И еще одно предуведомление...

И еще одно предуведомление...

В конце 1919 года Василий Алексеевич Маклаков, помещик, член ЦК партии кадетов и посол Временного правительства в Париже (к тому времени представлявший в «столице мира» уже белую Россию), сообщал генералу Антону Ивановичу Деникину: «Со слов Черчилля я могу вас заверить — о чем он обещал вам лично телеграфировать, что они (то есть англичане. — С.К.) продолжают и будут продолжать посылать вам вооружение. Они просят вас не смущаться тем, что блокада с России снимается. Это вообще очень сложный вопрос...»

«Сложный вопрос» для белых был в том, что в Англии начинали потихоньку приходить к мысли о бесперспективности ориентации на деникинщину и белых вообще. А кое-кто из английской элиты — и тут уж усы у Антона Ивановича обвисали напрочь — даже подумывал о признании большевиков.

Имелись, впрочем, в Англии и настроения прямо противоположные, о чем Деникину сообщал знаменитый профессор-кадет Павел Николаевич Милюков. Суть этих англосаксонских настроений формулировалась им без околичностей: позволить Германии, только что потерпевшей поражение в Первой мировой войне, частично восстановить свою военную мощь и «допустить Германию и Японию покончить с большевизмом, предоставив им за это серьезные экономические выгоды в России».

Вот как рассчитывали «объединить» судьбы трех мировых держав на берегах Темзы. Этого же, вне сомнения, хотели и на берегах вашингтонского Потомака. И тут интересен не только факт существования подобных настроений, но и то обстоятельство, что уже тогда в мире были силы, видевшие возможную взаимозависимость отношений русских, немцев и японцев и опасавшиеся того, что эта взаимная зависимость будет развиваться на путях мира, а не войны.

Итак, англосаксы предполагали, что судьбы русских и немцев могут вновь пересечься. При этом, как сообщал позднее сам Антон Иванович: «Эти предположения находили весьма сочувственный отклик на берегах Шпрее, далекий, однако, от оптимистических чаяний англичан. Весьма показательно в этом отношении появление в 1918 году популярной книги немецкого профессора В. Дайа, проповедовавшего «новый тройственный союз XX века — Германии, России и Японии».

Уважаемый мой читатель! Умный немец-профессор смотрел на проблему очень здраво! И, оказывается, в тогдашней Германии имелось немало его не менее дальновидных единомышленников, которые хорошо понимали, что для немцев жизненно важно обеспечить такое положение вещей, когда интересы Германии, России и Японии будет объединять в нечто взаимосвязанное не распря, а союз!

Так что в 1919 году по Европе бродил не только призрак коммунизма, но и другой, хотя и более эфемерный, однако тоже страшный для англосаксов и французов призрак... Призрак российско-германского союза.

Вот как об этом написал еще один европейский корреспондент генерала Деникина — граф Владимир Николаевич Коковцов — в своем письме от 17 сентября 1919 года: «Здесь начинает пробиваться болезненная мысль, как бы не зародилась в один прекрасный день страшная перспектива взаимного сближения Германии, России, Японии и Италии...»

Воистину — русскую выгоду наши враги видят зачастую лучше, чем видим ее мы сами. А увидев, прикладывают максимум усилий для того, чтобы эта выгода не стала очевидной и для нас...

А тут есть ведь над чем подумать! Ведь сами антироссийские силы в начале XX века объединяли в своих политических кошмарах в дружественный союз те три страны, которые в XX веке два раза оказывались друг с другом в попарном военном конфликте.

О значении возможного стратегического партнерства России и Германии мной сказано уже немало в трех книгах, охватывающих период с конца XIX века до начала германо-польской войны 1939 года, в считанные дни переросшей в войну уже европейскую.

Такое партнерство было бы для врагов России действительно страшной реальностью, потому что разрушало бы все их планы по установлению мирового господства Америки — новой резиденции Золотого Капитала.

С Германией все становится ясным достаточно быстро — надо лишь всмотреться в нашу общую с ней историю тщательно и внимательно.

Ну, а как там с Японией? Да и, кстати, с Китаем? Тоже ведь проблема не из малых!

Да и давнюю тихоокеанскую историю русско-американских отношений не мешает почаще вытаскивать за ушко да на солнышко. Тем более что его на Дальнем Востоке хватает...

В ЭТОЙ книге нам, уважаемый читатель, предстоит узнать многое и во многом же разобраться... Что-то тут объясню я сам, что-то, надеюсь, станет информацией к собственным размышлениям и выводам читателя.

«Японский» аспект тут будет лишь одним из нескольких, но хочется кое-что сказать о нем дополнительно и отдельно. Ведь даже в те времена, когда Япония была для внешнего мира совершенно закрытой страной (рассказ об этом нам еще предстоит), — в 1851 году лорд Пальмерстон уже опасался возможной «связки» «Центральная Европа (по сути — Германия. — С.К.) — Россия — Восточная Азия (где через два десятка лет начала бурно прогрессировать Япония. — С.К.)».

То есть наши враги уже издавна боялись союза не только Германии и России, но и союза России и Японии.

И это понимал знаменитый немец-геополитик Карл Хаусхофер.

В 1940 (!) году он написал книгу «Континентальный блок (Центральная Европа, Евразия, Япония)». Издана она была в Мюнхене в 1941 (!!)году!

Далеко не со всем в этой книге можно согласиться, но там есть много интересных, по сей день перспективных идей. Однако даже не собственно Хаусхофера мне хочется сейчас процитировать, а то место его книги, где говорится об оценке возможного союза трех держав явным врагом этих держав.

«Из эпохи расцвета викторианской мировой империи, — сообщал Хаусхофер, — доносится предостерегающий голос другого империалиста, Гомера Ли, автора знаменитой книги о мировых делах англосаксов. В этой книге относительно мнимого расцвета Британской мировой империи можно прочитать, что тот день, когда Германия, Россия и Япония объединятся, будет днем, определяющим судьбу англоязычной мировой державы, гибелью богов».

Итак, умные англосаксы понимали опасность для себя такого тройственного союза еще тогда, когда Япония была весьма и весьма слабой.

Но есть, напомню еще раз, на Дальнем Востоке и Китай, и Корея, а через Тихий океан — Америка... И есть Европа, к проблемам Дальнего Востока далеко не равнодушная...

И все это существовало и существует не раздельно, а переплетаясь и взаимодействуя. Так что нам, уважаемый читатель, не помешает присмотреться к нашим давним дальневосточным и тихоокеанским делам повнимательнее.

Эта часть общероссийской жизни проходила и проходит «далеко от Москвы», но это — тоже часть нашей жизни.

Дальний Восток — хотя он и дальний, однако — «нашенский».

Не так ли?