Власть государя

Власть государя

Наблюдательному Герберштейну приходилось нередко видеть и слышать, как обращался великий князь с боярами и другими близкими людьми и как они относились к своему государю. «Властью над своими подданными, – говорит Герберштейн, – московский государь превосходит едва ли не всех самодержцев в целом мире». И личность подданных, и их имущество совершенно во власти его. Все должны беспрекословно исполнять желания великого князя. Богатые люди должны служить безвозмездно при дворе великого князя, в посольстве или на войне; только беднейшим из своих приближенных великий князь платит небольшое жалованье по своему усмотрению. Знатнейшим, которые отправляют посольства или другие важные должности по приказу великого князя, даются в управление области или села и земли; причем, однако, им приходится уплачивать князю ежегодную подать с этих земель, так что в пользу управляющих идут лишь судебные пошлины и другие доходы. Великий князь позволяет пользоваться такими владениями по большей части в продолжение полутора лет; если же хочет оказать кому-либо особенную милость и расположение, то прибавляет еще несколько месяцев. Но по прошествии этого времени всякое жалованье прекращается, и целые шесть лет такой человек должен служить даром.

При княжеском дворе, рассказывает Герберштейн, был дьяк Василий Третьяк Далматов. Он пользовался особенной милостью великого князя. Но вот был он назначен государем в посольство в Германию. Издержки предстояли немалые. Стал Далматов жаловаться, что у него нет денег на дорогу и другие расходы. За это, по приказу Василия Ивановича, он был схвачен и отвезен в Белоозеро в заключение. Именье его движимое и недвижимое было отобрано в великокняжескую казну, братьям и наследникам не досталось и четвертой части. Если послы, отправленные к иноземным государям, привозят какие-нибудь драгоценности, то князь отбирает это в свою казну, говоря, что даст боярам за то другую награду. Так, когда послы, ездившие к императору германскому, привезли с собой подарки: золотые ожерелья, цепи, испанские дукаты, серебряные чаши и пр., то почти все более ценное отобрано было в государеву казну. «Когда я спрашивал у русских послов, правда ли это, – говорит Герберштейн, – то один из них отрицал, боясь унизить своего князя в глазах иноземца; другой же говорил, что князь приказал принести к себе подарки, чтоб посмотреть их. Но придворные не отвергали того, что более ценные вещи отбираются у бояр великим князем.

А. М. Васнецов. «В Московском Кремле». Начало XX в.

– Так что же, – говорили они при этом, – государь вознаградит их другою милостью».

Он имеет власть как над светскими, так и над духовными особами и беспрепятственно по своему желанию распоряжается жизнью и имуществом всех. Из советников его никто не пользуется таким значением, чтобы осмелиться в чем-либо противоречить ему или быть другого мнения. Они открыто признают, что воля князя есть воля Бога и что князь делает, то делает по воле Божией. Они даже называют своего государя «Божьим ключником» и верят, что он является исполнителем воли Божией. Сам князь, когда его умоляют о каком-нибудь заключенном, обыкновенно отвечает:

– Будет освобожден, когда Бог велит.

Если кто-либо спрашивает о неизвестном или сомнительном деле, то обыкновенно говорят:

– Про то ведает Бог да великий государь!

Личность Василия Ивановича, видимо, сильно занимала Герберштейна: к своим запискам он приложил даже рисунок, изображающий великого князя в шубе и меховой шапке.

Грановитая палата. Современный вид