Чин над бесноватым
Чин над бесноватым
Начало христианского мифа о чудесных исцелениях следует искать в первую очередь в мифе о самом Христе.
Это там, на раскаленных песках и скалах Аравийского полуострова, почти две тысячи лет назад в поселениях древних иудеев начались «чудесные» исцеления, которыми полны священные писания — евангелия. Позже о «чудесных» исцелениях стали повествовать и многочисленные жития святых — людей, канонизированных христианской церковью за оказанные услуги, по выражению официальной церкви, за особенную праведность и подвижничество их жизни, за умение делать чудеса, среди которых опять-таки одно из первых мест занимает способность производить чудесные исцеления.
Давайте же обратимся к основному первоисточнику — к книгам Нового завета. Посмотрим, что там за «чудеса», как их понять в свете современной науки и поддаются ли они тому анализу подобных явлений, который мы уже с вами делали в предыдущих главах, начиная рассмотрение этого вопроса с истоков человеческой истории.
В Евангелии от Матфея рассказывается о многих случаях «чудесных» исцелений, произведенных Иисусом Христом. Главным образом, это изгнание бесов из одержимых, исцеление параличных, слепых, немых и несколько воскрешений из мертвых.
Вот как описывается изгнание бесов:
28. И когда Он прибыл на другой берег в страну Гергесинскую, Его встретили два бесноватые, вышедшие из гробов, весьма свирепые, так что никто не смел проходить тем путем.
29. И вот, они закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? Пришел Ты сюда прежде времени мучить нас.
30. Вдали же от них паслось большое стадо свиней.
31. И бесы просили Его: если выгонишь нас, то пошли нас в стадо свиней.
32. И Он сказал им: идите. И они, вышедши, пошли в стадо свиное. И вот, все стадо свиней бросилось с крутизны в море и погибло в воде.
(Евангелие от Матфея, глава VIII.)
А вот как там же излагается исцеление от слепоты и немоты:
27. Когда Иисус шел оттуда, за Ним следовали двое слепых, и кричали: помилуй нас, Иисус, сын Давидов!
28. Когда же Он пришел в дом, слепые приступили к Нему. И говорит им Иисус: веруете ли, что Я могу это сделать? Они говорят Ему: ей, господи!
29. Тогда Он коснулся глаз их, и сказал: по вере вашей да будет вам.
30. И открылись глаза их; и Иисус строго сказал им: смотрите, чтобы никто не узнал.
31. А они, вышедши, разгласили о Нем по всей земле той.
32. Когда же те выходили, то привели к Нему человека немого бесноватого.
33. И, когда бес был изгнан, немой стал говорить. И народ, удивляясь, говорил: никогда не бывало такого явления в Израиле.
34. А фарисеи говорили: Он изгоняет бесов силою князя бесовского.
35. И ходил Иисус по всем городам и селениям, уча в синагогах их, проповедуя Евангелие царствия и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях.
(Евангелие от Maтфeя, глава IX.)
Особенно интересно для нашей темы исцеление кровоточившей женщины и воскрешение дочери Иаира:
41. И вот, пришел человек, именем Иаир, который был начальником синагоги; и падши к ногам Иисуса, просил Его войти к нему в дом.
42. Потому что у него была одна дочь, лет двенадцати, и та была при смерти. Когда же Он шел, народ теснил Его.
43. И женщина, страдавшая кровотечением двенадцать лет, которая, издержав на врачей все имение, ни одним не могла быть вылечена.
44. Подойдя сзади, коснулась края одежды Его; и тотчас течение крови у ней остановилось.
45. И сказал Иисус: кто прикоснулся ко Мне? Когда же все отрицались, Петр сказал и бывшие с ним: Наставник! Народ окружает Тебя и теснит; и Ты говоришь: кто прикоснулся ко Мне?
46. Но Иисус сказал: прикоснулся ко Мне некто; ибо Я чувствовал силу исшедшую из Меня.
47. Женщина, видя, что она не утаилась, с трепетом подошла, и падши пред Ним, объявила Ему пред всем народом, по какой причине прикоснулась к Нему и как тотчас исцелилась.
