СЛАВЯНЕ В КРЫМУ
СЛАВЯНЕ В КРЫМУ
Славяне появились в Крыму еще в первые столетия нашей эры. Отдельные историки связывают их появление на полуострове c Великим переселением народов в III-VIII веках нашей эры.
Наиболее выразительные следы славянской культуры, выявленные археологами, относятся ко временам Киевской Руси. Например, при раскопках на холме Тепсень (возле нынешнего поселка городского типа Коктебель (Планерское)) обнаружено, что там долгое время существовали славянские поселения, возникшие в XII-XIII веках. Открытый на холме храм по своему плану близок к храмам Киевской Руси, а раскопанная в одном из жилищ печь напоминает древнерусскую. То же можно сказать и о найденной при раскопках керамике.
Остатки древнерусских церквей выявлены в различных регионах полуострова, большая часть из них находится в восточном Крыму. Фресковые росписи и штукатурка, судя по фрагментам, найденным в этих руинах, близки к подобному материалу киевских соборов XI—XII веков.
Письменные источники свидетельствуют, что Крым еще в начале IX века попадает в сферу влияния древнерусских князей. Например, "Житие Стефана Сурожского" рассказывает, что в первой четверти IX века русский внязь Бравлин напал на Крым, овладел Херсоном, Керчью и Судаком (часть историков считает этот эпизод полулегендарным).
ПОХОД БРАВЛИНА
(Легенда)
Вскоре после кончины святого Стефана Cypожского, стало быть в конце VIII или начале IX века, на Сурож, теперешний Судак, напал русский князь Бравлин. Он пришёл из Новгорода и, прежде чем осадить Сурож, опустошил все побережье от Корсуня до Керчи. Десять дней продолжалась осада Сурожа, но на одиннадцатый, когда удалось взломать железные ворота, город пал и был предан грабежу. С мечом в руке сам Бравлин бросился к храму свягой Софии, где покоились в драгоценной раке мощи святого Стефана, рассек двери храма и захватил его сокровища. Но тут случилось чудо. У раки святого постиг князя паралич. Поняв кару свыше, Бравлин вернул храму награбленное, и, когда это не по могло, приказал своим воинам очистить город, отдал святому Стефану всю награбленную в Крыму церковную утварь и, наконец, решил креститься.
Преемник святого Стефана, архиепископ Филарет, в сослужении местного духовенства, тут же совершил крещение князя, а затем и его бояр. После этого Бравлин почувствовал облегчение, но полное исцеление получил лишь тогда, когда, по совету духовенства, дал обет освободить всех пленных, захваченных на крымском побережье. Внеся богатый вклад святому Стефану и почтив своим приветом местное население, князь Бравлин удалился из Сурожских пределов.
В середине IX века древние русы начинают оседать в Приазовье, овладевают греческим городом Таматархой, позднее — Тмутараканью — столицей будущего древнерусского княжества. Источники дают основание полагать, что к середине X века власть киевских князей распространялась и на часть земель в Крыму и прежде всего на Керченский полуостров.
В 944 году киевский князь Игорь посадил своего наместника в Крыму, вблизи Керченского пролива, вытеснив оттуда хазар. Точно установить границы русских земель в Крыму в этот период сложно. Но о возросшем влиянии русов в Крыму свидетельствует текст договора, заключенного Игорем с Византией после неудачного похода на Константинополь в 945 году: " А о Корсуньской стране: елико же есть городов на той части, да не имуть власти князя Рускии... и та страна не покоряется вам", т.е. киевскому князю. Этим договором Византия стремилась ограничить влияние русских князей в Крыму, используя поражение русов в 945 году. Этим же договором киевский князь обязался защищать Корсуньскую землю от черных болгар, что было возможно лишь при условии сохранения за Игорем определенной территории в восточной части Крыма или на Тамани, где в то время складывалось будущее Тмутараканское княжество.
Сын Игоря Святослав сумел укрепить влияние киевских князей в Крыму, особенно в период 962-971 годов. Лишь неудачный поход Святослава в Болгарию вынудил его пообещать византийскому императору не претендовать «ни на власть Корсуньскую, и елико есть городов их, ни на страну Болгарську».
