Основатель новой России

Основатель новой России

Иван III является одним из самых замечательных правителей Руси и самым выдающимся представителем династии Рюриковичей эпохи позднего средневековья. При нем окончательно завершился процесс объединения русских земель под эгидой Московского княжества, было создано сильное и могущественное государство, ликвидирована позорная зависимость Руси от Орды. Русь вышла на международную арену в качестве великой европейской державы, ничем не уступавшей другим странам, в том числе и Священной Римской империи. Москва стала естественной преемницей Византии, навсегда ушедшей в политическое небытие. Опора православия — наше государство — при Иване III достигло небывалого доселе духовного расцвета. Мудрый политик, Государь Всея Руси заложил основы того, что мы и сейчас называем Великороссией. Московское великое княжество уверенно встало на путь, ведущий к апогею своего развития — к провозглашению себя царством. Отныне страна стала подлинно независимой, и мрачные времена ордынского «царского» контроля ушли в прошлое. По сути, Иван III завершил почти все те начинания, основа которых была заложена его предками из династии Калиты. Их наследие было приумножено взвешенной политикой Ивана, принесшей превосходные плоды.

Княжич Иван родился в Москве 22 января 1440 года. С детских лет он был вовлечен в усобицу своего отца с галицко-звенигородской ветвью династии. Так, в 1447 году в Твери семилетний княжич был обручен с дочерью тверского правителя Бориса Александровича — Марией, своей троюродной сестрой. Разумеется, этот факт имел число политическое значение и должен был способствовать единению обоих княжеств в борьбе с Шемякой. Венчание состоялось позже, 4 августа 1452 года. Жениху было в то время 12 лет, невесте — 10. Первый ребенок родился у Ивана в 1458 году, это был княжич Иван Иванович, имевший впоследствии весьма печальную судьбу.

После смерти отца Иван становится великим московским князем Иваном III. Начав самостоятельное правление, новый великий князь действовал, прежде всего, в двух направлениях. Во-первых, он стремился постепенно присоединять к своему государству другие русские княжества и земли, продолжая политику централизации, начатую его предшественниками. Во-вторых, встал вопрос о выходе Руси на широкую международную арену. Сделать это было нельзя, не ликвидировав зависимость от Орды, характеризующуюся униженным положением московского князя перед ордынским «царем».

В первом направлении Иван действовал различными способами. Мы помним, что еще при Василии II рязанский князь Иван Фёдорович перед смертью «передал» своего малолетнего сына Василия под опеку великого князя. Воспитанный в Москве княжич подрос, и в 1464 году женился на сестре Ивана, Анне. Московский князь проявил истинное великодушие: не нарушил данное его отцом слово и не воспользовался благоприятным случаем, чтобы ликвидировать самостоятельное Рязанское княжество, хотя имел для этого все возможности. Василий с молодой женой отправился на свое княжение, и Рязань таким образом оказалась в политическом плане подчиненной Москве. В сентябре 1472 года скончался один из младших Ивановых братьев князь Юрий Дмитровский. Он не был женат, и поэтому его удел оказался выморочным. Перед смертью Юрий не сделал никакого завещания, и его земли должны были быть разделены между остальными братьями. Однако Иван самовольно присоединил Дмитров, Можайск и Серпухов к своим владениям. Это, безусловно, вызвало неприязнь братьев, и чтобы как-то смягчить положение, московский князь пожаловал брату Борису Вышгород, Андрею меньшому — Тарусу, а Андрею большому был передан матерью городок Романов. В 1473 году братья заключили договоры, по которым младшие обязывались «не вступаться» за земли покойного Юрия. В 1474 году Иван купил у одной из линий ростовской княжеской династии их вотчину — половину Ростова и Ростовского княжества. Таким образом, и эти традиционно великокняжеские, исконно русские земли вошли в состав Московского государства.

Одним из важнейших мероприятий Ивана III в процессе объединения русских земель вокруг Москвы стало присоединение Новгорода, начавшееся еще в начале 1470-х годов. Уже давно на город положили глаз литовские князья, мечтавшие присоединить Новгород к своему государству или хотя бы поставить в зависимость от своей власти, используя его как опорный пункт для борьбы с Москвой. Тем не менее и московские князья считали Новгород своей вотчиной, так как он входил в круг владений великого князя. Конфликт начался в 1470 году, когда в Новгороде появился князь Михаил Олелькович, потомок Ольгерда, ставленник великого литовского князя Казимира IV Анжея Ягеллончика. Новгородцы разделились: одни поддерживали литовцев, другие — москвичей. На вече дело дошло даже до рукопашной схватки. В конечном итоге «литовская» партия одержала верх. Душой этой группировки были видные бояре Борецкие — вдова Марфа и дети покойного посадника Исаака Андреевича, склонявшиеся к признанию Казимира новгородским князем. Они уже подготовили докончание с великим литовским князем об этом и выгнали Михаила Олельковича из города. Это было, по сути, началом войны Новгорода за отделение от Москвы. Причем союзниками новгородских бояр выступил не только Казимир, но также магистр Ливонского ордена Вольтус фон Герзе, предъявивший территориальные претензии верному Москве Пскову, и хан Большой Орды Ахмат. В Орду приехал посол Литвы некий Кирей Амуратович, уговаривавший Ахмата выступить в поход на Русь.

