2.3. Деятельность финской агентурной разведки в межвоенный период (март 1940 — июнь 1941 г.)

После поражения Финляндии в Зимней войне, в котором немалую роль сыграла и разведка, руководство военной разведкой соседней страны сделало определенные выводы. Один из главных выводов заключался в необходимости активизировать дальнюю разведку (в Финляндии она называлась патрульной разведкой. — С. В.) против Советского Союза. Сразу после заключения Московского мирного договора Управление военной разведки Центрального штаба вооруженных сил Финляндии подверглось реорганизации. Был сформирован отдел, который занимался иностранными государствами, в который вошли бюро по внешним делам (Ulk. 1), бюро статистики (Ulk. 2) и бюро по наблюдению (Ulk. 3). В бюро статистики входили отделение агентурной разведки и радиоразведка. Центральное руководство оставалось прежним. Численный состав сохранялся. Подразделения отдела по статистике (подотделы) продолжали свою деятельность в Петсамо и Каяни. После потери территорий Северного и Западного Приладожья и Карельского перешейка подразделение, которое раньше располагалось в Сортавала, переехало в Йоэнсуу, а выборгское подразделение — в Лахти. Численный состав подотделов значительно вырос, если сравнивать с периодом, предшествовавшим Зимней войне[157].

После Зимней войны начальником подотдела в Петсамо остался лейтенант Харри Паатсало. Лейтенант Пентти Ахола стал самым близким его подчиненным, а Лаури Куоску сопровождал разведчиков до границы и занимался радиостанцией, основанной в Оунасваара[158].

Начальником подотдела в Каяни в межвоенный период оставался лейтенант Паули Марттина. У Марттина в подчинении был прапорщик Симо Аскола, а также военный чиновник Рейно Вяхякаллио и Александр Соямо. В направлении Кухмониеми разведкой за пределами границы руководил Александр Самулинен. Инструктором подотдела был фельдфебель Пекка Савинайнен, служивший агентом еще до Зимней войны. На службе также состояли сержанты Пекка Марттина и Ниило Сонтракка. За радиосвязь отвечал сначала прапорщик Ааро Салминен, а затем прапорщик Эйно Леписто[159].

Когда Сортавальский подотдел был перемещен в Йоэнсуу, его возглавил капитан Инто Куйсманен. Во время Зимней войны Куйсманен руководил отделом Куйсма, осуществлял дальнюю разведку на Лоймольском направлении. Подчиненными Куйсманена были прапорщики Йонне Айкомус и Аулис Вехниайнен, радистом — младший сержант Каарло Уутисало, капрал Сантери Пелтонен отвечал за снабжение[160].

Подотделы имели свои территории для разведки: Сортавала (Йоэнсуу) — направление Сортавала — Поросозеро; Каяни — направление Реболы — Калевала; Петсамо — направление Кестеньга — Мурманск. Территория района Лахденпохья, потерянного Финляндией в результате Зимней войны, была объектом разведки как Сортавальского, так и Выборгского подотделов. Центром тяжести для финской военной разведки все-таки было направление Медвежьегорск — Петрозаводск. Важной территорией являлся и Карельский перешеек[161].

Для политического и военного руководства страны в межвоенный период необходимо было прежде всего выяснить, собирается ли Советский Союз напасть на Финляндию. Задача по получению данной информации возлагалась на дальнюю разведку, возможности которой были замечены еще в годы Зимней войны.

Э. Эльфвенгрен, М. Косонен и Э. Лайдинен в монографии

«В тылу врага. Финская разведка в Советской Карелии в 1939–1944 гг.» отмечают, что в межвоенный период (с 12 марта 1940 г. до июня 1941 г.) за пределы границы, вероятно, было отправлено 50 секретных разведотрядов и разведгрупп. Количество представляется довольно внушительным[162].

