Глава 5 ОТ СЕВЕРНОЙ ВОЙНЫ К СЕМИЛЕТНЕЙ
Глава 5
ОТ СЕВЕРНОЙ ВОЙНЫ К СЕМИЛЕТНЕЙ
К моменту окончания Северной войны дипломатические отношения между Россией и Англией были прерваны. Английский представитель был отозван из России, а русский резидент выслан из Лондона.
Петр не любил прощать обид, особенно когда они были нанесены не ему лично, а государству. Русские дипломаты в Париже и Мадриде выступили в поддержку Иакова Стюарта.
В апреле 1722 г. поверенный претендента Томас Гордон сообщил Петру, что, по всем сообщениям из Англии, народ там терпит большие лишения от настоящего министерства, и все страстно желают восстановления на престоле законного короля. «Истинно доношу, — писал Гордон, — что они требуют только помощи в 6000 человек войска с оружием еще на 20 000 человек и с амунициею, соответствующею этому числу. Если это великое дело исполнится с помощию вашего императорского величества, то не только увенчает бессмертною славою все великие деяния вашего прехвального царствования, но и будет содействовать счастливому окончанию последующих ваших предприятий. Для отправления русских войск, ваше императорское величество, по своей высокой мудрости соизволите указать такое место, где бы можно было это сделать с наибольшею тайною, ибо счастливый исход дела преимущественно зависит от тайны. При проходе кораблей и транспортов через Зунд надобно распорядиться так, чтобы они были свободны от посещения датских офицеров для осмотра и взимания пошлины: и когда войска благополучно достигнут назначенного места в Британии, то военные корабли и транспорты должны возвратиться, не теряя ни минуты времени, чтобы неприятель не захватил их в свои руки»{21}.
В июне того же года претендент король Иаков писал Петру, что у него не хватает слов, чтобы выразить свою благодарность за доброе расположение, оказываемое ему императором столь долгое время. «Чувства, столь достойные его императорского величества, могут только привлечь к нему новые благословения неба и доставить имени его еще большую славу в Европе, ибо поддержанием правого дела Стюартов он может установить прочный мир в Европе». При этом Иаков прислал план высадки русских войск в Англии и просил как можно скорее привести этот план в исполнение.
Однако десант в Англию так и не состоялся, поскольку Петр был занят походом в Персию. 18 июля 1722 г. большая русская флотилия вышла из Астрахани, а сухим путем в Персию пошла конница. Русские овладели Дербентом, Баку и Рештом. В 1724 г. с персидским шахом был заключен мир, по которому все западные и южные части побережья Каспия отходили к России.
3акаспийские земли, присоединенные к России в царствование Петра Великого
Видимо, Персидский поход и неудачная экспедиция князя Бековича-Черкасского в Среднюю Азию были элементами грандиозного плана проникновения в Индию. Увы, конкретные документы, раскрывающие планы Петра Великого на Востоке, равно как и на Западе, до нас не дошли. Видимо, они были уничтожены или до сих пор лежат в архивах под грифом «сов. секретно».
Еще одним элементом этого плана стала попытка царя отправить русскую эскадру на Мадагаскар и далее в Индию. В 1721 г., вскоре после заключения Ништадского мира между Россией и Швецией, в Петербурге появился шведский адмирал Даниэль Вильстер. Он изъявил желание поступить на службу в русский флот и представил Петру I проект некой сверхсекретной экспедиции.
Вильстер подробно рассказал о планах шведской экспедиции на Мадагаскар. Дело в том, что в 1684 г. распалось «береговое братство» буканьеров Вест-Индии, и многие пираты Тортуги и Ямайки ушли в Индийский океан, организовав новое сообщество на Мадагаскаре и расположенном неподалеку от него острове Санта-Мария. В 1713 г. в Стокгольм прибыла пиратская делегация, искавшая покровительства шведской короны. Сенат принял пиратскую петицию, но решение по ней было отложено до возвращения с войны Карла XII. Обнадеженные разбойники вернулись на Санта-Марию, но совет капитанов признал их действия неудовлетворительными и постановил как можно скорее организовать на Мадагаскаре шведскую колонию. Для форсирования плана в 1718 г. в Европу отправляется сам «пиратский адмирал» Каспар Морган (не путать с «генералом пиратов Ямайки» Генри Морганом).