Иван III не испугался надвигавшейся опасности, в послании к новгородцам он особо подчеркнул свои родовые права на власть над городом. Это вызвало бурю на вече, и сторонники Борецких открыто заявили: «Московский князь многие обиды и неправды над нами чинит, хотим за короля Польского и великого князя Литовского Казимира». Великий князь Московский и митрополит Филипп направили к новгородцам посольство, пытаясь сохранить мир. Однако горожане не хотели идти на соглашение с Москвой. Весной 1471 года Иван принял решение начать войну. Впервые московский князь собирался в поход на Новгород в летнее время, которое традиционно считалось по погодным условиям неблагоприятным. Тем не менее московские рати выступили в поход. Очень быстро отдельные отряды новгородцев были разбиты московским войском. Псковичи в качестве союзников тоже начали войну с Новгородом. 14 июля на реке Шелони произошло решающее сражение, в котором войска Новгорода потерпели сокрушительное поражение. Исход битвы, вероятно, решила мощная московская конница.

Прибыв в Русу, Иван III приказал казнить часть попавших в плен бояр, взял выкуп с горожан и «мелких людей» отпустил. Вскоре в Коростыни был заключен мирный договор, по которому Новгород должен был выплатить великому князю 16 000 рублей откупа. Кроме того, для новгородцев устанавливался и великокняжеский суд. В 1475 году Иван выезжал в Новгород для суда над несколькими посадниками, на которых жаловались горожане (так называемое «Городищенское стояние»). В 1477 году в Москву прибыло посольство от части новгородского боярства, которое, стремясь сохранить свое привилегированное положение, предложило Ивану III называть себя их «государем», полностью ликвидировать новгородскую автономию, установить в городе власть княжеских наместников. Весной Иван направил ответное посольство, но, как только московский боярин Фёдор Давыдович изложил предложения Ивана по организации политической власти в городе, вече взбунтовалось. Противники Москвы опять взяли верх, и разъяренная толпа убила великокняжеских послов.

9 октября 1477 года Иван III начал новый поход против Новгорода. Новгородское войско заперлось в городе, и Иван, не встречая сопротивления, двигался по новгородским землям. В конце ноября, пройдя по льду Ильмень-озера, московские отряды взяли город в осаду. Сам Иван 27 ноября встал на левом берегу Волхова. Начались долгие переговоры. Между тем в городе наступил голод, начался мор. Под угрозой возмущения горожан новгородские бояре приняли все предложения Ивана, согласившись даже передать ему часть владычных и монастырских земель. Это был первый в русской истории случай конфискации княжеской властью церковных имуществ, считавшихся издревле неприкосновенными. Таким путем новгородские бояре пытались сохранить свои вотчины. Наконец в четверг, 15 января 1478 года, самостоятельному существованию Новгородского государства пришел конец. В город въехали московские бояре и дьяки. Во всех пяти новгородских концах горожане целовали крест великому князю. Самоуправление ликвидировалось полностью, и новгородское вече с тех пор перестало собираться. Иван «града же пленити не повелел», то есть никакое насилие над горожанами не учинялось, и присоединение Новгорода произошло мирным путем. Репрессии коснулись лишь восьми бояр, которых, в том числе и знаменитую Марфу Борецкую («Марфа-посадница»), под конвоем отправили в Москву. Вечевой колокол Новгорода также был привезен в русскую столицу. Это означало, что Новгород органично влился в структуру земель Московского княжения. С тех пор значение его стало постепенно падать, пока и вовсе не сошло на нет. История Новгородского государства завершилась.

Присоединение новых земель к Москве продолжалось и в других северных направлениях. В 1471 году Иван направил отряд под командованием воеводы князя Фёдора Давыдовича Пестрого-Стародубского на исследование северо-восточных земель, прилегавших к Русскому государству. Всю зиму 1471/72 года московское войско шло через непроходимые и глухие таежные леса, пока, наконец, не добралось до Камы. Оттуда воевода «на плотах и с коньми» двинулся дальше по ее притокам, а затем на Чердынь. В Перми в то время находился некий князь Михаил, в политическом отношении зависевший от Новгорода. В нескольких сражениях с пермяками (самое крупное — у реки Колвы, где был взят в плен пермский воевода Качаим) московские рати одержали победу. Были захвачены некоторые городки, в том числе Искор. На слиянии рек Колвы и Почки был построен новый городок — форпост московского влияния на северо-востоке. Таким образом, северная часть Пермской земли вошла в состав Руси, и граница государства Ивана III подошла к Северному Уралу и бассейну реки Обь, тем самым Кондийским, Обдорским и Угорским землям, которые были освоены русскими позднее. Эта полонизация Севера проходила в большинстве случаев мирным путем. Постепенное продвижение на север и восток сопровождалось приведением местных племен к присяге великому князю и обложением их данью.

Воссоединение русских земель продолжалось и за счет уделов ближайших родственников Ивана. Так, в июле 1481 года в Москве скончался бездетный младший брат великого князя Андрей Меньшой, владевший Вологдой. Весь свой удел он завещал Ивану. В 1482 году московский властитель заключил договор со своим родственником — внуком Дмитрия Донского Михаилом Андреевичем верейским. Последний отказывался от своих прав на Белоозеро и оставался лишь пожизненным его владельцем без права передачи владения своему сыну Василию. Однако вскоре Василий, получивший в истории прозвище «Удалой», своими руками поставил точку в недолгой истории всего Верейского княжества. Когда у Ивана III родился внук, великий князь захотел «одарить» сноху семейными ценностями. Но оказалось, что жена Ивана Софья Палеолог раздаривала великокняжеские драгоценности своему брату Андрею и его дочери Марии, жене Василия Михайловича. Разъяренный Иван приказал изъять у верейского княжича все «приданое», а самого его схватить и посадить в тюрьму. Не дожидаясь этого, Василий Удалой бежал в Литву, где Казимир IV пожаловал ему Любеч. Поскольку наследник верейского стола остался в Литве навсегда, его отец Михаил Андреевич вынужден был заключить с Иваном договор о передаче в удел великого князя после своей смерти всех своих владений. Старый Михаил Андреевич скончался в апреле 1486 года, и его земли Верея и Малоярославец были присоединены Иваном к Московскому княжеству.

