§31. Долина страха

§31. Долина страха

Францисканец Одорик де Порденоне был одним из тех редких путешественников XIV в., кому довелось увидеть редчайшие вещи своего времени и поведать о пережитом благодарной братии. После многолетних странствий по Ближнему Востоку, Индии и Китаю брат Одорик вернулся в Италию, в город Падую, в родную обитель в монастыре Св. Антония, где и были записаны его устные рассказы. Самый загадочный рассказ связан с пребыванием францисканца в долине страха.

Предыстория этого приключения такова. Проведя около четырех лет в Китае, брат Одорик в 1328 г. отправился в Европу по маршруту, который привел его в Тибет через область Тяньде. Он видел столицу высокогорной страны — город Лхасу. Покинув Тибет, он, вероятно, в районе Хотана вышел на старую караванную дорогу и далее через тянь-шаньские перевалы направился в Среднюю Азию и Хорасан. Предполагают, что в долине одной из рек верхнего Тарима он и совершил свой безумный поступок, войдя в долину мертвых. Этот шаг говорит не о смелости францисканца, а о степени его безрассудства. Существовал запрет на вхождение чужеземцев на такие территории, и нарушение запрета наказывалось смертью. Возможно, брата Одорика не убили по той причине, что посчитали его безумным. Сам же он полагает, что местные жители приняли его за «святого». Вот его рассказ о пережитом: 

«Относительно ужасной долины, в которой есть бесчисленное множество мертвых тел и где есть ужасный образ, на который никто не может взглянуть, не умерев.

Нечто крайне ужасное видел и я: когда я шел долиной над рекой забвений, увидел я множество мертвых тел. При этом услышал я различного рода звуки, среди которых преобладал бой литавр (nachara)[42], и он звучал чудеснейшим образом. И вдруг раздался такой шум и грохот, что вверг меня в великий страх. Долина же эта была длиной в семь или восемь сухопутных миль. Вошедший в нее уже никогда не возвращался оттуда, но находил мгновенную смерть. И несмотря на то что люди в этой долине умирали, я стремился войти в нее, чтобы увидеть, что там есть. И поэтому вошел я в нее и увидел такое количество мертвых тел, как я вам и говорил, какое никто другой не видел и вряд ли смог бы представить себе. И вот сбоку увидел я впечатанным в скалу лик человеческий столь ужасный, что я впал в такой ужас, что чуть было не испустил дух и не умер от страха. При этом я смог лишь произнести: Verbum саго fuctum est (Слово стало плотью). К самому лицу я совершенно не осмелился подойти, но находился от него на расстоянии семи или восьми шагов. И поскольку я не осмелился приблизиться к нему, я прошел по другому верхнему краю долины. И там, взойдя на песчаную гору, осмотрелся с вершины ее и не увидел ничего, а только услышал удивительно звучащие литавры. Когда же я поднялся на вершину горы, то обнаружил там золото и серебро в большом количестве, которое было собрано воедино как рыбная чешуя. Часть его я положил себе за пазуху, но поскольку я не задумывался о том, что делаю, и при этом, понимая, что это не что иное, как дьявольское наваждение, я бросил все это на землю. Итак, воздав Господу, я вышел оттуда. Поэтому все сарацины, прознав про это, воздали мне большие почести, говоря при этом, что я святой. Однако о тех, что умерли в этой долине, говорят, будто они есть люди демона из самой преисподней» (Одорик де Порденоне. XXVII. 1–4)[43]. 

Запреты, окружавшие долину мертвых, возымели свой результат: мы не знаем, где располагалась эта долина (может, это воображаемое место), и не знаем, какая мифология создала этот безжизненный ландшафт. Если я не ошибаюсь, подобное место в Турфанском оазисе проехал Чань Чунь по пути к Чингис-хану. Урочище белых костей проводник назвал полем смерти. Здесь разыгрывались драмы с нехорошим концом. Смертоносная полоса песков тянулась всего на полтора дня пути, но атмосфера внушала тревогу даже опытным проводникам. Это зона с отрицательной энергетикой, где путникам ночью являлись оборотни.