Пиратами заинтересовался уже известный нам барон фон Герц. Он собирался использовать их в своих планах борьбы с Англией. С подачи премьера Герца 24 июня 1718 г. Карл XII подписал охранное письмо, в котором Морган объявлялся наместником шведской короны на Мадагаскаре. Были назначены главные лица островной администрации и оговорены основные принципы управления колонией.
Начальником шведской экспедиции на Мадагаскар был назначен подполковник барон Карл Врангель. Однако, как мы уже знаем, Карла XII застрелили в Норвегии, а Герца повесили в Стокгольме, и экспедиция Врангеля не состоялась.
К мадагаскарским планам шведы вернулись уже при преемниках Карла XII королеве Ульрикег-Элеоноре и ее муже Фридрихе Гессенском. В 1722 г. из Готенбурга вышла в Индийский океан вторая шведская мадагаскарская экспедиция. Командор Карл Ульрих вел эскадру из пяти военных кораблей, замаскированных под купеческие суда. Инструкции предписывали Ульриху не поднимать военных флагов и избегать захода в порты. В Кадисе эскадра Ульриха несколько месяцев стояла на якорях, ожидая прибытия пирата Моргана, который обещал привести шведов в тайную гавань пиратов на Мадагаскаре. Увы, Морган так и не явился, и Ульриху пришлось отправиться домой.
Петр I приказал готовиться к экспедиции на Мадагаскар в строжайшем секрете. Мало того, царь призывает отряду потом идти в Бенгалию.
21 декабря 1723 г. из Ревеля вышли два 32-пушечных фрегата — «Амстердам Галей» и «Декрон де Ливде» — с командами соответственно в 204 и 200 человек. Однако отряд не дошел даже до Датских проливов. 20 декабря в шторм на фрегате «Амстердам Галей» открылась сильная течь, и адмирал Вильстер приказал возвращаться обратно.
Петр тем не менее не отказался от своего намерения: поврежденные корабли по просьбе Вильстера были заменены фрегатами «Принц Евгений» и «Крюйсер», развернулись новые и более тщательные приготовления. Смерть императора стала концом Мадагаскарского проекта.
Лишь после смерти Петра Великого и восшествия 12 февраля 1725 г. на престол Екатерины I Англия направляет в Петербург своего резидента Джона Лена. Однако вскоре Лен был выслан из России. Тем не менее русское правительство издает в 1726 г. декларацию о разрешении англичанам торговать в России.
В царствование Анны Иоанновны произошло восстановление англо-русских дипломатических отношений в полном объеме. В конце 1731 г. русским резидентом при английском дворе был назначен поручик гвардии князь Антиох Кантемир.
В галантном XVIII веке смерть монарха почти в половине случаев вела к европейской войне. В январе 1733 г. саксонский курфюрст и по совместительству польский король Август II приехал на сейм в Варшаву, где и скончался 1(11) февраля.
Первый министр Франции кардинал де Флёри уже давно плел интриги, чтобы вновь возвести на престол Станислава Лещинского, и немедленно отправил в Варшаву миллион ливров золотом. Замечу, что беглый король Стась жил во Франции и успел стать зятем короля Луи XV.
Покойный король Август II и власти Саксонии надеялись, что польская корона перейдет к его сыну Августу, который после смерти отца стал новым саксонским курфюрстом. Август (сын) был женат на племяннице австрийского императора Карла VI. Но прусский король Фридрих Вильгельм был категорически против. Тогда австрийский император предложил компромиссную фигуру португальского инфанта дона Эммануила. Посему поводу из Вены на подкуп радных панов было отправлено сто тысяч золотых.
В то время как в Варшаве шла эта бойкая торговля, из Петербурга к примасу была отправлена грозная грамота, в которой императрица Анна Иоанновна требовала исключения Станислава Лещинского из числа кандидатов на польский престол.
