ЭПИЗОД ПЕРВЫЙ,
ЭПИЗОД ПЕРВЫЙ,
Где речь пойдет о том, что увидел пират с высокого дерева и что послужило причиной великого путешествия, о казни в Магеллановом проливе, о сокровищах испанского галиона и о несговорчивых султанах Тернате
В пять часов мы подошли к каравелле вплотную. Три раза выстрелили из пушки и сбили ей мачту. Взойдя на борт, мы нашли большие богатства — жемчуг и драгоценные камни, тринадцать сундуков с монетами, сорок фунтов золота и много слитков серебра
Из описания путешествия Френсиса Дрейка вокруг света, составленного его спутником, священником Флетчером
11 февраля 1573 года два обращенных в христианство индейца провели капитана Френсиса Дрейка на самую высокую точку Панамского перешейка. Там росло громадное дерево, и к стволу его были прикреплены чурбаки, по которым можно было взобраться на вершину.
Капитан Дрейк влез на дерево по этой лестнице и сверху увидел сразу два океана. Один — Атлантический — был ему хорошо знаком. Другой — Тихий — оставался до сих пор полностью неизвестным для англичан. Ни один английский корабль не побывал еще в его водах. Города испанских колоний тихоокеанского побережья не были укреплены и могли оказаться легкой добычей для того, у кого хватит отваги побывать там.
Через несколько дней Френсис Дрейк поведал о своих замыслах старому другу — капитану Оксенхэму. Оксенхэм поклялся, что поддержит Дрейка и поплывет с ним, какими бы опасностями ни грозило подобное предприятие. И капитаны расстались. Дрейк возвратился в Англию, а Оксенхэм остался крейсировать у берегов Панамы.
Он не дождался возвращения Дрейка. Слишком велик был соблазн первому броситься к беззащитным берегам западного побережья. Он собрал самых отважных из своих матросов и снарядил для дальнего похода одномачтовый бот. С помощью индейцев перетащил его через Панамский перешеек и неожиданно оказался в тылу у испанцев.
Поход окончился трагически. Оксенхэм успел ограбить и потопить два испанских галиона, но его бот настигли военные каравеллы испанцев. После короткого боя Оксенхэма взяли в плен и повесили на центральной площади города Лимы…
В это время капитан Френсис Дрейк, которому первому пришла в голову мысль проникнуть в Тихий океан, находился в Лондоне. Он хотел заинтересовать своей идеей английское правительство.
Дрейк ушел в море мальчишкой, как уходили все в его семье. Он родился, по-видимому, в 1540 году, а уже в 1567-м командовал кораблем в экспедиции к берегам Америки. Вот тогда-то, если верить Дрейку, испанцы отобрали у него все нажитое во время путешествия, за что Дрейк и решил им отомстить.
Дрейк стал пиратом, пиратом на службе английской короны. Ему не нужно было скрываться на необитаемых островах после удачного рейса. Он победителем возвращался в Лондон, и корабль его останавливался на виду всего города. Английская королева весьма и весьма одобряла подобные действия.
Испанские галионы и транспорты возвращались из Америки груженные золотом, драгоценными породами дерева, табаком… Как коршуны, налетали на них английские пираты. Золото перекочевывало в трюмы их кораблей. В Лондоне, поделившись с казной, на оставшиеся две трети добычи пираты снаряжали новые еще большие корабли и снова бросались в погоню за Испанскими талионами. Далеко не все возвращались благополучно домой. Испанцы, если им удавалось поймать пирата, не церемонились. Ему всегда находилось место на рее.
К тому времени, когда Дрейку пришла в голову Мысль побывать на тихоокеанском побережье, он уже совершил несколько плаваний к Америке и островам Зеленого Мыса. И ни разу не удавалось испанцам настигнуть Дрейка.
И вот он в Лондоне. Дрейка принимает королева Елизавета. Что же рассказывает ей Френсис? Какой план похода предлагает он? А это немаловажно, ибо высказанные им соображения были настолько резонны, что осторожная и рассудительная королева Англии не только отпустила Дрейка в дальний поход, но, больше того, согласилась лично участвовать в расходах на снаряжение кораблей.
Дрейк изложил королеве свой план.
