Марк Антоний Политик и полководец

Говоря о великих людях Древнего Рима, трудно остановиться на ком-то одном. Произносишь: «Марк Антоний», а в памяти всплывают Гай Юлий Цезарь, Марк Туллий Цицерон, Гней Помпей, блистательная Клеопатра — целая плеяда ярчайших фигур. Но у Марка Антония, несомненно, есть среди них свое место.

Он жил в I веке до н. э., с 83 по 30 год. Это был завершающий этап разрушения Римской республики, порог ее превращения в империю. Агония политической системы, казавшейся когда-то непобедимой.

Как личность Марк Антоний — это вояка, рубака и гуляка. Он, конечно, не сводится к этим характеристикам, но именно такой его образ запечатлен в произведениях Уильяма Шекспира и Бернарда Шоу. Писатели сильно его романтизировали, в то время как он был не только героем, но и одним из активных разрушителей Римской республики.

Разрушение, как всегда бывает в политике, шло под прекрасными лозунгами. Чаще всего то, что уничтожают, объявляют объектом спасения. Так было и в эпоху гражданских войн в Риме. Все активные участники событий были уверены, что спасают республику.

Начиная с 27 г. до н. э. Римом единолично правил Октавиан Август, но считалось, что республика жива. Позже к власти пришли люди, открыто называвшие себя императорами, однако видимость республиканского правления сохранялась — в виде должностей, которые назывались магистратурами. Марк Антоний занимал в течение жизни более десяти магистратур. Он успел побывать префектом конницы, трибуном, проконсулом и даже консулом. В 43 г. до н. э. он входил в состав так называемого второго триумвирата — союза наиболее влиятельных политических деятелей, и тем не менее остался в тени еще более великих исторических фигур.

Марк Антоний происходил из знатного плебейского рода. Для нас это сегодня звучит весьма странно, но для Рима «знатный плебейский род» — явление вполне нормальное. На заре римской истории, в VIII–VI веках до н. э., плебеи были угнетенным бесправным сословием. Может быть, оно образовалось из потомков первоначального населения области Лациум. Плебеи долго и отчаянно бились за то, чтобы стать полноценными гражданами республики, и в конце концов получили те же права, что и нобилитет (римская знать). Вот откуда понятие «знатный плебейский род».

И деда, и отца будущего политика звали так же — Марк Антоний. Дед был ритором — мастером произнесения речей. Во времена республики все граждане должны были обладать красноречием, чтобы участвовать в политической жизни. Высшим воплощением республиканских систем правления были в Греции — Демосфен, в Риме — Цицерон. Ритор же — это тот, кто пишет тексты речей на заказ, за деньги, а также дает уроки ораторского мастерства. Должность не самая уважаемая, но востребованная, предполагавшая наличие интеллекта и образования.

Скульптурный бюст римского генерала, консула и триумвира Марка Антония. Конец I века н. э. Музеи Ватикана, Ватикан

Отец Марка Антония был претором — это очень высокая должность, следующая после консула. Претор — правая рука одного из двух консулов — первых лиц государства. Мать, Юлия Антония, тоже происходила из знатного рода.

Юность Марка Антония была разгульной, что типично для римской золотой молодежи времен поздней республики. Он гулял по улицам в шумной компании друзей, вел беспорядочный образ жизни, легко тратил деньги. В итоге ему пришлось бежать от кредиторов. Дело это было обычное. Так, Цезарь, получивший должность претора Галлии, не мог выехать из Рима: его не выпускали кредиторы. Помогло только поручительство богатого жулика Красса.

Марк Антоний, такой поддержки не имевший, направился в Грецию, бывшую в то время одной из римских провинций. Но будучи покоренной Римом, Греция, можно сказать, победила победителей: она оставалась центром науки, искусства, утонченной культуры. Туда ездили учиться. Например, в школе ораторского искусства на одном из греческих островов, видимо, обучался Цицерон.

Марк Антоний тоже хотел взяться за ум и начал учиться у философов и риторов, но науки плохо ему давались. Его привлекали тяжелая поступь легионеров, ржание коней, звон мечей… Он был рожден для военной карьеры, которая к тому же, как и во все времена, была прекрасным способом обогащения.

Лоуренс Альма-Тадема. Встреча Антония и Клеопатры. 1888. Частное собрание

Исторический момент оказался вполне подходящим для применения военных талантов. Во второй половине II века до н. э., во времена братьев Гракхов, искренне стремившихся спасти республику, начался кризис полисной системы управления. Республика обладала множеством замечательных черт. Все должности были выборными. Среди них существовала и такая, как народный трибун — человек, в доме которого никогда не закрывается дверь: к нему всегда можно прийти за заступничеством. Народный трибун имел право вето и мог помешать принятию любого постановления великого Сената.

