Анастас Иванович Микоян (1895 – 1978)

Анастас Иванович Микоян (1895 – 1978)

Фаворит Н. С. Хрущева, видный партийный деятель, нарком пищевой промышленности и министр торговли, Анастас Иванович Микоян попал в обойму власти еще при жизни В. И. Ленина и ушел в отставку только в годы брежневского руководства. Родился он 13 ноября 1895 г. в селе Санаин Тифлисской губернии в скромной семье сельского плотника.

Окончив сельскую школу, молодой Анастас поступил в Нерсесяновскую духовную семинарию в Тифлисе – одно из лучших учебных заведений в Закавказье, куда принимались дети представителей всех сословий. Духовная семинария давала шанс мальчикам из беднейших слоев населения получить классическое образование и занять достойное место в жизни, а господствовавшие в ней просветительские и либеральные идеи помогли сформироваться многим деятелям искусства и культуры (писателям, поэтам, художникам).

Именно духовные семинарии дали России множество революционеров, среди которых Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов и И. В. Сталин. Именно в стенах этих учебных заведений в то время можно было найти почти всю марксистскую литературу.

В конце 1914 г. А. Микоян записался добровольцем в армянскую дружину и несколько месяцев участвовал в боевых действиях на Турецком фронте, после чего жестокие приступы малярии вынудили его оставить службу и в 1916 г. вернуться в Тифлис.

Возвращение домой ознаменовалось для Микояна двумя событиями: он поступил в духовную академию в г. Эчмиадзин и стал членом партии большевиков. В Эчмиадзине его стараниями был организован первый Совет солдатских депутатов. Следующие 2 года Анастас занимался партийной агитацией на родине и в Баку, стал редактором газет «Социал-демократ» и «Известия Бакинского Совета», в то же время продвигаясь по партийной линии. В Бакинский Совет входило множество разных партий (большевики, эсеры, меньшевики, дашнаки и др.). Численный перевес со стороны большевиков привел к созданию весной 1918 г. Совета Народных Комиссаров во главе с Чрезвычайным комиссаром по делам Кавказа Степаном Шаумяном. По его поручению Анастас вместе с боевой дружиной организовал сопротивление наступавшим на город турецким войскам.

Будучи членом Президиума Бакинского комитета РСДРП, Микоян весной 1918 г. командовал отрядом ополченцев, а затем занял пост комиссара в Третьей бригаде Красной армии. После начала Гражданской войны практически вся Закаспийская область была оккупирована англичанами, а административная власть в этом регионе перешла к партии правых эсеров и националистов. Баку был осажден турецкими военными частями. В этой ситуации эсеры и меньшевики решили пригласить в Баку английские войска (так как в Первой мировой войне англичане воевали против Турции) и создать коалиционное правительство из всех партий. Предложение было принято большинством голосов. Англичане вошли в город и заставили турецкие отряды отступить. Новая власть (диктатура Центрокаспия) арестовала большинство участников прежней Бакинской коммуны – А. Микояна в это время в городе не было. Тем не менее в начале осени началось новое наступление турецких войск, и англичане оставили Баку. Ополченцы не могли противостоять многочисленной турецкой армии, и в городе началась паника. При содействии Микояна арестованных большевиков во главе с Шаумяном удалось освободить из тюрьмы и отправить в занятую Красной армией Астрахань на пароходе «Туркмен» вместе с другими эвакуированными. По пути находившиеся на борту меньшевики и английские офицеры подняли бунт и привели корабль в оккупированный англичанами Красноводск. Правые эсеры, которые взяли власть в этом городе, снова посадили в тюрьму всех большевиков. На основании списков арестованных, опубликованных газетами Баку, и документов на тюремное довольствие, обнаруженных у заключенных, власти отделили 26 человек, вывезли их из Красноводска и расстреляли. В их числе были не только Степан Шаумян, видные большевики и народные комиссары, но и левые эсеры, беспартийные, служащие. Так возникла история о 26 расстрелянных бакинских комиссарах. Анастас Микоян остался в живых благодаря тому, что его фамилии не нашли ни в одном документе. По той же причине уцелели и некоторые видные большевики – С. Канделаки, Э. Гигоян и др. Они вернулись в Баку только весной 1919 г., и Микоян возглавил подпольную ячейку большевиков. Осенью 1919 г. он приехал в Москву с докладом о положении дел на Кавказе. Тогда же Анастас лично познакомился с В. И. Лениным, Г. К. Орджоникидзе, М. В. Фрунзе, И. В. Сталиным и при их содействии был избран во ВЦИК. Весной 1920 г. в Баку была провозглашена Советская власть, но Микоян по распоряжению Моск вы отправился на партийную работу в Нижегородский губернский комитет. Ситуация в регионе была на грани взрыва: в городе размещались 50 000 солдат, не получавших продовольствия и обмундирования. Предприятия не действовали, рабочие месяцами не получали зарплату, положение крестьян было критическим. Микоян проявил себя как решительный агитатор и был введен в состав бюро губкома. Двадцатипятилетний юноша как руководитель губернии встречался с Лениным, участвовал во всех съездах Советов и партии большевиков. В следующем году Микояна избрали в состав Центрального комитета РКП(б).

