Уложение 1649 года

Уложение 1649 года

Однако, прежде чем говорить о сложной эпохе Петра, стоит обратить внимание на возникшие внутренние трудности. Связаны они были с русской церковью и переменами, которые в ней и в русской жизни происходили. А они – происходили. При царе Алексее Михайловиче был принято новый документ – Уложение 1649 года, которое патриарх Никон, о коем речь ниже, назвал спустя много лет «проклятой книгой, дьявольским законом», хотя в том 1649 году он в составлении документа участвовал, и его подпись под документом стоит. Впрочем, года меняют воззрения. Это был новый свод законов, исправленный и дополненный, адаптированный к новым условиям московской жизни. Но на что сразу обращают внимание все, кто читает эти статьи, – законы в основном были направлены не на защиту человека, на равенство его прав, а на равенство всех людей только в одном вопросе – вопросе карательном. Только при рассмотрении судебных дел объявлялось полное равенство всех перед законом. Власть могла карать, не задумываясь о чинах и богатстве, всех по одной схеме, по единому закону, одинаково немилостиво. «Крещеных людей никому продавати не велено» – было записано еще в одной статье, по которой мы можем подумать, что Уложение провозглашает личную свободу человека и должно было служить благу. На самом деле, комментирует эту статью Ключевский, речь вовсе не шла о личной свободе в понимании современном, дело обстояло куда как проще: в страшной экономической ситуации люди все чаще вынуждены были продавать себя на время в холопы, чтобы не умереть от голода. Но как только человек продавал себя, он начинал принадлежать не государству, а частному владельцу, а вместе с этим из казны уходили средства, идущие от этой прежде полезной тягловой единицы. Чем больше становилось холопов, хотя и временных, до выплаты, тем меньше становилось налогоплательщиков. Так что, по нашему пониманию, справедливый закон был совершенно несправедливым для своего времени: не могущему продать себя в холопы оставалось только ложиться и умирать, потому что прокормиться он и сам-то не мог, а государство требовало с него, неимущего, еще и уплату налогов! Запрещая все эти заклады, государство усилило и наказания для нарушителей: их должны были бить кнутом и ссылать в Сибирь. А тех, кто пользовался нищетой и принимал заклады, вообще должны были подвергать полной конфискации имущества и опале, ничем не хуже древнего «потока и разграбления».

«Эта мера была частичным выражением общей цели, поставленной в Уложении, – овладеть общественной группировкой, рассажав людей по запертым наглухо сословным клеткам, сковать народный труд, сжав его в узкие рамки государственных требований, поработив им частные интересы», – пишет Ключевский и поясняет, что мера была вынужденная, связанная с последствиями разрухи после лет Смуты, своего рода народная жертва. Народ оценил статью по заслугам. Принятие этого пункта совсем недаром едва не кончилось народным бунтом!