Департамент полиции Министерства внутренних дел

Департамент полиции Министерства внутренних дел

После ликвидации в августе 1880 г. III Отделения СЕИВК на его основе создается новая структура – Департамент государственной полиции (с 6 августа 1880 по 18 февраля 1883 г.), затем эту структуру переименовали в Департамент полиции (с 18 февраля 1883 по 10 марта 1917 г.) Министерства внутренних дел.

Наряду с обеспечением внутренней политической стабильности Российской империи директору Департамента полиции также вменялось в обязанность обеспечивать охрану царя и других высокопоставленных лиц. Для этого в структуре Третьего делопроизводства Департамента полиции был образован Особый отдел. Кроме этого, в декабре 1883 г. в Департаменте полиции создали «Охранную агентуру», в оперативном отношении подчинявшуюся С. – Петербургскому градоначальнику. В состав «Охранной агентуры» входили «постовые» и «местные» охранники. Их главной задачей было обеспечение безопасных проездов императора и наследника по столице. «Постовые» должны были предотвращать возможные покушения путем «личного наблюдения в районе своего поста». «Местные» агенты, набираемые из околоточных надзирателей, должны были следить за всеми подозрительными личностями в их районе³¹².

Наряду с реформой политической полиции была реорганизована и структура Отдельного корпуса жандармов. В результате проведенных реорганизаций создается многоуровневая система, главной задачей которой было противостояние политическому террору. Первый уровень включал губернские жандармские управления, они занимались наблюдением, политическим сыском, дознанием и расследованием на подконтрольных им территориях. Второй уровень – железнодорожные полицейские управления, которые несли службу в полосе отчуждения железных дорог, по которым проходили маршруты императорских поездов. Третий уровень был связан с организацией охранных отделений в Петербурге (с 1866 г.), в Москве (с 1880 г.) и Варшаве (с 1900 г.), они входили в состав градоначальств и занимались исключительно политическим розыском.

Руководил этими ведомствами (Отдельным корпусом жандармов и Департаментом полиции) министр внутренних дел. Таким образом, в 1880-х гг. параллельно действовали три структуры, работавшие на обеспечение безопасности императорской фамилии: Отдельный корпус жандармов. Департамент полиции и подразделения, подчиненные Главному начальнику охраны Е.И.В. П.А. Черевину.

После смерти Александра III в стране стали быстрыми темпами нарастать кризисные явления, но Николай II принципиально отказывался пойти по пути политической модернизации Российской империи. Такая позиция привела к противостоянию общества и власти в начале 1900-х гг., что проявилось в новом всплеске революционного терроризма.

Покушения Боевой организации партии социалистов-революционеров на высших сановников Российской империи в 1901 1904 гг. показали, что система охраны, сложившаяся в предшествующие десятилетия, нуждается в коренном пересмотре. В полной мере это относилось и к организации охраны царя. Хотя в начале 1900-х гг. Николай II еще не стал главной целью эсеровских террористов. В этот период эсеры исходили из необходимости приближения «текущей боевой работы», т. е. террора, к массам. Спустя годы один из лидеров партии эсеров В.М. Чернов вспоминал, что «в согласии с ЦК партии от террористических ударов пока изъемлется глава верховной власти – сам царь»³¹³.

С начала 1900-х гг. террор стал кошмаром властей. Даже первые лица охранных структур признавали свое бессилие перед лицом эсеровского терроризма. Глава Департамента полиции генерал Леонид Александрович Ратаев, курировавший Е.Ф. Азефа, признавал, что «еще не было случая, чтобы охрана спасла кого-нибудь от смерти. На глазах этой охраны, так сказать, под самым ее носом, у самых ворот Департамента полиции министра обкладывали и травили, как дикого зверя»³¹⁴. Генерал А.В. Герасимов, возглавлявший с 1905 по 1909 г. Петербургское охранное отделение, признавал, что «ничего иного не оставалось, как сказать находящимся под угрозой террора высоким особам: «Террористы замышляют против вашей жизни. Они нам неизвестны. Мы не можем ничего против них предпринять. Мы можем вам только одно рекомендовать – если вам дорога собственная жизнь, не покидайте своих жилищ»»³¹⁵.

Надо отметить, что эсеры не только учли опыт своих предшественников-народовольцев, но и выработали новые, более эффективные и неожиданные для Департамента полиции приемы борьбы с самодержавием. Так, главные организационные

структуры партии эсеры расположили в провинциальных городах, где еще не были созданы системы политического сыска. Лица, возглавлявшие спецслужбы империи, начали осознавать, что привычные методы борьбы с террором устарели и нужно вырабатывать новые методы и подходы для борьбы с этим злом. Поэтому в начале 1900-х гг. в недрах имперских спецслужб началась подготовка к их реформированию.

С.В. Зубатое

Товарищ министра внутренних дел П.Н. Дурново, служивший в Департаменте полиции в 1881–1884 гг., начал проведение кардинальных изменений в структуре охранки.

С осени 1902 г. в главных провинциальных городах учреждаются розыскные пункты, переименованные затем в Охранные отделения. Они занимались исключительно ведением политического розыска. В основе работы Охранных отделений лежали деятельность агентуры, наружное наблюдение и перлюстрация частной корреспонденции. К этим методам можно добавить и выбивание показаний из арестованных революционеров. Практиковавшийся до этого эпизодический шпионаж в революционной среде ввели в систему, и он получил название «института сотрудников». В Департаменте полиции реорганизовали Особый отдел, который должен был координировать всю розыскную политическую работу в границах империи. Возглавил Особый отдел Департамента полиции полковник С.В. Зубатов, лучший практик и новатор розыскного дела того времени. Система, основанная на деятельности Охранных отделений Департамента полиции, составляла первый и самый серьезный барьер на пути террористов к цареубийству

С конца 1890-х гг. в Московском охранном отделении под командованием полковника С.В. Зубатова сложился костяк талантливых жандармских офицеров, впоследствии они играли ключевые роли в организации охраны Николая II. Для всех этих офицеров

был характерен высокий уровень профессиональной подготовки. Они прошли добротную школу сыска и хорошо усвоили уроки С.В. Зубатова по организации агентурной работы, а опыт Е.П. Медникова стал основой для организации филерской службы в масштабах всей империи.

Е.П. Медников

Приведем несколько имен офицеров из этого ряда прошедших розыскную школу в Московском охранном отделении: подполковник Сазонов, впоследствии он возглавит Петербургское охранное отделение; ротмистр Ратко сначала стал начальником Московского охранного отделения, а затем аналитического отдела в структурах, подведомственных Дворцовому коменданту; ротмистр Петерсен руководил Варшавским охранным отделением. Жандармский офицер ротмистр Б.А. Герарди, которого А.И. Спиридович называл «выдающимся офицером»³¹⁶, возглавил Дворцовую полицию, охранявшую императорские резиденции. Сам А.И. Спиридович тоже был учеником полицейской школы полковника С.В. Зубатова, с 1906 г. – начальник отряда «подвижной» охраны, обеспечивавшего безопасность Николая II вне императорских резиденций.

Таким образом, Департамент полиции с начала 1900-х гг. противостоя революционному движению в России, уделял особое внимание борьбе с революционным терроризмом, направленным против первых лиц империи.

Группа филеров

А Московское охранное отделение стало своеобразной «кузницей» кадров для дворцовых подразделений охраны, что в немалой степени помогало координации их действий.