На горизонте серебряной полосой сверкал Тянь-Шань. Посланец Сян гун, сопровождавший даоса Чань Чуня, предупредил о трудном переходе. «Сян гун сказал ему: “Впереди урочище белых костей; все пространство усеяно черными камнями; надобно будет ехать более 200 ли до северного края песчаной полосы, где много воды и травы; потом надобно более ста ли ехать песчаной полосой, длина которой, с востока на запад, неведомо сколько тысяч ли, до города, принадлежащего хой хэ, где только и можем найти воду и траву”. Учитель спросил: “Что такое урочище белых костей?” Сян гун сказал: “Это древнее место побоища; утомленные воины, доходя сюда, умирали; из десяти не возвратилось ни одного; это поле смерти. Недавно великая найманская сила также была разбита на этом месте. Проходящие днем, в ясную погоду, люди и кони падают от утомления и умирают; только поднявшись вечером и путешествуя ночью, можно пройти половину пустыни, а на другой день, к полудню, дойти до воды и травы”. Несколько отдохнувши, после полудня, мы отправились в путь. Мы проехали более ста песчаных холмов, как будто плыли в ладье по огромным волнам. На другой день, между часом чэн и сы, достигли того города. Ехать ночью нам было весьма хорошо и удобно; только боясь, чтобы в ночном мраке нас не обморочили злые духи, мы, чтобы отогнать их, мазали головы своих коней кровью. Видя это, учитель, смеясь, сказал: “Нечистые оборотни и демоны, встретив прямого человека, бегут от него далеко; об этом писано и в книгах, и кто этого не знает? Зачем даосам заботиться о подобных вещах?”» (Си ю цзи, с. 298).^{97}

Кажется, урочище белых костей на самом деле было местом выхода на поверхность каких-то минералов, отшлифованных до блеска песками и напоминающих кости. Ущелье с диковинными камнями находилось на границе Турфанского оазиса. Это место посетил Чэнь Чэн, доверенный чиновник минского императора; он был отправлен в 1413 г. послом в государства Центральной Азии. Как и в случае с даосами, речь идет о черных и белых камнях. Для буддистов поле смерти превратилось в место нирваны. 

«В 100 с лишком ли от города [Турфана] к северу-западу находится гора Лин-шань (“Чудесная гора”). Предание гласит, что это место нирваны 100 000 архатов. Вблизи горы есть земляная (глинобитная) башня высотою в 10 с лишком чжан[44]. Говорят, что она построена в Танское время. Подле башни — буддийский храм. [У подножия] храма есть горный источник и несколько му[45] лесу. Если отсюда пойти в горы и пройти 20 с лишком ли, то путь пройдет через ущелье, на южной стороне которого имеется земляной дом в один цзян. Около дома много ив. Пройдя вдоль южной стороны дома, подымаются на склон горы. На склоне есть домик в один цзянь, сложенный из камней; высотой менее 5 чи, а шириной 7–8 чи. Внутри домика — 5 маленьких статуй будд. Около них много деревянных дощечек, все они исписаны инородческими буквами. Говорят, что это путники, проезжающие через горы, пишут свои имена и фамилии… Если, следуя по ущелью на юго-восток, пройти 6–7 ли, то приблизишься к высокому обрыву. Под обрывом — ряды невысоких горок. Почва красного цвета, мелкая, мягкая, легкая. Пики очень красивы, стоят рядами. На поверхности почвы — белые камни, [нагроможденные] грудами, [камни] подобны белому нефриту, но хрупкие. В этих грудах имеются камни, по виду как обожженные кости, [посмотришь —] совсем настоящие [кости, а] по твердости как камень. [На них] ясно различимы линии; поверхность их полированная. Говорят, что 100 000 архатов здесь [отошли в] нирвану. И эти груды белых камней есть не что иное, как останки архатов, божественным сиянием урны [Будды] превращенные в чудесные нетленные кости. Вдоль ущелья на восток [путь] спускается с каменного утеса и идет на юг [на протяжении] нескольких ли. С восточной стороны ущелья на утесе среди камней попадаются сталагмиты, камни по виду похожи на человеческие руки и ноги. Еще на юг пройти несколько ли — и на покатом невысоком склоне в красной земле лежит груда белых камней, блестящих и чистых, как нефрит. Над землей [эта груда] подымается на 3–4 чи. Говорят, что это место отшествия в нирвану Пратьека-будды. В окружности эта группа гор [будет] что-то около 20 с лишним ли. Все кругом — разноцветная галька, блеск [ее[слепит [глаза). Вокруг опасные пропасти, непроходимые утесы. Тысячи и тысячи всевозможных очертаний, невозможно все описать» (Чэнь Чэн. Описание иностранных государств на Западе, с. 266–267) 

В долине ужаса брат Одорик слышал игру на литаврах. О звуках, напоминающих барабанный бой. в пустыне Такла-Макан, рассказывает Марко Поло (см. § 30). Звуковые эффекты, напоминающие игру на барабанах, известны как «поющие пески». Природа этого явления неизвестна, хотя установлено, что при определенных условиях сухие песчинки с гладкими гранями, ссыпаясь по дюне, испускают громкий звук низкой частоты, напоминающий звучание литавры или отдаленный раскат грома. Существует предположение, что звук вызывается разрядом статического электричества, образующегося при взаимном трении движущихся песчинок.

