Голубая мечта Бирона

Голубая мечта Бирона

Воцарение Анны открыло перед Бироном головокружительные горизонты. Анна Иоанновна выхлопотала для любимца у австрийского императора титул имперского графа, он стал кавалером высшего ордена – Андрея Первозванного и обер-камергером. Для того чтобы это выглядело посолиднее, в Табель о рангах были внесены изменения, и новоиспеченный обер-камергер вместе с чином «переехал» из 4-го сразу во 2-й класс.

Но заветной мечтой Бирона было стать герцогом Курляндским, занять по-прежнему пустующий трон в Митаве. Дело это было многотрудное: пруссаки и поляки внимательно присматривались к Курляндии. Кроме того, курляндское дворянство слышать не хотело о передаче трона худородному Бирону. Сохранилась подробная переписка фаворита с Кейзерлингом – русским посланником при саксонско-польском дворе. Бирон изо всех сил стремился усыпить бдительность возможных конкурентов – ставленников польского и прусского королей. Он писал Кейзерлингу: «От меня выведывают, не имею ли я особой какой-либо цели в курляндском деле. Ваше высокоблагородие знаете, как я мало склонен к тому во всю мою жизнь, а тем более на будущее время, ибо я доволен своим положением, и если только Богу угодно даровать нам герцога, то мне должно быть все равно, кто бы он ни был, только бы страна могла быть счастлива с ним». И далее: «Мое постоянное желание – отказаться от всего света и короткое время моей жизни провести в спокойствии… теперь я не тот, кто ищет славы от своих трудов».

Но мы-то знаем, что он был тот, тот самый! И когда весной 1737 года наступил решительный момент, Бирон был к нему готов. Неожиданно для политических интриганов расслабленный Бирон вдруг начал действовать решительно и смело. Он привел в действие всю мощную машину империи: началось активное дипломатическое давление, в Курляндию вступил «ограниченный контингент» русских войск. Поспешно собранный сейм курляндского дворянства надежно «охраняли» русские драгуны, и делегатов предупредили о том, что, конечно, каждый волен голосовать за или против Бирона, но те, кто с его кандидатурой будут не согласны, могут собираться в Сибирь.

Стоит ли говорить, что выборы были на редкость единодушны. Голубая мечта Бирона исполнилась. С чувствами игрока, выигравшего последнюю, решающую партию, он писал Кейзерлингу о проигравшем прусском короле: «Но только его лиса [уже] не схватит моего гуся». Бирон не собирался переселяться в Курляндию. Его место было подле Анны. В Митаве была подготовлена база для возможного отступления. Чтобы сделать ее удобнее, Бирон послал в Курляндию блестящего архитектора Франческо Бартоломео Растрелли. Его не ограничивали ни в чем, и государственный карман был широко раскрыт для расходов на возведение дворцов в Митаве и Руентале. Не прошло и нескольких лет, как возникли сказочные чертоги. Правда, им пришлось долго ждать своего господина – он не отходил ни на шаг от императрицы, а потом, вскоре после ее смерти, его как государственного злодея отправили совсем в другом направлении…