Глава 12 Глухая оборона: только щит или щит и меч?
Глава 12
Глухая оборона: только щит или щит и меч?
Да, были люди в наше время,
Не то что нынешнее племя…
М.Ю. Лермонтов, «Бородино»
И если труба будет издавать неопределенный звук, кто станет готовиться к сражению?
Первое послание к коринфянам Святого апостола Павла 14,s
Рыба, как говорится, гниет с головы. Удивительно то, что будущие Председатели КГБ А.Н. Шелепин, В.Е. Семичастный и Ю.В. Андропов во время войны остались в тылу — надо же было кому-то руководить комсомольскими организациями. В.А. Крючков был защищен броней: по официальной справке он работал на оборонном заводе. Кое-что мы еще расскажем об этом. В ГДР была примерная картина — если министр Э. Мильке смолоду охранял Э. Тельмана от штурмовиков, то уже начальник разведки М. Вольф боролся с фашизмом из Москвы, учился в МАИ, потом — в Политической школе Коминтерна, после закрытия оной работал диктором и корреспондентом антифашистских радиостанций. Ничего страшного в этом не было войну выиграли и без них. Но вот почему именно они потом председательствовали в союзном КГБ? Ведь было множеств людей — ветеранов войны, как в органах, так и в руководств партии, кто был на войне от первой авиабомбы до самого штурма Рейхстага. И можно даже сказать, что таких людей было большинство. Всех управленцев в верхнем эшелоне перечислить невозможно, будет уместным привести пример из числа людей близких по характеру работы. Так, например, в 1984 г. на посту министра юстиции СССР назначили Б.В. Кравцова. Борис Васильевич, кстати сказать, одноклассник Ю. Друниной, окончил Одесское артучилище, в 1943 г. при форсировании р. Днепр в районе о. Хортица был командиром группы разведчиков на вражеском берегу, передавал по рации сведения командованию и корректировал огонь артиллерии, при обнаружении вызвал огонь на себя. Герой Советского Союза. А ген.-м-р Г.А. Алиев вообще был дезертиром — освобожден от призыва по липовой справке, но в 44 г., выздоровев (?), поступил в НКВД. Прав все же был П. Сорокин, который, увидев, кто попал в жертвы мировой войны 1914–1918 гг., сказал, что первыми гибнут лучшие люди… Все это мы наблюдаем и здесь.
Такие, как Ю.В. Андропов и Г.А. Алиев, потянули за собой целый хвост себе подобных.
Кроме студентов МАИ М. Вольфа и Е.К. Лигачева (этот, понятное дело, не из разведки, но пользовался ее сведениями), были и другие, которые в беседе с одним молодым разведчиком, расслабившись, позволили себе воспоминания: «В сорок первом, когда немец стоял под Москвой, нас эвакуировали в Алма-Ату. Проводили мы своих девок на фронт, погрузились в поезд и с песнями двинули на восток.
— О каких девушках идет речь? — не понял я.
— Ну о студентках, сокурсницах наших. Они еще до войны научились в аэроклубах самолетовождению, а в сорок первом сформировали боевую эскадрилью и улетели воевать.
— Так у вас же бронь была!
— С добровольцев-то бронь снимали. Девки почти все погибли. Жалко их.
Тут один из молодых оперов, слышавших наш разговор, сорвался и спросил в упор у матерого „разведчика“:
— А вас никогда не мучает совесть?
Того передернуло. Однако он быстро взял себя в руки, собрался и ответил:
— Нет, не мучает. Я рад, что хожу по земле, дышу воздухом и наслаждаюсь жизнью.
Мне подумалось тогда, что те девчонки тоже могли бы стать инженерами-конструкторами, а воевать должны все-таки мужнины»[469].
В секретных документах ЦРУ, полученных агентурным путем, сквозила уверенность США в том, что победа в конечном итоге будет за ними. Читали не все, а только те, кому это положено, и выводы делались разные. Один — патриотический: вот сволочь этот Даллес! Другой — шкурнический: раз западники уверены, значит, у них все получится и надо поскорее перебегать их сторону! Атака на советскую крепость по всем азимутам достигла своей цели — Советы заняли глухую оборону. Принялись пассивно выжидать: что же будет завтра?
Пораженческие настроения не приходят в один день. КГБ был поставлен в оборонительную позицию. А победу приносят только атаки. Оборона, сдерживание и пассивное сопротивление — это только выживание. И тут есть свой индикатор: вопрос с предателями-перебежчиками. Когда-то у ЧК были длинные руки, но со временем они укоротились.
В случае с Ю. Носенко дело было за малым: чтобы убить, его требовалось найти. К решению задачи подключили даже ЦК КПСС. 27 мая 1966 г. там получили предложения КГБ о способе отыскания Носенко, но опытные высшие аппаратчики решили «постановление ЦК КПСС принять голосованием секретарей ЦК КПСС без занесения в протокол». Суть Постановления, наверное, так и осталась бы неизвестной потомкам, если бы не исполнительность мелкого партийного чиновника. Он не потерпел такого нарушения делопроизводства и аккуратно вписал в карточку содержание вопроса: «О фотоочерке о семье предателя Носенко и о нем для продвижения в западную печать для дальнейшего проведения его розыска в США». В 1969 г. американцы подбросили резидентуре (не сказано, какой именно) данные о его местонахождении. Уже в 1970-е гг. Ю.В. Андропов поручил О. Калугину (со слов последнего) уничтожить Ю. Носенко, но нанятый было для этого дела киллер попался и сел в тюрьму за другое преступление[470]. И один случай породил тенденцию. «…Бегство и предательство разведчиков ПГУ, да и военных, становилось чем-то привычным. Никто из крупных начальников не был наказан, никто не подал в отставку. Бывало, поступали негласные распоряжения, запрещавшие обсуждать эти „происшествия“. Чего этим хотели добиться — непонятно.
