План Редера

План Редера

«Нормальные герои всегда идут в обход», – отмечалось в одной из шуточных песен, прозвучавших в знаменитом фильме Ролана Быкова «Айболит-66». Это выражение лучше всего подходит к средиземноморскому театру боевых действий в годы Второй мировой войны.

Важность Средиземного моря как стратегического района со всей убедительностью доказала Первая мировая война. Поначалу Гитлер доверил ведение войны в этом регионе своему партнеру по «Оси», мечтавшему о возрождении Римской империи времен Цезаря. Однако боевые возможности итальянской армии и флота были явно переоценены. Отношения между союзниками складывались весьма специфически, отнюдь не так, как, скажем, между Англией и США. Немцы и итальянцы не установили какие-либо общие цели и не обсуждали соответствующие планы военных кампаний. Вместо того чтобы тщательно координировать совместные действия на суше, воде и в воздухе, страны «Оси» сообщали друг другу только то, что считали нужным. Так, Гитлер не поставил в известность Муссолини о нападении на Францию, а тот, в свою очередь, не посчитал нужным оповестить фюрера о вторжении в Грецию.

Для Германии африканско-средиземноморский театр не был основным, фюрер считал его итальянской вотчиной, но в то же время не отказывался от союзнической помощи. Поэтому внимание к нему проявлялось в основном эпизодически.

Начальник штаба оперативного руководства ОКВ генерал Йодль в меморандуме от 30 июня 1940 г. указывал, что если форсирование пролива Ла-Манш не удастся, то наиболее целесообразным будет перенос боевых действий на Средиземное море. Он рекомендовал фюреру захватить Египет и Суэцкий канал, или в крайнем случае помочь итальянцам сделать это. При этом Браухич с Гальдером предложили направить в Африку в помощь итальянцам экспедиционный корпус. Но Гитлер не ответил ни на меморандум Йодля, ни на предложение представителей ОКХ.

Военные просто не знали политической подоплеки вопроса. Дело было в том, что Муссолини подозревал своего союзника в претензии на руководство всеми действиями войск «Оси» и до определенного момента попросту отказывался от всяческой помощи. Итальянские войска в это время одерживали победы, и дуче казалось, что вскоре мир увидит и фашистский блицкриг.

В то же время Гитлера заинтересовал план захвата британской военно-морской базы в Гибралтаре. Это позволяло, с одной стороны, запереть для англичан вход в Средиземное море, с другой, не вступало в противоречие с планами итальянцев. Штаб главного командования Вермахта разработал операцию «Феликс», предполагавшую быстрый захват базы с суши с одновременной высадкой воздушного десанта. Однако она могла быть осуществлена только с согласия испанского диктатора Франко, который был невоюющим союзником стран «Оси».

Последний же вел осторожную политику и даже летом 1940 г. не был уверен, что положение Британской империи безнадежное. Франко боялся, что в случае войны англичане захватят Канарские острова и перекроют поставки продовольствия из Южной Америки, от которых страна очень зависела. Но и прямого отказа он не дал. В итоге Гитлер только в декабре понял, что операция «Феликс» вряд ли состоится, и 9 января 1941 г. отменил ее.

Между тем осенью 1940 г. у средиземноморской стратегии появился новый активный сторонник – адмирал Редер. Он начал доказывать фюреру, что в первую очередь надо вытеснить англичан из этого региона, нанеся удары по Гибралтару на западе и Суэцу на востоке. После форсирования канала Вермахту следовало продвигаться на территорию Сирии и Палестины, приблизившись к границам Турции. «Если мы достигнем этой точки, Турция будет в нашей власти», – подчеркивал Редер. Если же этого не сделать, Италия неизбежно потерпит поражение, англичане займут всю Северную Африку и смогут оттуда высадить десант на побережье Европы. Надо сказать, что эта оценка была довольно объективной…

По мнению британских историков Батлера и Гуйера, эти соображения, а также сознание того, что Редер в какой-то мере выражал и взгляды сухопутных войск, произвели на Гитлера большое впечатление. Фюрер признал, что сказанное гросс-адмиралом побудило его вновь тщательно проанализировать обстановку. Сам Редер потом вспоминал, что Гитлер согласился с «общим направлением его мыслей», но никаких конкретных решений не принял.

Командующий флотом чувствовал, что руководство Вермахта исповедует чисто континентальные взгляды, не понимая всех перспектив, которые открылись перед немцами после поражения Франции. Конечно, ОКХ и ОКВ допускали возможность отправки немецких войск в Северную Африку, но никогда ни Браухич, ни Гальдер, ни Кейтель[60], ни Йодль не выражали уверенности в том, что война может быть выиграна на Средиземном море. Впрочем, всех их можно понять. Окружение Гитлера осенью 1940 г. уже знало, что следующей целью Вермахта станет Советский Союз. Знал об этом и Редер, но он и тут нашел выход, сказав фюреру, что победа в Средиземноморье в конечном счете тоже приведет к победе над СССР, только с гораздо меньшими затратами людских и материальных ресурсов.

Вкратце план выглядел следующим образом. Захват Египта и Суэцкого канала позволит вытеснить британский флот из Средиземного моря, после чего Гибралтар и Мальта утратят свое значение. После этого Германия и Италия откроют себе путь к странам Ближнего Востока, где силы англичан были весьма ограниченны. Захват нефтяных месторождений этого региона в Иране и Ираке позволил бы надолго обеспечить потребности военной промышленности и одновременно лишил бы этого сырья Британию. Попутно следовало оккупировать всю французскую Северную и Западную Африку, дабы обеспечить тыл войскам, действующим на Ближнем Востоке. Оттуда Вермахт мог угрожать Советскому Союзу на Кавказе, а также важнейшей английской колонии Индии.