Из «Записок Бабура» (нач. XVI в.) известно местоположение еще одной долины с «поющими песками». Бабур, захватив некоторые области Афганистана, описывает в своем дневнике их достопримечательности. В частности, в округе Гур-Банд по направлению к Гиндукушу расположены две горные равнины. «Между этими двумя равнинами стоит гора поменьше, — сообщает Бабур. — На этой горе тянется гряда песку с вершины до подножья; Ходжа Риг-и Раван называется. Говорят, что летом с этих песков доносятся звуки литавр и барабанов» (Бабур-наме, с. 160).

К диковинкам области Систан средневековые авторы относили песчаные дюны, где наблюдался загадочный акустический эффект. В анонимной персидской хронике XI в. утверждается: «В области (Рвнджвл) есть огромные песчаные холмы, которые, словно гора вздымаются ввысь. Если человек подойдет к ним и бросит что-нибудь грязное, песок гремит, словно гром. И это удивительно» (История Систана, с. 59). Звук возник бы от любого предмета, вызвавшего движение песка. Указание на нечистоту предмета является избыточным и относится к сфере сакральных объяснений.

Систанскую загадку ал-Бируни включил в перечень природных аномалий: «Гора между Гератом и Сиджистаном, среди песков, несколько в стороне от дороги. Когда на ней извергают кал или мочу, то ясно слышится гул и сильный шум. Все это — особенности, заложенные в существе вещей, и причины их восходят к простым элементам и к началу их сочетания и создания. Того, что является таковым, нельзя постичь знанием. (ал-Бируни. Хронология, с. 268).

Ходили слухи, что в Аравийской пустыне между Меккой и Мединой, на горе ат-Тубул звучат литавры. Скорее всего, слухам о литаврах мы обязаны местному преданию, но само явление из области физики (сто лет назад его исследовали ученые англичане). Вот рассказ мусульманского паломника Ибн Джубайра: «Если идти от Бадра к ас-Сафре, то место шахидов окажется позади него, а гора ар-Рахмат, на которую спускались ангелы — слева. Против нее же расположена гора ат-Тубул (Литавр), которая имеет вид вытянутого песчаного холма. Ее название происходит от одного предания, известного многим мусульманам: они верят, что каждую пятницу здесь раздаются звуки [литавр], как вечное напоминание о победе Пророка, некогда одержанной в этом месте. Аллаху известно сокровенное! … Один из бедуинов, обитавший в Бадре, подтвердил нам, что звуки литавр слышны на упомянутой горе, добавив, что это происходит в понедельник и четверг. Мы были чрезвычайно удивлены его утверждением. Никто не знает, правда ли это, кроме всевышнего Аллаха» (Ибн Джубайр, с. 130).

Видимо, мы так и не узнаем, что же вызвало удивление у Ибн Джубайра: ошибка бедуина, перепутавшего дни звучания литавр, или само явление. Бедуин по простоте душевной чуть было не разрушил священную легенду, ибо пески могли звучать только в особый для мусульман день — пятницу.

Ясность вносит рассказ марокканского путешественника Ибн Баттуты. В 1326 г. он совершил паломничество в Мекку. Священный путь из ал-Мадины в Мекку был исполнен высшего смысла, ибо здесь Аллах уничтожил поборников язычества: «Холм милосердия, на который опустились ангелы, расположен слева, если двигаться по направлению к ас-Сафре. Напротив Холм барабанов, похожий на длинную гору песка. Здешние жители утверждают, что каждую пятничную ночь они слышат, как отсюда доносится звук, похожий на барабанный бой. Навес, под которым Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и да помилует, провел день в Бадра, вознося молитвы своему Господу, Великому и Всемогущему, находится у подножья Холма барабанов и прямо перед ним место, где опустилась на колени верблюдица Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и да приветствует» (Ибн Ваттута, с. 187).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.