Он не намерен повторять ошибки Оксенхэма и перетаскивать суда через перешеек. Испанцы уже ждут впадения оттуда. Кроме того, большой корабль через перешеек не перетащишь, а маленький обречен на быструю гибель. Нет, нужен даже не один корабль. Нужна эскадра, которая сможет противостоять любым испанским силам в том районе. А раз так, то остается только один путь — вокруг Южной Америки, через пролив, которым полвека назад прошел португалец Магеллан. Испанцы не думают, что пираты осмелятся повторить путь Магеллана.
А потом на север, вдоль берегов Чили и Перу, до Панамы, грабя на пути города испанцев и пуская ко дну корабли…
План был принят.
Путешествие, которому суждено было пробить первую брешь в невидимой стене, воздвигнутой испанцами и португальцами вокруг их владений в Азии, началось при большом стечении народа. На набережную провожать Дрейка собрались тысячи лондонцев. Тут были и родственники моряков и просто любопытные.
5 февраля 1577 года из Лондона отплыли пять кораблей, на борту которых было 164 человека, в том числе и несколько весьма знатных офицеров. Путешествие обещало быть хотя и долгим, но интересным и прибыльным.
Дрейк поднял флаг адмирала на «Пеликане», самом большом и хорошо вооруженном корабле флотилии. Флотилия была специально оборудована для долгого военного похода. Все корабли были быстроходными, отлично вооружены, и в трюмах их лежали солидные запасы пороха и боеприпасов.
Путешествие чуть не сорвалось в первый же день. Не успели скрыться с тлаз берега Темзы, как налетел неожиданный шторм. «Пеликан» потерял мачту, и Дрейк был вынужден приказать кораблям выброситься на берег.
Целый месяц продолжалась починка потрепанной флотилии. Но Дрейк предпочитал не возвращаться в близкий Лондон. Он опасался насмешек и косых взглядов. Некоторые считали, что такое начало — дурная примета. Несколько человек сбежали с кораблей, и Дрейк нанял новых матросов в рыбацкий деревнях.
Наконец флотилия возобновила путешествие и без особых приключений прибыла через некоторое время на острова Зеленого Мыса, принадлежавшие португальцам. Там она выбрала бухту потише и остановилась, чтобы набрать свежей воды и последний раз проверить корабли перед выходом в океан.
Не забывал Дрейк и о своих «прямых обязанностях». За несколько недель, проведенных там, были захвачены португальская каравелла и карака[18], и первая добыча нашла путь в трюмы пиратской эскадры. Дрейк не спешил уходить от островов, пока не убедился, что его эскадра полностью готова к дальнему переходу.
У Дрейка уже был достаточный опыт подобных плаваний, и он не хотел никаких неожиданностей.
Пятьдесят четыре дня через океан. Пятьдесят четыре дня вдали от берегов. То, что сотню лет назад было невероятным подвигом, стало уже довольно обычным плаванием, ибо Дрейк и его современники не сомневались в том, что рано или поздно перед ними откроются берега Бразилии, и даже знали, сколько до них миль.
Корабельная техника не претерпела больших изменений за эти годы, хотя суда стали и вместительнее и быстроходнее. Путешествие занимало немного меньше времени, чем во времена Колумба. Тем более Дрейку надо было следить, чтобы не отстали и не потерялись в пути корабли. Эскадра выросла уже до семи судов: два захваченных у островов Зеленого Мыса корабля были включены в состав эскадры.
Дрейк присматривался к экипажам, к офицерам. То, что было незаметно в Англии, выявлялось в долгом пути. Ведь если Колумб, пересекший океан, закончил этим путешествие, у Дрейка оно только тогда и начнется, когда покажутся берега Америки. И даже позже, когда он пройдет проливом Магеллана. Необходимо сохранить суда и экипажи, ибо от состояния их зависит успех смелой авантюры.
Бразилия встретила пришельцев девственными лесами, безлюдьем, тишиной. Дрейк дал кораблям отдых. Эскадра медленно продвигалась на юг мимо неисследованных берегов. Однажды на отмели матросы заметили большое стадо тюленей. Тюлени не видели до этого людей и подпустили охотников совсем близко. За час было перебито триста тюленей. Сало и шкуры погрузили в трюмы.