48. Он сказал: ей: дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя; иди с миром.
49. Когда Он еще говорил сие, приходит некто из дома начальника синагоги и говорит Ему: дочь твоя умерла; не утруждай Учителя.
50. Но Иисус, услышав это, сказал ему: не бойся, только веруй и спасена будет.
51. Пришедши же в дом, не позволил войти никому, кроме Петра, Иоанна и Иакова, и отца девицы, и матери.
52. Все плакали и рыдали о ней; но Он сказал: не плачьте; она не умерла, но спит.
53. И смеялись над Ним, зная, что она умерла.
54. Он же, выслав всех вон и взяв ее за руку, возгласил:; девица! встань.
55. И возвратился дух ее; она тотчас встала; и Он велел дать ей есть.
56. И удивились родители ее, Он же повелел им не сказывать никому о происшедшем.
(Евангелие от Луки, глава VIII.)
Кажется все настолько очевидным, что едва ли нужны пространные комментарии. «Изгнание бесов» из одержимых, из бесноватых. Как вы помните, с этим мы уже встречались и до христианства. Пусть вас не смущают различия в деталях, во внешнем оформлении этой «процедуры». Суть не в том, кто — первобытный колдун или мифический Христос — и как ее проводили, а в том, с каким явлением они имели дело. Природа истерии всегда одна и та же — срыв нервной системы. И если он происходил на религиозной почве, то и проявление истерии и ее восприятие окружающими приобретало соответствующий оттенок. Человек попадал якобы под власть некоей сверхъестественной силы — будь то злой дух или, по христианским представлениям, бес, который проникал в тело и заставлял его в судорожных конвульсиях биться оземь. И энергично проводимое внушение, особенно, когда оно повергает беснующегося в состояние гипноза, может оказаться единственно эффективным лечебным средством.
Разве не таково это властно произнесенное слово: «Идите», сказанное Иисусом, за которым, как говорит священное писание, ходят толпы фанатичных поклонников, слава о чудодеяниях, им произведенных, опережает его появление? В Христа верят, люди толкаются, стараясь пробиться к нему, прикоснуться к его одежде. Сам Иисус, как нам показывает евангелический текст, понимает эту самовнушающую силу веры. Он говорит людям, обращающимся к нему за исцелением: «По вере вашей да будет вам».
Самовнушение, самогипноз — секрет известного церковного пророчества: вера горами движет!
А исцеление женщины, больной кровоточивостью, — о чем здесь может идти разговор? Иногда у страдающих истерией под влиянием сильного нервного потрясения возникают стойкие болезненные состояния, как бы воспроизводящие в модели то или иное тяжелое заболевание, например горловые кровотечения туберкулезных больных или язвы при кожных заболеваниях. Такие состояния часто оказываются столь стойкими, что не исчезают даже после длительного лечения чисто лекарственными средствами. Одно-два сильных воздействия на психику подобных больных, несколько внушений в гипнозе — и болезнь внезапно проходит, не оставляя никакого следа.
Такие факты известны истории. Можно назвать несколько случаев, когда у христианских фанатичек, особенно обостренно переживавших в своем воображении крестные муки Иисуса Христа, на руках и ногах образовывались постоянно кровоточащие раны. Причем расположение их точно соответствовало тем местам, в которые, согласно преданию, Христу при его распятии были вбиты гвозди. Это явление, получившее специальное название стигматов, впервые было обнаружено у монахини Катерины Сиенской, впоследствии канонизированной католической церковью и превращенной в святую. В 30-х годах уже нашего века среди населения западных областей Украины пользовалась известностью батрачка села Млины Львовской области Настя Волошин, у которой на руках и ногах были «раны Иисуса Христа». Униатское духовенство во главе с митрополитом Андреем Шептицким широко рекламировало это «чудо». О нем было написано много книг. Настю, явно страдавшую тяжелой формой истерии, что было установлено специальным психиатрическим обследованием, причислили к лику святых.