Рассказывали, что разведка ГДР захватила одного из своих изменников за рубежом и вывезла в багажнике белого „Мерседеса“ в ГДР. Личный состав Управления был выстроен во дворе здания, на предателя напялили мундир, сорвали погоны, прочитали приговор и расстреляли…»[471]. Видимо, тогда у нас была напряженка с белыми «Мерседесами» — не на чем вывозить было!
Были те, которые говорили о трагическом положении прямо: «Я пытался уговорить руководство разведки использовать судебные процессы над разоблаченными предателями для того, что бы снять полнометражный бескупюрный кинофильм о ходе разбирательства и показать его всем офицерам разведки. У меня не было сомнений в том, что это оказалось бы полезным. Всякий, кто увидел бы такой фильм, смог бы лично убедиться в том, что все предатели становились, по их собственным признаниям, на путь сотрудничества с врагом из-за жадности, трусости, той или иной душевной слабости. Все они считали, что вынесенные им Приговоры были справедливы. Это уже потом, в „демократическое“ время, оставшиеся в живых за рубежом или выпущенные из мест заключения предатели все до единого стали выдавать себя за борцов против тоталитарной системы.
Были основания полагать, что такие материалы могли подтолкнуть вероятных агентов вражеских спецслужб к мысли о быстрейшем побеге за границу из страха оказаться разоблаченными. И очень хорошо! Бежавший предатель — полбеды, он уже опасности представить не сможет, кроме разве статей и книжек, эффективность которых изрядно упала. Я постоянно проводил мысль о допустимости и желательности введения у нас в разведке принципиальной возможности направления на проверку на полиграф любого сотрудника, убеждал, что в Соединенных Штатах это тривиальная норма безопасности. Предлагал сам подвергнуться такой проверке первым. Мои, может быть, слишком радикальные предложения не были поддержаны и остались неосуществленными, хотя я и сейчас уверен, что ничего антидемократического и ничего антигуманного в этих предложениях нет. Если государство оказывает разведчику полное доверие, то оно должно быть взаимным»[472].
Комитетчики с радостью ухватились за примат правового государства: можно «уйти» и потом жить на Западе припеваючи. О прошлом, когда было не до слюнтяйства и сантиментов, пишут с гримаской, было-де такое время, когда «произошла окончательная трансформация и закрепление в нормативах неправовых актов (прежде всего о политическом преследовании и проведении „актов возмездия“)»[473]. Были времена, когда эти самые «акты возмездия» совершали, не задумываясь об их правовой сущности, в рабочем порядке, между делом — как само собой разумеющееся. Когда украинские «самостийники» провели ряд терактов на территории СССР, И.В. Сталин вызвал к себе П. Судоплатова, переговорил с ним 20 минут и санкционировал ответный ход против Коновальца. Дело было сделано. Требования к кадрам были высоки, индикатор был один… Рассказывают, что И.В. Сталин однажды не утвердил на должность генерала НКВД какого-то человека. Его спросили, почему он не утвердил просьбу «органов» в отношении этого человека. И услышали в ответ: «А его враги не боятся». А теперь враги действительно не боятся наших генералов: те учились по учебникам и книгам, где их призывали брезговать кровью врагов и предателей.
«Перестройка» была прошлепана и благодаря тому, что в «органах» в массе своей были люди, которые, наоборот, сами боялись. Забегая вперед, приведем пару эпизодов из «горячих точек». П/п-к Советской Армии К.Н. Севостьянов в своем дневнике за 13 декабря 1988 г. пишет, что он получил задание: с ротой десантников навести порядок в здании комитета КГБ, где расположился штаб города по ликвидации последствий землетрясения. Туда ворвалась толпа возбужденных людей и парализовала работу. Работник КГБ города советует ничего не предпринимать. Ему сказали: если хочет, пусть работает. Но он испугался, сел в «Волгу» и укатил[474]. Обратим внимание: не пешком, а на машине, и не в «газик», а в «Волгу»!!! Ну-ну…
Ген. — м-р КГБ В. Широнин вспоминает: «Однажды по ВЧ-связи мне позвонил один из руководителей оперативной группы (назовем его ВМ), находившийся в Баку, и попросил разрешения вылететь в Москву для личного доклада. Я уже знал, что несколько сотрудников этой группы при следовании железнодорожным транспортом пытались спровоцировать на открытие огня, забрасывая их камнями. Однако провокация не прошла. А ВМ в это время забаррикадировался в гостинице и не решался прийти на помощь своим товарищам. В связи с этим инцидентом могли всплыть какие-то неизвестные доселе обстоятельства, поэтому согласие на прибытие ВМ в Москву сроком на сутки я дал. Но каково же было мое удивление, когда ВМ после доклада об указанном происшествии заявил, что не желает больше возвращаться в Баку, так как представителям контрразведки там якобы нечего делать. В ответ я кратко ему пояснил:
— В Азербайджане чрезвычайное положение введено указом Президента, и этим указом поддерживать режим ЧП возложено на МВД и КГБ. Ваша командировка в Баку и есть исполнение данного указа…
ВМ попросил время на то, чтобы съездить домой. А на следующее утро принес заявление о том, что глубоко разделяет идею „департизации“ органов КГБ, в связи с чем просит приостановить его членство в КПСС и включить в комиссию по реформированию системы органов и войск КГБ СССР, прервав служебную командировку в Азербайджан. Вот как этот человек воспользовался ситуацией, чтобы прикрыть элементарную трусость. (…) Неожиданно мне позвонила жена ВМ и, представившись знакомой Раисы Максимовны Горбачевой, пригрозила пожаловаться „на самый верх“, если заявление мужа не будет удовлетворено. Супруги действительно переехали в Москву из Ставрополя. Видимо, поэтому ВМ в свое время был повышен в должности. Про таких, как ВМ, у нас говорили:
— Все идут в атаку, а он ложится в окоп. Как же записать этот эпизод в аттестации? Не напишешь же „трус“ — ведь он „блатной“. Вот и придумали вместо слова „трус“ писать „скромен в бою“»[475]. Да, хорошая это штука юмор, помогает скрыть подлинное отношение. Итак, «товарищ» дезертирует с фронта и проводит операцию прикрытия — профессионал, он действует так, как его выучила эта же самая Советская власть, которую он когда-то в присяге обещал защищать.