Первые разведотряды были отправлены сразу после завершения Зимней войны. Подразделение в Петсамо вело довольно активную работу и, главным образом, занималось агентурной деятельностью. Другие подразделения в основном формировали и отправляли разведотряды и разведгруппы. М. Косонен в монографии «Разведчики в годы Зимней войны» предполагает, что в межвоенный период подразделениями в Выборге, Сортавала и Каяни было отправлено приблизительно по 10–15 разведотрядов[163]. В любом случае цифра эта довольно большая.

Обучение разведчиков для отрядов дальней разведки в межвоенный период стало проводиться более активно. Оно осуществлялось в семи местах, которые располагались в разных частях Финляндии. Радиокурсы, начатые еще во время Зимней войны, продолжились в Ярвенпяа. Первые курсы по прыжкам с парашютом были организованы в Луонетъярви весной 1941 г. В Лауттасаари проходило обучение допросу пленных. В общей сложности обучение, связанное с выполнением разведывательных заданий, прошли 150 человек[164].

Выборгское подразделение (руководитель капитан Ханнес Вехнияйнен) отвечало за проведение разведки на Карельском перешейке. Оно старалось постоянно держать за пределами границы двух людей. Разведотряды не пересекали линию Валкеасаари — Лемпаала — Сяккиярви. Территория Выборг — Сяккиярви была главной. Финской разведке необходимо было выяснить, велась ли военная подготовка СССР на Карельском перешейке. Увеличилось ли количество погрузочно-разгрузочных площадок на железнодорожных путях Выборг — Вайниккала и Выборг — Антреа? Был ли Выборгский залив территорией, на которую не обращали внимания, или же он являлся активной транспортной зоной, и какие транспортные средства там были? Как развивалась проходящая рядом с побережьем железная дорога Выборг — Макслахти — Койвисто? В центральной части Карельского перешейка на территории Энсо и восточной части перешейка в Куркийоки нужно было выяснить, велись ли приготовления русских к нападению[165].

Подразделение в Петсамо отвечало за деятельность, которая велась на территории от Кестеньги до Северного Ледовитого океана. Практическая деятельность велась в основном на территории Салла — Кайрала — Алакуртти. С марта 1940 г. по март 1941 г. подразделение отправило 24 разведотряда и разведгруппы за пределы границы. Отряды и группы отправлялись из Петсамо для получения информации о советских укреплениях в районе реки Лица (имеется в виду Западная Лица. — С. В.), а из Куусамо разведотряды и разведгруппы направлялись в Кестеньгу[166]. Разведгруппы состояли из двух человек. К оружию прибегали только в критических ситуациях. Некоторые разведотряды имели радиостанции. Постепенно численность разведывательных отрядов увеличивали. Кроме того, разведчики стали использовать специальные военные костюмы.

Выборгское подразделение в начале лета 1941 г. отправило на Карельский перешеек два разведывательных отряда, первый из них дошел до линии Ууденкиркко — Кивеннапа, а второй вышел за пределы Кякисалми на территорию Ряйсяля — Пюхяярви. Первый разведотряд вернулся спустя 10 дней, второй — через 18 дней. Оба отряда проделали путь приблизительно в 140 км[167].

17 июня 1941 г. Центральный штаб вооруженных сил был переименован по решению Государственного совета в Ставку главнокомандующего. 20 июня Ставка отдала приказ подразделениям в Лахти и Йоэнсуу по организации разведывательной и диверсионной деятельности глубоко в советском тылу. Деятельность должна была быть направлена по направлениям Кирпу — Элисенваара — Лахденпохья и Лахденпохья — (Сортавала) — Янисъярви — Суйстамо — Корписелькя. Эти направления были альтернативой будущего нападения финнов. Потери, понесенные в ходе проведения секретной разведывательной деятельности, равнялись, по крайней мере, семи погибшим и одному попавшему в плен раненому разведчику[168].

Э. Эльфвенгрен, М. Косонен и Э. Лайдинен в монографии «В тылу врага. Финская разведка в Советской Карелии в 1939–1944 гг.» отмечают, что информацию о противнике добывали не только отряды и группы дальней разведки, но и секретные агенты[169]. По данным Раймо Хейсканена, в межвоенный период только с территорий Восточной Карелии и Карельского перешейка было получено 17 рапортов, составленных секретными агентами[170].