Стало холоднее. Корабли приближались к южной оконечности американского материка. Дрейк редко подходил к земле и предпочитал держаться вдали от берегов. Никто не должен знать о том, что английская эскадра идет к Магелланову проливу.
20 июля, уже недалеко от входа в пролив, моряки увидели знак, оставленный Магелланом. Дрейк внимательно читал описание плавания португальца, а потому без труда вспомнил, что именно в этом месте Магеллан подавил бунт на борту, произвел суд и расправу.
Эскадра шла дальше. Несколько раз отставал и снова находился бот, принадлежавший кораблю Томаса Доти. Томас смущал Дрейка. Непочтительность, задумчивость не вовремя, замкнутость. Все это привело Дрейка к мысли, что один из его капитанов ненадежен. Ненадежен настолько, что в один прекрасный день адмирал может потерять корабль.
Опасения Дрейка были не беспочвенны. Теперь, когда уже была близка цепь пути, кое-кто в эскадре начинал задумываться о самостоятельном плавании. Одно дело делить деньги и лавры со всей эскадрой, другое — отхватить самому лакомый кусок. Обогнать основной флот, ворваться первым во владения ничего не подозревающих испанцев, чьи корабли с ценным грузом в одиночестве бороздят прибрежные воды Чили и Перу. Ведь со всего побережья испанцы свозили добычу в Панаму, на перешеек, откуда переваливали через горы и снова грузили на корабли, уже в Атлантическом океане.
И Дрейк, отлично понимая мысли своих подчиненных, помня о печальном примере Оксенхэма, решил предвосхитить возможное неповиновение.
Может быть, его подтолкнул к решительным мерам знак, оставленный Магелланом, может быть, его опыт пирата подсказал ему путь, но, так или иначе, как только корабли вошли в Магелланов пролив, где извилистые берега и загадочные заливы, горевшие на холмах костры жителей Огненной Земли, казалось, звали скрыться, отстать от флотилии, он приказал пристать к берегу.
«Всем офицерам собраться к адмиралу!» — передан приказ.
Совещание началось в каюте Дрейка. Неожиданно адмирал заявил, что Томас Доти замышляет измену. Он не дал опомниться ошарашенным офицерам, произнес длинную речь, обвиняя Томаса во всех смертных грехах. Потом отпустил капитанов, приказав Томасу остаться. На завтра был назначен суд.
Оставшись наедине с непокорным капитаном (насколько тот был непокорен — никому неизвестно), Дрейк сказал ему, что существует только один выход для Томаса. Покаяться во всех грехах, которые намеревастся приписать ему адмирал. Дрейк подробно объяснил Томасу, что это не личная месть, не попытка свести счеты. Ведь они плавают вместе не первый год. Но вся судьба будущей экспедиции зависит от того, насколько будут убеждены моряки в том, что у адмирала действительно железная рука, что он действительно не собирается спускать никому. Адмирал сказал, что сделает все от него зависящее, чтобы сохранить жизнь старому товарищу, а наказанием будет отстранение от командования.
Адмирал умел убеждать.
Суд проходил на глазах у всех. Капитану не было предъявлено никаких обвинений, кроме слов командира эскадры. Все предполагали, что капитан Доти откажется признать себя виновным и на этом дело будет закончено. В конце концов Дрейк не осмелился бы сделать что-либо с одним из шести капитанов, если не будет никаких фактов, подкрепляющих обвинение.
Но, ко всеобщему удивлению, Томас Доти, когда ему дали слово, поднялся и признал себя виновным по всем пунктам. Он-де и замышлял измену, и готовился к тому, чтобы отделиться, и даже собирался убить самого адмирала.
Собравшиеся были потрясены зловещими замыслами такого невинного на вид капитана, старого сподвижника Дрейка. Отказывались верить.
Но кто и зачем будет возводить на себя напраслину?
Дрейк не принимал активного участия в суде, хотя и председательствовал на нем.
Суд совещался недолго. Он постановил — смерть изменнику!
Томас Доти с надеждой взглянул на адмирала. Дрейк не отвел глаз.
Томас снова попросил слова. Ему отказали.
Один из членов суда приказал притащить большой чурбан и поставить его на высокое место на берегу.