Но вернемся к евангелическим «чудесным» исцелениям немых. Лечение истерических нарушений зрения, слуха и речи путем внушения в гипнозе, как мы еще будем иметь возможность показать подробнее в дальнейшем, занимает заметное место в работе психотерапевта. С этим же мы встречаемся и в Евангелии. Помните, Иисус спросил слепцов: «Верите ли вы, что я могу сделать вам это?» И после ответа «да» он произносит: «Да будет вам по вере вашей» — и тотчас их глаза открылись. Такое же действие внушение произвело и на немого. И опять, скажем мы, механизмы истерических нарушений и их устранений настолько очевидно здесь изложены, что лучшего, как говорится, и желать не надо.
Евангелический миф о воскрешении дочери Иаира пользуется особо большой известностью. Он стал сюжетом многих произведений искусства. В частности, ему посвящена известная картина И. Репина «Воскрешение дочери Иаира».
Примечательно в этой легенде то, что даже в самом евангелическом тексте нет и намека на чудодейственность «воскрешения». Иисус говорит окружающим, что девушка не умерла, она только заснула. Эта мнимая смерть — летаргия, сомнамбулическое состояние, в которое склонны впадать страдающие истерией, — также успешно разрешается под влиянием внушения. И Иисус, как об этом повествует Евангелие, взяв за руку дочь Иаира, восклицает: «Девица, встань!»
Если в основе этой легенды лежал реальный факт, нет никаких оснований удивляться тому, что подвергнутая прямому внушающему воздействию сомнамбула, принятая за умершую, открыла глаза и встала. Так оно и должно быть. Так оно и бывает, когда у постели подобной больной проводит свое внушение врач-психотерапевт.
Так что наш с вами трезвый взгляд на эти сверхъестественные чудеса исцеления без труда замечает в них все необходимые материальные основы, объясняющие успех психотерапевтического воздействия. Не удивительно, что и в дальнейшем в христианской религии всегда очень большое значение придавалось внушению и самовнушению. Например, совсем недавно православная церковь торжественно отмечала 600-летие со дня смерти фессалоникийского архиепископа Григория Паламы — своего наиболее высокопочитаемого святого. В честь Григория Паламы сложены церковные песнопения, прославляющие его имя, как «столпа церкви» и «светильника православия».
В чем же видит церковь его главную заслугу?
Судя по жизнеописанию, Палама, с детских лет казавшийся человеком «не от мира сего», был воспитан своими родителями в духе страстной, слепой веры. Он рано принял монашество, жил в монастыре на Афоне, но вскоре ушел в еще более суровый, пещерный скит, где прожил десять лет «в непрестанной молитве, слезах, посте и бдении». Такой образ жизни делает для нас неудивительным следующее за этим сообщение жизнеописателя, что в те годы Палама «сподобился» многих «откровений» и «озарений свыше». В годы подвижничества Палама создал учение об иссихии, или «умной» молитве, непрестанное безмолвное повторение которой будто бы открывает путь к слиянию души молящегося с богом в тот миг, когда сподобится он узреть «божественный, свет», который «некогда видели апостолы на горе Фаворе».
Молитва, которую нужно для этого повторять тысячи раз, носит название «молитвы Иисусовой» и состоит всего из нескольких слов: «Иисусе Христе, сыне божий, помилуй нас». Как ни проста и коротка молитва, путь к достижению желанной цели не короток и не прост. Палама считал доступным совершение иссихии отнюдь не каждому, а лишь отшельникам, ведущим очень строгую, подвижническую жизнь. Помимо того, чтобы желанное бого-ощущение наступило, «иссихасту советуется сидение, сдержанное вдыхание и выдыхание, устремление в одну точку очей».
Мы просим вас, читатели, когда во второй части этой книги вы будете читать главу об йогах и факирах, сопоставить то, что там написано, с этими строчками.
Чтобы нас не обвинили в предвзятости и нарочитости наших доводов, давайте посмотрим, как иссихию понимают сами церковные деятели.
Ректор московской духовной академии протоиерей К. Ружицкий в № 12 журнала Московской патриархии за 1959 г. пишет: «Силой такой молитвы тварь может достигнуть желанного единения со своим Творцом. Наилучшим условием спасительной молитвы является безмолвие, а это возможно лишь через сосредоточение и собирание ума в самом себе (курсив наш. — Авт.), что доступно лишь анахоретам, иссихастам. Надлежит сказать, что св. Григорий Палама сам явился наиболее совершенным выразителем так называемого иссихастского аскетизма.