Но это было временное отступление Руси в Крыму. Сын Святослава Владимир осуществил в 988 году поход на Корсунь (Херсон) и овладел городом.
КАК К НАМ ПРИШЛА ХРИСТИАНСКАЯ ВЕРА
(Легенда)
Старые боги хорошо служили князю. Он не знал поражений, и соседи исправно платили ему дань. Удача сопутствовала Владимиру не только в сражениях: житницы Киева были полны отборного зерна, купцы охотно привозили в город товары, зная, что князь не даст их в обиду. От бабки своей Ольги Владимир унаследовал мудрость и твердость характера. Княгиня Ольга часто рассказывала ему о пращуре — Вещем Олеге, о походах его и досадной смерти от укуса змеи. Рассказывала она также о чудесах и красоте дальних земель, о том, каким богам поклоняются люди в других землях.
Войдя в лета, князь Владимир об этих рассказах о вере не забыл. А были три веры, во всяком случае так говорили купцы: иудейская, христианская, мусульманская. Не на лесной поляне, не под лапами темных елок молились своим богам иудеи, христиане, мусульмане.
Купцы разводили руками, поднятыми в восторге, и сладко закрывали глаза, описывая великолепие царьградских церквей, стройность и звонкость минаретов Мекки и суровое величие домов, где молились иудеи, в своем Иерусалиме.
Князю в такие минуты собственные боги казались беспомощными и жалкими.
Из всех церквей, из всех вер, поразмыслив, Владимир выбрал самую светлую — христианскую. И все приближенные вслед князю важно кивали: надо поспешить в Царьград за верой, «Славна вера христианская, она же нарядна... В тысячу свечей, слыхал, славят Господа, так же станут и князя».
Но как сделать, чтобы и веру новую принять, а до просьб, до поклонов перед царьградскими императорами не унизиться? И задумал Владимир идти походом на город Корсунь....
Корсунь — тот же Херсонес, стоявший на территории нынешнего Севастополя. Владимир пришел с дружиною под стены Корсуня и взял его в осаду.
Не ждали, не ведали херсонесские греки такой напасти. Ничем Владимира они не обидели, торговали мирно с Киевом, с другими городами, и вот такое горе: стоит под стенами вражья дружина. Надолго ли хватит городу мужества и продовольствия? Одна надежда на Бога...
Однако город не торопился сдаваться. Пошли на приступ, как не раз уже ходили. Но приступ не удался, хотя крови пролили немало. Князь посуровел, и молодой русич, по его приказу, крикнул осажденным, что стоять, осаждая город, они будут до победного конца. И месяц, и год, и три года! Похоронили убитых, а к вечеру разожгли поминальные костры, жарили целиком молодых бычков, баранов, отбитых тут же в селениях, окружавших Херсонес. Пахло салом, капающим на угли. Поминали бражкой, медовухой, громко кричали. Князь нарочно не отошел ни на сажень от стен: пусть осажденные слышат могучие крики, а пуще того — сытный запах мяса. Пусть подумают о своей судьбе!
Потом стали сыпать землю к стене, чтоб в сражении иметь преимущество — как бы ступеньку для разбега. Но дело шло худо: наутро глядь-поглядь, а земля осела, как будто и не насыпали ее десять ночей подряд. Ломают голову: в чем дело?
А дело в том, что недаром греки слывут самым хитроумным народом. Подкопали с той, городской стены, и все, что дружинники Владимира насыпали, уносили они внутрь крепости...
Греки хитры да голодны, русичи же упорны. А осада уже идет ни мало, ни много — девятый месяц. Уже и дружина притомилась, как-никак и осень пережила под открытым небом, и зиму. А каково в городе?
И вот настал момент, когда среди осажденных нашелся человек, который не выдержал трудностей осады. Грек Настас пустил в лагерь Владимира стрелу с письмом, в котором открыл главную тайну осажденных: указал, где источники питьевой воды. Русичи, найдя эти источники, перекрыли их. Оставшись без воды, осажденные вынуждены были сдаться, тем более что Владимир обещал сохранить жизнь всем жителям города.
