Люди-коллаборационисты - "дети советских народов"

Люди-коллаборационисты - "дети советских народов"

(Опубликовано: Независимая газета, 20.02.1992. Печатается с исправлениями.)

Огромное число советских пленных в первые два года войны было следствием германского превосходства на поле боя. Но не только. Многие народы СССР, особенно жители недавно присоединенных Прибалтики, Бессарабии, Западной Украины и Западной Белоруссии, поначалу видели в немецких войсках своих освободителей.

Не проявляли особого желания сражаться за Сталина и за Советскую власть многие выходцы с Кавказа, из Средней Азии, из района Поволжья... Включенные в Красную Армию, армии бывших прибалтийских государств в своем большинстве с оружием в руках перешли на сторону немцев.

Боевики Организации украинских националистов с началом войны нападали на советские войска в Западной Украине, а члены антисоветских организаций в Прибалтике еще до подхода германских частей смогли даже занять некоторые города, в частности Каунас. Да и многие бойцы и командиры из числа русских, восточных украинцев и восточных белорусов были деморализованы многолетним сталинским террором и самой советской системой и не проявляли должной стойкости в бою, легко сдаваясь в плен.

Я уже писал о враждебности германского руководства самой идее русского освободительного движения, а это отражалось и на статусе частей, вошедших затем в РОА во главе с А. Власовым.

Несколько иной была ситуация в эстонских, латвийских и до некоторой степени литовских частях, поскольку немцы все же разрешили в странах Прибалтики ограниченное местное самоуправление. Правда, тут отношение к литовцам было несколько хуже:

в отличие от эстонцев и латышей они не считались арийским народом. Поэтому, в частности, литовская дивизия СС была сформирована позднее эстонской и латышской.

К осени 1944 национальные формирования играли в германской армии существенную роль. Уже давно сражались на фронте прибалтийские дивизии: эсэсовская 15-я (литовско-латышская, но с преобладанием латышей), 19-я (латышская) и 20-я (эстонская). Из украинцев сформировали 14-ю дивизию СС, летом 1944 г. попавшую в котел под Бродами, вырвавшуюся из окружения и после переформирования вновь введенную в бой на южном участке Восточного фронта в самом конце войны. В Италии с 1943 г. сражалась 162-я пехотная дивизия, сформированная из тюркского населения Кавказа и Средней Азии. В Югославии в составе 1-й и 2-й кавалерийской дивизий, сформированных из казаков Дона, Кубани и Терека и народов Северного Кавказа, действовал 15-й кавалерийский корпус во главе с немецким генералом фон Панвицем.

Тогда же формировалась 29-я дивизия СС РОНА (Русская освободительная народная армия) во главе с Брониславом Каминским. Каминский, бывший заключенный (неизвестно - уголовный или политический), жил в городе Локоть Брянской области, где работал инженеров на химзаводе. С приходом немцев он с 1942 г. возглавил администрацию "самоуправляющегося района Локоть" и ополчение, предназначенное для борьбы с партизанами. Потом из ополченцев сформировали бригаду СС, после ухода немцев из Локоти переброшенную против партизан Белоруссии, а в 1944 году - против варшавских повстанцев.

Во время подавления Варшавского восстания бойцы Каминского беззастенчиво грабили население. Немцы приняли решение - Каминского арестовать. Тот бежал в Карпаты, в район Тарнополя, пытаясь присоединиться к отрядам антикоммунистической Украинской повстанческой армии (УПА), но в ноябре был убит агентами немецкой службы безопасности (СД). После этих событий формирующаяся 29-я дивизия СС была включена в 1-ю дивизию РОА. 30-я дивизия СС, формировавшаяся из бригады СС подполковника Зиглига, куда входили части белорусской самообороны (в основном - бывшие пленные русской национальности), была в дальнейшем влита в 1-ю и 2-ю дивизии РОА. В самом конце войны в Германии была вторично сформирована 30-я дивизия СС как национальная белорусская дивизия из ушедших с немцами белорусских коллаборационистов. В апреле 1945 года эта дивизия была брошена на итальянский фронт, но участия в боях так и не приняла.

