Новое мучение

Новое мучение

Но с приходом долгожданного лета наступили новые страдания, о которых мы не подозревали. Все плохое, что могло случиться здесь с нами, уже было, но того, что произошло потом, совершенно никто не ожидал.

Следующим испытанием, которое нам предстояло выдержать, стали укусы комаров. Чудовищно кусаясь, они атаковали нас волна за волной, пытаясь выпить последнюю каплю крови из наших заморенных тел. В основном они нападали на руки, ноги и головы, высасывая кровь. Единственной отрадой было то, что комары не различали, кто какой национальности, и набрасывались на всех без разбору. И все же у охранника имелась москитная сетка, а нам лишь оставалось одно: даже в жару носить перчатки.

Лето было недолгим. Период цветения растений длился только четыре месяца, а вот объем нашей работы не уменьшался. Наступила осень, а вместе с ней слякоть и холод. Первые ночные заморозки ударили 14 сентября, а первый снег выпал уже 22 сентября. Таким образом, за четыре месяца прошли весна, лето и осень. Впереди нас ожидал самый худший и длинный сезон – зима. Мы уже знали, что такое сибирские морозы. В начале зимы снег выпадал и таял несколько раз, но потом стал выпадать ежедневно. Солнечные лучи становились все слабее, и их тепло уже не доходило до нас.

К концу августа несколько машин с больными отправили в больницу, находившуюся за территорией лагеря. Большинство заболевших так и не вернулось обратно, потому что их болезнь прогрессировала слишком быстро, и этот переезд окончательно добил их. Оставшиеся в лагере как-то адаптировались к климату. Чтобы утолить жажду, мы приспособились пить чай, заваренный из хвойных иголок. Я не знаю, может быть, этот настой помог нам не заболеть.

Когда надсмотрщики видели, что мы хорошо справляемся со своей работой, они чувствовали, что наш предел еще не наступил, а значит, мы способны работать еще лучше. В знак поощрения нам позволили написать домой. Каждому выдали почтовую открытку, а тем, кто перевыполнил план, дали сразу две штуки.

Я сел и стал писать маме, на старый адрес нашей фермы.

«Дорогая мама.

Это первая весточка от меня. Я нахожусь на севере России. Мы в лагере. Ты, конечно, помнишь свитер, который дала мне на случай, если я встречу отца. Я его не видел. Я спрашивал об отце у других пленных, которые были знакомы с ним, но никто ничего не знает. Здесь много людей из наших мест, но нет никого, кто тебе был бы знаком. Герр Канн из Гросс-Стобоя умер в дороге. Габи тоже умерла. Она всегда помогала мне.

Я сильно голодаю. Если это возможно, вышли какой-нибудь еды. Муки, гороха, фасоли, все, что не испортится в дороге. Я бы очень хотел вернуться домой, но не могу. Как там наши? Напиши как можно скорее. Я очень скучаю по дому.

Всем привет.

Твой любящий сын Хорст».

Потом я подошел к охраннику, чтобы передать письмо.

Мы с нетерпением ждали ответа около двух-трех недель, но ни один из нас не получил ответного письма.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.