Уже тогда дипломатичность Микояна позволила ему близко общаться с И. В. Сталиным и выполнять его секретные поручения. Он постоянно выступал на стороне последнего в борьбе с внутрипартийной левой оппозицией. За это время Сталин вполне оценил энергию Анастаса, его кавказское происхождение и личную преданность.

По рекомендации Сталина Микоян возглавил Северо-Кавказский краевой комитет. Под его руководством находились Терская и Кубанская казачьи области, территории казачьего войска Донского, Астраханской, Ставропольской и Черноморской губерний и 7 национальных округов. Проблемы края заключались не только в разобщенности общества после Гражданской войны, но и в удручающем состоянии экономики региона. На территории многонационального Северного Кавказа до тех пор скрывались участвовавшие в боях отряды казаков и националистов. Анастас сумел организовать работу так, что регион начал быстро восстанавливать народное хозяйство и превращаться в житницу молодой Советской Республики. Для установления общего языка между властью и местным населением Микоян добился для богатых крестьян и торговцев предоставления избирательных прав и экономических свобод. Для прекращения партизанской войны в крае несколько раз объявлялась амнистия. При этом крайком разрешил и горцам, и казакам носить холодное оружие. Более того, относительно казачества Микоян придерживался политики патронирования: им разрешалось сохранить старинный уклад, одежду; изменения не коснулись и казачьего самоуправления и бюджета. В выступлениях и публикациях в печати Микоян призывал коммунистов и молодежь уважать традиции разных народов и не разрушать культовые сооружения. Казаков в числе специальных подразделений включали в состав частей Красной армии, всячески поощряли их спортивные состязания и конную подготовку. В условиях нэпа развивались кооперация и сельское хозяйство. В то время Кавказ снова стал всероссийской здравницей: развивалась структура черноморских курортов, отдельной строкой в бюджете проходила модернизация города-курорта Минеральные Воды. Продуманная политика закрепила за Микояном имидж опытного администратора и верного партийца. Летом 1926 г. вместе с Г. К. Орджоникидзе, С. М. Кировым и Л. М. Кагановичем Анастас стал кандидатом в члены Политбюро ЦК.