Главная причина кризиса республики заключалась в том, что Рим стал мировой державой, что сделалось особенно заметно после победы над Карфагеном. Занятое римлянами пространство было необозримо: колонии появились не только в Европе, но и в Азии и Африке. Многие — очень далеко от центра, где принимались решения. Когда возник кризис, начались гражданские войны, выросла значимость полководцев, способных влиять на судьбу государства.

Постепенно становилось понятно, что рано или поздно республика рухнет, а Римом будет управлять один человек. Как его назовут — пока не было ясно. Слово «царь» вызывало отторжение, потому что ассоциировалось с глубокой древностью (цари были в Риме в VIII–VI веках до н. э.). Потом появилось название «принцепс», а значительно позже — «император», причем вначале это слово обозначало военного руководителя.

Сложная эпоха требовала сильных личностей — и рождала их. В 60 г. до н. э. было заключено соглашение Гая Юлия Цезаря, Гнея Помпея и Марка Лициния Красса — трех богатых, ярких, популярных, решительных, овеянных военной славой людей. Возник первый триумвират. Его участники договорились вместе спасать государство, но между строк читалось и иное: они решили помогать друг другу. Пока. А там будет видно. Победителем из этой истории вышел Гай Юлий Цезарь: сначала он был избран консулом, затем стал диктатором.

Винченцо Камуччини. Смерть Цезаря. ок. 1806. Музей Каподимонте, Неаполь

В период консульства Цезаря, в 59 г. до н. э., и был замечен Марк Антоний, который к тому времени уже продвинулся по военной службе и стал начальником конницы у проконсула Сирии Габиния. Это была важная и уважаемая должность. Триумвират направил Габиния и Марка Антония в Египет, чтобы помочь царю Птолемею XII Авлету (отцу прекрасной Клеопатры VII) подавить бунт, во время которого трон захватила Клеопатра VI.

Египетского царя в Риме не слишком уважали, посмеивались над его привычкой играть на флейте, смешно надувая щеки, называли Авлет — «Дудочник». Но он обещал хорошо заплатить за помощь. Условием поддержки было и то, что Птолемей XII будет именоваться другом и союзником римского народа. Это означало примерно то же самое, что в Средние века объявить себя вассалом. Рим хорошо умел устанавливать с другими государствами такие неравноправные отношения.

В Египте Марк Антоний встретил главную трагическую любовь своей жизни. Впрочем, он вряд ли тогда ее заметил, ведь младшей дочери Птолемея XII, Клеопатре VII, было всего одиннадцать или двенадцать лет. А вот она, вероятно, обратила внимание на 25-летнего римлянина, который был бесстрашен и хорош собой. В Древнем Египте девочка в этом возрасте считалась и чувствовала себя взрослой.

Появление римлян произвело на египтян такое впечатление, что узурпаторша Клеопатра VI была убита собственным окружением. Сторонники еще одной дочери Птолемея — Береники — провозгласили ее царицей, но она была вскоре казнена римлянами.

В 50 г. до н. э. Марк Антоний вернулся в Рим и получил должность квестора. Это была первая ступень в политической карьере. Мысль сделаться политиком овладела им быстро и внезапно. Он был человеком настроения, легко увлекался, а на пути к своей цели не желал видеть преград.

В 48 г. до н. э. Цезарь был объявлен диктатором — сначала на десять лет, а потом и бессрочно. Значительная часть верхушки общества не принимала идеи единоличной власти. Но низы, так называемый плебс, волновало одно — кто будет лучше кормить.

Марк Антоний считался прежде сторонником Помпея, полководца, овеянного великой славой и пока соблюдавшего республиканские правила. Его солдаты готовы были идти за него в бой. Но и войско Цезаря было предано своему лидеру. Марк Антоний, увидев в диктаторе перспективного правителя, перешел на его сторону.

Цезарь относился к Марку Антонию благосклонно, и тот при содействии диктатора стал народным трибуном и авгуром — членом коллегии жрецов. В 49 г. до н. э. он вместе со вторым народным трибуном ЛуциемКассием Лонгином выступил в Сенате с горячей поддержкой всех полномочий Цезаря, всех его действий. Марк Антоний сделался таким пылким сторонником Цезаря, что предложил ему даже царский венец, от которого великий политик мудро уклонился.