Для большинства нерусских народов СССР сотрудничество с Германией было попыткой противостоять советской политике разрушения национальных культур и русификации. Трагическую дилемму национальных движений во второй мировой войне хорошо выразил президент Белорусской народной рады Захарка: "Нет у нас выбора "либо-либо". Если выиграют немцы, то уничтожат нас всех, если выиграют Советы, то уничтожат интеллигенцию и ассимилируют народ... Третьего выхода нет".

Интересна в этой связи история взаимоотношений немцев с национальным движением на Украине. В начале войны фракция Организации украинских националистов во главе со Степаном Бандерой организовала свое правительство во Львове, которое, однако, через несколько дней было арестовано немецкими войсками, а сам Бандера был отправлен в так называемый "политический бункер" Заксенхаузена, где содержались в заключении политики, с которыми Германия рассчитывала договориться.

Другая фракция ОУН во главе с Андреем Мельником, безоговорочно вступившая на сторону немцев, популярностью среди украинцев не пользовалась. Бандеровцы же создали Украинскую повстанческую армию, которая действовала как против немцев, так и против советских партизан, однако предпочитала беречь силы до того момента, когда неудачи вынудят немцев к политическому соглашению с ОУН или когда появится возможность наступления на Украину сил западных союзников.

В октября 1944 г., когда Украина уже была потеряна немцами, Бандеру освободили, и, хотя соглашения достичь не удалось, Германия стала вооружать отряды УПА и переправлять в советский тыл их руководителей для борьбы против Красной Армии.

Теперь и лозунг самоопределения Украины Гитлеру был не так страшен, и тогда же был сформирован Украинский освободительный комитет, во главе которого немцы поставили политически нейтральную фигуру - генерала Павла Шандрука, последнего начальника штаба армии Петлюры, а потом - офицера польской армии. Он устроил и мельниковцев, и бандеровцев, в состав комитета, правда, не вошедших, и даже группу социалистов - последователей Петлюры во главе с бывшим премьером Украинской Народной Республики Константином Левицким. Шандрука сделали главнокомандующим Армии освобождения Украины и номинально подчинили ему 14-ю дивизию СС "Галиция", ставшую также 1-й украинской. Немцы и лидеры комитета рассматривали возможности создания и 2-й украинской дивизии, в отличие от первой - из выходцев с Восточной Украины, но она так и не была сформирована. Власов предлагал Шандруку объединиться с РОА, но последний отверг этот проект, равно как и идею формирования специальной восточноукраинской дивизии в составе Русской освободительной армии.

28 марта 1945 года на последнем заседании КОНР было принято решение сосредоточить власовскую армию, согласившийся войти в ее состав 15-й казачий корпус и казачье ополчение - "казачий стан" атамана Т. И. Доманова, бывшего майора Красной Армии, размещавшийся в Северной Италии, а также другие национальные формирования в район Австрийских и Итальянских Альп, чтобы в дальнейшем либо договориться о сдаче западным союзникам с возможным использованием их в качестве отдельной армии в борьбе против СССР или Японии, либо уйти в горы, соединиться с сербскими четниками Михайловича и вести партизанскую борьбу в ожидании скорого, как надеялись члены КОНР, вооруженного конфликта между СССР и западными державами.

Но 13 апреля немецкое командование бросило 1-ю дивизию РОА под руководством С. К. Буняченко в атаку на советский плацдарм "Эрленгоф" на западном берегу Одера, в районе Франкфурта. Вначале власовцы продвинулись на 500 метров, захватив несколько советских укреплений, но затем под фланговым огнем вынуждены были остановиться. Не помогла и массированная воздушная атака немецкой авиации и ВВС РОА во главе с генералом В. И. Мальцевым, бывшим полковником Красной Армии. Видя, что атака не удалась, Буняченко отвел дивизию с фронта, с чем вынуждены были смириться и немцы: в последние дни существования Третьего рейха вермахт не хотел увеличивать число своих противников.

