Анатолий Филатов

Анатолий Филатов

Анатолий Николаевич Филатов родился в 1940 году в Саратовской области. Его родители вышил из крестьян, отец отличился в Великой Отечественной войне. После окончания школы Филатов поступил в сельскохозяйственный техникум, а затем непродолжительное время работал в совхозе зоотехником. Будучи призванным в армию, он начал быстро продвигаться по службе, закончил Военно-дипломатическую академию и направлен для прохождения службы в ГРУ. Хорошо зарекомендовав себя в первой командировке в Лаосе, Филатов, получивший к тому времени звание майора, в июне 1973 года был направлен в Алжир. В Алжире он работал под «крышей» переводчика посольства, в обязанности которого входили организация протокольных мероприятий, перевод официальной переписки, обработка местной прессы, закупка книг для посольства. Это прикрытие позволяло ему активно перемещаться по стране, не вызывая излишних подозрений.

В феврале 1974 года Филатов вступил в контакт с сотрудниками ЦРУ. Позднее, на следствии, Филатов покажет, что попал в «медовую ловушку». В связи с поломкой автомобиля он был вынужден передвигаться пешком. Вот как об этом рассказывал на суде сам Филатов:

«В конце января — начале февраля 1974 года я находился в городе Алжире, где искал в книжных магазинах литературу о стране по вопросам этнографии, быта и обычаев алжирцев. Когда я возвращался из магазина, то на одной из улиц города около меня остановилась машина. Приоткрылась дверца, и я увидел незнакомую молодую женщину, которая предложила подвести меня до места моего жительства. Я согласился. Мы разговорились, и она пригласила к себе домой, заявив, что у нее есть интересующая меня литература. Подъехали к ее дому, зашли в квартиру. Я выбрал интересующие меня две книги. Выпили по чашке кофе и я ушел.

Через три дня я пошел в магазин за продуктами и вновь встретил за рулем машины ту же молодую женщину. Мы поприветствовали друг друга, и она предложила заехать к ней еще за одной книгой. Женщину звали Нади. Ей 22–23 года. Она бойко говорила по-французски, но с небольшим акцентом.

Зайдя в квартиру, Нади поставила на стол кофе и бутылку коньяка. Включила музыку. Мы стали выпивать и разговаривать. Разговор окончился постелью».[105]

Филатов был сфотографирован с Нади, и эти фотографии предъявил ему спустя несколько дней сотрудник ЦРУ, представившийся как Эдвард Кейн, первый секретарь специальной американской миссии службы защиты интересов США при посольстве Швейцарии в Алжире.[106] По словам Филатова, он, опасаясь отзыва из командировки, поддался шантажу и согласился встречаться с Кейном. То, что американцы решили шантажировать Филатова с помощью женщины, неудивительно, так как он еще в Лаосе не отличался разборчивостью в отношениях с ними. Поэтому совершенно неправдоподобно и абсолютно бездоказательно выглядит версия начала контактов Филатова с ЦРУ, которую выдвинул Д. Баррон, автор книги «КГБ сегодня». Он пишет, что Филатов сам предложил ЦРУ свои услуги, прекрасно сознавая на какой риск он идет, но не видя, как по-другому можно навредить КПСС.

В Алжире Филатов, получивший псевдоним «Этьен», провел с Кейном более 20 встреч. Он передал ему информацию о работе посольства, о проводимых ГРУ операциях на территории Алжира и Франции, данные о военной технике и участии СССР в подготовке и обучению представителей ряда стран третьего мира методам ведения партизанской войны и диверсионной деятельности. В апреле 1976 года, когда стало известно, что Филатов должен возвратиться в Москву, его оператором стал другой сотрудник ЦРУ, вместе с которым он отработал безопасные способы связи на территории СССР. Для передачи сообщений Филатову два раза в неделю велись зашифрованные радиопередачи из Франкфурта на немецком языке. Было обусловлено, что боевые передачи будут начинаться с нечетной, а тренировочные — с четной цифры. В целях маскировки передавать радиопередачи начали заранее, до возвращения Филатова в Москву. Для обратной связи предполагалось использование писем-прикрытий, якобы написанных иностранцами. На крайний случай была предусмотрена личная встреча с оперативником ЦРУ в Москве в районе стадиона «Динамо».

В июле 1976 года перед отъездом в Москву Филатову передали шесть писем-прикрытий, копирку для тайнописи, блокнот с инструкциями, шифр-блокнот, прибор для настройки приемника и запасные элементы питания для него, шариковый карандаш для тайнописи, фотоаппарат «Минокс» и несколько запасных кассет для него, вставленных в прокладку стереофонических наушников. Кроме того, Филатову вручили 10000 алжирских динаров за работу в Алжире, 40 тысяч рублей и 24 золотые монеты царской чеканки достоинством 5 рублей каждая. Помимо этого, заранее оговоренная сумма в долларах ежемесячно перечислялась на счет Филатова в американском банке.