После назначения Л. Б. Каменева послом в Италию на его должность наркома внешней и внутренней торговли был назначен Анастас Микоян – самый молодой нарком и член Политбюро ЦК. Период первых пятилеток связан с еще одной ролью Микояна – посредника при продаже национальных ценностей Российской империи, хранившихся в Эрмитаже и других музеях. Эти картины известных европейских мастеров (Рембрандта, Рубенса, Тициана и др.), драгоценности, старинные рукописи, инкрустированная мебель, фарфор и другие предметы искусства принадлежали членам императорской семьи, высшей знати или были конфискованы у населения во время революции. Советской Республике не хватало валюты, чтобы оплатить купленное за рубежом промышленное оборудование. У кого-то из государственных деятелей возникла мысль о продаже за границу реквизированных ценностей. Из-за протестов представителей русской эмиграции аукционы, проведенные в Германии и Франции, были неудачны – возможно, имели место злоупотребления как с той, так и с другой стороны. Микояну удалось заключить ряд успешных сделок, по некоторым данным, на сумму более 100 000 долларов. Самые крупные сделки были подписаны с известным английским нефтяным магнатом армянского происхождения Г. Гульбенкяном и американскими бизнесменами. Одним из них был миллиардер Э. Меллон – бывший министр финансов США. В меньших масштабах эти продажи происходили до 1936 г. (по другим сведениям, до 1932 г.). Микояну было всего 30 лет, но он уже напряженно работал над тем, чтобы поставить торговлю на службу социалистическому строительству. Это было особенно важно, так как в 1926 – 1927 гг. экономический кризис охватил и промышленность, и сельское хозяйство.

Исполнительная власть испытывала большие трудности в хлебозаготовках. Микоян решительно предложил получить нужный горожанам хлеб без карательных санкций, а путем временной переброски дефицитного товара с городских рынков в крестьянские деревни и кооперативы.

К Микояну в названном вопросе присоединились и некоторые члены Политбюро (А. И. Рыков, Н. И. Бухарин и др.). В ЦК партии эти советы сочли слишком умеренными, и Сталин, курировавший данную проблему, отдал предпочтение печально известной политике жесткой коллективизации и ликвидации кулачества. Микоян проявил политическую гибкость и принял сторону И. В. Сталина. Так он поступал и в дальнейшем: правильные административные решения удивительным образом сочетались у него с принятием и выполнением указаний руководящего звена, невзирая на их неразумность и неоправданность. К началу 1930 г. система торговли в стране пришла в упадок, а хлебозаготовки приняли регулярный характер. Закупочные цены давно не соответствовали себестоимости сельскохозяйственной продукции, в результате бумажные деньги быстро обесценились, наступила инфляция. Не очень помогло и введение карточек на товары первой необходимости и продовольственных пайков. В стране начался голод, а товарно-денежные отношения между городом и деревней вернулись к натуральному обмену. Наркомат внешней и внутренней торговли был переименован в Наркомат снабжения СССР, и Анастас Микоян стал «главным снабженцем страны». Вопреки желанию вождя он отказался сменить заболевшего В. Р. Менжинского на посту председателя ОГПУ, так как не хотел участвовать в партийных чистках и разоблачениях «врагов народа». Несмотря на то что Микоян непосредственно не участвовал в коллективизации и принудительных заготовках 1930 – 1933 гг., ему пришлось дать согласие на арест многих беспартийных специалистов в своей отрасли. Из чувства самосохранения он не выступал против подобных мер, всегда в итоге соглашаясь с руководящей линией.

В 1934 – 1935 гг., после завершения экономического кризиса, стали видны результаты внедрения передовых технологий и вложения громадного человеческого труда в промышленность и сельское хозяйство. Наряду со стратегически важным машиностроением развивались легкая и пищевая промышленность. В 1934 г. в СССР был создан отдельный Наркомат пищевой промышленности, которым теперь и руководил Микоян. Однако, хотя продовольствия стало много и оно было натуральным, плохо было развито производство полуфабрикатов для домашнего приготовления, промышленных консервов, плодоовощных заготовок. Не существовало и единой системы общественного питания.

После революции возникла кампания по освобождению городских женщин от домашнего труда. Приготовление пищи дома отменялось и планировалось в каждом городе устроить гигантские фабрики-кухни, а в каждом микрорайоне – столовые для разогревания и употребления готовых блюд. Подразумевалось, что свободное время женщины должны были направить на ударный труд на благо социалистической родины или на самообразование.