14 августа 1733 г. Россия и Саксония заключили военный союз, целью которого было возведение на польский трон нового саксонского курфюрста. Обе стороны понимали, что дело не обойдется без войны, поэтому в тексте договора содержались следующие условия: «...выставляя вспомогательное войско: Россия — 2000 кавалерии и 4000 пехоты, а Саксония — 1000 пехоты и 2000 кавалерии; курфюрст признает за русской государыней императорский титул, а по достижении польской короны будет стараться, чтоб и Речь Посполитая сделала то же самое; обе стороны пригласят к союзу Пруссию, Англию и Данию».
Между тем из Лондона князь Кантемир доносил: «Нынешнее министерство всеми средствами старается сохранить внутри и вне государства тишину, которую английский король парламенту своему и в прошлом, и в нынешнем году обещал; поэтому я не надеюсь, чтоб против французского двора английский король захотел поступить открыто»{22}.
Кантемир предложил английским министрам, что для сохранения спокойствия в Европе Англии и России нужно прийти в тесное согласие. На что министры от имени короля ответили о желании Англии заключить союз с Россией.
Теперь уже Россия просила Англию послать в Балтийское море свою эскадру для противодействия французскому флоту. Однако англичане тянули время.
Между тем в августе 1733 г. Людовик XV отправил к польским берегам французскую эскадру в составе девяти кораблей, трех фрегатов и корвета под командованием графа Сезара Антуан де ля Люзерна. Официально считалось, что эскадра будет конвоировать корабль «Le Fleu-ron», на котором в Польшу прибудет Станислав Лещинский. Однако в ночь с 27 на 28 августа 1733 г. в Бресте на борт «Le Fleuron» поднялся граф де Трианж в костюме короля Стася, а сам король отправился сушей инкогнито.
В плохую погоду суда эскадры разделились, но в сентябре они постепенно собрались в Копенгагене. Узнав о том, что Станислав избран королем в Варшаве, Людовик XV приказал ля Люзерну возвращаться назад, аде Трианжу кончать маскарад. 22 октября французская эскадра подняла якоря и отправилась из Копенгагена в Брест.
Увы, французский король слишком плохо знал и поляков, и русских. Судьба польского короля была решена не в Варшаве 11 сентября, а в Петербурге 22 февраля 1733 г. на секретном совещании, собранном по приказу императрицы Анны Иоанновны. Совещание приняло решение об интервенции в Польшу, то есть о введении туда «ограниченного контингента» войск в составе 18 полков пехоты и 10 полков кавалерии.
Луи решил помочь полякам, и 30 апреля в Данциг прибыли два французских корабля, три фрегата и отряд транспортных судов с десантом в виде Перигорского полка.
Говорят, что командующий русскими войсками граф Бурхард Миних[12], узнав о высадке французов, изрек: «Благодарю Бога. Россия нуждается в руках для извлечения руд». Так и случилось. В июне того же года гарнизон Данцига сдался, вместе с ним сдались Перигорский полк и фрегат «Брильянт». Остальные суда своевременно ушли.
Надобность в британской эскадре отпала.
25 декабря 1734 г. в Кракове состоялась коронация Августа III, a Станислав Лещинский уехал из Кенигсберга во Францию и больше не возвращался в Польшу.
Зато в Европе из-за Польши началась большая война. Людовик XV объявил войну австрийскому императору Карлу VI. Францию поддержали Испания и Сардинское королевство. Союзники захватили районы Неаполя и Милана, Сицилию и Ломбардию.
Две французские армии двинулись в Германию. Ряд германских государств (Бавария, Майну, Кёльн, Пфальц и др.) приняли сторону Людовика XV. Французы заняли Лотарингию, овладели Келем и Филипсбургом.
Австрия срочно попросила Россию о помощи. 8 июня 1735 г. двенадцатитысячная русская армия под командованием Ласси двинулась из Польши в Силезию и далее к Рейну на соединение с австрийской армией принца Евгения Савойского.
Появление русской армии на Рейне вызвало шок в Париже и смешанные чувства в Лондоне. С одной стороны, русские и австрийцы побили главного соперника Англии в XVIII веке. А с другой стороны, Россия стала играть чересчур большую роль в Европе, что совсем не устраивало Альбион.