Главной целью иссихастов являлось достижение мистического единения с Богом и обожение посредством молитвы (особенно молитвы Иисусовой) при помощи благодати. Непрерывно молясь в безмолвии, иссихаст достигает высшей степени иссихии, которая есть «созерцание».
Мы далеки от мысли предполагать, что протоиерей Ружицкий написал эти строки для того, чтобы помочь нам в нашей задаче доказать ведущую роль внушения, самовнушения и гипноза в религиозном чувстве, в экстазе и в так называемых чудесах. Но если у него, хотя и невольно, так получилось, то что поделаешь! Как известно, факты вещь упрямая, а истина одна на свете. Она может и ректора духовной академии заставить помогать физиологу и психиатру в разоблачении религиозной мистики.
А теперь давайте посмотрим, какое развитие в церковных обрядах получило то изгнание бесов, которым, как мы уже с вами знаем, занимался Иисус Христос.
Познакомимся с тем, что православная церковь называет чином над бесноватым.
В православии издавна существует обычай «врачевать» любые болезни молитвами, которые, по многу раз повторяя, читает над страдающим недугом священник. В церковном требнике имеется богатый набор специальных «врачевальных молитв», каждая из которых имеет свое частное или общее назначение. Есть молитвы, которые так и называются «на всякий вид болезни», но есть и другие молитвы, «помогающие», как считается, от определенных болезней, например «молитва над главою болящему», «молитва над кровию многою текущею из носа», «молитва над болезнью рук и ног». В некоторых «святых» видят заступников людских перед богом, поэтому иные молитвы обращены не к Христу, а к святым. Так, от «трясавчиная болезни» (то есть от лихорадки) считается спасительной молитва девяти мученикам — Феогнию, Антипатру, Филимону и др.
Особенно трудно поддающимся исцелению считается «нападение бесовское» — те нервно-психические расстройства, о которых мы уже говорили. Чаще же всего «бесноватыми» называют кликуш, то есть женщин (реже мужчин — их называют миряками), страдающих особой формой истерии.
Болезненные припадки обычно возникают у кликуш на людях, чаще всего в церкви. Было даже подмечено, что кликуши особенно почему-то не выносят (то есть думали, что это сидящий в них бес не выносит) пения «Херувимской песни». При первых же звуках этой песни кликуша начинала кричать не своим голосом, биться головой об пол, громко рыдать, богохульствовать, корчиться в судорогах. Глаза ее закатывались под лоб, а лицо становилось мертвенно-бледным или сине-багровым. Ее стараются удержать, но это только усиливает припадок. В «Житии протопопа Аввакума» описывается одна такая кликуша, которая, когда «паде на нее бес, учала собакою лаять, козою блекотать и кукушкой куковать». Иногда во время подобных приступов «беснования» кликуша выкрикивала имя человека, который, по ее мнению, напустил на нее «порчу», нарочно вселив в нее «беса».
«Изгнание бесов». Старинная гравюра
Кликушество, очень распространенное среди крестьянок дореволюционной России, порождалось тяжелыми условиями их жизни. Непосильный физический труд, бесправное положение в семье и обществе, частые побои, слишком раннее материнство — все это ослабляло, а нередко и непоправимо калечило нервную систему женщин. Одной из причин, порождавших кликушество, было также широкое распространение глубоко укоренившихся в народном сознании предрассудков и суеверий. Отовсюду слышимые рассказы о бесах, колдунах, ведьмах, леших, «дурном глазе», о существовании людей, которые в любой момент могут напустить «нечистую силу» на не полюбившегося им человека, оказывали болезненное воздействие на людей с повышенной впечатлительностью или. ослабленной нервной системой. Зная по рассказам, что сидящий в них «бес» не любит ничего святого, а особенно священных книг, креста, церковных песнопений и причастия, кликуши испытывали сильнейшее нервное напряжение (стараясь удержать охватывающий их в это время страх) именно во время церковной службы, и не удивительно, что тут-то и разыгрывались у них самые тяжелые истерические припадки.