Палач — а палач был обязательным участником любого дальнего плавания — принес топор.
Священник подошел к Томасу Доти и причастил его.
— Френсис, — сказал Томас, когда адмирал все-таки подошел к нему, — ты же знаешь…
— Не я решал, — ответил адмирал и обнял старого соратника. Руки Томаса Доти беспомощно повисли.
Моряки были тронуты благородством адмирала. И когда, подойдя к колоде, Томас повернулся к ним и со слезами на глазах крикнул: «Я невиновен!», — «Бог простит», — ответили ему в толпе.
И с интересом следили за тем, как палач заносил топор…
Сразу после казни Дрейк обратился к командам кораблей. Он говорил о долге их перед богом и королевой, о богатстве, которое ждет всех, о том, как необходимы дружба и единство, чтобы дойти до цели. Потом приказал всем участникам плавания исповедаться.
Правда, результат речи адмирала был несколько неожиданным. Через два дня в тумане на одном из самых опасных участков Магелланова пролива отстал и потерялся один из кораблей флотилии. Дрейк объявил офицерам, что корабль погиб, налетев на скалу. Впоследствии оказалось, что он благополучно вернулся домой, обремененный добычей. Просто капитан его не захотел рисковать головой, оставаясь в подчинении у Дрейка.
29 ноября, идя вдоль берегов Чили, эскадра Дрейка остановилась у небольшого острова. Судя по сведениям, собранным еще в Европе, где-то здесь начинались испанские колонии.
На острове англичанам встретилось несколько индейцев. Оказалось, что они убежали от преследований испанцев. Это был хороший знак для Дрейка. Добыча близка. Индейцы сначала приняли англичан за испанцев, им с большим трудом удалось втолковать, что белые — враги испанцев.
Правда, индейцы упорно не хотели делать никакого различия между белыми людьми. И когда несколько матросов отправились к источнику за водой, одного из них, отставшего от товарищей, индейцы убили. Они не хотели терпеть белых на своем острове.
Затевать войну с индейцами не входило в планы адмирала. Он приказал отчалить от острова.
Вблизи, если верить индейцам, находился порт Вальпараисо. Там должны были находиться испанские корабли.
Средь бела дня эскадра Дрейка вошла в бухту. Вальпараисо в те времена представлял собой кучку хижин, окружавших обязательную церквушку.
Испанский галион стоял неподалеку от берегов. Он пришел недавно с грузом из Перу. На палубе нежились под солнцем несколько испанцев.
Они обрадовались, увидев входящие в бухту корабли. Им было скучно в этом богом проклятом местечке. Кто же это? Эскадра из Панамы или груз из Лимы? Может быть, замышляется поход в глубь материка? Испанцы радушно махали руками, приглашая гостей подняться к ним на борт.
Первый из английских кораблей подошел вплотную ко все еще ничего не подозревавшим испанцам, и несколько матросов с ходу перескочили на палубу испанского галиона. И только тут испанцы заметили свою ошибку. Различия в одежде, небольшие (все моряки мира в то время одевались более или менее одинаково, то есть во что придется), но различия, звук иностранной речи… Испанцы так и не поняли, что перед ними пираты. Да англичане и не дали им времени на размышления.
Томас Мун, один из офицеров Дрейка, подскочил к одному испанцу, выхватил меч и крикнул по-испански: «Ложись, собака!».
Только один из восьми испанцев, бывших в тот момент на борту, успел прыгнуть в море и доплыть до берега. Остальные были заколоты. Быстро и безжалостно.
С кораблей было видно, как беглец выбирается на берег, говорит что-то обступившим его людям, и вот они бегут к домикам, появляются снова с детьми, женщинами и убегают дальше в горы.
Шлюпки с кораблей нашли город опустевшим. На всякий случай адмирал приказал обстрелять и поджечь оставленные дома. Конечно, после того как из них было вытащено все ценное.
Ограбили церковь. В этом участвовал сам пастор Флетчер, автор летописи путешествия, который причащал казненного капитана. В награду за усердие Дрейк великодушно подарил ему краденое распятие и церковную утварь.