В межвоенный период значительно усилилась радиоразведка, развивавшаяся в рамках бюро по коммуникационной разведке, которое напрямую подчинялось руководителю отдела, занимавшего иностранными государствами. Часть штата составили резервисты, призванные на прохождение повторной практики. Численность личного состава радиоразведки равнялась приблизительно 150 человекам. Сухопутная группа работала рядом с Савонлинна в Рауханлинна, морская группа — сначала в Сювянранта, затем в Кауниала. Третья группа занималась прослушиванием дипломатических радиосообщений иностранных государств[171].

Оборудование значительно улучшилось за счет поставок из Швеции. В обмен шведам предоставляли сведения о методах шифровки, используемых в Советском Союзе. Разгадыванием советских шифров и объяснением сообщений занимались на основе перехваченных данных на протяжении всей Зимней войны. Огромное значение имели пятизначные шифры, используемые Балтийским флотом СССР, однако противнику их так и не удалось раскрыть. Так называемые четверки разгадывали очень часто. Пятизначный код периода Зимней войны удалось раскрыть в мае — июне 1940 г. приблизительно на 30 %, но и этого уже было достаточно. В период Зимней войны вся радиоразведка работала благодаря двум неподвижным станциям прослушивания. Еще одним важным моментом, который способствовал активизации деятельности радиоразведки, было начатое в межвоенный период сотрудничество, главным образом, с Японией и Германией по перехвату радиосообщений, раскрытию кодов, их частей и полученных в качестве военного трофея целых кодовых книг[172].

Отдел разведки Главного штаба отправил оперативному отделу за лето и осень 1940 г. 91 рапорт. Раймо Хейсканен предполагает, что на общественных источниках основывалось пять рапортов, от штаба сухопутных сил и погранохраны пришло 35 сообщений. Рапортов, сделанных по наблюдениям путешественников и гражданских лиц, которые были возвращены после Зимней войны из Советского Союза, и от перебежчиков, собранных отделом разведки, было пять. Сведений, полученных от военных атташе, было четыре, а тех, происхождение которых не смогли выяснить, три. 20 сообщений от подотделов содержали информацию, собранную у агентов. 20 отчетов разведки говорили прежде всего о Балтии и событиях там[173].

В любом случае полученные сведения от дальней разведки и агентов успокоили военно-политическое руководство Финляндии. По имевшейся информации сделали вывод, что войска Советского Союза на границе не увеличиваются. В итоге разведка смогла в общих чертах выяснить, что прямой угрозы советского нападения нет[174].

Что касается самих разведчиков, то у Паула Марттина (Каянский подотдел) и Харри Паатсало (Петсамский подотдел), как в довоенное время, так и в межвоенный период, в должности разведчиков были опытные агенты. Самыми опытными в 1930-х гг. в подотделе Каяни были фельдфебель Пекка Савинайнен и Иван Романайнен. Часть разведчиков осталась после окончания войны на службе, такие как сержант Вяйно Нююссонен, а также служившие в рядах Сортавальского подотдела во время Зимней войны опытные разведчики Микко Пелля и Антти Ворхо — оба затем стали рыцарями креста Маннергейма[175].

Агенты действовали в той гражданской одежде, которую тогда носили в Советской Карелии. В качестве снаряжения обычно у них были бинокль, камера, средства для ведения записей, карта, компас, нож, паек, спирт и средства первой помощи. С собой агенты также брали пистолет («Парабеллум») для самообороны и плоскогубцы, которыми делали проходы в колючей проволоке. Летом 1940 г. возросло количество агентурных групп, снабженных радиостанциями. Таким образом, получать сведения стали быстрее, и хотя советской контрразведке и удалось ликвидировать многих агентов, ими к тому времени удалось передать «домой» много сведений[176].

