Освобождение государя

Освобождение государя

Далее начинаются обычные странные нестыковки в летописях. Для анализа каковых нестыковок нужно звать не историка, а следователя и психолога в консилиум. Как экспертов по вывертам людских чувств и объяснений в неожиданных ситуациях.

Сергий отказывает любимому учителю. Не хочет быть митрополитом. Категорически.

Почему? А просто так. Летописи не вдаются в детали. Отказал – и все.

Ладно. Все бывает. Так кого же назначил Алексий тогда в преемники? Человек он был старый, около восьмидесяти, к смерти готов давно. И о таком важнейшем шаге, как передача огромной и сверхзначимой для страны власти, думал давно и основательно. Не мог не думать.

Нет! Не думал! Так умер. Сергий отказался – а дальше Алексия уже не волновало, кто там будет следующим митрополитом Всея Руси.

Не похоже? Но по письменным свидетельствам выходит так. Верите?

Хорошо – остались письменные намеки на еще один вариант завещания. Что Алексий написал «рекомендацию» Митяю – придворному гламурному попу Дмитрия, его духовнику, который гнулся и во всем ему угождал. Ну, по просьбе самого князя Дмитрия, который был заинтересован в хорошем и угодном ему митрополите. Правда, Митяй не мог быть митрополитом в силу малой образованности, низких санов и отсутствия монашьего пострига – но в два дня Дмитрий провел его через все процедуры и сделал архимандритом.

Да Дмитрий под Алексием пикнуть лишний раз опасался! Да власть Алексия больше его собственной, и связи, и авторитет! Не смеет он указывать Алексию, кому после него быть митрополитом! Тем более что и следов подобной «завещательной грамоты» никогда не было.

Алексий умер, и иерархи церкви сказали Дмитрию насчет Митяя большую фигу. Не пройдет эта позорная профанация. И объявили настоящую кандидатуру, свою: епископ Суздальский Дионисий. Вот, кстати, и почитаемый Сергий из Радонежа одобряет это мнение. А сам – ну не хочет, понимаешь, а ведь он у нас самый уважаемый!..

У Константинопольской патриархии было свое мнение. Она назначила преемником грека Киприана, митрополитствовавшего пока в Литве, в Киеве.

Дмитрий закусил удила. Митяя отправил в Константинополь на утверждение митрополитом. Присовокупил богатые дары, чтобы пролоббировать своего кандидата. А Дионисия посадил в темницу, чтоб не путался под ногами.

Опаньки! Неслыханно! Князь сажает за решетку архимандрита – за то, что тот выступает против его воли в церковных – не мирских! – делах. Да этот Дмитрий узурпирует права священнослужителей! Он грубо нарушает привилегии церкви, он оскорбляет иерархов!

О да, архимандритам было за что любить и благословлять Дмитрия. Можете себе представить.

Дионисию сторонники устроили побег. Митяя по дороге отравили товарищи по партии. До сведения Киприана довели, что в Москву его все равно не пустят. Московская депутация, чтоб уж не ездить зря, выбрала промеж себя замену покойнику – и за те же деньги протолкнула утверждение митрополитом переяславльского игумена Пимена.

Разъяренный Дмитрий Пимена по возвращении посадил, прибывшего Киприана позорно погнал вон, а Дионисий боялся показаться ему на глаза.

Надо же понять: Великий князь дожидался смерти своего опекуна и наставника, как освобождения! Он хотел сам, наконец, быть главным! Сколько можно терпеть: Алексий учил его жизни все детство, принимал за него решения, Алексий добился многих политических удач, Алексий был умнее, опытнее и авторитетнее. И самое нестерпимое – Алексию он был обязан самим своим великим княжением! С годами такого человека должностной властитель может только возненавидеть, только желать освободиться от него!

Я Великий князь! Я главный! Никто не смеет указывать мне! Никого не смеют почитать больше меня! Ни у кого не может быть больше заслуг перед отечеством, чем у меня!

…На лето-осень 1380 года вся эта история была в самом разгаре. Пимен и Дионисий хлопочут насчет Константинополя, непризнанный Дмитрием Киприан сидит в Литве. Сергий Радонежский – в своем монастыре. Московия – без митрополита.