Патриции и плебеи

Патриции и плебеи

Конец царской власти привел к тому, что Римом стала править олигархия, то есть «немногие», в данном случае патриции. Только они могли становиться сенаторами, только они могли быть консулами, преторами и квесторами.

Патриции полагали, что лишь их можно считать настоящими римлянами, а к плебеям, работавшим на полях и служившим в войске, они относились как к людям второго сорта, которым нельзя доверить управление городом.

После окончания войн с этрусками и латинами наступили тяжелые времена, и жизнь плебеев стала поистине невыносимой. Их дома были разрушены, поля разорены, еды не хватало; бедняки стонали под бременем долгов, а патриции жили припеваючи и вовсе не стремились облегчить участь плебеев.

Да и зачем? Им-то тяжелые времена были не страшны. И если плебей залезал в долги, закон требовал, чтобы он продавал себя и свою семью в рабство, чтобы заплатить долг. А брал он деньги у своего землевладельца и к нему же попадал в рабство.

Партию патрициев в то время возглавлял Аппий Клавдий. По происхождению он был сабинин, но всегда держал сторону Рима; в юности он привел в Рим большую группу своих соотечественников и верно служил городу, принявшему его. Он стал патрицием, и в 495 г. до н. э. его избрали консулом. Он управлял твердой рукой, и плебеев, вероятно, возмущало еще и то, что человек, безжалостно требовавший выполнения суровых законов о долгах, не был даже коренным римлянином.

Плебеи дошли до такого состояния, что они больше не чувствовали себя хозяевами родного города, и в 494 г. до н. э. решили покинуть Рим и основать свой собственный город на холме в трех милях восточнее Рима. Рим оставило много людей, и патриции, которые не могли позволить, чтобы население города так сильно сократилось, согласились на переговоры с плебеями.

Согласно преданию, плебеев убедила вернуться назад речь патриция по имени Менений Агриппа, который рассказал им сказку о бунте частей тела против живота.

Руки жаловались, что они поднимают тяжести, ноги — ходят, челюсти — жуют, сердце — бьется и так далее, а вся пища достается животу, который ничего не делает. Живот ответил, что хотя он и съедает всю пищу, но с помощью крови распределяет ее между всеми частями тела, которые в противном случае не смогли бы существовать.

Суть этой аллегории заключалась в том, что, хотя все должности заняты патрициями, они используют свою власть для того, чтобы мудро управлять городом на благо всех его жителей.

Басня Менения не кажется слишком убедительной, и трудно поверить, чтобы она смогла заставить угнетенных людей вернуться назад и позволить угнетателям вновь поработать себя. На самом деле патрициям не удалось ограничиться поучительными историями — они были вынуждены предложить плебеям кое-что посущественней.

Было достигнуто соглашение, по которому плебеи получали право назначать своих должностных лиц; эти чиновники выбирались только плебеями и являлись их представителями, а не представителями всего римского населения. Они получили название трибунов (раньше так назывался вождь племени).

В их задачу входило защищать интересы плебеев и следить, чтобы патриции не принимали законов, нарушавших права простого народа. В конце концов трибуны стали так сильны, что могли воспрепятствовать принятию закона, который они не одобряли, простым криком «Veto!» («Я запрещаю!»). И вся власть консулов и сената была бессильна перед вето трибуна.

Естественно, все понимали, что трибуны едва ли будут пользоваться расположением натрициев и могут даже стать жертвой насилия. Поэтому было решено, что никто не должен причинять трибуну никакого вреда. При любом проявлении неуважения к его должности он мог наложить штраф.

Были назначены помощники трибунов, в обязанности которых и входило взимание штрафов. Их звали эдилами. Они не только брали штрафы, но выполняли некоторые функции современной полиции. Используя собранные деньги, они взяли на себя ответственность за многие общественные дела, например заботились о храмах (слово «эдил» произошло от латинского слова «храм»), о канализации, о водоснабжении, распределении продуктов и об общественных играх. Они регулировали также и торговлю.

Плебеи таким образом стали принимать участие в политической жизни города, и некоторые плебейские семьи сделались весьма богатыми и уважаемыми. Со временем им стали доступны различные официальные посты, вплоть до консульства.

Однако в первые годы существования трибунов патриции несколько раз предпринимали попытки восстановить прежнее положение, когда вся власть сосредоточивалась в их руках. Главой этого движения, согласно римской легенде, был патриций Гней Марций.

В 493 г. до н. э., на следующий год после попытки плебеев покинуть Рим, Гней Марций, как полагают, захватил богатый Вольский город Кориоли и за храбрость, проявленную в бою, получил почетное прозвище Кориолан, под которым он и вошел в историю.