Еще раз повторяю, что стоило только не заметить ростки тенденций, не бороться с ними, как это охватило всю систему снизу и до самого верха. Первый заместитель Председателя КГБ РСФСР ген. В.А. Поделякин, говоря о своей работе в США по линии внешней контрразведки, подчеркивает: «Но совесть моя перед Америкой совершенно чиста, потому что я выполнял задание чисто защитного характера и вовсе никак не покушался на какие-то ее тайны»[476].
В разведке выросли настоящие адвокаты дьявола. В.А. Крючков, шеф разведки, который ни минуты не проработал в резидентуре, не провел ни одной вербовки — да что там! — ни разу не разрабатывал ни одного агента, даже не занимался самой начальной стадией — проверкой объекта заинтересованности по оперативным учетам, в глубоком пассиве: «Мы ни разу не использовали недозволенных методов в работе против наших противников, решительно порвав с практикой прежних лет, когда принцип „око за око“ служил оправданием нарушения норм международного права и законности. К сожалению, взаимностью нам не отвечали…»[477]. В. Кирпиченко отвечает на вопрос: «Раньше считалось, что у КГБ „длинные руки“. Предатели боялись, что их достанут в любой точке планеты. А сейчас выносят ли военные трибуналы заочные смертные приговоры изменникам и как приводят их в исполнение?» «Такая практика существовала при Сталине. На моей же памяти в разведке не было ни одного случая „охоты на ведьм“. Террор — не наш метод, даже по отношению к предателям. Да их жизнь и так жестоко наказывает. Мысль о том, что он предатель, навсегда поселяется в сознании изменника и преследует до самой смерти»[478]. Да, был, конечно же, и на моей памяти случай, когда у одного предателя поселилась такая мысль и преследовала его до самой смерти. Звали его Иуда Искариот, он пошел и удавился. А у наших перебежчиков такого нет, да и быть не может. Так что врет генерал и не краснеет. Кстати, израильтяне, например, до конца жизни охотятся за своими изменниками, но мы-то, конечно же, должны быть выше всех этих грязных «еврейских штучек»?
Как-то п/п-к И. Прелин поведал в одной телепередаче по НТВ, что отношения между ними и цэрэушниками больше всего были похожи на противоборства двух спортивных команд. Разведчик, работавший по линии «ПР» в Израиле, Ливане и Египте, подтверждает это по-своему: «Офицеры разведки КГБ и ЦРУ понимали проблемы другой стороны на уровне своих личных отношений. Мы могли встретиться в баре, вместе посмеяться над какой-либо шуткой, а затем разойтись по своим делам. У нас никогда не было друг к другу чувства неприязни или злобы, мы никогда не подстраивали друг другу ловушки»[479].
Кто-то, по-моему, О. Гордиевский, писал, что партийные собрания больше всего напоминали уговоры вражеских шпионов сдаться, при этом обещали сохранить звание и оклад. Со стороны же это выглядело так: «Примерно пару раз в месяц нас, журналистов, созывали по телефону из совмиссии на „профсоюзное собрание“. Так именовалось ритуальное заседание членов КПСС и ВЛКСМ в специальной комнате без окон, обшитой специальным металлом и пластиком от внешнего подслушивания. Внутри имелся кондиционер, но все равно было душно и тягостно, словно в отсеке подводной лодки. Дежурный оратор — партсекретарь или какой-нибудь дипломат — зачитывал нудно, потея и насупясь, новейшее длинное постановление московских вождей. И сурово заклинал крепить нашу бдительность во вражеской среде.
Оживление возникало, лишь когда предавался анафеме новоявленный советский перебежчик к коварным янки. Чаще всего он был из КГБ. Его полагалось осудить поголовным голосованием и отрапортовать исправно в Москву. При сем можно было отмолчаться, но ради самосохранности не допустить даже невольной усмешки»[480]. Повторим: «Чаще всего он был из КГБ». И еще запомним: совесть их перед Америкой абсолютно чиста! А на свою родину им наплевать. Да и какая у них Родина? Там, где платят побольше, да все «зеленью»… Страусы и те храбрее…
Итак, они заняли глубоко пассивную позицию. Но в мировой прессе все подавалось с точностью до наоборот. Сколько было статей о страшном монстре по имени «КГБ»? Сотни. Подборка названий значительной части их собрана в специально написанной с этой целью книге[481]. Таков разрыв между реальными делами «советской тайной полиции», как там любили объяснять, и пропагандистской шумихой. Со временем у массового читателя Запада появилось безотчетный ужас перед КГБ.
Ныне же, напротив… Директор ФСБ Н. Ковалев даже выступил по ТВ и призвал шпионов перевербоваться. И оставил свой телефон. На это тут же откликнулись анекдотом: «Алло, это ФСБ?» — «Да, это ФСБ. Говорите: вас внимательно слушают». — «С вами говорит американский шпион. Я по объявлению». — «Очень приятно». — «Ваш начальник сказал, что если сдаться, то мне кроме вознаграждения ничего не будет». — «Так оно и есть». — «В таком случае я готов стать двойным агентом». — «Вы знаете, это не совсем телефонный разговор: вы приходите, и мы с вами побеседуем. На какую фамилию выписать пропуск?» — «Да мне и не надо выписывать пропуск. Я ведь сижу этажом выше».
