Ранний этап партизанского движения

Ранний этап партизанского движения

В первые месяцы своего существования партизанское движение, наскоро организованное перед советским отступлением, не пользовалось поддержкой населения – факт, о котором не только немцы, но и советские руководители были прекрасно осведомлены. В глазах большинства населения партизаны выглядели отчаянными людьми, сражающимися за заранее обреченное на провал дело, или коммунистами, делавшими ставку на режим. Вместе с тем кое-где простые крестьяне помогали прятавшимся в окрестных лесах партизанам продовольствием, одеждой и сведениями, иногда лишь потому, что они были «своими», говорившими на одном с ними языке и имевшими такое же, как у них, происхождение, в отличие от чужеземцев, вторгшихся на российскую землю. Еще чаще такую помощь оказывали отнюдь не от сочувствия действиям и целям партизан, а просто потому, что они были русскими людьми и нуждались в помощи, точно так же, как и попавшие в окружение и отбившиеся от своих частей военнослужащие Красной армии.

Вскоре большая разбросанность немецких войск позволила группам партизан, даже если они были малочисленными и плохо вооруженными, совершать набеги на деревни, расположенные вдали от немецких гарнизонов. Поначалу партизаны проникали туда в одиночку и вступали в контакт с оставшимися агентами или сочувствующими; после этого можно было заходить всем составом. Обычно местное население смотрело на подобные вылазки как на досадные неудобства; иногда оно предпринимало активные меры по своей защите; лишь в редких случаях население от всего сердца приветствовало партизан. Иногда кое-кто из будущих партизан покидал свои отряды и возвращался к гражданской жизни в деревнях, а отбившиеся от своих частей военнослужащие стремились затеряться среди местного населения.

Первоначально возникшая в деревнях враждебность к партизанам была обусловлена несколькими причинами. Приход партизан представлял собой непрошеное вторжение в той ситуации, когда крестьяне из последних сил старались вернуться к нормальной жизни и обрести свободу от вмешательства в их жизнь всякой власти. Поэтому отношение к партизанам было столь же негативным, как и к советскому режиму, немцам и любой другой форме власти. Партизаны к тому же стремились получить от населения помощь продовольствием, товарами и услугами и тем самым вынуждали сельское население отказываться от появившегося у него в результате смены режима стремления поправить свое материальное положение. И наконец, своими действиями и самим своим существованием партизаны рождали чувство нестабильности у граждан, которое заставило их осознать: 1) неспособность немцев обеспечить им надежную защиту; 2) в глазах бдительных поборников советского режима все те, кто подчинялся приказам немцев, считались сотрудничавшими с врагом и зачислялись в предатели.

У немцев в начальный период войны, как правило, не было возможности предпринять какие-либо действия против партизан. У них не только было слишком мало войск для действий на оккупированной территории, но они к тому же не уделяли должного внимания поступавшим к ним многочисленным сообщениям о действиях партизан, считая их паникерскими и ложными. Чаще всего, когда немцы пытались выкуривать партизан из их укрытий, те отказывались вступать в бой и укрывались на новых местах, оставляя лицом к лицу население и немцев, питавших недоверие друг к другу. Население пребывало в подавленном состоянии из-за своей неспособности избавиться от партизан (представлявших собой советскую власть), в особенности когда множились признаки того, что советская власть к востоку от линии фронта не рухнула под натиском немецкого вторжения. Вместе с тем партизаны в 1941 году были немногочисленны, и (по мнению многих граждан) их можно было уничтожить; они еще не являлись той силой, которая могла представлять собой угрозу в политическом или военном отношении. Отказ немцев от быстрого принятия необходимых мер способствовал росту партизанского движения; нежелание немцев проводить разграничение между партизанами и гражданским населением привело к суровым репрессиям против простых граждан и сделало их уязвимыми для атак с обеих сторон; неспособность немцев удовлетворить основные чаяния народа, при их постоянном стремлении вызвать ненависть к партизанам, предоставила последним возможность набирать членов своих отрядов и агентов среди мужчин и женщин, которые сначала отказывались поддерживать их.

К весне 1942 года отряды партизан во многих районах превратились в реальную силу благодаря совокупности целого ряда факторов, среди которых были поддержка с советской стороны, призыв в ряды партизан оторванных от своих частей военнослужащих, изменение характера отношения населения к терпящим поражение немцам.

Начиная с этого момента изменение в отношении населения к партизанам происходило в двух четко прослеживаемых направлениях. С одной стороны, желание крестьянина не участвовать в борьбе усилилось за счет возникновения двойного риска, которому он подвергался в результате рейдов партизан и репрессий немцев. Не считаясь с политикой и часто отвергая все, кроме наиболее очевидных соображений физического и материального характера (желание уцелеть и сохранить свою собственность), гражданское население относилось в равной мере прохладно и к немцам, и к партизанам. Благодаря своему прошлому опыту, в частности опыту нахождения в колхозе, простой гражданин отвергал как обращение с ним советского режима, так и поведение немцев, считая их неспособными удовлетворить его основные чаяния, будь то благополучие и безопасность его страны, высокий жизненный и культурный уровень. Теоретически третий выбор – ни Советов, ни немцев – мог существовать, но на практике это было невозможно. Каким бы нереалистичным ни выглядело подобное мировоззрение, оно было важным потому, что его формировали факторы политического и неполитического характера, которые еще больше увеличивали разрыв между отдельным гражданином (или сообществом граждан) и властью, прежней и настоящей.

Однако появление стремления придерживаться нейтральной позиции отнюдь не означало, что широкие слои населения смогут осуществить это стремление на практике. Нейтралитет нельзя было себе позволить в условиях оккупации, во всяком случае в тех регионах, где вели действия партизаны и противостоящие им силы немцев. Рано или поздно каждого затрагивало это противостояние, и он оказывался вынужден примкнуть к той или другой стороне. Мотивы, определявшие выбор каждого отдельного человека, в различных регионах были различными, но чаще всего они были обусловлены несколькими основными соображениями: 1) его опытом, приобретенным при советском режиме, – разочарование или удовлетворение; 2) его опытом общения с немцами – поведение солдат и офицеров, реквизиции, принудительный труд, судьба военнопленных и его родственников; 3) опытом существования во время оккупации – появление новых административных кадров, попытки деления колхозной собственности, новый и чуждый порядок, принесший с собой кое-какие послабления и вместе с тем новые ограничения; 4) опытом существования в условиях партизанской войны – рейды, политические митинги, реквизиции, сожженные дома и постройки, саботаж, убийства коллаборационистов, публичные казни партизан и невинных людей; 5) устремлениями самого человека, такими как желание выжить, добиться признания и обогатиться или, наоборот, его инертность и нежелание покидать родной дом.

В результате тщательной оценки всех этих соображений чаша весов обычно склонялась не в пользу немцев, и тем самым население, как правило, стремилось поддерживать партизан, когда существовала возможность разумного и свободного выбора[290]. Партизаны являлись меньшим злом. Этот выбор подкреплялся советской и партизанской пропагандой, стремившейся изображать режим патриотическим, реформированным, обретшим новые силы, и при этом косвенно давалось понять, что он перестал быть коммунистическим.

Такому выбору также способствовало упорное нежелание немцев апеллировать к населению путем предложения конкретной политической программы и обещаний на будущее. Вместе с тем ряда доводов, определявших выбор, оказывалось достаточно, чтобы небольшая часть населения принимала сторону немцев (и коллаборационистов) в борьбе с советскими силами и партизанами. Тем самым на партизанскую войну наслаивалась война гражданская.