Проза парижской жизни
Проза парижской жизни
Обычное течение жизни для большей части парижских жителей считается недостойным внимания из-за самой своей банальности, а потому почти никогда не упоминается в письменных источниках.
Велик соблазн использовать сведения, касающиеся более позднего времени, и заполнить пустоты подложными описаниями, которые, трудно это отрицать, вполне могут соответствовать действительности. Но не будем поддаваться соблазну. Зато если в источниках отмечено, что тот или иной аспект, зафиксированный в более поздних документах, уже существовал в Средние века, то такие непосредственные указания приобретают крайнюю важность. Кроме того, терпеливый поиск документов порой приводит к находке необъяснимых текстов, толковать которые следует с осторожностью.
Так, в реестр Этьена Буало, где собраны уставы около сотни парижских ремесленных цехов, парижский прево пожелал включить тариф дорожных пошлин с торговцев, проезжающих через Париж или прибывающих в столицу, а также третью, утраченную часть, в которой оговаривались привилегии крупных земельных владений. Там приведена сумма пошлины за проезд по Малому мосту. Среди других торговых пошлин находятся два интересных пункта в разделе парижских «проезжих дорог», то есть пошлин, взимаемых для мощения дорог, улиц, мостов и проездов в парижском округе. В статье 45 сказано: «Коза не облагается на Малом мосту никакой пошлиной, потому что, когда через Малый мост проходит козел, его бьют дубинкой единожды между рогов, возле темени, но нельзя бить его в лоб». В предыдущей статье уточняется, что обезьяны жонглеров не облагаются никакими пошлинами, но жонглер обязан заставить их показать сборщику какой-нибудь номер. Эти конкретные замечания погружают нас в мир, который сильно отличается от нашего и который мы уже не вполне способны понять. Статья об обезьянах очень красочна. «Расплатиться обезьяньей монетой», то есть устроить спектакль в оплату за проезд, тогда еще не значило «обмануть, не заплатить», поскольку речь шла о еще мало распространенном и высоко ценимом увеселении; жонглер мог и сам исполнить какой-нибудь трюк или прочитать стихи. Эта статья совершенно понятна, но статья про козла остается загадкой. Издатели реестра добавили примечание, которое их ни к чему не обязывает, поскольку гласит следующее: «Этот обычай происходит из предрассудков, связанных с данным животным». Историк не знает, как истолковать подобный поступок, но полагает, что такой обычай мог преследовать вполне определенные цели: угроза покалечить или убить животное позволяла сборщику пошлины договориться об отказе от соблюдения ритуала в обмен на увеличение тарифа.