Но если без шуток, то и теперь, много лет спустя, они также продолжают работать на расхолаживание своих кадров и удивляются непримиримости других. В.А. Крючков в своем интервью с исключительно лживым названием «Я сделал все, что мог, чтобы спасти державу», вспоминая волну разоблачений шпионов 1985–1986 гг., говорит: «Многие из предателей были преданы суду, большинство из них приговорены к смертной казни. Причем, удивительное дело, иногда нам казалось, что, может, не стоит строго наказывать кого-то из тех, кто встал на путь предательства. Но, знаете, суды были непреклонны! Никакого нашего давления не было — они сами выносили строгие приговоры за предательство. Иногда нам даже казалось, что слишком строгие»[482]. Обратим здесь свое внимание на первую фразу: многие из предателей были преданы суду… Значит, кого-то от суда удалось спасти? И на последнюю: строгие приговоры за предательство. Иногда нам даже казалось, что слишком строгие. То есть ведомство по-настоящему независимое карает слишком сурово.
Если о «кознях» КГБ написаны сотни книг и тысячи статей, то об убийствах и покушениях на сотрудников КГБ СССР — единицы, и их еще отыскать нужно. У англичан привычными стали автокатастрофы, они ими доведены до своего рода совершенства. Таков был случай с к-ном Ю.И. Азаровым в Лондоне, на легковую машину которого ночью наехал грузовик. Капитан едва выжил.
Но и это далеко не все. «Проводя вербовки советских граждан, британские спецслужбы при необходимости идут на инсценировку суицидов неподатливых кандидатов. В 80-е гг. три сотрудника советского торгпредства якобы покончили жизнь самоубийством. Все тела „самоубийц“ были отправлены в Москву, где эксперты-патологоанатомы сделали заключение о том, что в телах погибших имелись следы психотропных средств. Специальное расследование доказало, что все трое регулярно общались с сотрудниками британских спецслужб и делали это под их давлением. Известен также факт скоропостижной смерти оперработника советской разведки после его посещения в Лондоне дантиста из числа местных граждан. Данные факты послужили основанием для активизации работы по защите советских, а позднее и российских граждан на территории Великобритании»[483]. В октябре 1976 г. было вооруженное нападение на сотрудника посольства в Америке B.C. Степанова — откликнулись протестом и только. Еще один пример: «Порой иностранные спецслужбы идут на крайние меры, в том числе на использование террористических методов. (…) В Швейцарии „выбросился из окна отеля“ наш разведчик, работавший в Англии „под крышей“ журналиста. Английские власти провели расследование и сделали заключение: он-де был алкоголиком и наркоманом и якобы выбросился из окна под влиянием наркотического опьянения. При вскрытии и патологоанатомическом исследовании тела погибшего в Москве оказалось, что внутренние органы этого человека были подменены. Накануне загранкомандировки нашему разведчику была сделана операция аппендикса, что зафиксировано в его медицинской карте. Однако аппендикс у него оказался на месте, а легкие и желудочно-кишечный тракт были „позаимствованы“ у кого-то другого, явно наркомана, и помещены в труп нашего разведчика, как доказательство его пристрастия к алкоголю и наркотикам»[484]. Следующий: «В работе за рубежом нам не раз приходилось терять боевых товарищей в сомнительных обстоятельствах, смахивающих на преднамеренное убийство. Были случаи, когда группа вроде бы уголовников догоняла машину разведчика в пустынном месте и в упор расстреливала его. Один из наших товарищей погиб, когда на загородном шоссе стал менять одно из лопнувших колес Стоило ему, съехавшему на обочину, открыть багажник, чтобы достать домкрат, как сзади в него ударила незнакомая и невидимая машина, переломившая ему ноги и тазовые кости. Смерть наступила почти мгновенно. Убийцы исчезли.
Приходилось быть осторожным на приемах и раутах. Были примеры тяжелых, иногда смертельных отравлений. У каждой контрразведки свой почерк. На ее стороне все преимущества: она действует в своей стране, может мобилизовать все силы и средства, ее всегда прикроют свои власти. Против грубых силовых приемов или психологического давления разведчик бессилен. Что стоит контрразведке, например, послать на дом жене разведчика гроб с венком, якобы заказанный для нее в похоронном бюро!
Для того чтобы тайная война разведок велась в рамках традиционных джентльменских правил, исключающих дикие расправы над разведчиками, мы не раз вели консультации с представителями ЦРУ. Они вроде бы соглашались с нашими предложениями, но говорили, что не могут отвечать за конкретные случаи, происходящие в союзных им странах»[485].
Зачем было ни с того ни с сего убивать или калечить русских разведчиков? Делалось это не из какого-то пустого принципа, что вообще не бывает в серьезных делах и жестко пресекается, а по простой причине. Наряду с другими методами тестирования Советского Союза, что делалось по рекомендациям советологов, о чем мы уже немного писали в прошлом, через такого рода эксцессы проверялась советская система, выявлялись ее слабости; производным был и эффект воздействия на отдельных разведчиков. Можно отличиться в глазах своего начальства, но тем же самым ты попадаешь в черный список ЦРУ — там ты тоже отмечен по-своему.
Но любопытны и последствия. Если бы СССР соблюдался принцип достойной обороны око за око, зуб за зуб, то есть на каждый удар по нашим разведчикам следовал абсолютно такой же удар по цэрэушным шпионам, то рано или поздно это пришлось бы приостановить: да, мы потеряли Ивана Иванова, но и американцы потеряли Генри Смита. Точно с таким же сценарием, точно такая же травма. Кому охота такое иметь? Неотомщенные дают плохой пример, а враги в это время «борзеют», гнилые председатели КГБ разводят руками и что-то мямлят про то, что убивать незаконно. Безнаказанно убивать одно, поскольку речь идет об одном из важнейших показателей в работе или бездеятельности спецслужб.
