ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Станислав окончил школу и уехал учиться в Ленинград. Фролов стал студентом Высшего инженерного морского училища имени адмирала Макарова. Будет Стас капитаном дальнего плавания, как и его отец.
После первого семестра Станислав прислал нам письмо. С гордостью писал об истории училища — самого первого русского учебного заведения торгового флота. И по тому, как тщательно фиксировал он даты, называя великие фамилии, связанные с биографией училища, мы почувствовали; историк в нашем друге не умирает!
И вот нежданно–негаданно телеграмма от Фролова:
«ОБНАРУЖИЛ МАТЕРИАЛЫ ПРЕБЫВАНИЯ НИКОЛАЯ ПИЩЕНКО ШКОЛЕ КАНТОНИСТОВ ПЕТЕРБУРГСКОГО ГВАРДЕЙСКОГО ЭКИПАЖА ТЧК СРОЧНО ПРИЕЗЖАЙТЕ»
Мы были потрясены. Неужели Стасу удалось обнаружить то, что несколько лет мы тщетно искали: документы о последующей, послевоенной судьбе нашего героя?!
В тот же день мы вылетели в Ленинград.
ДОКУМЕНТЫ, ОБНАРУЖЕННЫЕ В АРХИВАХ ПЕТЕРБУРГСКОГО ГВАРДЕЙСКОГО ЭКИПАЖА СТ. ФРОЛОВЫМ
Когда-нибудь мы напишем подробнее о дальнейшей судьбе нашего героя Николки Пищенко. Сейчас мы достоверно знаем, что после окончания Крымской войны юный бомбардир оказался в Петербурге, в школе кантонистов. Об этом свидетельствует следующий документ:
«По Всеподданнейшему докладу о таковом отличии мальчика Пищенко высочайше повелеть соизволили перевести его в кантонисты в Гвардейский экипаж и воздать ему 100 рублей серебром. Об этой высочайшей воле, сообщённой генерал–адъютанту кн. Горчакову, имею честь уведомить Ваше Императорское Величество к зависящему распоряжению о зачислении его в кантонисты означенного экипажа и о выдаче по прибытии в С–Петербург. Об этой высочайшей воле, сообщённой генерал–адъютанту кн. Горчакову, имею честь уведомить Ваше Императорское Величество к зависящему распоряжению о зачислении его в кантонисты означенного экипажа и о выдаче по прибытии в С–Петербург…»
На приказе «О переводе сына убитого матроса Пищенко в кантонисты Гвардейского экипажа и выдаче ему 100 рублей серебром» сделана надпись карандашом: «Прибыл и зачислен в школу кантонистов экипажа приказом 10 марта 1856 года за № 68». Вот это и есть отправная дата нового места службы Николая Пищенко.
Буквально через два дня в Морское министерство поступил следующий рапорт от командира Гвардейского экипажа:
«РАПОРТ
Имею честь покорнейше просить инспекторский департамент Морского министерства не оставить своими зависящими распоряжениями о высылке во вверенный мне Гвардейский экипаж медали «За оборону Севастополя» для возложения на зачисленного в число кантонистов экипажа Н. Пищенко.
Контр–адмирал Мофет I.»
Итак, на груди кантониста Пищенко появилась вторая медаль. Но почему возникла ошибка, которую заметил Стасик Фролов, тогда ещё пионер–шестикласcник? Он прочитал в одной старой книге, что во время обороны на груди Николки красовалась лишь одна медаль — «За храбрость». Сегодня у нас в руках документальное подтверждение того, что орден Святого Георгия был вручён юному бомбардиру уже после войны.
«Министерство Морское Департамент инспекторский
5.4. 1856 г.
№ 6551
Государь Император Всемилостивейше пожаловать изволили кантонисту Гвардейского экипажа Георгия под № 110679 взамен пожалованной ему медали «За храбрость».
На этом же документе чернилами сделана приписка о том, что орден вручён герою в присутствии всего экипажа. За неделю до этого была возвращена в инспекторский департамент медаль «За храбрость».
Много интересного рассказывают документы о днях пребывания Николая Пищенко в школе кантонистов. Но вот подошли к концу годы учёбы. Перед нами выписка из приказа:
…«Выдерживающие вполне удовлетворительно экзамен в школе, кантонисты Николай Пищенко, Андрей Труфанов и Иван Стрижов зачисляются на действительную службу: первый — матросом 2–й статьи в 3 роту, второй — в музыкальные ученики и последний — матросом 2–й статьи в 4 роту.
Господам командирам 3–й и 4–й рот и музыкальной команды предлагаю привести на верность службы к присяге и представить присяжные их листы в канцелярию экипажа».
Приказ датирован январём 1862 года. Николаю Пищенко исполнилось 18 лет. Началась служба в Гвардейском экипаже. В царское время служили по двадцать лет. Но вот неожиданный документ:
24 июня 1866 г.
«Вследствие моего представления инспекторскому департаменту Морского министерства отношения от 22 сего июня за № 7037, меня уведомили, что матрос 2–й статьи Николай Пищенко за выслугу лет может быть уволен со службы. Объявляю о сём же экипажу. Предлагаю командиру 3–й роты удовлетворить матроса Пищенко всем следующим по положению по 26 сего июня и из списков экипажа исключить и считать уволенным от службы».
Выходит, что Пищенко ушёл в запас, прослужив на действительной службе всего четыре года. И тем не менее ему официально засчитано 20 лет воинской службы! Пять лет учёбы в школе и четыре в Гвардейском экипаже — это девять лет. Откуда же взялись остальные одиннадцать?
Ещё в начале 1855 года по предложению Павла Степановича Нахимова новый царь Александр II издал указ: «Каждый месяц сражений в Севастополе засчитывается участникам обороны за год воинской службы». Война длилась одиннадцать месяцев. Когда она завершилась, Николке исполнилось одиннадцать лет. Таким образом одиннадцатилетний бомбардир уже в 1855 году имел за плечами одиннадцать лет воинской службы.