На испанском корабле оказалось несколько бочек хорошего вина и 25000 золотых песо. Начало было удачным. Если читать дальнейшее описание путешествия Дрейка вдоль берегов Южной Америки, следуя неторопливому повествованию Флетчера, то оно покажется чем-то весьма напоминающим бухгалтерскую книгу, в которой в основном заполнялась графа прихода.
Флетчер не видел ни бухт, ни гор, ни морских животных. Он считал. Сколько ограблено кораблей, сколько сожжено военных постов и городов…
«Убили двух испанцев, сожгли их дома и захватили две тысячи дукатов…»
«На берегу спал испанец. Наша шлюпка подошла незаметно. Рядом с испанцем лежало тринадцать слитков серебра. Мы взяли слитки, а испанца трогать не стали».
«Тут мы увидели на берегу мальчика, и испанца, и восемь лам, груженных серебром. Мы их убили, а серебро взяли».
«Город Арика. Здесь мы увидели две небольшие барки. Мы взяли их на абордаж. На каждой было по двадцати фунтов серебра».
Потом долго описывается погоня за испанским кораблем, который вез на север драгоценности и восточные товары. Дрейк даже обещал золотую цепь тому, кто первым увидит этот корабль. Погоня вела на север. По дороге удалось разграбить и сжечь Лиму, уничтожив там двенадцать кораблей. В другом городе захватили в заложники судью и заставили его написать письмо, чтобы гарнизон прекратил сопротивление.
Наконец брат адмирала Джон Дрейк первым увидел желанный галион. Он получил золотую цепь, а Френсис— 40 фунтов золота и 26 тонн серебра. Такая добыча даже не снилась пиратам.
Все дальше и дальше на север шла эскадра. И вот однажды — удивительная встреча. Одинокая каравелла, захваченная без боя англичанами, оказывается, везет весьма важную персону — губернатор Филиппинских островов отправляется к месту своей службы. Корабль ограбили, но отпустили.
Таким образом, пираты узнали, что в этом месте пролегает дорога в Азию, а значит, к Островам Пряностей. Больше того, пристрастный допрос капитана каравеллы позволил выяснить множество интересных деталей: сколько дней идти до Азии, какие ветры господствуют на пути туда, опасны ли тамошние жители. Дрейк приказал записать все данные допроса. Они могли пригодиться будущим английским мореплавателям.
Ведь никто из англичан еще не подходил так близко к заветным островам.
Последним кораблем, который ограбили в тот поход англичане, было торговое судно, возвращавшееся с тех же Филиппин. Оно было нагружено пряностями, китайским шелком, блюдами и чашками, сделанными из «белой земли». А у хозяина судна Дрейк собственноручно отобрал великолепный изумруд, добытый где-то в глубинах Азии.
Пораженные, матросы разглядывали китайские чашки и шелк, который к лицу носить только королям. Азия, пахнущая пряностями, как трюмы ограбленного корабля, Азия, полная жемчуга и драгоценных камней, вдруг стала реальной, близкой… Ведь если мы прошли полмира, то Азия где-то неподалеку, за синими волнами Тихого океана. Вот они, доказательства ее близости — плоды грабежа. Вот они, свидетели ее — загорелые лица матросов испанского галиона. Сейчас они выражают только туповатую покорность, надежду на то, что их отпустят с богом, а не отправят кормить рыб. А ведь совсем недавно, несколько недель назад, этим глазам представали богатства сказочной Азии, женщины Азии, драгоценности Азии, чудеса Азии…
Но адмирала занимали куда более прозаические мысли. В последнем городе он обнаружил в магистрате приказ губернатора Панамы выслать эскадру для перехвата и уничтожения наглых английских пиратов.
Дрейка не устраивала судьба Оксенхэма. Трюмы были полны награбленным добром, команды устали, корабли износились. Надо было возвращаться как можно скорее. Идти снова к проливу Магеллана, рискуя на каждом шагу встретить испанскую эскадру? А вернее, она будет ждать его у входа в Магелланов пролив. Он представлял себе, как за черными скалами Огненной Земли затаились быстроходные испанские каравеллы. Нет, опасно. Слишком опасно.
