Присоединение Великого Новгорода

Присоединение Великого Новгорода

Включение Новгорода в состав Московской Руси при Иване III стало не просто одним из эпизодов объединения страны. Это была победа нарождавшегося самодержавия над древней (с домонгольских времен) республикой. Поводом для резких действий Москвы стал переход новгородцев «под руку» польско-литовского короля Казимира IV, который по договору «целовал крест» – присягал в том, что сохранит в неприкосновенности права города. И хотя это был обычный, традиционный, «по старине» договор Новгорода и Литвы, фактически ни к чему не обязывающий стороны, Иван III воспользовался этим поводом, считая, что по той же «старине» Новгород ранее признавал верховенство великих князей Владимирских. Беспокоил Ивана и союз Казимира с ханом Ахматом. Он знал, что одним из условий союза являлось признание Ордой верховенства Казимира над Новгородом. Учел Иван и то, что разрыв с Москвой – интрига давнего врага Ивана, влиятельной Марфы Борецкой – вдовы новгородского посадника Исаака и матери действующего посадника Дмитрия. Поэтому, опережая возможные совместные действия татар, литовцев и новгородцев, Иван двинулся на Новгород, дав приказ войскам «жечь, пленить и в полон вести, и казнить без милости». Взятых под Русой пленных заставляли резать друг другу губы, уши и носы и для устрашения отпускали их в Новгород. 14 июля 1471 г. новгородцы потерпели сокрушительное поражение от московской рати в решающей битве на реке Шелони. Бежав с места битвы, они гибли в лесах, тонули в болотах, «и не было, – писал современник, – на них такого нашествия с тех пор, как земля их стоит». Взятых в плен посадника Дмитрия Борецкого и других сторонников Казимира казнили как изменников, других же посадили в «истому». По договору, заключенному в деревне Коростынь, Новгород фактически потерял независимость и выплатил огромную дань Москве. Однако окончательно свою победу Иван закрепил лишь 4 года спустя.

Именно 23 ноября 1475 г. Иван III вступил в Новгород «править суд», а фактически – «перебирать людишек»: расправляться со своими противниками. Тяжелая московская рука не понравилась новгородцам, даже тем из них, кто стоял раньше за Ивана. В городе начались волнения. В сентябре 1477 г. Иван III снова пришел в Новгород и предъявил новгородскому архиепископу и другим новгородцам ультиматум: «Коли уж ты, владыка, и вся наша отчина, Великий Новгород, перед нами виноватыми сказались… и ныне сами на себя свидетельствуете и спрашиваете, какому государству нашему быть на нашей отчине, на Новгороде, то мы, великие князья (Иван был с сыном Иваном Молодым. – Е. А.), хотим государства своего (т. е. власти в Новгороде. – Е. А.) как на Москве… А государство наше, великих князей, таково: вечевому колоколу в отчине нашей, в Новгороде, не быть, посаднику не быть, а государство всё нам держать». В начале января 1478 г. новгородцы подписали капитуляцию, признали себя рабами Ивана, назвав его своим государем. Символ независимости – вечевой колокол – сняли и вывезли в Москву. Марфу Борецкую со многими боярами арестовали, конфисковав их земли, и вместе с тысячами граждан Новгорода «вывели» (выселили) в другие уезды, пустынные уголки.

Отчего же пал Новгород? Может быть, выродилась его вечевая демократия? Но ведь и раньше веча раздирали распри верхов и низов, а «Господин Государь Великий Новгород» все равно стоял. Вероятно, роковую роль в гибели Новгорода сыграла своенравная новгородская чернь. Выказывая симпатии «сильной» власти Ивана, она не думала, что получит не ожидаемый ею «справедливый суд» на местных бояр, а страшную московскую тиранию и беззаконие. Точно известно, что и верхи Новгорода (те, кого иностранные купцы называли «300-ми золотыми поясами») не объединились даже перед лицом поражения и гибели. Кроме того, Москва контролировала дороги Новгорода на восток и могла, закрыв подвоз хлеба, уморить голодом великий город. Наконец, пестрое новгородское ополчение, воевавшее, как в XII в., босиком и без доспехов, оказалось не в состоянии сопротивляться сильному московскому войску.