Чтобы добиться отправки британской эскадры на Балтику, русское правительство решило задобрить Сити и в 1734 г. дало разрешение англичанам торговать с Персией, плавая по Волге к Каспийскому морю.
Английские купцы в 1738 г. уже имели фактории в персидском порту Гиляне. Замечу, что по приказу Анны Иоанновны в 1735—1739 гг. русские войска оставили южное побережье Каспия, а также Баку и Дербент.
В 1737 г. в Оренбурге появился английский капитан Джон Элтон, где стал заниматься «астрономией». Там «просвещенный мореплаватель» завел дружбу с астраханским губернатором Василием Татищевым и в 1742 г. отправился на Каспий сделать какие-то губернаторские гешефты. Позже Татищев оправдывался: «...якобы я с английским капитаном Элтоном, который в Персии, общий торг имею»{23}. За Элтона и другие хищения Татищев был снят с должности губернатора и отдан под суд.
Ну а капитан Элтон вместе с другим англичанином — Воордоорфом — в 1742—1744 гг. проплыл вдоль берегов Каспия и произвел картографические съемки. Мало того, он предложил персидскому шаху Надыру строить на Каспии корабли «европейского маниру». Шах радостно согласился, и Элтону удалось построить два военных корабля.
Императрица Елизавета Петровна была крайне возмущена деятельностью англичан на Каспии. 24 апреля 1746 г. «при докладе об иностранных делах она рассуждала, что английские купцы действуют в Персии так, что для России могут быть от этого дурные следствия, что они там уже построили два корабля и еще строить хотят, а для России было бы очень вредно, если бы у персиян заведен был флот. Англичанам позволено торговать с Перисею через Россию; но от этой торговли велика прибыль только англичанам, а здешней империи, особенно купцам и фабрикантам, помешательство и убытки происходят; очень жаль, что такое позволение дано, и всеми мерами надобно эту английскую торговлю прекратить. Канцлер [А.П. Бестужев] отвечал, что такие известия и в коллегии Иностранных дел получены, что один военный корабль в Персии построен, а другой заложен и что в этом один из англичан, недобрый человек, именем Элтон, упражняется, а беглые из России разбойники помогают; от коллегии английскому двору сделаны представления, чтоб этот Элтон вызван был из Персии, и объявлено, что если он вызван не будет, то и торговля англичан с Персией вся пресечена будет. От английской компании к этому Элтону писано, чтоб выехал из Персии, за что обещана ему погодная пенсия по смерть до 2000 рублей; но он, несмотря на то, оттуда не едет, а иначе поступить с ним английскому двору нельзя, ибо известно, что английский народ вольный»{24}.
Торгующие с Персией англичане держали на Каспии два собственных корабля. Однако англичане погрузили на них большое число парусов и такелажа, купленных в России. Понятно, что это все предназначалось для строительства персидских военных судов. Замечу, что Россия со времен царя Алексея Михайловича и, по крайней мере, до 1917 г. не допускала строительства персидских военных судов на Каспии.
Посему императрица Елизавета Петровна приказала: английские суда в Астрахани задержать. Ходить в Персию им было запрещено, англичанам предложили возить в Персию свои товары на русских судах, а свои суда продать русским купцам.
Елизавета изволила заметить: «...так как эта коммерция для здешней империи не только не полезна, но и опасна быть видится, то о поправлении этого дела надобно прилагать старания, а лучше эту коммерцию отклонить и вовсе прекратить».
В августе 1746 г. этот вопрос вновь встал, так как было получено известие, что один персидский корабль с пушками, уже достроенный и оснащенный, подошел к Дербенту и потребовал от русских судов салютовать ему, «а командир и его команда били и другие озлобления делали русским купцам». Елизавета попеняла Бестужеву, что все это происходит из-за того, что англичанам разрешено торговать с Персией через Россию, а когда у персиян появится морской флот, станет еще хуже. «И потому английскую коммерцию в Персию теперь непременно пресечь и английскому послу о том объявить; а каким бы образом это заведенное у персиян строение судов вовсе искоренить, о том в Сенате вместе с коллегиею Иностранных дел советоваться и меры без упущения времени принимать»{25}.