После окончания Зимней войны на службе в подотделе Петсамо осталось около 10 человек, родом с отошедшей к Советскому Союзу территории Салла. Со старой границы также получали сведения от тех, кто был оттуда родом и сбежал в Финляндию еще до Зимней войны. Известно, что у младшего сержанта Антти Ворхо, совершавшего разведпоходы на советскую территорию от подотдела Каяни, был помощник в Советской Карелии, с которым он связывался, находясь за пределами границы. Также и у Пекки Савинайнена из подотдела Каяни, долгое время работавшего в качестве агента, были в местах разведки свои люди, от которых он получал сведения.

Надо сказать, что еще до начала Зимней войны все подотделы вербовали людей из Советского Союза для сбора информации. Вероятно, так было и во время перемирия. Предполагается, что каждый подотдел использовал 15–20 разведчиков. Чтобы проверить результат, агентам могли давать одинаковые объекты для изучения. Для того чтобы скрыть свою деятельность, разведчики могли размещаться на ночлег в разных местах[177].

От задержанных перебежчиков и агентов финская разведка получала много ценных сведений, касающихся более широкой территории, подобных данных финские разведчики сами добыть не могли. Такой, например, была информация, касающаяся городов и других населенных пунктов, аэродромов, войск, а также деятельности органов власти и контрразведки противника[178].

Органы финской военной разведки в межвоенный период активно сотрудничали с контрразведывательными органами страны (отдел по надзору Управления военной разведки) и Государственной полицией (Валпо). Валпо сообщала органам разведки о военнопленных, которых можно было использовать в разведке. Например, в начале мая 1940 г. Валпо отправила в отдел разведки Главного штаба сведения об одном русском дезертире, прибывшем без разрешения в Финляндию. Надо сказать, дезертиров в отделе разведки обсуждали и раньше, когда офицером отделения был капитан Рейно Раски. Однако в этот раз (11 мая) начальник отдела разведки подполковник Юрье Пеюхенен сообщил Валпо, что отдел разведки считает, что «не может использовать дезертиров. Объясняется это тем, что дезертиры могли, несмотря на свои уверения, быть отправлены органами советской контрразведки»[179].

Но уже осенью 1940 г. отдел разведки вновь вернулся к этим перебежчикам. Он попросил Валпо «освободить и дать отделению» двоих из четырех выше упомянутых советских военнопленных, пришедших в Финляндию 13 марта 1940 г. Два советских военнопленных до дезертирства работали в Советском Союзе в должности руководителей местных органов власти и служили в Красной Армии в должности старших лейтенантов. Двое других были красноармейцами. Вероятно, обострение ситуации осенью 1940 г. или новые сведения, полученные от двух освобожденных дезертиров, повлияли на то, что отдел разведки решил использовать этих людей в разведывательной деятельности[180].

Автору данной монографии трудно согласиться с мнением Эльфвенгрена, Косонена и Лайдинена, которые в своей книге «В тылу врага. Финская разведка в Советской Карелии в 1939–1944 гг.» пишут о разном подходе к своей агентуре финской и советской разведки и контрразведки: «Завербованные из советских военнопленных финские агенты знали, о какой серьезной игре шла речь. Задержание их на практике означало смерть. Советские шпионы, задержанные в свою очередь в Финляндии, в мирное время могли отделаться тюремным заключением»[181]. На самом деле судьба как финских, так и советских разведчиков зависела от каждого конкретного случая и тех целей, которые при этом преследовали финские и советские спецслужбы.

Подотделы разведотдела Главного штаба вооруженных сил Финляндии работали в тесном сотрудничестве с местной погранохраной и шюцкором. Погранотряды хорошо знали приграничную местность и ее жителей, с представителями погранохраны искали агентам подходящие места для пересечения ими границы. Пограничники несли вахту на вышках или на высоких местах и внимательно записывали все звуки, доносившиеся со стороны Советского Союза, и увиденный дым. Наблюдения отмечали на карте. Поскольку сбор информации был постоянным, то финны довольно хорошо знали о развитии ситуации за пределами границы на несколько километров вглубь. Эти сведения были на вес золота, когда планировали заброску агентов через охраняемую границу и далее к объектам разведки[182].

