Приложение 1.  Кому присягали партизаны и коллаборационисты

Приложение 1.

 Кому присягали партизаны и коллаборационисты

Осенью 1942 года русские добровольцы приняли присягу на верность фюреру. Вот каким был текст присяги в полку русских добровольцев «Вейзе»:

«Я клянусь перед Богом этой святой клятвой, что я в борьбе против большевистских врагов моей родины буду беспрекословно подчиняться верховному главнокомандующему всеми вооруженными силами Адольфу Гитлеру и как храбрый солдат в любое время готов отдать свою жизнь за эту клятву».

В казачьих частях вермахта присяга была несколько эмоциональнее и литературнее. Ведь написал ее профессиональный писатель — атаман Всевеликого войска Донского генерал Петр Николаевич Краснов, после окончания войны выданный англичанами Советам и повешенный в январе 1947 года:

«Обещаю и клянусь Всемогущим Богом, перед Святым Евангелием в том, что буду Вождю Новой Европы и Германского народа Адольфу Гитлеру верно служить и буду бороться с большевизмом, не щадя своей жизни до последней капли крови…

В поле и крепостях, в окопах, на воде, на воздухе, на суше, в сражениях, стычках, разъездах, полетах, осадах и штурмах буду оказывать врагу храброе сопротивление и все буду делать, верно служа вместе с Германским воинством защите Новой Европы и родного моего войска от большевистского рабства и достижению полной победы Германии над большевизмом и его союзниками».

Партизаны тоже принимали присягу, и она была гораздо колоритнее. Возьмем, для примера клятву белорусских партизан. Я даю ее без перевода, поскольку текст и так понятен:

«Присяга Беларускага партизана.

Я грамадзянин Союза Совецких Социялистычных Республик верны сын гераичнага беларускага народа, присягаю, што не пашкадую ни сил, ни самога жыцця для справы вызвалення майго народа ад нямецка-фашысцких захопникая и катая и не складу зброи да таго часу, пакуль родная беларуская зямля не будзе ачышчана ад нямецка-фашысцкай погани.

Я клянуся строга и няяхильна выконваць загады сваих камандзирая и начальникая, строга захояваць воинскую дысцыплину и берягчы военную тайну

Я клянуся, за спаленыя гарады и вески, за кроя и смерць наших жонак и дзяцей, бацькоя и мацярэй, за гвалты и здзеки над маим народам, жорстка помециць ворагу и безупынна, не спыняючыся ни перад чым, заяседы и ясюды смела; рашуча, дзерзка и бязлитасна знишчаць нямецких акупантая.

Я клянуся ясими шляхами и сродками атыяна дамагаць Чырвонай Армии, паясямесна знишчаць фашысцких катая и тым самым садзейничаць хутчэйшаму и канчатковаму разгрому крывавага фашизма.

Я клянуся, что хутчэй загину я жорстким баю з ворагам, чым аудам сябе, сямью и беларуски народ у рабства крываваму фашызму.

Словы маеей свяшчэннай клятвы, сказанай перад маими таварышами и партизанми, я замацояваю яласнаручным подписам, — и ад гэтай клятвы не адступлю николи.

Кали ж па сваеей слабасци, трусасци або па злой воли я парушу сваю прысягу и здраужу интарэсам народа, няхай памру я ганебнай смерцю ад рук сваих таварышоя».

Белорусские партизаны присягали и на русском языке. Вот какую «Присягу красного партизана» приняли в день 23 февраля 1942 года бойцы 1-й Бобруйской партизанской бригады:

«Я, гражданин СССР, вступая в ряды красных партизан, принимаю эту присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным бойцом, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все приказы командиров, комиссаров и начальников, идущие на укрепление нашей Родины — Союза ССР. Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество и до последнего дыхания быть преданным бойцом своему народу, своей Родине и советскому правительству. Я, красный партизан, клянусь защищать мою Родину мужественно, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагом. Если же по злому умыслу я нарушу эту мою присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона — расстрел».

Очевидно, присягу на белорусском приносили в первую очередь местные крестьяне, ранее не служившие в Красной Армии и плохо знавшие русский язык. Процитированный же текст присяги на русском предназначался, по всей вероятности, для бывших пленных и окруженцев и в основном повторял текст красноармейской присяги. Характерно, что в белорусском тексте вообще не говорилось прямо о верности советскому правительству. Ведь он предназначался для жителей не только восточных, но и западных районов республики, всего полтора года находившихся под советским господством. Для советских присяг главным был патриотический мотив, а имя Сталина в тексте вообще не упоминалось. Для коллаборационистов имя Гитлера было в лучшем случае пустым звуком, а сухой, казенный текст присяги вряд ли мог вдохновить их на борьбу «за победу германского оружия» и торжество «Новой Европы».