20 июня 1747 г. в военном лагере под Хабушаном (Харосаном) заговорщики ночью прокрались в опочивальню Надир-шаха и закололи его кинжалами. Бестужев, докладывая императрице о смерти шаха, предложил послать в Гилянь русские войска «на помощь персиянам против турок в случае внезапного нападения последних»{26}. Канцлер повторил свое прежнее предложение «о сожжении построенных в Персии кораблей и о захвачении Элтона».
21 августа Елизавета приказала пригласить в коллегию Иностранных дел для обсуждения персидских дел и разработки плана действий генерала графа Румянцева, генерал-прокурора князя Трубецкого, генералов Бутурлина, адмирала Апраксина и тайного советника барона Черкасова.
27 августа этот совет постановил: «1) удостовериться в смерти шаха Надира;... 5) отправить нынешней же осенью как можно скорее к гилянским берегам до 1000 четвертей пшеничной муки для продажи тамошним жителям на деньги или для мены на шелк; 6) воспользоваться смутою в Персии и смертью шаха для искоренения корабельного строения, заведенного Элтоном: для этого предписать находящемуся в Гиляни резидентом Черкасову подкупить из бунтовщиков или других персиян, чтоб сожгли все корабли, построенные или еще строящиеся, сжечь также заведенное там адмиралтейство, анбары, парусные и прочие фабрики и инструменты, что можно будет, то бы все сожгли, а иное разорили б до основания, к чему хотя несколько их разных людей уговорить, чтоб они это сожжение как можно скорее сделали, и за то им хотя бы и знатную сумму из казенных денег выдать. Если б это не удалось, можно тем командирам, которые на судах с продажным хлебом к гилянским берегам будут отправлены, поручить, чтоб они как на походе в море, так и в бытность при берегах всегда примечали и, где им персидские корабли попадутся, всячески старались если возможно, скрытно, а по нужде хотя и явно зажечь и таким образом сделать, чтоб они вовсе пропали; также командиры приложили бы старание, будучи там на малых судах, тайно или под видом разбойников съездить в Ленгерут и случая искать находящиеся там корабли и всякое адмиралтейское строение сжечь и до основания разорить. Равномерно и о том стараться, чтоб заводчика этого корабельного строения Элтона оттуда достать, или уговорить, или тайно схватить, или у персиян за деньги выпросить и немедленно в Астрахань отослать»{27}.
Императрица одобрила этот доклад, подписанный графом Алексеем Бестужевым.
Финал британской авантюры со строительством персидского флота на Каспии состоялся в октябре 1752 г. Канцлер Бестужев доложил императрице о награждении морских офицеров и служителей, которые в 1751 г. из Астрахани были посланы к персидским берегам и там тайно сожгли два корабля, построенные Элтоном. Елизавета велела каждого повысить на один чин и раздать им три тысячи рублей. Куда делся сам Элтон, установить не удалось.
В отличие от персидских дел, взаимоотношения Англии и России в Европе развивались довольно успешно. С 1741 г. там шла «война за австрийское наследство». 20 октября 1740 г. скончался император Священной Римской империи Карл VI Габсбург, не имевший наследников мужского пола. Однако еще в декабре 1724 г. он обнародовал так называемую «Прагматическую санкцию», согласно которой императорский титул должен был передаваться только членам семейства Габсбургов, причем даже по женской линии. И вот теперь австрийский престол должна была занять дочь Карла VI Мария-Терезия. Однако Мария была младшей внучкой императора Леопольда I, а старшая — женой баварского курфюрста Карла Альберта.
И вот в 1741 г. Карл Альберт начинает войну против Марии-Терезии, а в начале следующего года он объявляет себя императором Священной Римской империи Карлом VII.
Любитель баталий французский король Луи XV не мог удержаться от соблазна и послал войска на помощь Карлу VII. Его поддержал прусский король Фридрих II. Соответственно, главный противник Франции на море Британия приняла сторону Марии-Терезии.
