Эпилог
Эпилог
Гитлер ушел в небытие, но страшная память о нем осталась навеки. Но отнюдь не все, особенно в Германии, поминали его недобрым словом. Национал-социализм заразил миллионы людей, но даже те, кто не полностью разделял расовую теорию, «окончательное решение еврейского вопроса» и прочие догматы нацистского режима, считали, что раз Гитлер был вождем германского народа, то втаптывать его в грязь — это втаптывать в грязь народ. И так думали люди весьма умные. Например, гросс-адмирал Карл Дениц, из всех фигурантов Нюрнбергского процесса имевший наивысший коэффициент интеллекта IQ. Его товарищ по тюрьме Шпандау Альберт Шпеер, искренне раскаявшийся (или демонстрировавший раскаяние, чтобы избежать виселицы), записал в дневнике 10 декабря 1947 года: «И сегодня, после всего, что произошло, некогда такое знакомое лицо Гитлера кажется мне искаженным. И в этом вся разница с мнением Деница. Он тоже делает оговорки, видит ошибки, но для него Гитлер по-прежнему остается представителем государства, легальным и законным главой Рейха. Безоговорочное проклятие по адресу Гитлера представляется Деницу предательством отечества. И в этом плане, мне кажется, на его стороне большая часть генералитета и, может быть, вообще немцев. Но его понятие об авторитете кажется мне бессодержательным. Дениц не спрашивает, что стоит за авторитетом, что этот авторитет приказывает и что защищает. Такие люди никогда не поймут, что же, собственно говоря, произошло. Рейх погибает, государство терпит одно крушение за другим, а они соблюдают верность абстрактной идее и никогда не спрашивают о причинах... Все, что нас связывало раньше и теперь, было магнетизмом со стороны человека, которому мы поддались оба, не будучи сами политиками».
Сегодня, несомненно, большинство немцев уже не видят в Гитлере выдающегося деятеля, повинного в ошибках, но не в преступлениях против человечности. Гитлер был человеком твердых убеждений, за реализацию которых боролся до самой смерти. Комплекс идей, сложившихся у него вскоре после окончания Первой мировой войны, он пронес практически в неизменном виде до своего конца в берлинском бункере. Но можно ли выразить восхищение тем, что фюрер никогда не отступал от принципов? Было бы меньше жертв, если бы Гитлер оказался беспринципным авантюристом?..