Наиболее действенным средством «лечения» кликуш считалось отчитывание, то есть многочасовое чтение над больной в церкви «бесогонных молитв Василия Великого» и отрывков из евангелия, в частности, тех мест, где повествуется об исцелениях «бесноватых», совершавшихся Иисусом Христом.
В промежутках между этими молитвами священнику полагается осенять «бесноватых» крестом, кадить над ними кадилом.
Все это и составляет «чин над бесноватым».
Если же после всего этого длительного обряда кликуша будет продолжать корчиться, выкликать и богохульствовать (что означает особенное упорство сидящего в ней беса или, может быть, обилие их), надо повторять весь «чин» сначала. Когда доведенная до переутомления, до полнейшего изнеможения больная, наконец, умолкает, покорно снося процедуру целования креста, считается, что обряд помог — бесы покинули свою жертву и она исцелена.
О том, сколь велик для здоровья людей вред всех этих отчитываний и бесогонных молитв, уже в дореволюционное время говорили наши отечественные психиатры. Несмотря на цензурные рогатки, на травлю со стороны церковных и светских властей, они смело подымали голос, преисполненный заботы о благе и просвещении народа.
Друг и соратник основоположника Московской психиатрической школы С. С. Корсакова приват-доцент психиатрической клиники Московского университета А. А. Токарский, роль которого в истории гипнологии велика и почетна (о чем мы расскажем в отдельной главе), в работе, посмертно опубликованной в 1904 году в виде специального приложения к «Журналу невропатологии и психиатрии им. С. С. Корсакова» и озаглавленной «Отчитывание больных в настоящее время», писал: «Таким образом отчитывание, причиняя бесполезное мучение, увеличивая количество припадков у больных и прямо вызывая их у лиц предрасположенных, в то же время способствует распространению определенной формы припадков, развивая психический контагий и поддерживая в народе существование определенного рода идей, в зависимости от реализации злого духа, доведенной до крайних пределов».
Более определенно эта же мысль изложена в выводах:
«1. Существование отчитывания в той форме, как оно практикуется в настоящее время, нежелательно.
2. Оно поддерживает существующие припадки и усиливает их.
3. Оно вызывает путем подражания припадки у лиц предрасположенных, но не имевших их раньше.
4. Оно поддерживает идеи одержимости и в некоторых случаях укрепляет их.
5. Оно причиняет больным бесполезные мучения, находящиеся в связи с идеями одержимости».
Если кому-нибудь приведенные формулировки и покажутся несколько мягкими, то не забывайте — это написано в 1904 году, в то время, когда влияние духовенства на цензуру было очень сильным, и нетрудно представить себе, какого рода вызовом церкви было опубликование столь категорического мнения, осуждающего церковную практику отчитывания больных.
Большое распространение имела раньше (а некоторые люди склонны верить в это и теперь) вера в то, что способностью исцелять одарены иконы, особенно так называемые «явленные», и мощи «святых». К ним шли недужные и страждущие со всех концов страны. Ежегодно тысячи паломников направлялись, чаще всего пешком, кто в Киево-Печерскую или Троице-Сергиевскую лавру, кто в Соловецкий монастырь или на остров Валаам, кто в Саровскую пустынь. И повсюду в этих слывших «чудотворными» местах происходило нечто подобное тому, с чем мы познакомили вас, рассказав об обстановке исцелений в Лурде. Служились торжественные молебны о ниспослании исцелений, после которых жаждущие «чуда» с горячей верой в «милость божью» прикладывались к раке (место погребения мощей) «угодников», страстно моля их о выздоровлении.
«Чудо исцеления» в католическом храме. Из альбома Шарко и Рише «Одержимые демоном в искусстве»
Присмотримся же повнимательнее к обстановке, которая создавалась православной церковью для свершения «чудес».
На самых живописных местах заметные еще издалека высятся здания храмов. Согласно издревле установившейся традиции, им придается своеобразная, удлиненно-округлая форма, как бы напоминающая ладью. Предание говорит, что такая форма была избрана некогда самими «отцами церкви» и избрана не случайно. Она должна навевать верующим мысль о храме, как о корабле, уводящем душу человека от бурь и сует мирских в тихую и прочную гавань веры.
