Частные войны и Божий мир

Частные войны и Божий мир

В середине XIII века право на ведение войны принадлежало еще всем. Оно воспринималось как один из двух способов осуществить свои права; второй же способ заключался в правосудии сеньора. Существовал выбор между путем действия и путем права. Такое представление о частной войне, происходившее от существовавшего у германцев старинного понятия «файда» (право на месть), практически исчезло во времена Карла Великого и вновь появилось в период упадка централизованной власти, оставаясь вплоть до XIII века одной из основных черт феодального общества. Частная война имела свои собственные правила, ее следовало объявлять в определенной форме и продолжать до перемирия или окончательного мира. Она распространялась на всех членов рода вплоть до последующих поколений, пока, наконец, не признавалось возможным заключение брака между представителями воюющих сторон. В действительности далеко не каждый мог объявить войну, ведь это предполагало определенное могущество, как финансовое, так и политическое. А потому ее вели в основном владельцы феодов, особенно крупных, действуя во имя собственных интересов или, реже, во имя интересов своих вассалов.

Если не считать Крестовых походов, о которых речь пойдет позже, международных войн не существовало, а происходила лишь борьба между сеньором и вассалом, соперничество феодов, месть родов. Таким образом, нескончаемые распри между королями Франции и Англии – отнюдь не межгосударственные конфликты, а всего лишь частные войны могущественного вассала и сюзерена, в которых каждый искал способ заставить уважать то, что он сам считал своим законным правом. Так, Филипп Август, отправляясь на север Франции в 1214 году для ведения победоносной военной кампании (закончившейся битвой при Бувине), намеревался не столько выступить против международной коалиции (которую возглавлял император и король Германии Отгон Брауншвейгский), сколько наказать вероломного вассала и разорить феод человека, пренебрегшего вассальными обязанностями, – графа Фландрии Феррана.

Но помимо этого, а может, и в большей степени война являлась эффективным средством увеличения состояния и власти. В XII веке война – всегда поиск добычи. Впрочем, для могущественных сеньоров это не просто проявление обыкновенной жадности, а самая насущная необходимость: ведь полученные трофеи служили для оплаты наемников, укрепления замков, вознаграждения вассалов, о грядущей верности которых надлежало позаботиться заранее. Тем более что успех, достигнутый в ходе военной кампании одного года, неизбежно влек за собой агрессию со стороны проигравшего на следующий год. Сопровождавшие сеньора рыцари воспринимали добычу как справедливое вознаграждение за само свое присутствие, ибо оказание военной помощи (это мы увидим в дальнейшем) требовало от них не только времени, но и денежных затрат, поскольку каждый снаряжался за собственный счет. Жаждой наживы и грабежа жили все: аристократы и простолюдины, вассалы и наемники; и именно эта жажда являлась главной причиной участия в войне. Всем были абсолютно безразличны битвы, которые велись во имя каких-то совершенно чужих интересов.

Таким образом, цель войны заключалась не столько в том, чтобы убить или победить врага, сколько в том, чтобы захватить его в плен, ограбить, потребовать за него выкуп. Война представляла собой не ряд крупных сражений, а серию налетов, набегов, осад, грабежей и поджогов. Она тянулась долго, прерываясь короткими перемириями, вновь вспыхивала каждый год в конце марта и продолжалась до начала ноября, никогда не разрешая никаких проблем.

Поэтому те, кто хотел достигнуть какой-то определенной цели, охотнее использовали переговоры. Это и встречи воюющих сторон на границе, нейтральной территории или во время паломничества; и обмен посланниками, представителями высших светских или духовных рангов, пользовавшихся неприкосновенностью, с многочисленной свитой. Они передавали верительные грамоты и подарки, что сопровождалось торжественными церемониями. Также обращались к секретным посланцам, обычно клирикам, обладавшим просто неограниченными полномочиями для ведения переговоров; прибегали к помощи третейского суда и посредников, в качестве коих могли выступать какие-либо влиятельные лица. Так, один из легатов, представлявший папу, могущественный сеньор граф Филипп Фландрский в течение всего своего правления – 1168—1191 годы– стремился быть великим посредником Запада. Могли приглашать коллегию третейских судей, которые затем представляли свой проект соглашения. Договоры заключались довольно часто, при этом старались получить как можно больше гарантий: клятвы на Священном Писании или святых мощах; назначение заложников на случай, если сеньор нарушал обязательства договора; угрозы отлучения от церкви или аннулирования верности сеньору, лишения феода. Тем не менее все это не давало большого эффекта.

Эти частные войны, как между низшими вассалами, так и между крупными землевладельцами, представляли собой нескончаемые раздоры, приводившие к опустошению деревень и перераставшие в откровенный разбой. Церковь первая выступила против этого бедствия. Она не только призывала к Крестовым походам и учреждала рыцарские ордена, предполагая направить боевой пыл воителей на службу Богу, но в течение всего XI века принимала различные назидательные меры, дабы уменьшить разрушительные последствия этих войн. В середине следующего века подобные меры объединялись в две большие группы: Божий мир и Божье перемирие. Предполагалось, что Божий мир должен защищать тех, кто не участвовал в военных действиях (священнослужителей, женщин, детей, землепашцев, паломников, торговцев), а кроме того, общественно значимое имущество (церкви, мельницы, рабочий скот, урожай), помещая их под свой покров и ограждая от нападения или разрушения. Божье перемирие запрещало ведение войн в определенные периоды года (Рождественский и Великий посты, Пасха) или дни недели (с вечера пятницы до утра понедельника), предназначенные для более интенсивной религиозной жизни. Нарушение Божьего мира или Божьего перемирия считалось особо тяжким преступлением, за него отлучали от церкви и привлекали к «трибуналу мира», в который входили прелаты и сеньоры. Этот суд всегда принимал крайне суровые меры.

Такие правила, сначала соблюдавшиеся и достаточно эффективные, потеряли свою былую силу, когда церковь чрезмерно расширила их, что произошло в начале XIII века: ее служители предприняли попытку навязать соблюдение Божьего перемирия с вечера среды до утра понедельника. В этом отношении показателен следующий факт: великое сражение при Бувине (27 июля 1214 года) состоялось именно в воскресный день.

Инициативу церкви поддержали светские власти и, в частности, суверены, стремившиеся ограничить ведение частных войн. Например, Филипп Август первым запретил войны простолюдинов. Кроме того, он издал множество законов [67], подобные которым впоследствии появятся и в соседних королевствах: знаменитый «Закон о 40 днях короля» запрещал нападать на родственников соперника в течение сорока дней после объявления войны (чтобы избежать участившихся внезапных нападений); «королевская охранная грамота» давала возможность отдельному человеку, группе лиц или учреждению находиться под особой охраной короля. Нападение на тех, кто защищен такой грамотой, приравнивалось к нападению на самого короля. Наконец, «королевское подтверждение» – гарантия, даваемая сувереном при заключении соглашения о ненападении между сеньором и группой лиц.

Таким образом, в 1220—1230 годах война сделалась более редким явлением. Помимо ограничений, обусловленных временем года (зимой военных действий не вели), состоянием атмосферы (бой прекращался с началом дождя), дневными часами (ночью сражения не проводили), запретов, налагаемых церковью (Божий мир и Божье перемирие), появились ограничения, исходившие от высочайшей королевской власти, которая становилась все могущественнее.

Отныне главным занятием рыцарей становится не война, а турнир.