Сенат не разделял столь восторженного отношения к Цезарю и намеревался принять постановление, ограничивающее его полномочия. Однако народные трибуны Марк Антоний и Луций Кассий Лонгин наложили на него вето. Тогда был отдан приказ арестовать народных трибунов — большая политическая ошибка! Арест народного трибуна — это покушение на святые принципы римского мироустройства.

Джон Уильям Уотерхаус. Клеопатра. 1888. Частная коллекция

У Марка Антония появились основания опасаться за свою жизнь. Ведь относительно незадолго до этого, в 60-х гг. до н. э., был разоблачен заговор аристократа Катилины, а его участники арестованы и казнены в Мамертинской тюрьме. Боясь, что с ними произойдет то же самое, Марк Антоний и Луций Кассий Лонгин бежали и примкнули к войску Цезаря в Цизальпийской Галлии (на северной границе Италии).

Надо сказать, что их появление подтолкнуло Цезаря к тому, чтобы в январе 49 г. до н. э. двинуть войско на Рим. Именно на этом пути он, согласно легенде, перешел реку Рубикон и произнес великие слова: «Жребий брошен!»

Марк Антоний лично участвовал в решающем сражении гражданской войны — битве при Фарсале (в Северной Греции). В этом сражении ярко проявился полководческий гений Цезаря. В отличие от многих других военачальников он был способен вовремя отступить от первоначального плана.

Помпей накануне битвы у себя в шатре читал «Илиаду» Гомера. Его вдохновляли образы древнегреческих героев. Он и сам был прекрасным воином, но не обладал той гибкостью сознания, которой был наделен Цезарь.

Помпей предполагал, что десятый легион Цезаря одним броском заберется на холм, устанет и сделается легкой мишенью для атаки. Но все пошло иначе. Легионеры по пути остановились и отдохнули. К тому же Помпей не знал, что за спинами не очень многочисленных всадников Цезарь спрятал несколько когорт. Заметив скопление конницы на левом фланге у Помпея, Цезарь понял, что там возникнет давка. Когда войско Помпея пошло в атаку, конница Цезаря расступилась, а пешее войско стало бить всадников копьями в лицо. Те растерялись и повернули коней. После еще нескольких точных маневров армия Цезаря одержала победу. О своем главном сопернике он сказал: «Помпей не умеет побеждать».

Несмотря на безусловную победу в сражении, Цезарь еще не стал полным хозяином положения. Помпей остался жив и сумел бежать, а в гражданских войнах никто не может считаться победителем, пока не уничтожен главный противник. Поэтому, несмотря на прежние добрые отношения и даже родство (он был одно время женат на родственнице Помпея), Цезарь погнался за проигравшим соперником и настиг его в Египте. Правда, еще до прибытия Цезаря Помпей был коварно убит. Его голову торжественно преподнесли Цезарю — тот с отвращением отвернулся.

Убедившись в гибели Помпея, Цезарь не сразу покинул Египет. Его очаровала повзрослевшая уже Клеопатра VII. Он ценил в женщинах не только красоту, но и интеллект. Клеопатра была прекрасна — и при этом знала несколько языков, могла поддержать беседу. Так или иначе, Цезарь был покорен и не мог ее оставить.

Тем временем реальная власть перешла к Марку Антонию — консулу, ближайшему к Цезарю человеку, и он всеми силами обеспечивал порядок в Риме. В 47 г. до н. э. народный трибун Публий Корнелий Долабелла возглавил восстание плебеев и вольноотпущенников против долгов. Он утверждал, что граждане не должны платить за жилье. Марк Антоний жестоко расправился с восставшими.

В 45 г. до н. э. Цезарь вернулся в Рим, по пути разбив Боспорского царя Фарнака. Именно об этом он писал Клеопатре: «Пришел, увидел, победил». Ему было за сорок, и он хотел, чтобы молодая возлюбленная оценила его доблесть. Он прибыл в Рим триумфатором (это был его четвертый по счету триумф). Марк Антоний был правой рукой Цезаря, но о заговоре против него, видимо, не знал.

Шарль-Жозеф Натуар. Прибытие Марка Антония в Эфес. 1741. Музей изобразительных искусств Нима, Ним

Цезарь правил разумно, действовал в интересах Рима. В отличие от многих своих предшественников (например, Суллы), он не создавал атмосферы постоянного ужаса. Пламенные республиканцы, такие как Цицерон, все еще надеялись восстановить республику.