В январе 1483 года умер рязанский князь Василий Иванович. С его сыном Иваном, племянником Ивана III, был заключен новый договор, по которому Рязани запрещалось вести самостоятельную внешнюю политику. Таким образом, хотя формально княжество оставалось самостоятельным, важнейшая сфера жизни любого независимого государства была для него закрыта.

В середине 1480-х годов наступил черед другого некогда сильного княжения, давнего соперника Москвы — Твери. Силы Твери были уже не те, что раньше. Слабое княжество, под управлением князя Михаила Борисовича, который не отличался выдающимися государственными способностями, не могло более соперничать с усилившейся Москвой. Еще ранее 1485 года многие тверские бояре покинули Михаила Борисовича, видя возможный скорый конец Твери. Не имея внутренней поддержки, тверской князь мог рассчитывать только на союз с противниками Москвы, прежде всего с королем Казимиром. Это был последний шанс сохранить политическую независимость. Зимой 1484/85 года Михаил принял решение жениться на внучке короля. Это означало разрыв Твери с Москвой и ее переориентацию на Литву. Иван III спешно собрал войска и двинул их на Тверь. Не готовый к войне Михаил Борисович запросил мира и заключил с Иваном договор, в котором признал себя «молодшим» братом. В договоре Иван именовал себя «великим князем Всея Руси» — в соглашении с немосковским князем этот титул фигурирует впервые. По договору, Тверь отказывалась от самостоятельной внешней политики. А в сентябре 1485 года Михаил Борисович бежал в Литву, и Тверь вошла в состав Московского государства.

Другим важнейшим направлением деятельности Ивана III была борьба с Ордой и ее сателлитами. Перед новым могучим государством встала задача окончательно сбросить с себя позорное ярмо ордынского ига. Уже при восшествии на престол Иван даже не стал обращаться к Орде за формальным разрешением. Время, когда московские князья униженно ездили в Орду за ярлыками на свои земли, безвозвратно прошло. Да и сама Орда вырождалась как государство. Экономика ее была примитивной, ордынцы жили преимущественно грабежом соседей, взиманием дани с мелких племен, войнами. Былая слав Орды навсегда закатилась, и дряхлеющее государство лишь по инерции еще продолжало верить в свое могущество. Но на развалинах Джучиева улуса создавались и крепли новые государства, в них ордынские силы как бы обретали второе дыхание: Казанское ханство, Астраханское, опасным соседом был и Крым. Однако их силы были несоизмеримо меньшими, чем у Золотой Орды Узбека или Тохтамыша. Они могли лишь совершать кратковременные набеги на Русь, и, разумеется, не в состоянии были достичь превосходства над Москвой.

Мир с Казанским ханством, заключенный еще Василием II, оказался непрочным. На престоле ханства утвердился противник Москвы хан Ибрагим. Впрочем, и у великого князя был союзник — сын Улу-Мухаммеда Касым, дружественно расположенный к Москве. Иван III в 1467 году впервые попытался утвердить своего союзника в Казани, но потерпел поражение. Ибрагим не пустил Касыма и его сторонников за Волгу. Началась война, длившаяся около двух лет с переменным успехом, которая в источниках отражена под названием «Первая Казань». Летний поход 1469 года на Казань был особенно значимым. Две части русского воинства собирались в Нижнем Новгороде и в Вятке. На Казань должна была напасть лишь небольшая часть войска. Однако чуть ли не все русские воины обязательно хотели участвовать в захвате Казани, помня о том, что там в плену находились их соотечественники. На рассвете 21 мая воевода Иван Руно внезапно захватил посад Казани и освободил многих пленных. Но бой с главными силами хана оказался для русских неудачным. Пришлось отступать. Северная рать также двигалась к Казани, но при впадении Камы в Волгу была встречена сильным казанским войском. В жестокой сече, понеся большие потери, русским удалось прорваться к Волге и уйти к Нижнему Новгороду. Первый этап похода окончился плачевно. Но уже в августе на Казань двинулось войско под командованием младшего брата Ивана III Юрия Васильевича. Казань была взята в осаду, и хан запросил мира. 1 сентября 1469 года был заключен мирный договор, по которому освобождались все русские пленники. Победа над Казанью была, по сути, первой после Куликовской битвы победой русских над Ордой. Иван III показал себя сильным правителем, способным противостоять ордынской опасности.

А опасность оставалась. В Большой Орде властвовал хан Ахмат, потомок старшего сына Джучи Орду, который мечтал возродить былое величие Орды. Летом 1472 года Ахмат двинул на Русь свои силы, предварительно вступив в соглашение с королем Казимиром. Возможной причиной войны была невыплата Москвой дани. Однако Казимир не помог Ахмату, так как сам в это время оказался втянутым в политическую борьбу за венгерский королевский престол.