Особо тесные связи у военной разведки были с военной контрразведкой, т. е. с отделом по надзору Управления военной разведки. Начальником подотдела Йоэнсуу отдела по надзору летом 1940 г. был лейтенант Лео Роппонен, в Каяни — военный чиновник Ристо Вуорийоки, в Рованиеми — военный чиновник Эйно Турунен[183].

Эти три самых северных подотдела сотрудничали также с отделами Йоэнсуу и Каяни Государственной полиции (Валпо). Поскольку Сортавальский подотдел отправил своих агентов на очень важное Лахденпохское направление, у него были тесные связи и с Савонлиннским отделом Валпо. У Валпо было больше людей и шире сеть людей-информаторов, чем у отдела по надзору, поэтому она была лучше осведомлена о жизни гражданского населения и о подозрительных личностях. Конечно, Валпо оставалась на высоте положения, благодаря тесным связям, которые она имела в разных слоях общества, и знала о том, что происходило у шюцкора и в вооруженных силах.

Особо тесное сотрудничество у Валпо было с пограничниками. Обе структуры работали в подчинении МВД. Погранохрана осуществляла на своей территории наблюдение за людьми и задерживала тех, кто пересекал границу, а также местных жителей, которые принимали участие в разной секретной деятельности. Погранохрана и Валпо обменивались информацией и порой выполняли совместные операции, например выявляли какой-нибудь шпионский элемент, появившийся на приграничной территории. Валпо давала органам разведки, подобно отделу по надзору, справки о запрашиваемых людях[184].

Финская агентурная разведка в межвоенный период активизировала свою деятельность. В некоторых случаях в одних и тех же местах одновременно действовало по две шпионских группы. Проводилась вербовка людей, проживавших в приграничных районах СССР, а также переселенцев, прибывших из отошедших к Советскому Союзу после Зимней войны финских территорий. Подотдел Каяни завербовал в Советской Карелии по крайней мере одного человека, и известно, что подотдел Сортавала пытался отправить летом 1940 г. в Петрозаводск агента, говорившего только на русском[185]. Правда, Паарма в книге «Разведгруппы секретной разведки в 1940–1945» пишет, что у него не было агентов, работающих в Советском Союзе[186]. Но с его позицией не согласны Эльфвенгрен, Косонен и Лайдинен, которые в своей монографии «В тылу врага. Финская разведка в Советской Карелии в 1939–1944 гг.» пишут: «Наверняка у него (Паармы. — С. В.) были такие агенты, но он не хотел говорить о них в конце 70-х гг. XX в. Тогда люди, завербованные на шпионскую службу к финнам, могли быть еще живы в Советской Карелии. Кажется, что подотдел Петсамо во время последних военных действий был самым активным в агентурной разведке. Паарма не называет в своей книге и настоящих имен русских и финнов, завербованных после окончания Зимней войны и заключения Московского мира. Вероятно, также и у подотдела Сортавала были помощники в Советской Карелии»[187].

Во время между окончанием Зимней войны и началом войны-продолжения подотделы военной разведки могли с помощью тайных агентов довольно хорошо добывать сведения как с переданных СССР территорий по мирному договору между СССР и Финляндией 1940 г., так и с более восточных территорий за пределами старой границы. По мнению Э. Лайдинена, агентурная разведка Финляндии, которая велась до войны-продолжения в Советском Союзе, была неэффективной. Во всяком случае, органы контрразведки Советского Союза ликвидировали больше шпионов, чем было известно. Но Э. Эльфвенгрен и М. Косонен не согласны с данной позицией и отмечают, что, с другой стороны, многие финские шпионские группы вообще не были раскрыты органами советской контрразведки. Исследователи полагают, что в межвоенный период финскую разведку нельзя считать неэффективной. Кроме сведений от агентов, которые отправлялись подотделами финской военной разведки, данные получали и от дезертиров, и от задержанных шпионов и из общественных источников. Кроме того, информацию получали с помощью радиоразведки и воздушной разведки, а также от дозорных пограничной охраны[188].