В день покушения на Цезаря, 15 марта 44 г. до н. э., Марка Антония намеренно отвлекли, задержали, чтобы он не явился вовремя в Сенат. Между прочим, у входа во дворец стояла статуя Помпея. Цезарь, убитый заговорщиками, упал мертвый к ногам своего побежденного некогда противника.

В первое время после убийства Цезаря Марк Антоний пребывал в растерянности, но затем он стал делать политический капитал на идее отмщения. Интересно, что он всю жизнь провел в лучах чьей-то славы. На сей раз это была слава покойного Цезаря, которого, надо сказать, сразу после смерти стали буквально обожествлять.

На похоронах Марк Антоний произнес знаменитую речь против лидеров заговора - Брута и Кассия. Для усиления эффекта оратор показал собравшимся окровавленную тогу Цезаря. Позже Плутарх писал о Марке Антонии: «Он взял за образец так называемое азиатское направление в красноречии, которое в ту пору процветало и обнаруживало, вдобавок, большое сходство с самою жизнью Антония, полною хвастовства и высокомерия, глупого самомнения и непомерного честолюбия». И далее: «Он обладал красивою и представительной внешностью. Отличной формы борода, широкий лоб, нос с горбинкой сообщали Антонию мужественный вид и некоторое сходство с Гераклом, каким его изображают художники и ваятели. Существовало даже предание, будто Антонии, все Антонии, ведут свой род от сына Геракла — Антона».

Лоренцо А. Кастро. Сражение при Акциуме. 1672. Национальный морской музей, Лондон

По словам Плутарха, Антоний и внутренне не был лишен привлекательных черт. Так, его щедрость, «широта, с которой он одаривал воинов и друзей, сперва открыла ему блестящий путь к власти…» Однако Марк Антоний не был дальновиден. Его пламенная речь привела к последствиям, на которые он вряд ли рассчитывал. Возмущенная чернь ринулась громить дома убийц. Брут и Кассий к тому времени скрылись, но толпа уже не могла остановиться и стала рушить все вокруг.

Такое возбуждение умов вообще характерно для периодов гражданских войн. В подобные эпохи всегда выдвигаются любители ловить рыбку в мутной воде. Например, в Риме появился некий Лже-Марий — грек, объявивший себя внуком великого полководца Мария, республиканца, соперника диктатора Суллы. Лже-Марий призывал к отмщению и за своего деда, и за Цезаря. А в основе постоянной готовности народа к возмущению были, разумеется, недостаток продовольствия, высокие налоги и прочие тяготы военного времени.

Антоний, который в отсутствие Брута и Кассия стал фактическим хозяином Рима, подавил восстание, а самого Лже-Мария казнил без суда.

Марк Антоний, окруженный титанами, почувствовал себя великим человеком. Но он явно заблуждался. Не обладая, как уже отмечалось, политической зоркостью, он поздно заметил самого опасного соперника — внучатого племянника Цезаря Гая Октавия. Несмотря на то, что Цезарь провозгласил этого юношу своим наследником, Антоний видел в нем просто мальчишку. А тот оказался человеком незаурядного ума, хитрым и ловким, что и позволило ему пробраться к власти.

У Октавиана был ценный союзник — блестящий оратор Марк Туллий Цицерон. Он двадцать лет отсутствовал и вернулся в Рим пожилым человеком, что не помешало ему включиться в политическую борьбу. В правлении Марка Антония Цицерон видел власть солдатни. Он произнес против консула четырнадцать речей, которые сам назвал филиппиками (это слово использовал когда-то греческий политик Демосфен, выступавший против Филиппа Македонского накануне падения независимой Греции). Тексты многих филиппик Цицерона дошли до нас и демонстрируют яростность политической борьбы.

Во второй филиппике Цицерон назвал Марка Антония «человеком совершенно невоспитанным» — страшный порок в глазах римской аристократии! Более того — он призывал слушателей обратить внимание на «невероятную глупость» Антония, заявлял, что его нельзя признать консулом, потому что он ведет разгульную жизнь и не умеет управлять государством. Да и само избрание Антония на должность консула произошло под давлением авторитета Цезаря, а значит, не было законным. В конце речи Цицерон восклицал: «О, гнусная мерзость! О, нестерпимое бесстыдство, ничтожность и разврат этого человека!»

Тем временем назревало решающее сражение. Брут и Кассий собирали войска. Антоний в союзе с другом Цезаря Лепидом собирался им противостоять. Хитроумный Октавиан предпочел в такой момент объединиться с Антонием, чтобы вместе отомстить за убийство его родственника. Так в ноябре 43 г. до н. э. возник второй триумвират. Его лозунгом вновь было спасение республики, хотя по крайней мере двое из участников — Антоний и Октавиан — стремились к единоличной власти.