Русские войска подошли к оборонительному рубежу Оки. Именно здесь традиционно проходили ордынцы на Москву, двигаясь через Коломну. Но Ахмат рассредоточил свои силы и решил попытаться обойти этот важный рубеж через Алексин. Небольшой городок не был готов к обороне. 29 июля ордынцы начали бешеный штурм города, но сразу взять его не удалось. Жители отчаянно сопротивлялись, не желая сдаваться. Ордынцы подожгли город и лишь 31 июля взяли его. Практически все жители Алексина погибли в огне пожарищ или в боях с врагом. Сам городок сгорел дотла. Это была, пожалуй, последняя крупная жертва, принесенная Русью на алтарь войны с Ордой. Но Ахмату не удалось переправиться через Оку, он был остановлен русскими войсками.

В Москве меж тем было неспокойно. 20 июля ночью начался пожар, перекинувшийся почти на весь посад: «Огонь метало за 50 дворов и боле, а с церквей и с хором верхи срывало». Чуть было не загорелся и Кремль. Иван III проявил большое мужество, князь самолично «много постоял на всех местах, гоняючи со многими детьми боярскими, гасящи и разметывающи». Такое поведение было нетипичным для государя того времени. Казимир IV, например, в аналогичных случаях, «выбегал» с двором и казною в поле.

Получив известие о нападении на Алексин, Иван «не вкусив ничто же» поехал в Коломну, отправив сына в Ростов. У Коломны ожидали следующую попытку прорыва. В войсках великого князя были и касимовские татары во главе с царевичем Данияром, и казанский царевич Мустафа, приведший с собой значительные силы. Ахмат, увидев огромное войско, не решился начать бой и отступил. Отступление напоминало бегство: Ахмат достиг свой ставки через 6 дней. Впервые за всю историю русско-ордынских отношений хан Орды не принял вызова и ушел в степь. Это было огромной моральной победой Руси над Ордой. О выплате дани теперь не могло быть и речи.

В 1474 году Иван III пошел на союз с крымским ханом Менгли-Гиреем, который очень опасался усиления Ахмата. Был заключен договор о единстве действий. С другой стороны, и сам Ахмат пытался выиграть время, прислав в Москву Кара-Кучюка с богатыми дарами. Но войны было не избежать. В 1476 году в Москве проявилось новое посольство. Посол Бочюка звал Ивана «ко царю в Орду». К этому времени Ахмату удалось свергнуть Менгли-Гирея и поставить в Крыму своего союзника Джанибека. Обезопасив тылы, Ахмат решился вновь потягаться силами с Русью. Иван направил в Орду вместе с Бочюкой и своего посла, но сам явиться к хану отказался. 6 сентября 1476 года Москва провожала последнее в русской истории ордынское посольство. Ахмат, тем временем одержав еще ряд побед (в Средней Азии и на Северном Кавказе), обратился с посланием и к турецкому султану Мухаммеду II, победителю Константинополя, но не смог долго удерживать Крым, где в 1479 году ханом вновь стал Менгли-Гирей. В 1479 году Ахмат заключил союз с Казимиром IV и определил время нападения на Русь — весна 1480 года. Оба войска должны были ударить на Москву с двух сторон. Ахмат тщательно готовился к выступлению. Он мечтал о воссоздании империи Чингисхана, считал себя наследником славы Батыя. Стремясь возродить давно ушедшее, Ахмат действовал достаточно умело. Безусловно, это был талантливый политический деятель, вновь на какое-то время поставивший Орду в ранг ведущих государств (переговоры Ахмат вел даже с Венецианской республикой).

Момент для нападения был выбран удачно: северные области Руси конфликтовали с Орденом, внутри самой страны произошла ссора Ивана с братьями, чуть не приведшая к гражданской войне. И вот огромная Орда двинулась на Русь. Давно уже не было такого масштабного нашествия. Ахмат не рассчитывал на внезапность, желая самим движением бесчисленного войска вселить страх в души русских людей, заставить их вспомнить прежние времена. Хан как бы повторял «подвиг» Батыя.

8 июня 1480 года из Москвы отправилось передовое войско во главе с сыном великого князя Иваном Ивановичем. Русские стали создавать оборонительную линию по Оке. 23 июля в поход к Коломне выступили и основные силы во главе с Иваном III.

Однако беда, как известно, не приходит одна. Одновременно с нашествием Ахмата активизировался Орден. Магистру Бернду фон дер Борху удалось собрать стотысячное войско и двинуться на Русский Север. Был осажден Изборск, затем Псков. Русские города подверглись бомбардировке, но пятидневная осада Пскова не принесла результатов. Магистр отступил, но это не означало конца войны. Псковичи было обратились за помощью к братьям Ивана III Андрею и Борису, которые в то время начали фактически открытую войну с Москвой, но потом не приняли их условий. В ответ братья разорили Псковскую землю и взяли с нее большой выкуп.

Между тем русское войско стояло на Оке уже несколько месяцев, изредка наблюдая на противоположном берегу реки ордынские разъезды. Увидев, что русские прочно держат оборону, Ахмат решил обойти их с фланга и двинулся к впадению в Оку реки Угры (Угра находилась на границе Руси и Литвы). Здесь Ахмат мог попытаться прорвать оборону русских, отсюда можно было ожидать и подхода войск Казимира. В этой обстановке часть русского войска начала передислокацию к Угре, а Иван выехал в Москву, где состоялся его совет с боярами и духовенством. Было принято решение ни в коем случае не уступать Ахмату и призвать на помощь братьев Ивана — мятежных князей Андрей и Бориса. Последнее удалось, так как братья видели бесперспективность своего положения: гражданскую войну им разжечь не удалось.

