2. Готовность номер один

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

2. Готовность номер один

В том же мае месяце произошло несколько важных событий также и в недрах подпольного сопротивления. Прежде всего, напомним, что поменял адрес своей основной прописки его центральный военный штаб, переехавший из Томска, несколько удалённого от основного железнодорожного пути Транссибирской магистрали, в Новониколаевск, достаточно тихий уездный городок, однако уже в то время становившийся одновременно и крупной железнодорожной станцией, и ведущим речным торговым терминалом Западной Сибири.

Произошли, как мы знаем, в то же самое время и важные кадровые перестановки в руководстве подпольными группами на местах. Вместо эсеровских боевиков, знавших всю, как говорится, подноготную нелегальной политической деятельности, но абсолютно ничего не смысливших в реалиях полномасштабных боевых действий, начальниками подпольных вооруженных групп были назначены боевые офицеры, имевшие за плечами богатый практический опыт минувшей войны. А во главе всей этой подпольной командной иерархии встал, как мы уже отмечали, подполковник А.Н. Гришин (по нелегальному псевдониму — Алмазов). Ему напрямую подчинились в тот период не только все организации Западной и Средней Сибири, но, по некоторым данным, и часть восточных, исключая только Забайкалье и Дальний Восток, где непосредственное руководство, может быть, не столь многочисленными, но всё-таки существующими подпольными боевыми группами осуществлял сам военный министр ВПАС (Временного правительства автономной Сибири) Аркадий Краковецкий.

Теперь, когда все организационные вопросы вроде бы удалось уладить, новониколаевскому центральному военному штабу оставалось только довести до сведения боевых групп самые последние распоряжения и установки, полученные, в частности, из Москвы через капитана Коншина. С этой целью 3 мая в Новониколаевск съехались делегаты от большинства подпольных организаций Сибири, которым даны были указания в ближайшее же время привести свои подразделения в полную боевую готовность и ждать сигнала от центрального штаба о начале общесибирской вооруженной операции. Точной даты выступления подпольщикам тогда не сообщили, поскольку о ней ещё никто не знал не только в Новониколаевске, но и в Томске[359]. Участников совещания лишь предварительно сориентировали на вторую половину июня месяца[360]. Кроме того, делегатам подпольной конференции представили новый код для шифровки телеграфных сообщений, в том числе и условный знак, обозначающий непосредственное начало вооруженного восстания.

Оперативный план предстоящего выступления содержал в себе следующие положения (цитата):

1. Арестовывать в ходе восстания, прежде всего, всех большевистских руководителей.

2. Сразу же брать под свой контроль банки.

3. Захватывать военные склады и вооружать всех желающих сражаться с большевиками.

4. Освобождать политических заключённых.

5. Сразу же захватывать в своё распоряжение все средства передвижения (пароходы и паровозы), а также пути передвижения (главным образом железные дороги, мосты и тоннели).

6. Создавать в ходе восстания в тылу красных панику, угрозу ударов с тыла по большевистским фронтам, для того, чтобы оттягивать их силы на себя, давая Чехословацкому корпусу возможность для скорейшего разгрома частей красной армии (конец цитаты).

Как мы видим из данного текста, в нём содержались прямые указания сибирским подпольщикам во время предстоящего выступления в обязательном порядке взаимодействовать с военнослужащими чехословацкого иностранного легиона. Эти установки, привезённые капитаном Коншиным из Москвы, разрабатывались и утверждались на таком высоком уровне, что не подлежали никакому обсуждению и должны были неукоснительно выполняться.

Для исполнения полученных предписаний, по некоторым сведениям, где-то в районе 10 мая подполковник Гришин-Алмазов встретился в Новониколаевске с командиром 7-го (Татранского) полка Чехословацкого корпуса капитаном Рудольфом Гайдой, с которым дополнительно обговорил все детали предстоящей совместной операции. С этими данными капитан Гайда буквально на следующий же день выехал в Челябинск, где вскоре должна была состояться так называемая предсъездовская конференция представителей войсковых подразделений чехословацких легионеров. А начальник центрального военного штаба Гришин-Алмазов почти тем же следом отбыл в Томск, чтобы доложить руководству центрального политического штаба о проведённых в мае встречах, совещаниях и о рассматривавшихся на них вопросах.

Теперь, когда мы уже, наконец, вплотную подошли к моменту начала общесибирского вооруженного восстания, пришла очередь сказать несколько слов и о Чехословацком корпусе как об одном из основных участников этого во многом эпохального события.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.