Анисе Шарль Габриэль Лемонье. Смерть Антония. Конец XVIII века. Музей изящных искусств, Руан

В годы правления второго триумвирата вернулось то, что казалось невозможным — возникшая во времена Суллы система проскрипций. Проскрипция — это список врагов, которых может убить любой, кто их встретит, причем он еще и получит часть конфискованного имущества. На основании проскрипций были убиты 300 сенаторов и 2 000 представителей всаднического сословия. Ради получения чужого имущества люди охотно писали доносы.

Попал в список врагов и Марк Туллий Цицерон. Его обвинили в том, что более двадцати лет назад он, будучи консулом, позволил казнить участников заговора Катилины без утверждения приговора Сенатом. Сам Антоний тоже казнил врагов без суда, но Цицерону этого прощать не собирался.

Октавиан три дня колебался, прежде чем принять решение о казни Цицерона, чьей поддержке был обязан политической карьерой. Но Антоний настаивал. В конце концов Цицерон, пытавшийся скрыться, был убит, а его руку и голову убийцы доставили в Рим. По словам Плутарха, Марк Антоний поставил голову Цицерона на обеденный стол и позволил своей жене Фульвии колоть язык убитого большой толстой иглой. Как это непохоже на Цезаря, отвернувшегося при виде головы убитого Помпея и приказавшего захоронить его останки в храме Немезиды…

Осенью 42 г. до н. э. войска второго триумвирата разбили Брута и Кассия в битве при Филиппах (Македония, север Балканского полуострова). Убийцы Цезаря, которым так и не удалось вернуть Риму республиканское правление, покончили с собой. Таково было римское представление о чести.

После победы Марк Антоний и Гай Октавий поделили примерно пополам территорию великой умирающей республики, определив таким образом свои сферы влияния. Антонию достался Восток, и он поспешил туда, навстречу своей судьбе.

В Риме осталась его жена Фульвия. Плутарх пишет о ней как о женщине удивительно энергичной, самостоятельной, не желавшей ограничиваться домашними заботами. В «Жизнеописаниях» говорится: «Ей хотелось властвовать над властителем и начальствовать над начальником». А далее Плутарх даже иронизирует: «Фульвия замечательно выучила Антония повиноваться женской воле и была бы вправе потребовать плату за эти уроки с Клеопатры, которая получила из ее рук Антония уже совсем смирным и привыкшим слушаться женщин».

Да, у Антония возник бурный роман с царицей Египта Клеопатрой VII. Он прибыл в ее владения сорокалетним триумвиром, в зените физической силы, с намерением показать крепкую руку римлянина. Его не устраивали недостаточно крупные поступления из Египта в казну Рима.

Антоний приказал доставить для отчета Клеопатру в Киликию (это север Малой Азии). Царица прибыла на корабле, отделанном золотом, с веслами, обитыми серебром. Ее полуобнаженные служанки играли на флейтах и изображали нимф. Сама она была, по свидетельствам современников, в костюме Афродиты. Антоний забыл, зачем организовал эту встречу, и полностью поддался чарам Клеопатры.

Если Цезаря Клеопатра некогда покорила умом и утонченностью, то с Антонием она была совершенно другой. Она пошла на встречу его вкусам и привычкам. Пиры следовали за пирами. Иногда Антоний и Клеопатра совершали ночные прогулки по северной столице Египта Александрии, переодевшись простолюдинами, и развлекались вместе с толпой. Народу это даже нравилось.

В угоду Клеопатре Антоний готов был на любую жестокость. Так, по ее просьбе была казнена ее сестра Арсиноя, которая когда-то боролась за власть в Египте, была побеждена Цезарем, но им же помилована. Теперь же Антоний казнил Арсиною прямо на ступенях храма Артемиды в Эфесе.

Тем временем законная супруга Антония Фульвия, объединившись с братом мужа консулом Луцием Антонием, собрала войско и подняла в Перузии (современная Перуджа, северо-восток Италии) восстание против Октавиана. Однако войска заговорщиков были разбиты. Фульвия бежала в Грецию и в скором времени умерла — по всей видимости, была отравлена.

