Троцкисты за Шамиля

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Троцкисты за Шамиля

Однако коренная, глубинная причина раскола большевистского руководства заключалась вовсе не в теоретических разногласиях. И «левые», и «правые» уклонисты были по сути своей прозападными интеллигентами, ненавидевшими Россию и русских. Кроме того, если Сталин был чужд чванства, прост и скромен в быту, то его оппоненты, дорвавшись до власти, мгновенно разложились и переродились. Вот выдержка из датированного сентябрём 1920 года письма в «Правду» красного командира Антона Власова:

«А вы, сидящие в Кремле! Думаете, масса не знает ваших дел — всё знает. Каждый день тысячами уст разносится, как ведут себя Стекловы, Крылечки, ездящие в автомобилях на охоту, и жёны Склянских и Троцких, рядящиеся в шелка и бриллианты.

Вы думаете, масса этим не возмущается, разве нам не всё равно, кто занимается бонапартизмом — Керенский или Рыков с Троцким. Вы думаете, что мы не знаем, что как какой-нибудь товарищ поднял голос, так его ссылают на окраину. Вы думаете, мы не знаем, что большинство ответственных должностей занимаются бездарностями, по знакомству. Смотрите в Главполитпуть — ведь там Розенгольц, этот научившийся кричать и командовать торговец, разогнал всех лучших товарищей. А Склянский — ведь это ничтожество в квадрате! А жёны Каменева, Троцкого, Луначарского — ведь это карикатуры на общественных работниц; они только мешают работе, а их держат, потому что их мужья имеют силу и власть»[278].

Характерной чертой троцкистов и бухаринцев являлось отсутствие патриотизма, ненависть к России и к русскому народу Вот что пишет кумир «прорабов перестройки», активный деятель «правой оппозиции» Мартемьян Рютин в своей автобиографии, датированной 1 сентября 1923 года:

«Я стал самым непримиримым пораженцем. Я с удовлетворением отмечал каждую неудачу царских войск и нервничал по поводу каждого успеха самодержавия на фронте. Обосновать свою точку зрения к тому моменту я мог вполне основательно. Теоретически я чувствовал себя достаточно подготовленным: мною уже были проштудированы все главные произведения Плеханова, Каутского, Меринга, Энгельса, Маркса. К концу 1913 г. я проштудировал все три тома „Капитала“, исторические работы Маркса, все важнейшие труды Энгельса, а в начале 1914 г. начал читать Гилъфердинга „Финансовый капитал“»[279].

Первые годы Советской власти стали настоящим триумфом интернационалистов. Так, в своём выступлении на XII съезде РКП(б) в апреле 1923 года Николай Бухарин заявил, что русские должны:

«…скусственно себя поставить в положение более низкое по сравнению с другими; только этой ценой, мы можем купить себе настоящее доверие прежде угнетённых наций»[280].

О том, какие взгляды на русскую историю навязывались в то время печально известным М. Н. Покровским и его учениками, можно судить, почитав вышедшее в 1930–1931 гг. первое издание Малой советской энциклопедии. Например, про события Смутного времени там говорится следующее:

«Буржуазная историография идеализировала Минина-Сухорука как бесклассового борца за единую „матушку Россию“ и пыталась сделать из него национального героя»[281]. Разумеется, ополчение Минина и Пожарского, организованное «на деньги богатого купечества» в первую очередь «покончило с крестьянской революцией» и уж попутно освободило Москву от поляков[282].

Особенно сильно от «историков-марксистов» досталось Богдану Хмельницкому, который, если им верить, вместо борьбы с поляками только и мечтал, как бы «предать крестьянскую революцию»:

«Хмельницкий стал подыскивать нового, более сильного союзника в борьбе с крестьянской революцией, чем Польша, и нашёл его в лице крепостнической Москвы, давно зарившейся на украинские земли»[283].

Зато статья про имама Шамиля написана прямо-таки с придыханием:

«Шамиль проявил себя талантливейшим организатором, агитатором и военачальником и пользовался огромнейшим авторитетом в массах. Деятельность Шамиля представляет непрерывную цепь проявлений величайшего личного геройства, соединённого с продуманным руководством массовой борьбой»[284].

Именно так и не иначе! Ведь этот вождь исламских фанатиков и чеченских бандитов боролся против «колониального угнетения царской России», «русского владычества»!

О том, насколько вредоносной и пагубной оказалась подобная пропаганда во время Великой Отечественной войны, говорил известный историк Е. В. Тарле, выступая на заседании учёного совета Ленинградского университета, находившегося тогда в эвакуации в Саратове, в начале 1944 года:

«Что здесь — прогресс или регресс заключается в том, что кавказские племена живут теперь под Сталинской Конституцией, а не под теократией Шамиля, потому что шамилевская теократия была одной из самых упрощенных и самых регрессивных, самых варвароподобных форм деспотизма… Когда немцы толкались и не протолкнулись к Сочи, то они целыми тысячами прокламаций забрасывали, где они говорили, что вспомните Шамиля и т. д. Вот можем ли мы давать повод врагу говорить, что, вот, посмотрите, сами русские признают, что они производили разбойничьи набеги и т. д.?»[285].

К счастью для России, среди большевиков имелось не только интернациональное, но и патриотическое крыло, в итоге победившее во внутрипартийной борьбе. Установив в стране твёрдую власть, Сталин прекратил глумление над русской историей и воздал должное русскому народу.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.