Законы времени и восстановление прошлого

Законы времени и восстановление прошлого

Удивительное дело — наука «История» занимается восстановлением событий прошлого, т. е. вторгается в сферу, в которой властвует категория времени. Но историки совершенно не интересуются свойствами времени. Историческая наука пребывает вне времени современной науки о времени.

Время — это нечто загадочное; оно то раскрывает свои тайны перед наукой, то приводит исследователей в отчаяние своей непостижимостью. Временем занимаются и естественные науки. Наиболее серьезных успехов в раскрытии сущности времени достигла современная физика. Она слила время с пространством и ввела в обращение новое понятие «пространство-время». Время стало обладать геометрией.

Нельзя вести исторические исследования и игнорировать законы времени. Каковы эти законы? Сформулируем некоторые из них.

Закон о неопределенности описания

Замечено, что при описании события, имевшего место в Истории, по мере его изучения число деталей естественным образом начинает увеличиваться. Это радует исследователя, поскольку картина происшедшего становится все более объемной, красочной, насыщенной самыми разнообразными деталями. Однако детали и подробности начинают все сильнее разниться и, более того, вступать в противоречие, если исследователь начинает концентрировать внимание на очень небольшом временном отрезке изучаемого исторического действия. От радости, когда на смену периода отсутствия каких-либо документов о данном событии приходит время обнаружения архивных, фактических или литературных сведений об интересующем исследователя событии, постепенно не остается никакого следа. Приходится как-то разъяснять разнобой, несогласованность, разночтения и заведомые противоречия. При этом, как правило, одну часть документов или фактов объявляют ошибками современников, вторую — проявлением субъективности в оценке событий, третью — фальшивками, ну а некоторые из них — как не заслуживающими внимания! Далеко не каждый историк при написании статьи или книги приводит или хотя бы упоминает о документах или фактах, противоречащих излагаемому им. Хуже того, очень часто, даже говоря об иной точке зрения своего коллеги, воззрения собрата по науке комментируются таким образом, что у читателя должно остаться мнение о «слабой научной аргументации» или о «научной несостоятельности». Теория оппонента, в отличие от той, которой придерживается автор, именуется всего лишь «гипотезой», которая встречена «справедливой критикой» (Алексеев, 1986. С. 4).

Торжествует та теория, которая вписывается в действующую в исторической науке парадигму (Кун, 1978). Борьба автора иной точки зрения может привести к успеху, если этот иной взгляд на проблему не противоречит действующей парадигме. Ярким примером безуспешной вековой борьбы является идея об ошибочности общепринятой глобальной хронологии Скалигера-Петавиуса (Носовский, Фоменко, 1996).

По мере развития исторической науки утверждаются теории, построенные лишь на некоторой совокупности документов и фактов, которые признаны официальной наукой, т. е. действующей в рамках современной парадигмы. Методы этой науки считаются научными, и, следовательно, основная часть отвергнутых документов и фактов, т. е. объявленных не заслуживающими внимания, обречена на забвение. Более того, официальная теория со временем становится непроверяемой и в силу этого живущей достаточно долго. Что заставит усомниться в действующей теории? Это обнаруженные новые противоречащие теории документы или факты, с которыми официальная научная традиция не может не считаться. В математике перепроверку теории может провести любой (!) математик, и в силу этого математические теории самые прочные и практически неизменяемые; в физике теория признается неверной или действующей с вновь вводимыми ограничениями, если «его Величество эксперимент» укажет на несостоятельность теории. В исторической науке, как правило, сами главные документы, факты, экспонаты и т. д., положенные в основу теории, являются недоступными для историков.

