой путь возвышения купеческих родов можно проследить на примере Ермолиных и Ховриных, двух знаменитейших московских купеческих фамилий XV в.