На фоне спокойных и мягких красок русской природы нарядными выглядят купола церквей, сверкающие позолотой. Но увенчивающие купола кресты постоянно напоминают верующему не о праздниках, не о радости жизни, а о страдании, которое всякий истинный христианин должен переносить совершенно безропотно. Он не должен роптать, даже если твердо знает, что его страдание и боль ничем не заслужены. Ведь крест — символ покорности, он — память о том кресте, на котором был распят сын божий Иисус Христос, безвинно, но с абсолютным смирением принявший страдание за грехи человечества.
Далеко на всю округу разносится малиновый перезвон колоколов. Его мелодия и ритм глубоко трогают, тревожа, призывая и успокаивая одновременно. Он красив, и эта красота, как все прекрасное, способна вызвать отзвук в душе каждого, даже вовсе не причастного к религии человека. Но воображению верующих, настроенному во всем видеть «неизреченное величие бога», в этом звоне чудится голос небесного владыки, напоминание о загробной жизни, о нетленности всего небесного и жалкой тщете земного существования.
Верующий входит в храм, и глазам его предстает целый мир предметов и изображений, цель которых еще больше настроить его на размышления о «божественном», изгнав всякую мысль о житейском, которое, по представлению религии, всегда лишь «низменно», «суетно».
Стены и потолки церкви расписаны фресками на библейские и евангельские сюжеты. Горят лампады и свечи, в лучах которых поблескивают золотом и серебром оклады икон.
Как непохоже все это благолепие на привычную обстановку, в которой протекает повседневная жизнь людей, как все это далеко от трудовых будней и тревожащих сердце каждого человека забот и волнений. Здесь каждая деталь продуманно рассчитана на то, чтобы растревожить чувства, поразить воображение, увлечь. Все полно загадочных намеков, манящих и пугающих тайн.
Вся обстановка храма внушает верующему: церковь не просто дом, это обитель всемогущего бога, от воли которого зависит и кара и воздаяние. Перед величием небесного владыки жалок ты сам, смертный. Покорствуй, молись, лишь в этом твое спасение…
Созданию этого настроения в немалой степени способствует пышность и театральность, с которой совершаются в церкви богослужения. Мелодии песнопений, блеск и торжественность одеяний священников, запах ладана и дым, поднимающийся от курящихся кадил, непонятные слова читаемых на церковнославянском языке псалмов, — все это исподволь, незаметно настраивает психику верующего на нужный лад, усыпляя разум, разжигая воображение, создавая благоприятный фон для восприятия внушения, действуя гипнотизирующим образом.
Казалось бы, механизмы этого воздействия нетрудно распознать в наше время, а потому можно рассчитывать и на то, что это все уже ушло в область прошлого.
Однако и по сие время можно встретить все вышеописанное.
В беседе с нами бывший профессор богословия Ленинградской духовной академии А. А. Осипов сказал: «А ведь и мы в церквах, когда надо силу божью явить, выходит, гипнозом занимаемся. Подведут, бывало, ко мне кликушу — вся она дрожит, бьется, зубами скрипит, богохульничает. А я ее лжицей по лбу стукну да как крикну: «Изыде, окаянный!» — Так она и успокоится. А народ верит — батюшка «нечистого» изгнал. Да ведь и вся слава пресловутого Иоанна Кронштадтского на этом создана была. Ох же и мастер он был на кликуш кричать!»
А. А. Осипов же сообщил нам, что, будучи с 1942 по 1944 год священником пермской Ново-кладбищенской церкви, он неоднократно исполнял над больными и умирающими таинство елеоосвящения, или соборования. В этот обряд входит чтение семи евангелий, семи молитв, исполнение семи песнопений. Весь обряд длится два с половиной часа — к концу его больные впадают в состояние полной прострации.
В этой главе мы увидели, как современная официальная церковь использует внушение и гипноз в целях укрепления в людях веры в божественные потусторонние силы.
Не отстают от нее в этом отношении и даже оспаривают пальму первенства различные секты и всякого рода кустарные врачеватели, знахари и гадатели.