20 января 1745 г. умер «параллельный император» Карл VII, тем не менее война за австрийское наследство продолжалась. 4 июля 1745 г. Фридрих II наголову разбил войска Марии-Терезии при Гогенфридберге, а затем разгромил Саксонию. В итоге в конце декабря 1745 г. между ним и Марией-Терезией был подписан сепаратный мир. Мария-Терезия уступала Пруссии Силезию, а Фридрих II за это признал ее супруга Франца I императором Священной Римской империи. С тех пор Пруссия держала нейтралитет в войне.
В декабре 1743 г. в Петербург вновь прибыл французский посол маркиз Шетарди. Он желал склонить императрицу к союзу с Луи XV. Маркиз дал взятку Лестоку, и лейб-медик стал «агентом влияния» Франции. Однако подкупить Бестужева не удавалось. 28 мая 1744 г. Шетарди писал в Версаль: «Совершенно невозможно договориться с Бестужевым, который охотно принес бы в жертву интересы России, если бы верил, что тем самым причиняет вред интересам Франции... Тот, кто руководит в России иностранными делами, — смертельный враг Франции»{28}.
В свою очередь, Австрия выплатила канцлеру Бестужеву 6 тысяч дукатов, а британский кабинет добавил еще 10 тысяч рублей.
Так, благодаря огромной сумме, выплаченной вице-канцлеру, 22 мая (2 июня) 1746 г. в Петербурге был подписан секретный договор между Россией и Австрией (имеется в виду правительство Марии-Терезии). А 29 декабря того же года Елизавета Петровна собрала в Зимнем дворце совещание, на котором был составлен план кампании.
Тридцатитысячное русское войско, по мнению фельдмаршала Ласси, должно было действовать на Рейне вместе с союзниками. По плану кампании «войско должно было выйти из Курляндии и двигаться через Литву и Польшу на Краков в Силезию одной дорогой, разделяясь на три колонны, по маршруту, предложенному австрийским посланником бароном Бретлаком».
1 (12) июня 1747 г. в Петербурге канцлер Бестужев и британский посол лорд Джон Гиндфорт подписали «первую русско-английскую военную конвенцию». Согласно ее условиям: «Россия содержит на северной границе Литвы со стороны Балтийского моря и Лифляндии войско в 30 тыс. человек и 50 галер в течение года с целью недопущения польских и прусских сил на Балтику против союзной с Англией Швеции. Англия обязуется оплачивать содержание этих блокирующих сил из расчета 100 тыс. фунтов стерлингов ежегодно»{29}.
8 (19) ноября того же года персоны подписали «вторую русско-английскую военную конвенцию», согласно которой:
«Россия направляет на Рейн, в Германию (через Польшу и Саксонию), 30 тыс. русских солдат для службы в помощь английскому королю и Голландским Генеральным Штатам в течение двух лет.
Англия и Голландия обязуются помимо содержания этого экспедиционного корпуса у себя на пропитании в течение двух лет ежегодно уплачивать России по 300 тыс. фунтов стерлингов, считая время с момента выступления корпуса за русские границы и до возвращения его в пределы русских границ.
За пропитание корпуса при проходе Польши в оба конца Англия и Голландия уплачивают 300 тыс. фунтов стерлингов.
За пропитание корпуса на зимних квартирах в Богемии — 200 тыс. голландских червонцев (гульденов)»{30}.
15 марта 1748 г. 37-тысячная армия В.А. Репнина выступила в поход. В германские порты на Балтике прибыли 60 русских галер для поддержки войск с моря и их снабжения. Войска должны были войти в район Рейна — Мозеля.
В июле русская армия вступила во Франконию. Людовик XV вновь не пожелал драться с русскими, и в апреле 1748 г. в Ахене (Аахене) открылся международный конгресс, результатом которого стало подписание 18 октября 1748 г. Ахенского мира. По его условиям был подтвержден Дрезденский мир 1745 года, то есть передача Силезии Пруссии. Три итальянских герцогства — Парму, Пьяченду и Гуастелу (Гвасталу) — Австрия передала испанскому инфанту Филиппу, а часть Миланского герцогства — Сардинии.
Ну а Россия? Россия получила дырку от бублика, конечно, если не считать удовлетворенных амбиций матушки Елизаветы Петровны.