Исследователю остается только надеяться (!) на добросовестность своих предшественников и верить (!) заявлениям тех, кто хоть что-то видел сам или держал нечто важное в своих руках. Верить, что перевод с древнегреческого на русский был сделан правильно, если не знаешь древнегреческого. А если знаешь, то все равно это не гарантирует тебе доступа к древнему папирусу. Большинство специалистов по древней Греции никогда не держали в руках древних документов. Именно «не держали», поскольку можно видеть и фотографию документа, но приходится верить, что это фотокопия подлинника! Скажут: нельзя не верить всем. Верно. Физики и математики также вынуждены верить расчетам друг друга, но здесь есть особая мера доверия: взорвавшаяся на старте ракета, утечка радиоактивного вещества и т. д. Короче говоря, можно и за решетку попасть всей компанией, если один был неаккуратен в вычислениях, а другие их не перепроверили. Никому не приходилось слышать фразы о восстановлении исторической справедливости какой-либо ранее доказанной теоремы, хотя и находят подчас ошибки в доказательствах каких-либо теорем или в технических расчетах. Но обычно это делается либо достаточно быстро, после публикации, либо данная теорема пылится на полке вместе с опубликовавшим ее журналом без употребления.

Вера не является методом науки. И наука всего лишь созданная западноевропейцами science, т. е. то, что в России называется естествознанием. Поэтому история ни есть наука; наука не основывается на вере. В истории ситуация кардинально иная, чем в естествознании. Нет ответственности за свою теорию, кроме ответственности посредством своего научного авторитета. Как правило, утвердившаяся теория переживает своего создателя, и спросить за ошибку в работе с документами бывает не с кого, и, кроме того, тот, кто начинает восстанавливать историческую правду, действует в рамках нормальной по Куну исторической науки, т. е. принимая во внимание одни документы и отбрасывая, естественно, как не заслуживающие внимания, другие. И он не может действовать иначе, поскольку действует

Закон о неопределенности описания:

чем меньше отрезок времени исследуемого исторического события, тем больше подробностей, отнюдь не обязанных быть непротиворечивыми.

Закон о взаимодействии эпох

Попытаемся сформулировать другой закон, затрагивающий природу времени, который выглядит более фантастическим, но в то же время поясняющим, почему прошлое столь неуловимо.

Если более глубоко вдуматься в содержание закона о неопределенности исторического описания, то возникает следующий вопрос. Применение этого закона к ситуации, когда необходимо восстановить подробности совершенного в прошлом преступления, означало бы невозможность проведения такого рода расследования. Ведь в таких делах важно знать все подробности действия, осуществленного часто за ничтожно малый отрезок времени. А сформулированный нами закон вроде бы не надеется на реальность подобного розыскного мероприятия. Так что, не верен закон? Если верен, то мы вынуждены констатировать наличие полной необъективности при нахождении истинного преступника. Другими словами, следствие занимается добыванием фактов, а на их основе вырабатывают версии, которые больше направлены на самообман следователей. Значит наказывают не того, кто виноват, а того, кто подпадает под более убедительную для следователей и суда версию преступления? Думается, юристы с этим не согласятся, и будут правы. Плоха не формулировка закона, а недоговоренность об условиях его применения.

Закон о неопределенности исторического описания действует только при условии выполнения другого закона — закона о взаимодействии эпох, который гласит, что

историческая неопределенность тем больше, чем дальше во времени отстоит исследуемая эпоха от современной.

Новый закон означает, что для восстановления событий на некотором малом времени необходимо, чтобы интересующая эпоха была не слишком близкой к текущей. Таким образом, остаются сложности при расследовании преступлений с большим сроком давности; чем более древним является преступление, тем больше разночтений и меньше шансов докопаться до истины. Впрочем, в законодательствах многих стран это учитывается: за давние проступки не наказывают. Из закона о взаимодействии эпох следует: надеяться на потомков, что они докопаются когда-нибудь до истины, не приходится.

Принцип Байеса

В 1968 г. во Франции вышла книга «Le Temps et la Pensee Physique contemporaine» (Red. prof. J. L. Rigal. — Paris, Dunod, 1968), написанная коллективом авторов и посвященная проблемам, связанным с понятием времени. В ней, в частности, Оливье Коста де Борегар утверждал, что «в нашей физической вселенной прослеживание прошедшего, вообще говоря, невозможно. Казалось бы, прошедшее событие, зарегистрированное в документах, относится к числу установленных фактов. Однако в действительности всякое восстановление прошедшего существенно основывается на физиологической памяти; если даже речь идет о фактах, тщательно зарегистрированных в архивах, то и здесь память необходима, т. к. именно она является ключом для интерпретации документов. Память и интуиция служат путеводной нитью при знакомстве со следами прошлого, без них восстановление прошлого окажется лишенным основы… При изучении доисторического человека мы не можем в точности восстановить его облик или выяснить способы применения им своих орудий, если не будем опираться на сходство между людьми, которых разделяют тысячелетия, и пользоваться аналогией между проблемами, возникающими между нашими далекими предками, и проблемами возникающими между нашими соотечественниками» (Коста де Борегар, 1970).