Нахождение Ахмата у Угры создавало непосредственную угрозу столице. Перейдя реку, хан мог очень быстро достичь московских стен. По приказу Ивана были эвакуированы некоторые русские городки, стоявшие на возможном дальнейшем пути хана. Сожгли и эвакуировали Каширу. Окрестное население стекалось в Москву, пряталось за крепостными стенами. Государева казна и семья Ивана были отправлены в Белоозеро. Мать Ивана старая Мария Ярославна (инокиня Марфа) наотрез отказалась покинуть столицу и осталась в Москве. Оборона города была поручена боярину князю Ивану Юрьевичу Патрикееву (потомок Гедимина). Было принято беспрецедентное решение об эвакуации всего московского посада, который предполагалось сжечь, а жителей перевести в Кремль. Конечно, это вызвало роптание москвичей, но до мятежа, слава Богу, дело не дошло. 3 октября, закончив все приготовления, Иван выехал из города. На рассвете 6 октября стоявшие у Угры русские войска увидели приближающуюся Орду. Сам Иван с основными силами подошел два дня спустя. Ахмат попытался перейти реку, но встретил мощное сопротивление русского войска, впервые в нашей истории применившего пищали. Артиллерийский огонь заставил ордынскую конницу остановиться. Четыре дня продолжались бои. Наконец 11 октября к Угре подошло войско великого князя, и хан отступил, перейдя к обороне. Началось знаменитое «стояние». За это время постоянно происходили перестрелки и локальные попытки ордынцев то тут, то там перейти реку. Стояние затянулось, от польского короля Ахмат так и не получил подкрепления, вот-вот на помощь Ивану должны были подойти отряды Андрея и Бориса Васильевичей. Стремясь выиграть время, Иван отправил к Ахмату посольство во главе с Иваном Фёдоровичем Товарковым-Пушкиным. Переговоры результатов не дали.

Наступил ноябрь и вместе с ним ранняя зима. Угра и Ока стали покрываться льдом. В этих условиях, когда ордынцы могли быстро переправиться по льду через реки, Иван приказал основным своим силам отступить к Боровску, пытаясь занять более выгодную в стратегическом отношении позицию. На Угре были оставлены лишь сторожевые отряды. Напряженное ожидание затянулось. И вдруг случилось необъяснимое: 9 ноября 1480 года войска Ахмата стали поворачиваться и уходить в степь. Отступление огромного войска сопровождалось разорением нескольких русских волостей и захватом полона. Конные полки братьев Ивана двинулись в погоню за ханом, при их приближении ордынцы бежали. 28 ноября Иван III с войском вступил в Москву. «И возрадовшиеся все людие радостию велиею зело». На устах у всех было одно слово: «Победа!»

12 ноября 1480 года, воскресенье, было последним днем ордынского ига на Руси, то есть последним днем эпохи русской истории, начатой в декабре 1237 года походом Батыя на Русь, и первым днем истории новой, возрожденной России. 243 года длился этот кошмар, и наконец тучи рассеялись, ордынская власть над Русью пала. Современники, вероятно, еще не понимали значения того, что совершилось на Угре, и лишь позже пришло осознание случившегося. Рассказы о падении ига обрастали легендами, самая известная из которых повествовала об эпизоде, когда Иван III в гневе разорвал ханскую грамоту, что послужило формальным поводом к войне. Как бы то ни было, личное участие великого князя в этих событиях было чрезвычайно велико и сыграло большую роль в успехе всего дела.

Отошедший на зимовку в степь хан Ахмат был в январе 1481 года убит внезапно напавшим на него тюменским ханом. Войско Ахмата, лишенное вождя, распалось, и Большая Орда вскоре перестала существовать как государство. С тех пор слава Ордынской империи безвозвратно ушла в прошлое. На ее обломках остались мелкие государства, сила которых была несопоставима с былым могуществом Орды. В 1486 году в Москву прибежал один из сыновей казанского хана Ибрагима, Мохаммед-Эмин, враждовавший с братом, Али-ханом. Мохаммед признал себя вассалом Ивана III и просил у него помощи в войне с братом. 11 апреля 1487 года русские войска под предводительством князя Даниила Дмитриевича Холмского выступили в поход на Казань. В мае началась ее осада, Али-хан пытался сопротивляться, но силы были неравными. 9 июня русские войска впервые вошли в Казань, Али-хан сдался в плен, ханом стал Мохаммед-Эмин. Таким образом, Казань стала вассальным государством Руси. Это была крупная политическая и военная победа.

Вслед за Казанью в 1489 году был совершен поход на Вятку, сохранявшую политическую независимость. Хлынов был осажден, но вятчане предпочли сдаться. Вятка стала частью единого Русского государства.

Непросто складывались отношения Ивана III со своими младшими братьями. Особенно выделялся среди них Андрей Васильевич Большой, князь угличский, который, в отличие от Юрия Васильевича и Андрея Васильевича Меньшого, считал себя полноправным правителем отдельного княжества и полагал возможным проводить свою собственную политику. За Андреем Большим увлекся и Борис Васильевич, князь волоцкий. Эти братья великого князя встали в оппозицию к Москве. Первой ласточкой конфликта была смерть бездетного Юрия Васильевича, князя дмитровского, и отказ Ивана III разделить его владения. Но ссору удалось потушить стараниями матери — Марии Ярославны. Она вообще очень нежно относилась к Андрею Большому, сыну, родившемуся в дни тяжелого заточения. Заступничество Марии Ярославны оберегало строптивого князя и позже. Иван не решался перечить матери. В 1480 году Андрей Большой и Борис подняли мятеж, обратившись за помощью к королю Казимиру, который в завещании Василия II был назван опекуном его сыновей. Братья попытались начать широкомасштабную смуту, но вмешательство матери и надвигавшаяся гроза Ахматова вторжения спасли положение. Иван примирился с князьями, и на Угре их полки уже стояли рядом с московским войском. Со смертью Марии Ярославны в 1485 году у Ивана III оказались «развязаны руки», и он лишь ждал случая, чтобы приструнить непокорных братьев.