В 40 г. до н. э. Антоний, может быть пресытившийся египетскими наслаждениями, прибыл в Рим. Октавиан все еще был настроен на мирное решение вопросов. Он решил образумить своего разгульного соправителя с помощью разумной жены и женил Антония на своей добродетельнейшей сестре Октавии. Кстати, она подтвердила слухи о своем благонравии после смерти мужа, храня верность его памяти и воспитывая его детей.

В то же время пришла информация из Египта: Клеопатра родила Антонию близнецов. Их назвали Гелиос и Селена — Солнце и Луна.

Под предлогом необходимости навести порядок в Сирии, где активизировались враги Рима (Парфянская держава отняла у римлян часть сирийских владений), Антоний вновь двинулся на Восток. Он все еще мнил себя великим полководцем, хотя для этого не было никаких оснований.

Октавиан не стал возражать против похода Антония на Парфию. Он прекрасно помнил, что именно там сгинул участник первого триумвирата воинственный Марк Лициний Красс. Теперь был шанс, что Марк Антоний не вернется из опасного похода.

Герард де Лересс. Пир Клеопатры. 1675–1680. Рейксмюсеум, Аместердам

В 37 г. до н. э. в Антиохии, на территории Сирии, состоялось бракосочетание Антония и Клеопатры. Жених не считал важным то, что у него осталась в Риме другая законная супруга. Во время пиршества, которое назвали «свадьба Востока и Запада», он поднял над головой своих детей — близнецов, что означало их признание.

После празднеств Антоний отправился в парфянский поход, оказавшийся, как и все его крупные военные предприятия, неудачным. Он потерял двадцать тысяч пехоты и четыре тысячи конницы. Надо помнить, что в глазах римлян не было ничего худшего для мужчины, чем неуспех в войне.

И все-таки сам Марк Антоний вернулся из похода живым, что, наверное, несколько разочаровало Октавиана. Хитрый политик понял, что пора перестать притворяться другом и любящим родственником. Он принялся делать все, чтобы окончательно разрушить и без того подмоченную репутацию Антония. Да и могла ли не смущать римлян тень загадочной египетской красавицы Клеопатры, которая чуть было не стала женой Цезаря!

Октавиан ворвался в храм Весты и вырвал у жрецов завещание Антония. Так когда-то сам Антоний отнимал у них завещание Цезаря. Все это было грубым нарушением правил. Так называемый «виртус» — система римских добродетелей — рушился на глазах.

Заполучив завещание, Октавиан объявил, что его нельзя признать, потому что в нем не учтены интересы законных дочерей Антония и Октавии. Римляне не могли с этим не согласиться. Ужасало то, что Марк Антоний объявил сына Клеопатры от Цезаря — Цезариона — царем царей. Еще хуже: Антоний предал гласности решение подарить своим детям от Клеопатры несколько римских владений на Востоке. А ведь завоеванные земли были Риму чуть ли не дороже добродетелей. Марк Антоний стал предателем Рима.

Все это дало Октавиану основания собрать войско против Антония, который более не мог считаться римлянином. Происходящее выглядело не как борьба за власть, а как намерение покарать изменника.

2 сентября 31 г. до н. э. состоялась битва у берегов Греции, в Ионическом море, при мысе Акциум. Римская флотилия насчитывала 260 кораблей, со стороны Египта было 170 римских кораблей и 60 египетских — силы примерно равны. Антоний и Клеопатра лично командовали войсками. В разгар сражения царица повернула свои корабли, Антоний устремился за ней.

Антоний и Клеопатра еще некоторое время укрывались в Александрии. Чувствуя свою обреченность, они создали общество друзей смерти. Войска, которые ранее подчинялись Марку Антонию, переходили на сторону Октавиана. Лишенные поддержки, Антоний и Клеопатра хотели бежать в Индию, но что-то произошло с кораблем и побег не состоялся.

Жан Леон Жером. Смерть Цезаря. 1859–1867. Художественный музей Уолтерс, Маунт-Вернон

Узнав о том, что в Египет пришел Октавиан со своими войсками, Клеопатра распустила слух о своей смерти. Антоний, поверивший, что его возлюбленной нет в живых, 1 августа 30 г. до н. э. приказал рабу себя заколоть, но тот вместо этого совершил самоубийство. По легенде, Антоний произнес: «Ты показал мне, как должен вести себя мужчина», — и ударил себя мечом. Он прожил еще несколько часов. Когда же он скончался, Клеопатра испросила у Октавиана разрешения похоронить возлюбленного. Вскоре она тоже покончила с собой, не желая идти в триумфе Октавиана. По улицам Рима провели только ее детей. Так закончилась история Римской республики и началась история империи.