Бывший шеф германской разведки В. Николаи в своих мемуарах «Темные силы» прямо говорит, что «война в условиях мира — таково истинное определение роли разведки». Если армия убивает во время войны массово, без разбора, по принципу: чем больше, тем лучше, то спецслужбы — все время и избирательно. И не надо этого стесняться. И ведь это — один из важнейших показателей работы или бездеятельности спецслужб! Если бы принцип «ока за око» соблюдался, то проблем было бы меньше. «Много времени прошло, прежде чем я понял, что американские разведчики (…) работают в совершенно иной среде, чем наши спецслужбисты за рубежом»[486].
А Америка еще и делано удивляется своему произведенному эффекту. Начальник РУМО США ген.-л-нт ВВС Ю. Тай в разговоре с У. Кейси указал на следующее: «Она (советская сторона — А. Ш.) давала администрации (…) ощущение комфортности, чувство того, что есть некие секретные пути для выполнения всяких дел, что есть еще какая-то негласная внешняя политика, которая способна „тихо протолкнуть“ интересы Соединенных Штатов»[487].
Это итог того, что у советских возник синдром жертвы.
Хроника. 1988 год. «КГБ сообщает и дезинформирует»
Январь
20 — вышел приказ МВД СССР № 045/021 «О сохранении прав и льгот за лицами офицерского состава КГБ СССР, работающими в органах внутренних дел».
27 — В.А. Крючкову присвоено звание «генерал армии».
С 29 января по 16 февраля в составе делегации Комитета защиты мира в США выезжал агент 5-й линии «Электрон», принявший участие в контрпропагандистских мероприятиях, в т. ч. по разоблачению инсинуаций сионистов о якобы имеющихся притеснениях верующих евреев в СССР.
Февраль
Оперативно-боевой группой под руководством п-ка А.П. Большова разыскана и ликвидирована преступная банда, совершившая теракт в г. Друскенинкай Литовской ССР, тогда были расстреляны и сожжены два сотрудника милиции.
Март
1 — в США был создан Центр исследований по вопросам разведки (The Center for Intelligence Studies), как внепартийный общественный орган. Он посвятил себя исследованию и распространению общей информации, касающейся угрозы, создаваемой для США со стороны иностранных разведывательных служб, и роли, сферы применения и функции национальных служб Америки.
2 — вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «О внесении дополнений в Указ „О порядке рассмотрения предложений, заявлений и жалоб граждан“». Учитывая пожелания трудящихся об усилении борьбы с анонимными наветами, предыдущий указ дополнялся решением, что все рассматриваемые письма должны подписываться с указанием фамилии, имени и отчества заявителя.
3 — после первых массовых беспорядков в Нагорном Карабахе на Политбюро выступил В.М. Чебриков, основной лейтмотив: «Власть должна быть властью!»
4 — на имя М.С. Горбачева направлена «Справка о массовых беспорядках, имевших место в стране с 1957 г.».
8 — попытка вооруженного (удалось пронести два обреза и СВУ) захвата самолета семьей Овечкиных. Самолет был отбит спецназом, трое пассажиров и бортпроводница были убиты в ходе перестрелки, самолет полностью уничтожен возникшим пожаром.
15 — расстрелян предатель генерал ГРУ Д. Поляков.
25 — В.М. Чебриков на заседании Политбюро ЦК сделал сообщение о том, что в КГБ был проведен анализ, из которого следовало, что критика в печати не носит деструктивный характер[488]. Вводится Положение о порядке подготовки материалов, предназначенных для открытого опубликования, и изданиях с грифом ДСП. ГУОТ при Совете Министров СССР принимает «Методические рекомендации по охране сведений, подлежащих защите от разглашения в печати и других СМИ». За организацию пресс-конференции в Москве по поводу событий в Сумгаите гр-н П.А. Айрикян арестован по обвинению в разжигании национальной вражды. В июле депортирован в Аддис-Абебу в сопровождении 8 офицеров КГБ. Вернулся в Армению и был избран членом Верховного Совета Армянской ССР.
СОГ под руководством А. Большова приступила к раскрытию убийств и других особо опасных преступлений на почве армяно-азербайджанского национального конфликта в г. Сумгаит.
Вышло решение Коллегии «О перестройке системы подготовки и повышения квалификации кадров для органов ГБ». При активном участии практических подразделений КГБ были разработаны новые квалификационные характеристики выпускников различных факультетов ВКШ, учебные, учебно-тематические планы и программы, переработаны тематики дипломных и курсовых работ, материалы зачетов и экзаменов. Введены курсы «Основы применения средств вычислительной техники в системе КГБ», «Основы экологического права» и курсы по выбору.
Апрель
В 14-м номере газеты «Аргументы и факты» была начата рубрика «КГБ СССР сообщает и комментирует». Были опубликованы сведения о разоблаченных шпионах ЦРУ, работающих в московской резидентуре под прикрытием дипломатов и выдворенных в последнее время из СССР.
13 — закончился процесс по делу изменника Родины и карателя Рудюка. Судебная коллегия Житомирского облсуда приговорила его к расстрелу.
В 17-м номере газеты «Аргументы и факты» опубликован материал «Что стоит за „стратегическим планом“?» В нем, в частности, говорится: «КГБ СССР сообщает, что согласно полученным им сведениям, спецслужбы США в контакте с разведками ФРГ и Франции предпринимают новые попытки для развертывания подрывной деятельности на территории нашей страны в целях дестабилизации внутриполитической обстановки в СССР. Планируемые и осуществляемые западными спецслужбами акции проводятся в соответствии с выводами, установками и рекомендациями состоявшейся в прошлом году „конференции по проблемам разведки“, проводившейся руководством „разведывательного сообщества США“ с участием ведущих советологов.