В мае 1491 года Иван получил известие о том, что сыновья Ахмата начали войну с крымским ханом Менгли-Гиреем и приближаются к его владениям. Верный союзническому долгу, великий князь собрал рать и направил ее на помощь хану. При этом Иван приказал и братьям прислать войска. Борис подчинился, а Андрей не послал свои отряды. Хотя до боя дело не дошло и «царевичи» отступили, Иван III запомнил своеволие Андрея. 19 сентября 1491 года угличский князь прибыл по приглашению Ивана в Москву, а затем был схвачен и посажен в тюрьму. В ноябре 1493 года он скончался в темнице от голода; его сыновья провели в заключении и в монастыре остаток своих дней. Таким образом, Угличский удел был ликвидирован.

С Борисом Иван поступил иначе. В октябре он и его вызвал в Москву, но отпустил в свой удел «с миром». Борис умер в 1494 году в Волоке и разделил свои владения между сыновьями: Фёдор получил Волок, а Иван — Рузу. Иван умер еще в 1503 году, при жизни Ивана III, и завещал великому князю свой удел. Фёдор скончался при Василии III, в 1513 году. После его смерти Волок был присоединен к Москве.

Первая жена Ивана III Мария Борисовна тверская скончалась очень рано, в 1467 году. Возможно, она была отравлена; во всяком случае сам Иван верил в это. 11 февраля 1469 года в Москву прибыло посольство из Рима во главе с греком Юрием Траханиотом. Через послов кардинал Виссарион предложил Ивану проект брака с византийской принцессой Зоей Палеолог. Зоя доводилась племянницей последнему византийскому императору Константину XI. После падения Константинополя Фома, деспот провинции Мореи (территория Пелопоннеса), отец Зои, вынужден был бежать в Италию. Дети Фомы жили в Италии на скромную пенсию папы и под опекой кардинала Виссариона. Есть свидетельства о том, что Зоя вышла замуж за итальянского князя Карраччиоло, но рано овдовела. Она была бедна и не слишком привлекательна, поэтому претендентов на руку бедной принцессы не находилось. Зоя отличалась ярко выраженными византийскими чертами лица, о чем свидетельствует ее скульптурный портрет, воссозданный по черепу, и полнотой. Один язвительный итальянец писал, что после ее посещения ему всю ночь снилось сало, масло и прочая жирная снедь. Брак Зои с Иваном III отвечал интересам римской курии, желавшей наладить хорошие отношения с Москвой, тем более что эти отношения так быстро разрушились после Флорентийского собора, получившего на Руси печальную известность.

С ответным посольством в Рим был направлен Джанбатиста Вольпе («Иван Фрязин»), заключивший с папой предварительное соглашение о женитьбе Ивана на Зое. Затем произошел еще один обмен посольствами. В Москву приехал Антонио Джисларди, который привез Ивану портрет Зои. Видимо, это было первым знакомством Москвы с живописью итальянского Возрождения. Наконец, в 1472 году новое посольство Вольпе привезло Зою на Русь, 12 ноября был совершен обряд венчания, и Зоя «превратилась» в московскую великую княгиню Софью Фоминичну. С тех пор установились связи Москвы с Италией и непосредственно с папской курией, но планам возвращения русской церкви в лоно унии так и не суждено было осуществиться.

У Ивана появилась новая семья. Софья родила ему нескольких сыновей и дочерей, старшим был Василий. В то же время у Ивана оставался и старший сын от первого брака — Иван Иванович (Молодой); он скончался в молодом возрасте в 1490 году. Иван Иванович был женат на дочери валашского господаря Стефана Елене (её брат Иван — предок великого композитора С. В. Рахманинова). От этого брака родился сын Дмитрий (так называемый Дмитрий Внук). Таким образом, возникала проблема престолонаследия и начиналась борьба двух направлений: одно ориентировалось на Дмитрия, другое — на Василия. Иван III склонялся больше к первому варианту. Узнав об этом, Софья добыла яд. Сторонники Василия предполагали его бегство на север, в Вологду и Белоозеро. Там княжич должен был захватить великокняжескую казну и начать открытую борьбу. Но заговор был раскрыт, Иван отобрал у жены «зелье», сына запер во дворце, а заговорщиков казнил. 4 февраля 1498 года Дмитрий был торжественно коронован шапкой Мономаха (это первое ее упоминание в качестве государственной регалии) на великое княжение владимирское и московское, то есть официально объявлялся наследником престола. Однако уже в 1499 году Василий был выпущен из-под стражи и объявлен «великим князем, правителем Новгорода и Пскова». В 1502 году по приказу Ивана III Дмитрий Иванович вместе с матерью был схвачен и посажен в тюрьму (Елена Стефановна погибла в тюрьме в январе 1505 года, Дмитрий Иванович был убит в 1509-м, последние годы его держали в «оковах»), а Василий стал полноправным наследником великого князя.

Дочери Ивана III удачно были выданы замуж. Евдокия Ивановна в 1506 году вышла за казанского царевича Кайдулу Ибреимовича, получившего в крещении имя Петр. Некоторое время царевич Петр считался наследником русского престола в случае гибели Василия III (тогда еще бездетного). Одна из старших дочерей Ивана III — Елена — в 1494 году была выдана замуж за великого литовского князя Александра.

