Заключение

Заключение

Черты распада феодальной системы начинают проявляться с эпохи высокого Средневековья. Кризис был достаточно длительным и неравномерным, но повсеместным и всеохватным.

В экономике он сказывался двояко. Во-первых, повышение производительности крестьянских хозяйств создавало хорошую базу европейской экономики в целом. Оно подстегивалось желанием феодалов повысить ренту и получить доход, чтобы купить новые товары. Подобная тенденция утвердилась во время крестовых походов. Однако это стимулирование производителя и перевод его с натуральной на денежную форму ренты неизбежно сопровождался либерализацией отношений. В итоге к XV в. в Западной Европе практически не осталось лично зависимых крестьян, и феодальные отношения в деревне начали разрушаться.

Бурное развитие городов, сопровождавшееся перемещением в них центра европейской жизни, резко повышало их значимость. Роль горожан в экономике – как ремесленников и торговцев – неуклонно росла; в регионах, где урбанизация оказалась наиболее заметной, становилась определяющей. Очаги капитализма в Северной Италии и Фландрии представляли собой вполне соответствующие стандартам Нового времени районы. Здесь концентрировались богатые города и высокоэффективное сельское хозяйство, они связывались множеством торговых нитей с весьма отдаленными областями.

Кардинально изменилось положение феодалов. Уже в XIV в. рыцарство оказывается не в состоянии претендовать на роль единственной военной и политической силы в Европе – его монополию на полях сражений, в экономике и духовной жизни подорвали соответственно пехотинцы, горожане и нарождающаяся из третьего сословия интеллигенция. Былой стимул и оправдание безраздельного господства военно-феодальной знати в жизни Средневековья – ее ответственность за происходящее – теперь становятся неубедительными. Неизбежно встает вопрос о правомочности притязаний феодалов на власть. Ответ на него – буржуазные революции. Они пройдут во второй половине XVI – начале XX в. И все причины, их вызвавшие, коренятся в недрах зрелых феодальных отношений.

Исчезает также питательная среда этого уклада – политическая раздробленность. На месте варварско-римских владений уже в XIII в. образовываются государства с единой национальной экономикой, культурой, превращающиеся к концу XV в. в абсолютные монархии. Возвращение их королям статуса верховных правителей всех земель создает принципиально иную политическую и социальную атмосферу, исключающую существование феодальной иерархии в классическом понимании этого слова.

Кардинально меняется место католической церкви. Пережив расцвет, в XIV–XV вв. она утрачивает диктат над идеологической сферой. Снижение авторитета папства, распространение еретических взглядов сопровождаются секуляризацией сознания. Мировосприятие человека становится более прагматичным, менее склонным интерпретировать бытие исключительно религиозным образом. Довершает картину превращение ряда ересей в зародыш евангельско-реформатского движения. Оно потребовало возврата к нравственно чистой, соответствующей апостольским и евангельским идеалам церкви. К началу XVI в. грядущая Реформация становится неизбежной, а с ней наступает конец единству духовной культуры Средневековья.

В XIV–XV вв. сполна обозначились принципиально новые, гуманистические тенденции во всех видах изобразительного искусства и литературе, заметные еще с XII в. Это символизировало разрыв с прежней традицией.

Западная Европа в конце XV – середине XVI в. вступила в качественно новый этап своей истории. Эпоха Средних веков завершилась.