Наблюдатель Венеры Селенгинской

Наблюдатель Венеры Селенгинской

Осенью 1780 года корабли, водимые когда-то Джемсом Куком, бросили якоря на Темзе.

В том же году его преподобие Уильям Кокс выпустил книгу, рождение которой было бы немыслимо без посещения им России.

«Отчет о русских открытиях между Азией и Америкой, с некоторыми сведениями о покорении Сибири и истории сношений между Россией и Китаем» — так называлась эта книга.

Надо думать, что Кокс немедленно приступил к обработке данных, добытых Джемсом Куком и его преемниками. Он сравнивал их с отчетами и картами русских открывателей. Через семь лет Кокс напечатал и второй свой труд.

Никто до сих пор не перевел эти работы Кокса на русский язык и не сопроводил их примечаниями, раскрывающими подробно источники, полученные лондонским капелланом в наших архивах. А еще приличнее было бы нам самим писать о людях, составляющих нашу гордость и честь.

Не знаю, успел ли Федор Соймонов, столь радевший о славе русских обретений на Северо-Востоке, прочесть книгу Кокса. Гневная тоска должна была овладеть сердцем старого адмирала: ведь это он или Нагаев должны были рассказать всему миру о подвигах Шалаурова, Креницына и Левашева.

Соймонов умер в 1780 году. Его лишь на год пережил Нагаев. Записки о российских мореплавателях и землепроходцах остались в черновых бумагах этих людей, воспитанных Петром Великим. И собрания сочинений Федора Соймонова до сих пор нет на наших книжных полках.

Читатели «Месяцеслова исторического и географического» на 1780 год увидели в нем карту, составленную Плениснером по рассказу Дауркина.

На ней был виден знаменитый острог на Хевуврене, что в земле Кыгмын.

Примечания к карте были написаны астрономом Степаном Румовским. Есть доказательства, что он однажды получил из Сибири не одну эту, а еще две карты Северо-Восточной Азии и Северной Америки и Камчатки. К картам были приложены описания их, статья об Анадыре, «Объяснение» о Камчатке и — что, пожалуй, самое важное — «Журнал, содержанный в некоторой секретной экспедиции». Куда девались эти карты, выяснить не удалось.

В руках у Румовского побывали также карта Потапа Зайкова — Андрея Беляева, о которой мы уже упоминали, а позднее — сведения Ивана Кобелева.

О Румовском стоит рассказать. Он занимался наблюдениями за Венерой, шествующей по диску Солнца, для чего выезжал в 1761 году в Селенгинск, а в 1769 году — в Колу.

Когда Ломоносов был занят подготовкой экспедиции Чичагова, Румовский получил приказ проверить математические знания штурманов, отобранных для похода к берегам Северной Америки. И хотя Румовский очень раздраженно встретил это распоряжение, сославшись на то, что занят обработкой записей о Венере Селенгинской, астроном все же учинил экзамен штурману Осипу Шелехову.

Недоброжелательство Румовского не смутило Ломоносова, и он настойчиво потребовал от астронома участия в работе большой экспедиции для изучения Российской империи.

После смерти Ломоносова наблюдатель Венеры стал одним из руководителей Географического департамента[310]