Отношения Ивана III с Литвой были непростыми. В 1492 — 1493 годах Иван совершил походы на Литву с целью освобождения некоторых русских городов. По мирному договору с Литвой границы Руси перемещались на запад до Дорогобужа, а в состав русских земель вошла Вязьма. Тогда же московского и литовского князя связали узы родства. В договоре Иван именовался Государем Всея Руси, что ставило его вровень с правителем мощного Литовского государства. Позже Александр стал королем Польши, объединив в своих руках власть над обеими державами. В 1500 году началась новая русско-литовская война, ознаменовавшаяся разгромом литовского войска в битве у реки Ведроши (14 июля 1500 г.) и в битве под Мстиславлем (4 ноября 1501 г.). Затем были освобождены Чернигов, Гомель, Стародуб и другие города. На стороне Литвы в войну включился и Орден, которому не удалось захватить ни Изборск, ни Псков. Смоленск русским войскам взять не удалось. 25 марта 1503 года Иван заключил перемирие с Литвой сроком на 10 лет. В состав Руси вошли все отвоеванные земли, и граница государства Ивана III подошла к Киеву и Днепру. Это было крупным достижением московского государя.

Впоследствии Елена Ивановна, уже будучи вдовой, попыталась уехать на Русь, но новый король Сигизмунд приказал ее арестовать. Она умерла в 1513 году.

При Иване III, входя в круг ведущих государств мира, Русь установила связи с Священной Римской империей и с Османским султанатом. В январе 1489 года в Москву приехал представитель императора Фридриха III Николай Поппель, который предложил Ивану королевскую корону. Таким образом, великий московский князь становился как бы вассалом императора Священной Римской империи наравне с другими европейскими государствами. Но эта сомнительная честь, которой прельстился в годину опасности в свое время Даниил галицкий, была Иваном отвергнута. После свержения ордынского ига Русь не захотела создавать иго новое. В своем ответе, переданном через дьяка Фёдора Курицына 31 января 1489 года, Иван III гордо заявил: «Мы... государи на своей земле изначала, от первых своих прародителей. А поставление имеем от Бога, как наши прародители. (...) А поставления, как есмя наперед сего не хотели ни от кого, так и ныне не хотим». Посольство Фридриха попыталось установить и династические связи, предложив брак дочери Ивана с маркграфом Баденским. Но Иван III считал, что только сын императора может быть ровней его дочери. Однако эти планы не осуществились.

В 1496 году Иван направил в Турцию первого русского посла — Михаила Андреевича Плещеева. Ему был дан наказ только на равных вести переговоры с султаном. В ответной грамоте Баязид II писал о необходимости расширить торговые контакты между обеими державами. Это было началом русско-турецких дипломатических отношений.

Все это свидетельствовало об одном: в Европе возникло новое государство, независимое и достаточно сильное, единое и не желавшее подчиняться воле ни императора, ни турецкого султана. Дальнейшему государственному строительству способствовало и принятие Судебника 1497 года, свода законов для всей Руси. Судебник завершил эпоху удельного права, когда в каждом княжестве были свои правовые нормы. Отныне Русь должна была жить по единым правилам. Создавалась новая структура общества, более четкая и ясная, чем ранее.

В Москве активно развернулось строительство. Во время нескольких крупных пожаров Иванова правления город сильно пострадал, но каждый раз Москва отстраивалась. Огромное значение имело строительство Успенского собора, ставшего главным храмом не только Москвы, но и всего Русского государства. Белокаменный собор, построенный митрополитом Петром при Иване Калите, пришел к тому времени в ветхость. По мысли Ивана, новый Успенский собор должен был иметь прототипом Успенский собор во Владимире, в котором проходили поставления князей на владимирский стол. Это подчеркивало преемственность Москвы как новой столицы Руси от Владимира. Торжественная закладка храма состоялась 30 апреля 1472 года. Однако 20 мая 1474 года недостроенный собор рухнул. В июле в Венецию, в ответ на посольство дожа, выехал посол Ивана С. И. Толбузин, в задачу которого, помимо дипломатических переговоров, входило «приискание» мастера церковного. В марте 1475 года вместе с Толбузиным в Москву приехал Аристотель Фиоравенти, первый представитель плеяды мастеров Возрождения, появившийся в России. За баснословное по тем временам жалованье Фиоравенти создал по типу Успенского Владимирского собора величественный храм, который и ныне остается украшением Московского Кремля. Он был освящен 12 августа 1479 года. Вслед за Фиоравенти в Москву начали приезжать и другие итальянцы (вообще Иван приглашал талантливых мастеров со всей Европы, среди них был даже «органный игрец»). Один из них, Амборджо Контарини, оставил нам единственное дошедшее до нас от современника описание внешности Ивана III: «Он высок, но худощав. Вообще он очень красивый человек».

Московский Кремль, построенный Донским, тоже обветшал. Иностранцы даже считали его деревянным, видимо, так велики были деревянные «заплаты» на белокаменных стенах. Иван III начал строительство новых стен и башен из красного кирпича. Итальянские мастера и здесь «приложили руку»: они создали тот облик крепостной стены с башнями, который почти без изменений просуществовал до нашего времени. Иван III буквально до последних дней заботился о строительстве в Москве, в 1505 году он приказал разобрать Архангельский собор и церковь Иоанна Лествичника, чтобы на их месте заложить новые храмы. Любимым его детищем была также церковь Иоанна Златоуста в московском посаде (в честь этого святого получил свое имя великий князь).