На „конференции“ было признано целесообразным проведение тайных операций, нацеленных на формирование в СССР „политической оппозиции“ социализму и использование процесса перестройки и демократизации для подрыва изнутри государственного и общественного строя.
В практическом плане спецслужбам рекомендовалось проводить на территории СССР работу по созданию буржуазного типа многопартийной системы, так называемых „свободных профсоюзов“, инспирировать противоправную деятельность участников некоторых самодеятельных общественных формирований, подстрекать их к проведению антиобщественных действий вплоть до беспорядков. Особые усилия предлагалось сосредоточить на распространении провокационных измышлений о „возникновении и росте сопротивления перестройке“ и якобы вызревании в нашей стране крупных социальных конфликтов». Указывается на создание организаций «Международная солидарность» в ФРГ и «Интернационал сопротивления» во Франции во главе с В. Буковским[489].
По указанию В.М. Чебрикова, Н.С. Леонов в сопровождении председателей местных КГБ совершил поездку по Прибалтике. По итогам поездки было доложено о роли «Саюдиса» и Народных Фронтов Эстонии и Латвии, как организаций, чья деятельность направлена на отрыв республик от Союза. В качестве мер противодействия предлагался вариант т. н. «финляндизации», т. е. выделения этих республик в особый район с гораздо большими политическими и экономическими правами: полусуверенитет, который больше бы устроил местное население.
В связи с созданием смешанных предприятий из Центра на места в адрес руководства и первых отделов УКГБ направлены письма «Об использовании СП в интересах разведки» (см. на примере Литовской ССР[490]). Если тогда этот вопрос был совсекретным, то затем, как указывают[491], он обсуждался в номерах «Сборника КГБ».
Май
11 — умер разведчик Ким Филби («Сынок»).
Это был, может быть, величайший в истории спецслужб двойной агент. Когда-то ему дали беспрепятственно уйти в «холод». А потом появились горы печатных материалов о той пользе, что оказал этот скромный человек, чуть было не возглавивший разведку англичан. На самом же деле, тем самым Лубянка отвлекала внимание от других своих агентов в лондонском истеблишменте: той группы, что была названа «Кембриджская пятерка», а кто доподлинно знает, что это была всего-то навсего «пятерка», а не «десятка» или «двадцатка»?! Кроме того, лишь недавно объявилась «Оксфордская группа», а не значит ли это, что есть еще и Итонская, а далее еще и еще?! У нас он недаром не получил доступа ни к какому конкретному делу по Англии и Штатам. С самого начала был под подозрением: показалось странным, что Филби несколько раз могли легко разоблачить и арестовать, но этого так и не случилось. Значит, так надо. Значит, двойной агент. Но количество статей и книг росло и росло. Н в конце концов в Лондоне запутались и задумались. И к ним вкралось подозрение: а что, если Филби, которого мы изначально подставили и вели как двойного агента, на самом деле работал только на Советы, а нас он только «доил», чтобы мы сами, своими же собственными руками сдавали Москве ценную информацию? Искать ответ на такой вопрос, для того чтобы поставить окончательную точку во всем этом деле, им не хотелось: в таком случае они сами себе нанесли немыслимый урон. Стоит понимать, что его смерть, конечно же, не означала завершения операции по дезинформации.
12 — командировка В.А. Крючкова в Венгрию.
Мосгорсуд рассмотрел уголовное дело в отношении сотрудников одного из НИИ Минпромсвязи В.Д. Шпунта и В.П. Лазутина, которые передавали секретные сведения экономического характера. Приговор — по 3 г. условно с конфискацией имущества и с обязательным привлечением к труду на стройках народного хозяйства.
20 — по указанию М. Тэтчер вдвое увеличен бюджет разведки.
28 — органами КГБ гр-ну Д.Д. Васильеву вынесено официальное предупреждение.
29 мая — 2 июня — пребывание в Москве Р. Рейгана. По секретным каналам прошла информация, что на него готовится покушение. Ситуация осложнялась категорическим нежеланием высокого американского гостя сажать офицера КГБ в свою машину. Согласно протоколу была запланирована прогулка по Арбату. Кортеж из 15 машин смогли рассредоточить в переулках. Наконец нагулявшийся Рейган уселся в машину. Едва дали команду «движение», как вдруг — команда «стоп»: гость решил еще прогуляться. На Арбате — столпотворение, давка ужасная. Американцы в суматохе растеряли рации. Если бы кто-то тогда решил напасть на президента США, то сделал бы это без проблем. Агентурным путем был получен сигнал о том, что один из журналистов, который будет аккредитован во время визита Рейгана в Москву, намерен совершить теракт — убить сразу двоих: Рейгана и Горбачева. Сигнал тут же пошел в разработку. «Журналист» оказался смертельно больным раком. От заказчиков он получил крупную сумму, больше миллиона. Но был вовремя задержан и отправлен из страны[492].
Вышла статья В.А. Рубанова «От „культа секретности“ — к информационной культуре» в журнале «Коммунист»[493], в которой впервые в открытой печати были раскритикованы методы работы КГБ.
По ДОР на «Аптекаря» (А. Огородников) осуществлена «глубокая разработка» с целью снижения его враждебной деятельности: внесены разногласия между объектом и его ближайшей связью, пресечено использование им в качестве помещений для редакции двух квартир в Москве, через органы МВД задокументирован факт подготовки «Бюллетеня христианской общественности», легализован материал о намерении объекта провести «альтернативные мероприятия» в связи с 1000-летием крещения Руси, через возможности в Совете по делам религий при Сове к Министров СССР на объект оказано сдерживающее воздействие.