Выполнение всех этих пунктов плана, по мнению Редера, на несколько лет обезопасило бы Европу от высадки американских войск, а эта отсрочка позволила бы Германии захватить территорию России вплоть до Урала.

Грандиозный план средиземноморского похода произвел большое впечатление на Гитлера, и даже окружению фюрера показалось, что он начал колебаться относительно начала войны против СССР. Несколько недель он обдумывал это предложение. Однако когда в октябре 1940 г. Гитлер все же отказался послать большой контингент в Африку, высшему командованию стало ясно, что фюрер все же не поверил, что победа в войне лежит за Суэцким каналом.

Однако Редер не унимался. В начале 1941 г. он вновь стал склонять шефа к удару на Средиземном море. В своем докладе Гитлеру 13 февраля он утверждал, что в данный момент имелась великолепная возможность для нанесения удара по Египту с выходом к Суэцу. Он утверждал, что «страны «Оси» сохраняют господство на море и в воздухе. Если не считать Сингапура, то самым уязвимым районом Британской империи сейчас является район Северная Африка – Суэцкий канал». 25 февраля штаб руководства войной на море указывал: «Успешное проведение операции против основной артерии Британской империи в ближайшее время могло бы сыграть важную роль для хода войны в целом. Появилась бы возможность установить сообщение по морю с Японией и поставить под удар планы англо-американских операций».

Кроме того, штаб Люфтваффе указал фюреру на значение военно-морской и военно-воздушной базы на Мальте, охарактеризовав ее как важный «бастион» Англии. Этот «непотопляемый авианосец», с одной стороны, служил связующим звеном для британских коммуникаций между Александрией и Гибралтаром, с другой, представлял угрозу для итало-германских коммуникаций между Италией и Северной Африкой. Гитлер в принципе согласился со всеми этими доводами и не возражал против захвата этого скалистого острова, однако в тот момент считал, что эту операцию надо отложить до осени 1941 г., когда завершится операция «Барбаросса».

Между тем Балканская кампания внесла коррективы в военные планы Германии и отложила нападение на СССР. Это был очередной блицкриг, завершившийся триумфальным выходом немецких танков на берега Эгейского моря. Размышляя о том, как эффектнее завершить эту операцию, Гитлер принял решение захватить Крит. Надо сказать, что идея оккупации этого большого острова пришла ему в голову еще осенью 1940 г. Фюреру казалось, что тем самым удастся создать хороший плацдарм для «прыжка» в Восточное Средиземноморье, а также обезопасить нефтепромыслы Румынии от налетов английских бомбардировщиков. Мальта же, по его мнению, могла быть парализована ударами авиации.

В итоге Крит был захвачен, а Мальта нет. После этого началась операция «Барбаросса». Американский историк Александер писал по этому поводу: «Приняв это решение, Адольф Гитлер проиграл войну. Нападение на Крит практически гарантировало двойную катастрофу для Германии: во-первых, оно превратило Средиземноморскую кампанию в мышиную возню, направленную на достижение второстепенных целей, а во-вторых, обратило всю мощь германской военной машины против СССР в тот момент, когда Англия оставалась непобежденной». Начальник ОКХ генерал Гальдер вместе с Гитлером переоценивали стратегическое значение Крита. Они полагали, что захват этого острова станет лучшим средством обеспечить продвижение к Суэцкому каналу. Видимо, они оба редко смотрели на карту Средиземноморья, где ясно видно, что Крит находился вдалеке от коммуникаций, связывавших Италию с Африкой.

Для Вермахта оккупация Крита не имела особого смысла, а построенные там базы Люфтваффе были слишком далеки от Каира и Александрии, вследствие чего использовались в основном для ведения воздушной разведки над этими объектами. В то же время овладение островом, задуманное как победоносный финал Балканской кампании, досталось ценой больших потерь воздушно-десантных войск. Цифры убитых и раненых так шокировали самого фюрера, что он, по сути, отказался в дальнейшем от массированных воздушных десантов.

Тем не менее в целом в мае – июне 1941 г. ситуация на Средиземном море по-прежнему оставалась для немцев благоприятной. Роммель разгромил британские войска в Ливии, отбросив их в Египет, а британский флот во время обороны Крита и эвакуации оттуда остатков гарнизона понес большие потери от ударов авиации. В этой ситуации немецкому Африканскому корпусу хватило бы двух танковых дивизий для броска к Суэцкому каналу.

Когда Редер и его штаб узнали об успехах Роммеля в Африке, они вновь предложили Гитлеру начать решительное наступление на Египет и далее на Ближний Восток. Однако все мысли диктатора в этот момент были заняты предстоящим походом против Советской России. Как писал упомянутый выше военный историк Александер: «Гитлер не понял всей ценности подарка, который преподнес ему генерал Роммель, и продолжал смотреть только в сторону СССР». Что касается самого Эрвина Роммеля, то он тоже был убежден, что вместо Крита надо было высаживать десант на Мальту, после чего его войска легко могли захватить все побережье Средиземного моря, занятое англичанами, и двинуться дальше в Азию.

Но было поздно. Гитлер, а вслед за ним и командование Вермахта, отвергли или, если точнее сказать, отложили средиземноморскую стратегию на потом. Германские войска начали наступление на просторах России.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.