Дрейк достает отнятую у испанского капитана карту. На ней указаны маршруты испанских кораблей на Филиппинские острова и дальше, к Индии. Надо только подняться на несколько сот миль севернее, поймать попутный ветер…
И наутро Дрейк выступил с речью перед командами. Он полагает, что испанцы уплатили ему долг сполна. Он не хочет больше мстить им и грабить их корабли. Тем более (это он не сказал вслух) некуда помещать новые товары. Нападать на города испанцев адмиралу больше не хочется (он не осмеливается). Пора возвращаться домой. А потому приказ таков — курс на север и потом на запад. Земля ведь круглая! В этом адмирал уже не сомневался. Флетчер занес эту историческую речь в свое описание не полностью. «И тут наш генерал, — пишет он кратко, — решил, что достаточно отомстил испанцам. И мы взяли курс на север».
Итак, началось второе путешествие вокруг света. Путешествие никак не по доброй воле. Если бы не сведения о готовящейся мести испанцев, Дрейк отправился бы обратно тем же путем, что и пришел. Но страх перед испанскими пушками обеспечил адмиралу лавры. Правда, вряд ли он думал тогда именно о них…
В апреле — июне 1578 года эскадра Дрейка шла на север в поисках благоприятного ветра. Корабли дошли до Калифорнии. Индейцы, встретившие их в тех местах, еще никогда не видели таких больших кораблей. Они решили, что с моря пришли боги. Дрейку предложили остаться и править племенем. А в подарок принесли фрукты и табак. Подарки Дрейк принял. Но не остался. Именно отсюда начиналась вторая половина пути, которую надо было пройти как можно скорее.
В октябре того же года Дрейк достиг Филиппинских островов. 17 ноября подошел к Молуккам. С востока, откуда не появлялся еще никто, кроме испанцев.
Неизвестно, какой прием был бы оказан Дрейку на острове Тернате, доберись он туда несколькими годами раньше или позже. Но пирату удивительно везло. А для того чтобы понять, в чем везло, придется обратиться к недавнему прошлому, к событиям, происшедшим за несколько лет до появления английской эскадры на Островах Пряностей.
Жадность и жестокость португальцев, обосновавшихся на Молукках, были настолько велики, что католический миссионер Франсиск Ксавье, побывавший там в 1546 году, писал, что знакомство с португальским языком на Молукках ограничивается спряжением глагола «грабить». Местные же жители, по словам Ксавье, «проявляют огромную изобретательность, успешно создавая новые причастия и новые временные обороты».
В 1565 году султан Тернате — Хайрун объявил португальцам войну и решил выгнать их с островов. Хайрун напал на католические миссии и разрушил их. Под угрозой были все плоды португальских завоеваний и интриг на Молукках. Несмотря на флот, пришедший на помощь португальцам из Гоа, несмотря на перемирие, которое удалось заключить с султаном, положение португальцев было угрожающим.
Но у португальцев был большой опыт по части обращения с сильными врагами. Они предложили Хайруну заключить мирный договор, поклялись установить более справедливые условия торговли. И чтобы подкрепить договор, пригласили султана к себе в качестве почетного гостя.
Договор был подписан в 1570 году. Сразу же после этого султана вероломно убили. Понятия чести и гостеприимства, священные для султана Тернате, были только приманкой, на которую и попался Хайрун.
Но португальцы плохо рассчитали, ибо, вместо того чтобы запугать жителей Тернате, они добились прямо противоположного эффекта. Как только весть о предательстве достигла острова, все способные носить оружие поднялись против португальцев. Во главе восстания встал новый султан — Баабула.
Почти пять лет португальская крепость на Тернате была осаждена войсками султана. Военные подкрепления из Гоа и Малакки не могли снять осаду, и с каждым месяцем положение оплота португальцев ухудшалось. В 1574 году крепость пала. Султанат Тернате был потерян для португальцев. А с ним и половина Островов Пряностей. Однако португальцы, пользуясь враждой султанов Тидоре и Тернате, добились разрешения построить в 1578 году крепость на Тидоре…
И вот корабли Дрейка появляются у Молуккских островов именно в тот год, когда португальцы, убедившись в том, что им не победить Тернате, признают свое первое крупное поражение в борьбе за пряности и покидают часть островов.
Даже рассчитав путь таким образом, чтобы прибыть на Молукки в самый удобный момент, и то Дрейк не смог бы удачнее выбрать время и место своего появления на Островах Пряностей.