Проведено очередное заседание оперативного штаба «88», на котором подведены итоги подготовки к оперативному обеспечению празднования 1000-летия крещения Руси.
В Дели состоялась встреча В.А. Крючкова с Р. Ганди и начальником афганской спецслужбы Царондой Якуби.
На XIX партконференцию от КГБ избраны делегаты общим числом 58 чел.
Июль
8 — Мосгорсуд рассмотрел уголовное дело в отношении сотрудника МВЭС В.Г. Ефремова и работника одного из предприятий Минлегпрома СССР В.М. Комухина, которые передали голландскому бизнесмену сведения, составляющие служебную тайну. Приговор — 7 и 5 лет соответственно л/св. с конфискацией имущества.
11 — принято постановление Политбюро ЦК КПСС, в котором в частности говорится: «Поручить Прокуратуре СССР и КГБ СССР дать указание своим местным органам продолжить работу по пересмотру дел на лиц, репрессированных в 30–40-е и начале 50-х годов, независимо от наличия заявлений и жалоб граждан». Во исполнение постановления было направлено совместное указание Генпрокурора и председателя КГБ СССР. В КГБ союзных республик, областных и краевых УКГБ образованы внештатные группы по реабилитации, в состав которых включены следователи и наиболее квалифицированные оперативные работники. По отдельным делам следственными подразделениями КГБ проводилось дополнительное расследование.
17 — в газете «The Washington Post» выходит статья «Putting The KGB in a Cassock. Why Moscow Is Infiltrating the Soviet Orthodox Church By Victor Orlov. Outlook» (КГБ, одетое в рясу. Почему происходит проникновение КГБ в церковь?). Автор — сотрудник КГБ, получивший убежище в США и скрывшийся за псевдонимом (Moscow Is Infiltrating the Soviet Orthodox). В связи с 1000-летием РПЦ он рассказывает о ее пронизанности агентурой.
27 — в адрес ЦК КПСС направлена записка № 1541-К O намерении антиобщественных элементов провести в г. Москве Международный семинар «КГБ и перестройка».
28 — вышли Указы Президиума Верховного Совета «О принятии Законов СССР „О проведении собраний, митингов, уличных шествий и демонстраций в СССР“ и „Об обязанностях и правах ВВ МВД СССР при охране общественного порядка“».
Август
9 — командировка В.А. Крючкова и Л.B. Шебаршина в Джеалабад.
19 — на основе «Карабахского движения» создано Армянское Общенациональное Движение, при котором впервые созданы военизированные формирования, включающие в себя отряды самообороны, комендантскую службу, службу безопасности и отряды спецназначения. Численность мобилизационных ресурсов оценена в 20 тыс. чел. Подчинены Республиканскому Военному Совету АОД (председатель — С.М. Шашнян). При Военном Совете создан Координационный центр (С. Казарян). В июле 1989 г. официально зарегистрировано в Верховном Совете Республики Армения. АОД имеет свои организации во всех районах республики и, а также в ИКАО и в г. Ахалкалаки (Грузия).
22 — по Записке КГБ принято постановление Политбюро ЦК КПСС № 81/11 «О работе по преодолению тенденции к выезду за рубеж на ПМЖ части совграждан и усилению информационно-пропагандистской кампании западных спецслужб».
25 — Л. Валенса через официальную печать обратился к властям с предложением о начале переговоров.
27 — министр внутренних дел Ч. Кищак ответил ему согласием.
31 — состоялась встреча Валенсы и Кищака на городской вилле МВД в Варшаве на улице Заврат. Итогом переговоров стало совместное решение о проведении «круглого стола».
Состоялось собрание латвийской оппозиции, на котором было принято решение о создании подпольной вооруженной организации «Слепенайс диенестс» (Служба безопасности). Основная задача этой организации — свержение существующего строя Латвии вооруженным путем. Предполагалось создание подпольных конспиративных звеньев, их вооружение, физическая и специальная подготовка, обеспечение средствами связи, финансовое обеспечение. Было принято решение о создании собственных вооруженных групп и конспиративных агентурных звеньев в районных центрах Латвии и в городе Риге. В задачи указанной агентурной сети входило: сбор информации о событиях в территориальных неформальных организациях с целью обеспечения безопасности и выявления лиц, оказывающих помощь КГБ; добывание информации о войсковых частях и военных объектах, расположенных на территории Латвии, местах и дислокации, назначении, вооружении, системе караулов и охраны, численности контингентов; сбор информации о сотрудниках и действиях КГБ Латвийской ССР; сбор информации о работниках совпартактива всех звеньев, сбор компрометирующих материалов на этих лиц. Эти задачи ставились с целью создания информационного банка для разработки планов политических и возможных военных действий по нейтрализации отдельных войсковых частей и лиц потенциального противника на случаи кризисной ситуации. Подпольные структуры были созданы в Риге, Резекне, Валмиере, Лиепае, Бауске. Их члены проникли во многие общественные и политические организации Латвии включая даже детское движение скаутов. В ряде случаев они внедрялись в нужные им государственные и политические структуры.
В печати сообщается о пресечении попытки проникновения двух помощников американского военно-морского атташе на военный объект близ города Саки в Крыму.
Сентябрь
2 — В.М. Чебриков дал интервью «Правде»[494].
14 — в Киеве состоялась пресс-конференция об окончании оперативной игры «Бумеранг», проведенной совместно органами ГБ СССР и Польши. Выступили п-к К.К. Высоцкий, м-р МВД ПНР А. Минькович. На ней была разоблачена деятельность подрывной организации, которая называла себя «Закордонные части Организации украинских националистов».
15 — командировка В.М. Чебрикова во Владивосток.
26–28 — в военно-морской школе в Монтерее (штат Калифорния) (US Navy Postgraduate) состоялся семинар по советским активным мероприятиям.