Вернувшись в августе 1976 года в Москву, Филатов начал работать в центральном аппарате ГРУ и продолжил активно передавать разведывательные материалы ЦРУ через тайники и с помощью писем. Сам он со времени приезда принял 18 радиосообщений из Франкфурта. Вот некоторые из них:

«Не ограничивайтесь сбором информации, которой располагаете по службе. Завоевывайте доверие близких знакомых и друзей. Посещайте их по месту работы. Приглашайте в гости домой и в рестораны, где путем целенаправленных вопросов выведывайте секретные сведения, к которым сами доступа не имеете…»

«Дорогой „Э“! Мы очень довольны вашей информацией и приносим вам за нее глубокую благодарность. Очень жаль, что вы пока не имеете доступа к секретным документам. Однако нас интересует не только то, на чем есть гриф „Секретно“. Сообщите подробности об учреждении, в котором теперь работаете. Кем, когда, с какой целью оно создано? Отделы, секции? Характер подчинения вверх, вниз?

Очень жаль, что вам не удалось воспользоваться зажигалкой: срок ее годности вышел. Избавьтесь от нее. Лучше всего забросьте ее в глубокое место реки, когда на вас никто не будет смотреть. Новую получите через тайник».[107]

Не забывал Филатов и о себе, приобретя новую автомашину «Волга» и прогуливая по ресторанам 40 тысяч рублей, о которых не знала жена. Однако, как и в случае с Поповым и Пеньковским, ЦРУ не были до конца учтены возможности КГБ по слежке за иностранными и собственными гражданами. Тем временем, в начале 1977 года контрразведкой КГБ в результате наблюдения за работниками посольства США было установлено, что сотрудники резидентуры ЦРУ стали проводить тайниковые операции с агентом, находящимся в Москве.

В конце марта 1977 года Филатов принял радиограмму, в которой сообщалось, что вместо тайника «Дружба» для связи с ним будет использоваться другой, расположенный на Костомаровской набережной и называвшийся «Река». 24 июня 1977 года Филатов должен был получить через этот тайник контейнер, но его там не оказалось. Не было контейнера в тайнике и 26 июня. Тогда 28 июня Филатов, используя письмо-прикрытие сообщил сотрудникам ЦРУ о случившемся. В ответ на этот тревожный сигнал Филатовым через некоторое время был получен следующий ответ:

«Дорогой „Э“! Нам не удалось доставить у „Река“ 25 июня, так как за нашим человеком была слежка и ясно, что он даже не подходил к месту. Благодарим за „Лупакова“ письмо (письмо-прикрытие — авт.).

… Если вы использовали часть кассет для оперативной фотографии их все еще можно проявить. Сберегите их для вашей передачи нам у места „Клад“. Также в вашем пакете для „Клад“ просим сообщить нам, какое маскировочное устройство, не включая зажигалки, вы предпочитаете для мини-аппарата и кассет, которые возможно, мы захотим передать вам в будущем. Так как было с зажигалкой мы опять хотим, чтобы у вас было маскировочное устройство, которое скрывает ваш аппарат и в то же время действует правильно…

Новое расписание: по пятницам 24.00 на 7320 (41 м) и 4990 (60 м) и по воскресеньям в 22.00 на 7320 (41 м) и 5224 (57 м). Чтобы улучшить слышимость наших радиопередач очень советуем использовать находящиеся в этом пакете 300 рублей на покупку „Рига-103-2“ радио, которое мы тщательно проверяли и считаем, что оно хорошее.

… В этот пакет мы также включили маленькую пластмассовую таблицу преображения, при помощи которой вы сможете расшифровывать наши радиопередачи и зашифровывать вашу тайнопись. Просим осторожно обращаться с ней и хранить…

Сердечный привет. Дж.»

Между тем сотрудниками наружного наблюдения КГБ в результате слежки за работником московской резидентуры ЦРУ В. Крокетом, числившимся секретарем-архивистом, было установлено, что он использует тайники для связи с Филатовым. В результате было принято решение задержать его в момент закладки контейнера в тайник. Поздно вечером 2 сентября 1977 года во время проведения тайниковой операции на Костомаровской набережной были задержаны с поличным Крокет и его жена Бекки. Спустя несколько дней они были объявлены персонами «нон грата» и высланы из страны. Арест самого Филатова произошел несколько ранее.

Суд над Филатовым начался 10 июля 1978 года. Он обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных ст.64 и ст.78 УК РСФСР (измена Родине и контрабанда). 14 июля Военная коллегия Верховного Суда СССР под председательством полковника юстиции М. А. Марова приговорила Филатова к расстрелу.

Однако приговор не был приведен в исполнение. После подачи Филатовым прошения о помиловании смертная казнь была заменена на 15 лет лишения свободы. Свой срок Филатов отбывал в исправительно-трудовом учреждении 389/35, более известном как лагерь «Пермь-35». В интервью французским журналистам, посетившим лагерь в июле 1989 года, он сказал: «Я сделал в жизни крупные ставки и проиграл. А теперь расплачиваюсь. Это вполне естественно».[108] Выйдя на свободу, Филатов обратился в посольство США в России с просьбой компенсировать ему материальный ущерб и выплатить ту сумму в валюте, которая должна была якобы находиться на его счете в американском банке. Однако американцы сначала долго уклонялись от ответа, а потом сообщили Филатову, что право на компенсацию имеют только граждане США.