Время показало несостоятельность этих планов, но Анастас Микоян решил извлечь из утопических идей максимальную пользу. Во время второй пятилетки под его руководством быстро развивались такие отрасли пищевой промышленности, как производство консервов, сахара, конфет и шоколада, разнообразного печенья и другой готовой выпечки, колбас и сосисок, полуфабрикатов для жаренья (особенно котлет), жиров. Много времени уделял он и развитию табачной промышленности, для чего предпринял длительную поездку в США.

Именно Микоян помог быстрому развитию технологий «искусственного холода», производства продуктов быстрой и глубокой заморозки в СССР, явился настоящим энтузиастом производства разных видов мороженого, так как очень его любил. По словам современников, близко знавших Анастаса Ивановича, построение коммунизма было для него не так значимо, как производство разнообразных сортов мороженого и других десертов.

В подчинении Микояна находилась вся ликероводочная промышленность страны. Он был сторонником традиции «культурного пития», т. е. считал качественные спиртные напитки непременным условием праздничного застолья, но приветствовал их умеренное употребление для веселья, в хорошей компании.

Анастас Иванович поощрял развитие радио– и киноиндустрии, так как полагал, что это помогает людям культурно развиваться и ведет к повышению общей культуры быта, а значит, и культуры питания. Именно поэтому в конце 1930-х гг. по его инициативе в СССР была издана первая советская поваренная книга «О вкусной и здоровой пище». В отличие от дореволюционных изданий в ней было необходимое сочетание разнообразных рецептов для повседневного и праздничного столов, меню комплексных обедов, блюд национальной кухни народов союзных республик. Каждый рецепт был проверен в специальном Институте питания, так как в «правильном» рецепте должны были присутствовать оптимальные по тем временам сочетания продуктов, их количества и необходимой питательной ценности готового блюда. В дореволюционных сборниках, предназначенных в основном для аристократии, для приготовления требовалось слишком много продуктов, причем не все они были порой доступны.

В кризисные 1920-е гг. большое внимание уделялось низкой себестоимости готового блюда – оно должно было быть очень дешевым и более-менее сытным, на его вкусовые качества большого внимания не обращали.

Книга Микояна стала первым опытом популярной энциклопедии для широкой аудитории, в которой богатый ассортимент рецептов отличался доступностью приготовления и хорошими вкусовыми качествами блюд. По традиции к каждому из разделов в качестве эпиграфа было подобрано одно из высказываний И. В. Сталина. Книга выдержала мно жество переизданий.

Микоян стал одним из создателей и так называемых «рыбных дней». В эти дни, начиная с сентября 1932 г., в столовых и других предприятиях общественного питания подавали только рыбные и овощные блюда, что объяснялось борьбой с недостатком белков в рационе, вызванным спадом производства мяса.

По свидетельству современников, Микоян обычно был спокоен, а как руководитель – сдержан и вежлив с подчиненными. Рядовых посетителей он угощал апельсинами из большой вазы на своем столе. Находясь же в плохом настроении, он мог швырнуть в лицо своим служащим поданные на подпись документы (как и Л. М. Каганович).

После избрания членом Политбюро ЦК (в 1935 г.) Анастас Иванович работал еще больше. В результате через 2 года он получил должность заместителя председателя Совета Народных Комиссаров. В то время по всей стране проходили «большие чистки» в партийных и государственных органах. Хотя Микоян и не проявлял в поисках «врагов народа» такой активности, как, например, Л. М. Каганович, но он не мог вообще уклониться от участия в карательных акциях – при Сталине каждый из наркомов обязан был допустить аресты определенного количества работников всех уровней в своей отрасли («лимит на чистку»). Также на него повлияла не только природная осторожность, но и судьба его друга Г. К. Орджоникидзе, который протестовал против арестов своих подчиненных и по указанию Сталина был доведен до самоубийства в начале 1937 г. Свою роль сыграла и угроза Сталина уличить Микояна в предательстве товарищей по Бакинской коммуне (С. Шаумяна и других бакинских комиссаров). Таким образом, подпись Микояна оказалась и на документах, решивших участь Н. И. Бухарина и А. И. Рыкова, и в осенних протоколах чистки партийных органов в Армении, куда Анастас Иванович выезжал вместе с Г. М. Маленковым в 1937 г. В то время в городах и сельских районах были арестованы и расстреляны несколько тысяч неповинных людей: партийных работников и госслужащих.