Когда Дрейк к подошел к острову Тернате, появление его было встречено с радостью султаном Баабулой, который готов был на союз с кем угодно, лишь бы найти защиту от объединенных сил португальцев и тидорцев.
Дрейк встретил султана на палубе корабля. Тот подплыл со всей помпой, которая приличествовала визитам государей. Перед его кораблем шли четыре отлично вооруженные галеры. У некоторых солдат на галерах были мушкеты в руках. Султан был облачен в местные одежды, но на боку у него висела сабля явно португальского происхождения. Да, здесь Дрейк уже не был первооткрывателем. Жители Тернате ничем не напоминали индейцев Чили. Здесь пришлось стать дипломатом.
И Дрейк стал дипломатом. Он принял султана Тернате со всеми подобающими почестями, преподнес ему подарки из своей добычи, обласкал как мог и поклялся в дружбе английской королевы. Султан, военные дела которого шли неважно, воспрянул духом. Он пригласил Дрейка со всеми его офицерами в гости.
Дрейк согласился. Он, правда, оставил на кораблях солидную охрану, но пришел на пир сам в сопровождении большинства офицеров. На пиру в королевском дворце собралось более тысячи гостей. Султан и английский адмирал произносили речи, по части которых Дрейк был большим мастером. На прощание султан подарил английской королеве мешки с гвоздикой и перцем и передал письмо, в котором соглашался заключить союз с Англией.
Эскадра Дрейка, укомплектованная здесь китайскими и малайскими матросами, ибо более половины англичан погибло в боях и умерло от болезней, покинула гостеприимный остров. И сразу взяла курс на запад, чтобы не проходить мимо пушек португальской крепости на Тидоре. Султан же остался ждать обещанной помощи от английской королевы.
Индийский океан встретил пиратов недружелюбно. Несколько дней корабли не двигались вперед, не в силах справиться со встречным ветром. 9 января следующего 1579 года у берегов Явы корабль Дрейка «Золотая лань» налетел на скалу. Чтобы спастись, пришлось пожертвовать пушками и частью гвоздики.
Англию моряки Дрейка увидели только через год. Они пришли в Лондон в начале апреля 1580 года. Все путешествие заняло три года. Дрейк в отличие от Магеллана шел по изведанным путям и почти ни разу не попадал в такие страны или места, где до него не побывали бы испанцы или португальцы.
Кроме того, он привез в Англию богатства, такие, какие и не снились Магеллану. Несколько дней под усиленной охраной сгружали с кораблей золото, серебро, шелк, гвоздику — чего только не было на них! Но главное — он был первым англичанином, который разрушил миф о недоступности для других стран испанских и португальских владений. Вот он, английский пират, прошел безнаказанным три океана, ни разу не отступил, привез письмо от султана одного из Островов Пряностей, пробил брешь в португальской и испанской обороне, брешь, которую уже никогда не заделать португальцам. По пути его пойдут многие искатели наживы. И пе только англичане. В первую очередь результатами его похода воспользуются голландцы.
И не удивительно, что сама королева Великобритании пришла к Дрейку на корабль. Не удивительно, что там же, на палубе, облизанной волнами многих морей, она посвятила его в рыцари.
Дрейк еще много лет служил короне…
Это он в 1585 году возглавил английскую Великую Армаду. 25 лучших кораблей с 2300 солдатами и матросами отправились в величайший в истории пиратский набег на испанскую Америку. Дрейк выторговал себе неплохие условия. Ему шли две трети добычи. Великая Армада в рекордно короткий срок — 18 дней — пересекла Атлантический океан, разгромила и потопила несметное число испанских кораблей, сожгла Сантьяго, захватила остров Эспаньолу.
Он же в 1588 году принял участие в разгроме испанской Великой Армады.
В 1595 голу Дрейк возглавлял еще один пиратский флот. Но из этого похода он не вернулся. Он заболел и умер в Америке…
В Оксфорде, в университете, стоит кресло, сделанное из остатков корабля, на котором сэр Френсис Дрейк совершил кругосветное путешествие. Кресло пользуется большим почетом. Ведь возможно, что именно на ту доску, из которой сделано сиденье, ступала нога знаменитого пирата.