«Литовский» период

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

«Литовский» период

Вторая Русь

Вся западная половина домонгольской Руси – современные Украина, Белоруссия, а также большой кусок Великороссии от Смоленска почти до Калуги – после Батыева нашествия оказались в зоне «мягкой оккупации» и уже к середине XIV века полностью вышли из-под ордынского контроля. Б?льшая часть этой обширной территории вошла в великое княжество Литовское, а земли бывшего Галицко-Волынского княжества в основном перешли к польской короне. Вследствие этого Западная Русь, в отличие от Руси Восточной, в цивилизационном отношении осталась «частью Европы» – как и Новгород.

Это отличие проявлялось в самых разных сферах, в том числе в государственном устройстве.

Во второй половине XV века, когда в Московии всё больше укреплялся «ордынский» принцип управления, основанный на сильной власти государя, Литва окончательно превращается в ограниченную монархию, где великий князь не может принять ни одного решения без согласия «панской рады» (совета знати). Только так устанавливаются налоги, объявляются мобилизации, провозглашаются законы, которые монарх своей волей изменить не имеет права. К концу столетия, следуя польскому образцу, отвоевала себе существенные права и литовская шляхта – среднее и мелкое дворянство. Великий князь теперь не мог наказать дворянина без соответствующего судебного разбирательства – концепция, с точки зрения московского государства, совершенно абсурдная. В 1492 году шляхта впервые приняла участие в выборах нового монарха на общелитовском съезде – и в дальнейшем так делалось всегда.

Каждая область Литвы обладала значительной автономией; большие города существовали по Магдебургскому праву, то есть жили по собственным законам, в которые великий князь вмешиваться не смел.

И все же, несмотря на все эти признаки европейского жизнеустроения, в описываемый период Литва была страной по преимуществу русской. Ее монархи называли себя великими князьями литовскими, русскими и жмудскими – и это было не просто титулование.

По расчетам Г. Вернадского, в начале XVI века из четырех миллионов населения Литвы русские составляли три четверти, а ведь к этому времени почти все великороссийские земли уже отошли к Москве – то есть во времена Ивана III пропорция этнических литовцев была еще меньше.

Русославянский язык еще не разделился на три ветви; на нем вплоть до XVI века велась литовская казенная переписка и вершился суд; крупнейшие литовские магнаты были русскими по крови и православными по вере, да и некоторые Гедиминовичи исповедовали «греческую» религию – христианство пришло в Литву поздно и не столько с Запада, сколько с Востока.

Великое княжество Литовское во второй половине XV века. С. Павловская

Нет ничего удивительного в том, что литовские властители – точно так же, как московские – стремились взять под свою руку все русские земли. Долгое время оставалось неясным, кто объединит Русь – Москва или Вильна.

Хронологические рамки этого противостояния намного шире периода, охватываемого данным томом; здесь будут описаны лишь несколько эпизодов «древнего спора славян между собою».

На предшествующем этапе первенствовала литовская Русь. Она была и больше, и сильнее, а главное – она была независимой, в то время как восточнорусские земли выплачивали дань Орде и зависели от прихоти татарских ханов.

В начале пятнадцатого века Литва была по территории самым большим государством Европы, простиравшимся от Балтийского до Черного морей.

При Витовте Великом (правил в 1392–1430 гг.) княжество достигло пика своего могущества. Литва чуть было не подчинила себе самое Золотую Орду.

Во времена Василия Васильевича, отца Ивана III, казалось несомненным, что русские земли воедино соберет Литва, а не Москва. Витовт был одним из регентов при малолетнем московском внуке Василии. Великие княжества Рязанское и Тверское признавали литовского монарха своим государем.

Однако, при видимом преобладании Литвы, уже в то время ее претензии на создание всерусского государства были бесперспективны.

Исторический выбор был сделан в 1385 году, когда литовский великий князь Ягайло ради титула польского короля перешел из православия в католичество. С этого момента латинская вера становится официальной религией государства, литовская знать начинает тяготеть к польским обычаям, а внутри общества, сверху донизу, возникает разрыв между двумя лагерями – польско-католическим и русско-православным. Вот причина, по которой русская, то есть б?льшая половина Литвы неминуемо должна была рано или поздно оказаться в сфере московского влияния.

Королевский двор часто вел себя неосторожно, обижая и антагонизируя русских магнатов, которые вместе с челядью, а то и прямо со всем своим владением уходили в московское подданство.

Во второй половине XV века Москва укрепляется, а ее соседка, наоборот, слабеет. Меняется баланс сил, и Литва превращается из хищника в добычу.

«Вторая» Русь переживала кризис по нескольким причинам.

Во-первых, выгоды династической унии оказались сомнительными. Единым государством Литва и Польша станут только в 1569 году, пока же каждая из стран решала свои проблемы в одиночку. Вернее, королевство часто требовало от великого княжества военной помощи, но само в литовских войнах почти никогда не участвовало.

После смерти Витовта на целое десятилетие растянулся спор о престолонаследии. Наконец победил Казимир, младший сын покойного Ягайло, который в 1447 году стал и польским королем, но это не привело к объединению сил двух государств. В случае войны Литва по-прежнему могла полагаться лишь на собственные средства, к тому же короля постоянно отвлекали от московской угрозы польские проблемы.

Второй причиной была слабость центральной власти, вынужденной постоянно идти на уступки аристократии. Литва представляла собой федерацию полуавтономных княжеств, областей и городов. У великого князя не было собственной армии – за исключением нескольких тысяч наемных «жолнеров», сидевших по крепостям. Во время войны он всецело зависел от того, соберутся ли под его стяг панские полки и шляхетские хоругви. Правда, границу с Крымом охраняли казаки, но мы еще увидим, насколько ненадежной и рискованной была эта сила. Даже при всеобщей мобилизации литовское войско редко насчитывало больше двадцати тысяч человек и почти всегда уступало в численности московскому.

В-третьих, русское население Литвы, подвергавшееся дискриминации и религиозным преследованиям, симпатизировало единоплеменникам и единоверцам по ту сторону границы. Православные князья – Воротынские, Одоевские, Белевские, Мосальские, Мезецкие – один за другим переходили на сторону Москвы.

Казимир не мог силой пресечь эту постепенную «эрозию» своих восточных областей, потому что был все время занят европейскими конфликтами. В 1470-е годы он враждовал с Венгрией, сражаясь за чешское наследство – и из-за этого дал Ивану III беспрепятственно аннексировать Новгород. Единственное, что мог Казимир, – интриговать против Москвы и натравливать на нее Большую Орду, но Иван Васильевич в ответ насылал на Литву крымских татар.

Такая необъявленная война чужими руками продолжалась до тех пор, пока к концу 1480-х годов московский государь не покончил со своими татарскими врагами.

Теперь он был готов взяться за большое дело объединения «всея Руси», над которой до сей поры властвовал лишь по титулу.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.