Потребности государства росли, нужно было осваивать природные богатства страны. Начались экспедиции «рудознатцев». В 1491 году месторождение серебряной и медной руды было найдено на реке Цильне. Это был первый на Руси горно-металлургический промысел, возникший по прямому почину великого князя, снарядившего несколько экспедиций. В них активное участие принимали и иностранцы: немцы и итальянцы. А в Москве на Пушечном дворе создавалась русская артиллерия. Так, в 1488 году итальянец «Павел Фрязин» Дебоссис отлил пушку в 1000 пудов весом.

Рассказ о государственной деятельности Ивана Великого был бы неполон, если бы мы не упомянули о «балтийском» направлении его политики. Весной 1492 года во время литовской войны по приказу Ивана строится город-крепость против Ругодина, то есть Нарвы, который получает имя Ивангород. Новый город стал первым русским портом Балтийского моря. Из Ивангорода русские суда плавали по всей Балтике, доходили до Копенгагена.

В 1493 году Москва заключила с Данией мирный договор. Основным противником обоих государств на Балтике выступал Ганзейский торговый союз. Осенью 1494 года в Новгороде по распоряжению Ивана был закрыт Ганзейский двор и конфисковано имущество ганзейских купцов. Это означало начало войны с Ганзой за балтийскую торговлю. Союз с Данией предопределил и войну Ивана со Швецией, которая началась в 1495 году. Во время нее наше войско предприняло штурм Выборга, вышло в район города Або, были захвачены шведские суда, и даже часть Северной Финляндии признала вассальную зависимость от Руси. При этом русские послы в Данию прошли северным морским путем вокруг Скандинавии более чем за полвека до плавания Ченслера в Архангельск! В 1496 году шведам удалось захватить и сжечь Ивангород, но вскоре враг отступил. Город был заново отстроен. Война не принесла существенных успехов ни одной из сторон. В марте 1497 года в Новгороде было заключено перемирие со Швецией сроком на 6 лет. Главное — была обеспечена свобода торговли на Балтике, в том числе и для русских судов. Так Иван III первым из русских государей, задолго до Петра Великого, попытался «прорубить» окно в Европу. Это было началом балтийской политики нашего государства и его борьбы за выход к морю.

Сложными были взаимоотношения у Ивана III с православной церковью. В это время в русской церкви возникли два идейных течения — «нестяжателей», главой которых был Нил Сорский, и «иосифлян», идеологом которых являлся Иосиф Волоцкий. «Нестяжатели» вели борьбу против превращения церкви в богатый государственный институт, «иосифляне», напротив, способствовали укреплению церкви и ее позиций в экономической и политической жизни страны. Иван III стремился подчинить церковь своей власти, вмешиваясь не только в проблемы церковного землевладения, но даже в обрядность. На этой почве у великого князя разгорелся конфликт с митрополитом Геронтием, а после его смерти отношения и с его преемниками продолжали оставаться напряженными. Тогда же на Руси появляются первые «ереси», проходит несколько процессов над еретиками. Дело дошло даже до сожжения нескольких обвиненных в ереси лиц (декабрь 1504 г.). В 1503 году в Москве состоялся церковный собор, на котором Иван III предложил проект секуляризации церковных земель (лишенные земель иерархи и монастыри должны были получать взамен ругу — государево жалованье). В поддержку реформы Ивана выступили Нил Сорский и его сторонники, против — иосифляне, которые в конечном итоге победили. Таким образом, Иван III предлагал провести секуляризацию задолго до Петра и Екатерины, которая осуществила эту реформу лишь в 1764 году.

В 1503 году Иван III перенес инсульт. С тех пор здоровье его пошатнулось. Он составляет духовную грамоту, в которой разделяет государство на несколько уделов. Наследником и великим князем московским, тверским и новгородским объявлен Василий. Впервые Москва не «делится по частям», а полностью переходит к старшему сыну князя. Юрий Иванович становится князем дмитровским, в его владения входят также Звенигород, Кашин, Руза, Брянск и Серпейск. Дмитрий Иванович, получивший в истории прозвание «Жилка», становится князем угличским и владетелем еще нескольких городов. Семён Иванович получает Калугу, Бежецкий Верх и Козельск. Наконец, младший Андрей Иванович — князь старицкий и верейский. Эти мелкие владения не составляют единых территориальных комплексов, это лишь отдельные города и волости, вкрапленные в государственную территорию. Выделение новых княжеств Иваном — дань традиции, не более того. Поэтому власть князей в них можно считать номинальной. Василий III предпринял попытку остановить дальнейшее дробление княжеств и запретил своим братьям жениться до тех пор, пока у него самого не родится наследник (что произошло только в 1530 году, когда на свет появился Иван Грозный).

В начале 1505 года Иван заболел. Перед смертью он не принял пострига, хотя всю жизнь носил второе христианское имя — Тимофей. Иван III скончался вечером 27 сентября 1505 года и был похоронен в Архангельском соборе Кремля.

Закончилась великая эпоха его правления. Иван III сделал Русь великой державой, он создал единое государство, присоединив к Московскому княжеству другие русские земли: Новгород, Тверь, Вятку, Белоозеро, Вязьму. Иван окончательно сбросил ордынское иго, установил контроль над Казанским ханством, на равных общался с Турцией, Священной Римской империей, европейскими государствами. При Иване Русь стала наследницей Византии, оплотом православной веры. Именно Иван создал такие русские национальные святыни, как Успенский собор и двуглавый орел как государственный символ. Русь превращалась в Россию. Великий князь московский стал Государем Всея Руси.