На следующий год в Риме разразился голод и зерно привозили из Сицилии. Кориолан предложил патрициям припрятать зерно и не выдавать его плебеям, если они не согласятся отменить должность трибуна.

Но трибуны тут же обвинили его в стремлении нанести им вред (что соответствовало действительности, причем мотивы Кориолана были самыми презренными — он хотел нажиться на страданиях людей). Его отправили в ссылку, и он бежал к вольскам.

Кориолан получил в свое распоряжение войско, обещав вольскам захватить Рим. Разгромив армию, которой он когда-то командовал, он остановился в пяти милях от Рима, готовясь к последнему броску. Римское предание рассказывает нам, что он отверг мольбы римских посланцев, просивших его увести армию. Не внял он и молитвам жрецов, присланных урезонить его. Наконец, к нему явилась его мать, и он обещал уйти, воскликнув при этом: «О мать моя, ты спасла Рим, но погубила своего сына!»

Кориолан увел армию вольсков и, согласно некоторым вариантам легенды, был убит ими как двойной предатель (совершенно справедливо).

Современные историки утверждают, что все это — чистой воды выдумка. Например, они говорят, что в то время, когда Кориолан якобы осаждал Кориоли, завоевывая себе славу и прозвище, город этот был вовсе не вольским, а верным сторонником Рима.

Тем не менее, даже если детали этой истории и вымышлены, суть от этого не меняется — она свидетельствует о том, что некоторое время между плебеями и патрициями шла своего рода гражданская война и что, в конце концов, плебеям удалось удержать то, что они завоевали.

Плебеи хорошо понимали, что в их интересах добиться, чтобы законы Рима были изложены в письменной форме. Пока они не записаны, остается вероятность того, что патриции истолкуют их в свою пользу. Только при наличии писаных законов трибуны смогут обоснованно оспаривать действия патрициев.

По традиции считается, что первый письменный свод римских законов появился в 450 г. до н. э. Для его составления было выбрано десять патрициев, которых назвали децемвирами, от словосочетания «десять человек». Они правили вместо консулов, пока создавался свод законов.

Законы были выгравированы на двенадцати бронзовых табличках и получили поэтому название Двенадцать таблиц. Эти таблицы в течение многих веков служили основой римского права.

Однако создание свода законов вовсе не означало, что в стране наступили мир и благоденствие. Римское предание гласит, что децемвиры не захотели отдавать власть и незаконно правили и после выхода в свет Двенадцати таблиц. Они стремились присвоить как можно больше разных прав и регалий. Например, каждого из них сопровождало двенадцать телохранителей, называемых ликторами.

Ликторы набирались из плебеев, они носили с собой специальный знак своей должности — связку прутьев с воткнутой в нее секирой. Это означало, что правители (сначала цари, а потом консулы и другие магистраты) имеют право присудить провинившегося к наказанию розгами или отрубить ему голову секирой. Эти знаки назывались фасцы от латинского слова «связка».

Лидером децемвиров был Аппий Клавдий Красс, сын или внук Клавдия, чьи действия вызвали уход плебеев из Рима почти пятьдесят лет назад.

Этот новый Аппий Клавдий был убежденным противником предоставления политических прав плебеям и, согласно более поздним рассказам, пытался установить в Риме режим террора. Но он зашел слишком далеко, попытавшись сделать своей наложницей прекрасную девушку, Вергинию, дочь солдата-плебея. Аппий Клавдий собирался подвести под это деяние законную основу с помощью ложного свидетельства, гласящего, что девушка — будто бы дочь одного из его рабов и поэтому автоматически является его рабыней.

Отчаявшийся отец Вергинии, понимая, что ему не удастся на законном основании помешать могущественному децемвиру захватить его дочь, в самом разгаре судебного разбирательства схватил нож и заколол ее, заявив, что только смерть могла спасти девушку от позора.

Возмущенные поведением Аппия Клавдия плебеи пригрозили снова уйти из Рима. В 449 г. до н. э. децемвиров заставили уйти в отставку. Аппий Клавдий то ли умер в тюрьме, то ли покончил жизнь самоубийством.

В результате власть трибунов как защитников интересов плебеев усилилась. Им было позволено находиться внутри здания сената, где они могли непосредственно влиять на принятие решения. Они также получили право толковать знамения и решать, благоприятен ли момент для заседания сената или его надо отложить. Заявив, что предзнаменования неблагоприятны, они легко могли остановить все государственные дела, по крайней мере временно.

В 445 г. до н. э. были разрешены браки между патрициями и плебеями, а в 421 г. до н. э. плебеям позволили занимать должность квесторов.