Произошел и еще один случай, который затем станет одним из фундаментальных для последующего существования страны. По словам В.А. Крючкова: «В сентябре 1988 года после совещания в ЦК КПСС, кажется, по афганской проблеме, Горбачев попросил меня задержаться. В своей обычной манере он начал издалека говорить о значении органов безопасности, необходимости активизации их деятельности, повышения эффективности. Он неплохо отозвался о человеческих качествах тогдашнего председателя КГБ Чебрикова, я поддержал это мнение. Затем Горбачев спросил, как я отношусь к тому, чтобы занять должность председателя КГБ СССР, не скажу, что разговор был совершенно неожиданным для меня, слухи ходили, но тем не менее подобное назначение означало новый этап в моей жизни и работе. И я, конечно, понимал его серьезность. Откровенно говорил, что с нелегким сердцем отношусь к этому предложению, не поздно ли по возрасту — 64 года, стоит, видимо, подумать и все взвесить. Последовала нередкая в таких ситуациях реплика, что думать, мол, некогда, а если и стоит поразмышлять, то только в плане согласия. На мой вопрос относительно дальнейшей работы Чебрикова, Горбачев ответил, что он перейдет на работу секретарем ЦК (членом Политбюро он уже являлся) и будет курировать работу правоохранительных органов. После такого разъяснения я дал согласие»[495]. С другой стороны дается такое объяснение: «В связи с избранием Чебрикова секретарем ЦК встал вопрос о его преемнике. Не раз мне приходилось объяснять, как оказался Крючков на посту председателя КГБ. Были ведь другие кандидатуры в Комитете госбезопасности, и не только там. Тем не менее, предпочтение я отдал ему. Почему? Исходя даже из соображений профессионализма — профессионалы там были, наверное, и посильнее его. Здесь сыграло роль то, что Крючков многие годы был близким человеком Андропова»[496]. Нам же — уже проинформированным о том, что М.С. Горбачев работал на КГБ — следует придерживаться той версии, что ему просто указали, кто должен быть новым Председателем.
Подлинной причиной отставки, на мой взгляд, могло быть то, что В.М. Чебрикова, этого честного коммуниста, могли убедить в том, что стоит поменять М.С. Горбачева на кого-то другого.
Состоялась встреча Б.Н. Ельцина со слушателями Высшем Комсомольской Школы, в ходе которой А. Коржаков записывал на магнитофон его выступление[497], аудиозапись которого была передана по инстанции.
Октябрь
1 — В.М. Чебриков избран секретарем ЦК КПСС. Комментируя его деятельность на посту Председателя КГБ, постфактум писалось: «В годы перестройки, когда КГБ также должен был уточнить свой профиль в духе происходивших перемен, он несколько растерялся. Руководство Комитета пыталось балансировать и отчасти отстранилось от происходивших перемен, стараясь остаться в роли нетрадиционных наблюдателей, что, разумеется, сделать было нелегко»[498]. Председателем КГБ СССР назначен В.А. Крючков. Исполнять обязанности начальника ПГУ до января 1989 г. будет ген.-л-нт В. Кирпиченко. Секретарь ЦК КПСС А. Добрынин вышел на пенсию.
Президент США подписал закон о выделении средств на создание нового разведывательного спутника, который сможет выявлять лазерные излучения.
10 — министр внутренних дел СССР В.А. Власов снят со своего поста.
12–14 — в Академии ВВС США (г. Колорадо-Спрингс) состоялся симпозиум по разведке с участием бывшего директора ЦРУ Р. Хелмса, К. Эндрю, Р. Клайна, историка американской дипломатии и «холодной войны» Э. Гэддиса. В ходе ее бывший начальник РУМО ген.-л-нт С. Вильсон в частности сделал такое замечание: «В 1848 году Карл Маркс в книге „Манифест коммунизма“ говорил: „Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма“. Сегодня, в 1988 году, перефразируя Маркса, можно сказать: „Призрак бродит по Советскому Союзу и Восточной Европе, призрак революции Горбачева!“» Информация об этом получена КГБ по оперативным каналам.
15 — в адрес ЦК КПСС направлена записка № 1791-К «О создании политико-культурного общественного дискуссионного клуба „Московская трибуна“».
18–19 — в Бюро разведки и исследований Государственного департамента США (State Department Burean of Intelligence and Research) прошла конференция вокруг ухода А. Добрынина в отставку[499].
20 — министром внутренних дел СССР назначен В.В. Бакатин.
26 — в вестибюле главного здания ЦРУ, направо от т. н. мемориальной книги, установлена скульптура, изображающая генерала У. Дж. Донована.
В Берлине состоялось последнее совещание руководства разведок соцстран, советскую сторону представлял первый заместитель начальника ПГУ ген.-л-нт В. Кирпиченко. В.А. Крючковым сделаны первые кадровые перестановки: вместо А.Н. Бабушкина секретариат КГБ СССР возглавил В. Жижин. Ген. — м-р В.П. Воротников с поста начальника УКГБ по Красноярскому краю переведен на должность первого зама начальника 5-го управления КГБ.
Отдел административных органов ЦК КПСС преобразован в Государственно-правовой Отдел ЦК КПСС. Сектор органов ГБ переименован в сектор проблем ГБ. В отделе появляется сектор по правам человека. Курирует Отдел В.М. Чебриков.
Ноябрь
11 — В. Матросов, Л.B. Шебаршин и министр ГБ Афганистана О. Якуби находились в командировке в Герате.
13 — Пленумом ЦК КП Азербайджана снят второй секретарь ЦК В.Н. Коновалов, на его пост избран В.П. Поляничко. На пленуме присутствовал председатель КГБ И.И. Гореловский.
14 — В.М. Чебриков находился в Таллине, где встретился с партактивом Эстонии, выступил на радио и по телевидению.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.