XV. Яд, трон и прекрасная фаворитка

XV. Яд, трон и прекрасная фаворитка

Главную героиню странного поединка, внезапно разыгравшегося в будуарах и покоях дворца Инки Тупака Юпанки, теперь уже стареющего и больного, пожалуй, лучше всего было бы сравнить с итальянской Лукрецией Борджиа. Эта индианка, искусно владевшая политикой кинжала и яда, вполне могла бы сойти за героиню романтически сентиментальных исторических или же женских романов. Звали ее Мама Окльо (II).

Мама Окльо была одной из немногочисленных законных дочерей великого Пачакути. По воле отца, одержимого идеей исключительности своего рода, она, еще будучи юной, стала законной женой Тупака Юпанки. Как мы уже знаем, Пачакути в детстве пришлось пасти лам, собственно говоря, он был изгнан из своего родного дома; позднее ему пришлось бороться за свое положение в обществе. Право на трон в Куско он буквально отвоевал путем дворцового переворота. И вообще свои юношеские годы он провел весьма неспокойно. В отличие от него Тупак Юпанки уже с детства целенаправленно подготавливался отцом к карьере правителя. И невеста ему была выбрана соответственно представлениям Пачакути, то есть родная сестра Тупака Юпанки.

Несмотря на то что Пачакути первоначально хотел видеть своим преемником на троне первородного сына Амару, тем не менее и два других сына воспитывались в строгом соответствии с идеалами отца, который желал, чтобы манеры, убежденность в своей собственной исключительности у его сыновей вошли в плоть и кровь, буквально с молоком матери. Именно поэтому Тупак Юпанки – вплоть до своих пятнадцати-шестнадцати лет – жил исключительно в Кориканче или же королевском дворце. Он воспитывался лучшими преподавателями ячауаси и ведущими теологами империи. Готовили его также и к выполнению функции командующего армией Тауантинсуйу. Именно в стенах королевского дворца по приказу отца будущий Инка сблизился, а затем на самом деле женился на столь же юной сестре Мама Окльо.

Мама Окльо, маленького роста и отнюдь не красавица, была чрезвычайно претенциозной особой. В ее намерения входило стать не только женой инки-правителя, но и матерью будущего властелина государства. С течением времени она родила Тупаку Юпанки нескольких детей, в том числе двух мальчиков, один из которых, второй по счету, Уайна Капак должен был стать, как многие при дворе думали, будущим Инкой.

Принц Уайна Капак появился на свет уже на склоне лет отца, так как до этого Тупак Юпанки большую часть своей жизни провел в военных походах. Ему был подвластен теперь почти весь дотоле неизвестный инкам мир. Когда же, по сути дела, уже нечего было завоевывать (к тому же давали себя знать усталость и болезни, верные спутники старости), владыка Тауантинсуйу отложил оружие и доспехи, чтобы уединиться в своих личных резиденциях – уютных дворцах либо в Ольянтайтамбо, либо в другом излюбленном месте, в Киту, с тем чтобы «на склоне лет» насладиться радостями жизни. Вполне естественно, что к числу этих радостей десятого Инки относились прежде всего женщины, а среди них была его законная жена Мама Окльо (родившая ему того самого Уайна Капака), но главным образом бессчетное количество жен побочных.

Бесконечные увеселения владыки с девушками из его гарема отнюдь не сердили Мама Окльо, поскольку любовные утехи, которым теперь с таким энтузиазмом предавался Инка, не ставили под угрозу ее привилегированного положения как законной супруги владыки и матери будущего главы государства. Однако в один прекрасный день Тупак Юпанки среди придворных дам обнаружил хорошенькую молоденькую девушку, оказавшуюся его неродной сестрой, по имени Чуйки Окльо. Вот тут-то, очевидно, и повторилась во всех деталях история, уже однажды случившаяся при королевском дворе Инков. Влюбившись без памяти в нежную Чуйки Окльо, владыка будто бы принял решение: будущим Никой станет не сын законной супруги Мама Окльо, а незаконнорожденный сын упомянутой фаворитки. Это важное решение Инка принял, однако, находясь уже, так сказать, на смертном одре, будучи тяжелобольным человеком.

Оба наследника трона – как «законный», так и «незаконный» – в то время были совсем юными. Решение вопроса о том, кто из них станет будущим Инкой, зависело, между прочим, не от их якобы всемогущего отца, по законам империи имевшего право выбора своего преемника, а от тех двух до глубины души ненавидящих друг друга женщин, матерей этих мальчиков.

Тяжелобольному Инке, безусловно, хотелось, чтобы у его постели находилась и ухаживала за ним его любовница, а отнюдь не его стареющая жена, поэтому Чуйки Окльо почти все время проводила наедине с больным Тупаком Юпанки. Поскольку лекарства и процедуры, назначенные придворными лекарями, больному не помогали, Чуйки Окльо призвала на помощь колдуна. Однако, несмотря на усилия, правитель умер.

В империи начались распри. Многочисленные сторонники Чуйки Окльо не без основания утверждали, что Тупак Юпанки назвал своим преемником Капака Уари, сына фаворитки. Противоположная сторона, возглавляемая умной койей Мама Окльо, напротив, настаивала на соблюдении законов империи. По законам престолонаследия одиннадцатым Инкой должен был стать мальчик Уайна Капак. Оба претендента на трон были очень юны, прямо-таки дети. Исход дворцовой войны, спора, кто же взойдет на трон, за них и от их имени решали враждующие матери.