К тому времени Власов и его штаб решили, что в Австрию, в район пресловутой "альпийской крепости", идти опасно, поскольку там могло оказаться много частей СС, верных Гитлеру. Поэтому Буняченко было приказано идти в Богемию. Туда же направлялась 2-я дивизия РОА под командованием бывшего полковника Красной Армии Г. А. Зверева, входившая в группу армий "Австрия", а также 599-я бригада из Дании (эта власовская часть вступить в Чехословакию не успела). В конце апреля-начале мая власовцы заключили соглашение с чешской военной организацией "Бартош" и группой "Алекес", близкими к чехословацкому эмигрантскому правительству и готовившими антинемецкое восстание в Праге. В обмен на военную помощь восставшим Власов и его армия рассчитывали на политическое убежище в Чехословакии, не зная, что по соглашению между советским и американским командованием Прага должна быть занята Красной Армией. Дивизия Буняченко б и 7 мая атаковала немецкий гарнизон в Праге, заняла аэродром и ряд других важных объектов, оказав существенную помощь восставшим. Однако 7 мая в Праге появились группы связи Красной Армии.

Стало ясно, что в город войдут советские войска. Немецкий офицер связи у Власова майор Швеннин-гер передает характерный разговор между Буняченко и советским майором Костенко. Офицер Красной Армии передал командиру 1-й дивизии РОА пожелание Сталина, чтобы он "со всей своей дивизией вернулся в объятия Родины". Буняченко "передал Сталину ответное пожелание, не поддающееся переводу на немецкий". 8 мая 1-я дивизия покинула Прагу и теперь уже вновь вместе с немецкими частями двинулась в район Пльзеня навстречу американцам. Ей вместе с Власовым удалось войти в американскую оккупационную зону в Чехии, но здесь Власов, Буняченко и ряд других высших офицеров РОА были выданы американцами Красной Армии.

Позднее было репатриировано и большинство солдат и офицеров дивизии, 2-я дивизия РОА была пленена советскими войсками еще до перехода линий американской армии. Военно-воздушные силы РОА во главе с В. И. Мальцевым сумели сдаться американцам. Сам Мальцев и ряд офицеров его штаба в 1946 году были возвращены в СССР, но большая часть личного состава избежала выдачи, равно как и часть солдат и офицеров дивизии Буняченко и штаба Власова.

Уцелели и три из четырех командиров полков этой дивизии (Сахаров, Архипов, Артемьев). Всего из 50 тыс. власовцев избегли выдачи не менее 10 тыс. человек. По Ялтинским соглашениям в СССР были возвращены и сдавшиеся в плен западным союзникам казаки Панвица и Доманова и солдаты 162-й дивизии.

Прибалтийские дивизии СС сдались Красной Армии в Курляндии в рамках общей капитуляции. Больше повезло 14-й украинской дивизии СС под командованием Шандрука, сдавшейся англичанам в Австрии. 10 тысяч ее бойцов не были признаны советскими гражданами, поскольку до начала войны жили в Польше, хотя, по данным, приводимым Н. Толстым, от 20 до 50% ее солдат в действительности были жителями Восточной Украины и имели бесспорное советское гражданство.

Не помогло и специально заявленное Сталиным на Потсдамской конференции требование о репатриации украинских эсэсовцев. Впрочем, в сумятице первых послевоенных месяцев союзники передали СССР и ряд белоэмигрантов, на которых формально требование о репатриации не распространялось. Так, был передан офицерский состав казачьего корпуса, состоявший в основном из эмигрантов. Здесь же оказались своего рода "идейные вдохновители" корпуса, бывшие белые генералы П. Н. Краснов и А. Г. Шкуро, хотя они не только никогда не были гражданами СССР, но даже не занимали в корпусе каких-либо командных постов и не могли совершить никаких военных преступлений, поскольку в боях не участвовали. Запад все еще надеялся продолжить сотрудничество с могущественным советским диктатором...

Власов и все его генералы, а также Шкуро, Краснов, Доманов, равно как и многие из плененных рядовых коллаборационистов, были казнены. Тысячи других ждали сталинские лагеря...