Взяв город, Владимир отправил византийским императорам послание: «Слышал, у вас сестра в девицах, если не отдадите ее за меня, то и с вашим городом будет то же, что с Корсунем».
Императоры после долгих разговоров и сомнений решили: «Крестись, и пошлем к тебе сестру».
А этого только Владимиру и надо. Не уронил он себя: обратился к императорам как победитель — с требованием. Вдобавок к пышной, желанной вере получить еще их дружбу и родственные связи с самым, может быть, во всей земле влиятельным родом Палеологов.
...Долго ли коротко ли происходили разговоры, повезли Анну в Корсунь. Крылатый корабль быстренько бежал по синему морю. Анна же сама не знала: хочется ли ей скорее закончить путешествие, раз уж такой выпал жребий? Или, напротив, хочет ли она продлить его? Ведь как-никак корабль — это продолжение родной земли... Здесь еще свои обычаи, а что там будет, да не в Херсонесе христианском и понятном, а в лесах Киевского княжества?
И вот наконец открылись белые, низкие, изрезанные бухтами берега. Красными коврами был убран причал и дорога к площади. Высокие люди в блестящих на солнце шлемах и кольчугах стояли по обе стороны ковров. А впереди всех стоял тот, кто, очевидно, предназначался ей в мужья.
Русые волосы его, ровно разделенные пробором, стояли высокой шапкой. Ветер слегка шевелил кольца короткой бороды. Глаза человека смотрели настороженно. Но вот мгновение, и они раскрылись широко, в восхищении. Вобрали в себя и силуэт корабля, и блеск парчи на одеждах священнослужителей, и богатство ее свадебного наряда. А потом глаза эти под ровными, темными бровями встретились с ее взглядом — и потеплели.
И вдруг Анна поняла: главное в том, что князю понравилась ее красота. Что, кроме всего прочего, она — просто женщина, а он — просто мужчина, и быть им теперь единым целым, родить детей, править домом, делить тяготы и торжествовать вместе. И вера ее станет его верой, а она будет укреплять его в этой вере.
Вот так, по легендам и летописям, пришло к нам христианство. Крестили сначала самого Владимира, а потом уже всех остальных русичей.
Стоит с крестом в руках над Киевом на горе Владимир Красное Солнышко, а в Херсонесе на месте, где князь принимал христианство, стоит собор Святого Владимира.
Византии пришлось подписать с Киевским князем договор, которым признавались его владения в Крыму и Приазовье. Благодаря этому договору Киевская Русь получила выход к Черному морю и укрепила зависимое от нее Тмутараканское княжество. После корсуньского похода к этому княжеству был присоединен город Боспор с округом, получивший русское название Корчев (от слова «корча» — кузница, нынешняя Керчь).
В течение всего XI века Тмутараканское княжество, в том числе его земли на Крымском полуострове, принадлежало Древней Руси. В конце XI века упоминания о Тмутаракани из летописи исчезают, но, очевидно, еще до середины XII века Керченский полуостров и Тамань были русскими.
Во второй половине XII века Тмутараканское княжество пало под ударами половцев, кочевавших в Северном Причерноморье.
О том, что земли на Керченском полуострове принадлежали киевским князьям, говорит целый ряд письменных источников. Арабский географ ал-Идриси называл Керченский пролив «устьем Русской реки» и знал в этом регионе даже город с названием «Россия» (можно предположить, что это русский Корчев, который, по сообщению византийского источника 1169 года, какое-то время назывался «Россия»). На средневековых европейских и азиатских картах Крыма сохранилось немало названий городов, свидетельствующих о давнем и длительном пребывании на полуострове русов: «Косаль ди Россиа», «Россиа», «Россофар», «Россо», «Росика» (вблизи Евпатории) и др.
Половецкое, а затем монголо-татарское нашествие надолго отрезало Крым от Киевской Руси.
Вопросы и задания
1. Из каких источников мы узнаем о появлении славян в Таврике?
2. С какой целью князь Владимир осаждает Херсонес?
3. Определи границы Тмутараканского княжества и назови время его существования.