После бесконечных истинно борджиевских интриг победа оказалась на стороне крайне изощренной Мама Окльо. Так, например, ей удалось распространить по всему Тауантинсуйу явно лживый слух о том, что ее соперница, красавица Чуйки Окльо, воспользовавшись тем, что она единственная имела право неотлучно находиться у ложа Тупака Юпанки, с помощью колдуна отравила Инку ядом тропических трав.

Факт вмешательства колдуна вызвал негодование у духовенства государства; в свою очередь и генералитет империи, сохранявший верность традициям Пачакути, оказался на стороне официальной королевы, а не фаворитки. Против Чуйки Окльо восстало и общественное мнение государства, взбудораженное слухом о преступлении цареубийства, якобы совершенном ею. В конце концов будущим Инкой стал малолетний Уайна Капак; второго же мальчика, незаконнорожденного Уари, отправили в пожизненную ссылку в город Чинчерос.

Победителем из жестокой дворцовой войны, завершившейся, как в романе, историей с ядом, естественно, вышел не мальчик Уайна Капак, а его мать Мама Окльо. Тогда же эта стареющая малорослая и некрасивая королева показала всем, на что она способна. Она устроила настоящую Варфоломеевскую ночь по-перуански: прежде всего ревнивая койя приказала убить каменными топорами красавицу Чуйки Окльо; после этого в упоминавшейся выше камере пыток государства, предназначенной для врагов страны, были ликвидированы и родственники и союзники побежденной фаворитки Инки.

Как ни странно, победа, одержанная честолюбивой, жестокой Мама Окльо, как вскоре выяснилось, не была окончательной. Ее сын, которому предстояло стать одиннадцатым Инкой, еще носил «коротенькие штанишки». Поэтому впервые в истории Тауантинсуйу государственный совет поручил временное управление страной регенту по имени Уальпайя. Но регент Уальпайя, вместо того чтобы печься о делах империи, штурвал которой ему доверили крепко держать в руках, стремился прежде всего к тому, чего в столь жестокой борьбе добивались обе женщины-соперницы: он мечтал, чтобы будущим Инкой стал не сын Мама Окльо и не сын убитой Чуйки Окльо, а его собственное чадо!

Замысел, целью которого было вывести победителем в поединке двух третьего, регент Уальпайя, вполне естественно, держал в строжайшем секрете. Он тайно организовывал в некоторых провинциях отряды верных ему людей и снабжал их оружием. На случай военных выступлений своих приверженцев в столице империи он сосредоточивал оружие и в самом Куско.

Заговор против империи, столь тщательно законспирированный тем, кто по воле государственного совета должен был временно управлять Тауантинсуйу, был раскрыт совершенно случайно. На одном из «контрольных пунктов» в Лиматамбу в ходе проверки товаров, направлявшихся в Куско, в мешках с листьями коки было обнаружено спрятанное оружие. Те, кто его тайно переправлял в столицу империи, под пытками показали, что оружие было предназначено для заговорщиков Уальпайя на случай подготавливаемого им государственного переворота.

Регент своевременно узнал о том, что его замыслы раскрыты. Для того чтобы опередить противников, он решил со своими отрядами напасть на Киспиканчу («хрустальный дворец»), где находился ребенок, которому предстояло стать в будущем одиннадцатым Инкой, – сын Мама Окльо, маленький принц Уайна Капак.

Ребенка-наследника трона спас от верной смерти преданный королевскому айлью генерал Уаман Ачачи, прибывший с несколькими сотнями верных ему солдат во дворец до прихода отрядов регента. В ходе столкновения заговорщики были разбиты. Уальпайя попал в плен, его так же, как совсем недавно любовницу Инки Чуйки Окльо, сначала пытали, а потом вместе с приверженцами казнили.

Только теперь пришло время полного триумфа Мама Окльо. Невзирая на то что ее сын все еще был очень мал и, разумеется, абсолютно не готов к тому, чтобы выполнять обязанности главы столь большого государства, она настояла на немедленной коронации, чтобы впредь уже никакой другой заговор не смог помешать его вступлению на трон Куско. Во время скоропалительного обряда несовершеннолетнему принцу были вручены официальные регалии Инки. Несмотря на малолетство Инки, его тотчас же женили на дочери Мама Окльо, девочке по имени Куси Римаи.

Триумф, одержанный десятой койей, завершил собой один из самых жестоких и самых запутанных поединков, которые когда-либо происходили в Тауантинсуйу. Это единоборство развернулось не на поле брани между солдатами враждующих армий, а в стенах королевского дворца, в богатых будуарах. Участниками этого единоборства были несколько детей, один властолюбивый регент и две женщины. Победительницей из этой борьбы вышла та, которая не знала себе равных в искусстве ведения дворцовых интриг, в умении пользоваться вероломным тайным оружием, политикой кинжала и яда, – Лукреция Борджиа из Перу – койя Мама Окльо.

Вопреки всем опасностям, подстерегавшим его в бурлящем океане дворцовой ненависти, новым правителем стал все-таки Уайна Капак. Одиннадцатый Инка всегда помнил о том, что свой трон он получил исключительно благодаря матери. Поэтому после ее смерти он превратил материнский дворец, называвшийся Пикчу, в одно из самых важных святилищ страны. Именно здесь почитали эту женщину жители империи, даже не догадываясь о том, с помощью каких жестоких средств эта настоящая Лукреция Борджиа древней Америки влияла на жизнь Тауантинсуйу. Посмертному возвеличиванию культа матери Уайна Капака в значительной степени способствовало и то, что по стечению обстоятельств ревнивая королева носила то же самое имя, что и легендарная сестра и супруга основателя государства, родная сестра самого Солнца – Мама Окльо.