Коста де Борегар обратил внимание на то, что использование знания настоящего при оценке исторического события может внести уточнения, но при условии достаточно точного априорного знания об этом событии, т. е. знания, полученного до того, как привлекаются современные сведения. Другими словами, неточность априорного знания может повлиять на окончательный вывод так, что с ним трудно будет согласиться. Априорные знания (априорные вероятности событий) берутся из статистического материала, который всегда дает приближенные данные. Ситуация вполне характерная для любой науки. Именно поэтому идут заявления о необходимости поиска новых документов. Но после вновь найденного документа процесс необходимости уточнения априорной вероятности повторится; и так до бесконечности. Никогда не наступит полная ясность; История не желает совпадать с Летописью.

По сути дела, Коста де Борегар использовал исследования Пуанкаре по статистической механике. Проблема заключается в поиске ответа на следующий вопрос. Можно ли на основе некоторого количества собранных документов, фактов о прошлом, т. е. некоторого статистического материала о прошлом, делать обоснованные заключения по влиянию одного из факторов, представленных в этом материале, на интересующее нас историческое событие в том случае, когда в нашем распоряжении оказались новые документы, касающиеся данного события. Другими словами, в какой мере новые знания, новые документы позволяют «пролить свет» на причину того или иного исторического события. Казалось бы, новые знания могут, как говорят, «снять вопрос и закрыть старую проблему». Это интересовало математика Пуанкаре, который обосновал статистическую предсказуемость будущего и, естественно, пытался понять, восстановимо ли статистически прошлое. Выяснилось, что нет, не восстанавливается. И это утверждение составляет содержание закона времени Байеса:

прошлое статистически не восстанавливается.

Более подробно об этом законе можно прочитать в (Коста де Борегар, 1970) и (Гуц, 1998).

Закон о независимости формирования событий, или закон о неоднородности исторического времени

Представим, что некоторый русский князь, засевший в своем городе X, решил совершить некоторый кардинальный «переворот» в своих землях, невзирая на то, что это может сильно не понравиться соседнему князю, который засел в городе Y за 240 км от X. Князь знает, что реакция соседа будет «бурной». Сколько времени в распоряжении князя на полную свободу в действиях, когда сосед абсолютно ничем не сможет ему помешать? Достаточно много — не менее суток. Для сравнения отметим, что ни одному современному главе ведущих мировых государств не дается после первого шага и десяти минут.

На каком основании сделано наше утверждение? На том, что в средние века весть о первом шаге «князя-революционера» не неслась к его соседу быстрее лошадки (мы взяли цифру 20 км/час), а в наше время подобная весть донесется посредством радиоволн со скоростью света. Таким образом, события в средние века формировались более независимо друг от друга, чем в конце XX века.

Чем меньше территория государства, тем меньше совершенно независимых событий. В России напротив — исторические события имели шанс формироваться независимо и принимать устойчивую форму до того, как следовала сторонняя реакция на них. Устойчивость формы позволяет событию упорно и достаточно успешно сопротивляться в определенных границах внешнему воздействию.

Сформулируем поэтому утверждение, которое можно назвать двояко:

закон о независимости формирования исторических событий или закон о неоднородности исторического времени:

отрезок времени, отводимый на формирование независимых исторических событий в устойчивой форме, различен в разные эпохи; существует всего три или четыре эпохи, для которых указанный отрезок времени практически одинаков.

Три или четыре эпохи, о которых сказано в законе, — это эпохи, когда вести переносились посредством: 1) бегущих людей; 2) звуков (барабаны); 3) лошадей; 4) радиоволн или световых (дымовых) сигналов.

Как видим, принципы формирования независимых событий могут быть в чем-то одинаковы для современных США и древнего африканского государства, передающего вести с помощью зажженных костров.