В 1756 г. три милые дамы — Мария-Терезия, мадам де Помпадур и Елизавета Петровна — затеяли войну со зловредным Фридрихом И. Самое забавное, что у Фридриха не было ни малейшего желания ссориться с Россией, с которой у него не было ни спорных проблем, ни даже общей границы.
Что же касается Англии, то ее короля Георга II гораздо более интересовало его наследственное владение в Германии — Ганновер, нежели сама «владычица морей». По приказу короля британские дипломаты дали взятку канцлеру Бестужеву-Рюмину, и тот 19 (30) сентября 1755 г. в Петербурге подписал так называемую «субсидную конвенцию» сроком на четыре года. По условиям этой конвенции Россия обязывалась в обмен на единовременную британскую субсидию в 500 тысяч фунтов стерлингов выставить 55-тысячный корпус и до 50 галер в случае нападения на Англию или ее союзников. Статья 5 распространяла обязательства России и на Ганновер. Конвенция предусматривала, что Англия должна выплачивать России по 100 тысяч фунтов стерлингов ежегодно на содержание русского корпуса на границе еще до начала военных действий — «диверсии». Но вот что интересно: из текста «субсидной конвенции» было неясно, против кого же она направлена.
О том, стоит ли какой-то Ганновер жизней нескольких десятков тысяч русских солдат, ни Бестужев-Рюмин, ни сама Елизавета и не думали. Тем временем «скоропостижный» Фридрих узнал о «субсидной конвенции» и предложил Георгу II гарантировать безопасность Ганновера всего за каких-то 20 тысяч фунтов стерлингов, а в обмен потребовал военную помощь Англии в случае вторжения «иностранной державы» в Германию. В итоге 16 января 1756 г. Англия и Пруссия заключили Вестлинстерскую конвенцию, фактически это был военный союз.
Ряд западных историков назвали 16 января 1756 г. днем «дипломатической революции». Действительно, рухнула вся система европейских союзов. Примирились Бурбоны и Габсбурги, враждовавшие с XVI века. 2 мая 1756 г. в Версале был заключен военный союз между Францией и Австрией.
Когда британский посол в Вене Кейт заметил Марии-Терезии, что союз с Францией есть нарушение прежних дружественных отношений Австрии и Англии, то императрица с жаром ответила: «Не я покинула старую систему; но Англия покинула и меня, и систему, когда вступила в союз с Пруссиею. Известие об этом поразило меня как громом. Я и король прусский вместе быть не можем, и никакие соображения в мире не могут меня побудить вступить в союз, в котором он участвует. Мне нельзя много думать об отдаленных землях, пришлось ограничиться защитою наследственных владений, и здесь я боюсь только двух врагов: турок и пруссаков. Но при добром согласии, которое теперь существует между обеими императрицами, оне покажут, что могут себя защитить и что ничего им много бояться и этих могущественных врагов»{31}.
Что же касается второй императрицы, то Елизавета Петровна, несмотря на протесты Бестужева, еще 14 марта 1756 г. разорвала «субсидную конвенцию» с Англией.
Русский и шведский флоты блокировали побережье Пруссии. И вот в начале 1758 г. в Англии по традиции стали собирать эскадру для похода на Балтику.
В апреле того же года русское правительство обратилось к Швеции с предложением «о немедленном по вскрытии вод соединении обоюдных наших флотов для действительного недопущения входа английской эскадры в Балтийское море». Швеция это предложение приняла и согласилась выделить для совместных действий 10 кораблей и 4 фрегата. Но из-за неготовности к выходу в море части кораблей и недостатка матросов Швеция дала всего лишь 6 кораблей и 3 фрегата.
С начала лета и до середины сентября 1758 г. эскадра адмирала З.Д. Мишукова в составе 24 русских кораблей, а также шведских 6 кораблей и 3 фрегатов простояла в ожидании британской эскадры, проводя досмотр проходивших Зундом коммерческих судов. Увы, англичане не появились на Балтике не только в 1758 г., но и в последующие две навигации. А «балтийская» эскадра была отправлена британским адмиралтейством в... Индийский океан.
Так вновь без единого выстрела закончился очередной конфликт России с туманным Альбионом.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.