Подписывая обвинительные документы и выступая на собраниях с соответствующими речами, Микоян отдавал себе отчет в истинном положении дел и как мог старался его исправить. Он, по свидетельствам современников, обещал «при первой возможности» помочь в освобождении некоторых арестованных, оказывал материальную поддержку их родственникам, помогал устроиться на работу или вернуться из ссылки. Так, он помог избежать ареста И. Х. Баграмяну, будущему маршалу, а в то время курсанту Академии Генерального штаба.

В 1939 – 1940 гг. Микоян, будучи наркомом внешней торговли, вел переговоры с немецкими экономическими делегациями и следил за выполнением договоров по поставкам оборудования и сырья. При этом немецкая сторона уже в конце 1930-х гг. не выполняла в полной мере своих обязательств, ссылаясь на технические неувязки. В свою очередь, Микоян добросовестно обеспечивал поставки сырья и продовольствия в Германию вплоть до середины июня 1941 г.

После начала войны обязанности Анастаса Ивановича резко изменились – он был назначен руководителем специального комитета по продовольственно-вещевому снабжению воинских частей, а через год вошел в Государственный Комитет Обороны, что означало высшую власть в стране в военное время.

На посту главного армейского снабженца Микоян проявил себя настолько хорошо, что в сложном 1943 г. был удостоен звания Героя Соцтруда. После решительного перелома в ходе военных действий советские части перешли в наступление, а Анастас Иванович (в составе соответствующего комитета) занялся восстановлением разрушенного народного хозяйства на бывших оккупированных территориях.

В самом начале войны были депортированы немцы Поволжья, многие народности Северного Кавказа и крымские татары. Справедливости ради надо упомянуть, что в большинстве подобных случаев Анастас Микоян стремился по возможности смягчить суровые приговоры в отличие от других членов Политбюро и Государственного Комитета Обороны страны.

Так, тотальное выселение чеченцев и ингушей с Северного Кавказа планировалось на начало февраля 1943 г. А. Микоян сумел убедить И. В. Сталина, К. Е. Ворошилова, Л. П. Берию и Н. С. Хрущева отложить депортацию по крайней мере до тех пор, пока Северный Кавказ не будет полностью очищен от немецких захватчиков. К этому мнению присоединился и Л. М. Каганович. Основным аргументом Микояна было то, что тотальная депортация за 24 ч повредит международному престижу страны.

С наступлением мирного времени трудовая вахта Анастаса Ивановича продолжилась на посту главы Министерства внешней торговли. При этом он по-прежнему занимал пост заместителя председателя Сов мина СССР. Объективность и взвешенность решений Микояна стали причиной того, что именно ему было поручено разбираться в последствиях так называемого «Ленинградского дела».

Предпосылками возникновения этого вопроса были, с одной стороны, внутрипартийная закулисная борьба, а с другой – усиливавшаяся самостоятельность Н. А. Вознесенского, председателя Госплана СССР, и его сторонников: ленинградцев А. А. Кузнецова, М. И. Родионова и других руководителей, – а также многочисленные должностные нарушения с их стороны. Репрессии затронули не только самих обвиняемых, но и их родственников, знакомых, рядовых партийных работников, служащих, деятелей науки, культуры и искусства – ленинградцев по происхождению.

Репрессии конца 1940-х – начала 1950-х гг., поиски шпионов и «врагов народа» затронули не только внутреннюю политику СССР, но и страны социалистического блока, например Югославию. Пострадала и семья самого Анастаса Ивановича – его сыновья, Вано и Сергей, были арестованы и отправлены в ссылку.

Неизвестно, насколько далеко зашли бы «партийные чистки», но в истории этого периода наступили благотворные перемены, связанные со смертью И. В. Сталина. Немедленно были секвестированы аппараты президиума Центрального комитета партии, секретариата ЦК и Совмина СССР. В официальных докладах руководители партии и правительства перечислялись не по алфавитному принципу, а в порядке значимости и роли во внешней и внутренней политике страны. Со стороны это выглядело примерно так: Маленков, Молотов, Берия, Каганович, Хрущев, Ворошилов, Булганин и Микоян. В любом случае место в первой десятке внутрипартийной иерархии способствовало только укреплению положения Микояна, равно как и его отстраненность от развернувшейся клановой борьбы за власть. Тем не менее он всегда был в курсе событий и основных моментов закулисной игры, которая велась бывшими соратниками «отца народов».

Так, Н. С. Хрущев настолько доверял Анастасу Ивановичу, что сообщил ему о своем плане ареста Л. П. Берии, правда, уже перед началом заседания ЦК партии. Вопреки надеждам Хрущева Микоян занял выжидательную позицию, не сообщив, «против» он или «за». Сомневались в верности Микояна Г. М. Маленков и Н. А. Булганин. Однако, когда на заседании Президиума ЦК партии Берии было выражено недоверие и поставлен вопрос о его отставке, Микоян также решительно поддержал Хрущева, воздержавшись однако от конкретных оценок работы Берии и решения его дальнейшей судьбы.

После этого Микоян стал ближайшим помощником Хрущева, карьера которого все круче возносилась на политический олимп. Анастас Иванович помог реабилитации бездоказательно репрессированных ранее сотрудников министерств и ведомств, деятелей культуры и искусства, старых большевиков. Многие из них заняли ответственные посты в государственном управлении и партийных структурах. Эту категорию так и называют – «хрущевские зэка».

В то же время Микоян встречался с родственниками погибших в годы репрессий сослуживцев, помогал им материально, устраивал им путевки в санатории и др. Ему же было поручено подготовить поездку делегации членов советского правительства в Югославию, чтобы наладить взаимоотношения с руководством этой страны, подготовив его к подписанию договора о дружбе.

Антисталинский доклад Н. С. Хрущева многие представители высших эшелонов власти считали преждевременным, опасаясь, что население еще не готово пусть и к частичному признанию ошибок прежнего руководства, из-за чего могли возникнуть бунты и неприятие партии вообще. Микоян опосредованно поддержал Хрущева, раскритиковав ряд внешнеполитических просчетов Сталина и его экономическую систему. При этом он выразил горячее сочувствие жертвам репрессий 1930-х гг.

При содействии Микояна были организованы более сотни комитетов и комиссий, которые должны были реабилитировать политзаключенных, обвиненных в подрыве государственного строя и формировании антисоветских настроений, членов семей «врагов народа», арестованных и сосланных «за сочувствие», бывших фронтовиков и военнопленных, репрессированных в конце войны и после нее. Однако Микоян не был бы самим собой, если бы не попытался сочетать несочетаемое: пересмотр дел политзаключенных он ухитрялся совмещать с пропагандой осторожности и умеренности по отношению к политическому наследию бывшего вождя.

Во внешней политике участие Анастаса Ивановича прослеживается в известных событиях в Польше и Венгрии в 1956 г. Политический кризис в этих странах привел к почти полной замене руководящего и партийного состава, созданию новой системы управления и в то же время показал, что старую гвардию рано списывать со счетов. Кроме Микояна, в этом принимали активное участие Г. К. Жуков и М. А. Суслов – будущая правая рука Л. И. Брежнева.

Революционная Куба встречала Анастаса Ивановича как народного героя – он был первым советским руководителем, посетившим остров Свободы. Несмотря на плотный рабочий график, Микоян нашел время навестить Э. Хемингуэя, проживавшего в то время на Кубе, и побеседовал с ним о его произведениях.

Нередко Хрущев привлекал Микояна к разрешению идеологических вопросов. В частности, ему было поручено разобраться в деле академика А. М. Деборина, обвиненного в возрождении меньшевизма.

Во внутренней политике Микоян действовал в соответствии с указаниями Хрущева. Начало 1960-х гг. было в этом отношении непростым. Например, возвращение депортированных чеченцев и ингушей в родные места встретило жесткое противодействие со стороны поселившихся там ранее по распоряжению Сталина русских и украинцев. Микоян достойным образом успокоил возникший конфликт, грозивший перейти в массовые вооруженные столкновения на национальной почве. Следует вообще заметить, что там, где ему лично пре доставлялась свобода выбора средств, он предпочитал, скорее, мирное решение ситуации.

Тем большим диссонансом выглядит на этом фоне конфликт в Новочеркасске, возникший в результате плохого снабжения продовольствием. Одновременное повышение цен на товары первой необходимости накалило обстановку до предела. По существу мирная демонстрация рабочих была жестко ликвидирована с помощью армейских частей. По ряду сведений, более 100 человек погибли и получили ранения, еще больше было арестовано. Находившийся в Новочеркасске вместе с Ф. Р. Козловым и М. А. Сусловым Анастас Иванович фактически устранился от принятия ответственного решения. Вину за стрельбу по демонстрантам Микоян возлагал на Ф. Р. Козлова и М. А. Суслова, заявляя, что лично он считал возможным провести переговоры с представителями рабочих.

Будучи негласным посредником между Н. Хрущевым, Ф. Кастро и Д. Кеннеди во время развития Карибского кризиса, Микоян все силы отдавал работе. Он показал себя как талантливый дипломат и не только заслужил личное уважение лидеров Кубы и США, но и смог исправить сложившуюся щекотливую ситуацию. При этом ему пришлось пережить смерть жены Ашхен, которая прожила с ним почти 50 лет. На ее похоронах в Москве Микоян не смог присутствовать по служебным обстоятельствам, поэтому проводить ее в последний путь пришли сыновья и внуки, а также Артем – младший брат Анастаса Ивановича, генерал, разработчик сверхзвуковых истребителей. В то время Микоян находился в составе специальной делегации в США на переговорах с Д. Кеннеди. По стечению обстоятельств через год он будет в составе делегации на похоронах Кеннеди, убитого снайпером в Далласе.

После избрания Л. И. Брежнева на пост 2-го секретаря ЦК КПСС в 1964 г. Микоян занял должность председателя Президиума Верховного Совета и подписал Указ о смещении Н. С. Хрущева с поста Председателя Совета Министров СССР. Первым секретарем ЦК КПСС стал Л. И. Брежнев, а главой Советского правительства – А. Н. Косыгин.

Против антихрущевской коалиции Микоян возражать не стал. Однако на октябрьском Пленуме ЦК 1951 г. Анастас Иванович упоминал не только недостатки бывшего главы государства, но и его заслуги в разоблачении культа личности, во внешней и внутренней политике. Тем не менее уже в следующем году в связи с юбилеем Победы в Великой Отечественной войне имя Сталина стало упоминаться все чаще. Микоян, в целом соглашаясь с существующей практикой, указывал на то, что реабилитация «тирана и деспота», пусть даже и частичная, может вызвать народное возмущение и повредить престижу СССР в глазах мировой общественности.

Молодая часть сторонников Брежнева торопилась избавиться от «хрущевского наследия» в высших эшелонах власти. Самым подходящим поводом была бы отставка по возрасту. А. И. Микоян был ненамного старше остальных сторонников Брежнева, но не стал противоречить негласно утвержденному решению.

Для того чтобы «подсластить пилюлю», был устроен великолепный правительственный банкет. В торжественной обстановке Анастасу Ивановичу вручили 6-й орден Ленина. При этом он сохранил членство в Президиуме Верховного Совета СССР и статус депутата. За период с 1966 по 1971 г. Микоян дважды избирался в члены Центрального комитета КПСС. Тем не менее в состав Политбюро ему больше войти не удалось.

В последние годы жизни Микоян все меньше внимания уделял государственным делам. Анастас Иванович был похоронен на Новодевичьем кладбище, что можно считать признаком некоторой опалы. Его имя присвоено Московскому мясокомбинату (фирма «Микомс», затем – фирма «Микоян») и Институту табака и махорки.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.