Глава 2. КРЕМЛЕВСКИЙ СКРИПТОРИЙ XV — НАЧАЛА XVI ВЕКА
Глава 2.
КРЕМЛЕВСКИЙ СКРИПТОРИЙ XV — НАЧАЛА XVI ВЕКА
После падения Византийской империи термин «Росия» стал фигурировать и в титулах светских правителей. 22 июля 1485 г. московский книжник Иван Черный сделал следующую приписку в тексте Всемирного хронографа (Еллинского летописца 2-го вида):
Написана же бысть сия книгы (!) въ дни благочьстиваго великаго княза Ивана Васильевича Владимерскаго и Новогородцкого и Московскаго и всея Росия и въ дни сына его великого княза Ивана Ивановича всея Росиа и при архиепископе Геронтии митрополите всея Росия вь преименитом и велицем граде Москве, лету сущу 6993, месяца иулиа 22, индиктиона втораго (РГБ. Ф. 228 (Собр. Д. В. Пискарева). № 162. Л. 420){88}.
В той же приписке сообщаются интересные факты о скриптории, в котором была выполнена рукопись:
Иже от вышняго промышлениа на престоле царствиа председящему устроивый и сановомъ скиптра почтенному, ему же преклонишяся раби и съслужебници, тайну того любовную начрътавше, яже от светлейшаго царя повеленнаа. Бяше же нас, яже въ заповедех повелениа царя, два чиновнаа рядовника, раби же и сослужебници двадесят и четыри.
Содержание приписки в литературе трактуется обычно в том плане, что рукопись Всемирного хронографа была переписана в 1485 г. по повелению великого князя (царя){89}. Интересны данные о количественном составе скриптория, где была создана рукопись: работой мастерской руководят два «чиновнаа рядовника», в подчинении у которых находятся 24 «раба» и «сослужебника». В конце записи читается выполненная тем же почерком подпись: «Иоан Чръны, званьем и деанми. О Господи радоватися».
Иван Черный может быть признан одним из руководителей упомянутой великокняжеской мастерской{90}. Помимо итоговой записи на л. 420 его руке принадлежат и другие тексты: нал. 1,2—12, 14—14 об., 154 об., 187,192—192 об., 195, 195 об., 196, 202, 203 об., 209, 209 об., 215, 220, 252 об., 289 об., 294 об., *02 об., 303, 307 об., 313—313 об., 324, 324 об. — 325 об., 327, 337—337 об., 343—343 об., 345, 345 об., 357, 364 об. — 365,369, 369 об., 396 об. — 397,400,412 об. Им же сделаны пометы и записи на полях л. 216,216 об., 226,227,287,301,309,324,339 об., 348 об., 353, 360, 366,408.
Вторым писцом Пискаревского летописца (л. 15—99 об.) является Иван Лукьянов, что выясняется из сопоставления Пискаревской рукописи со сборником РНБ, Кир.-Бел., № 53/178, где тем же почерком переписаны л. 4 об. — 12 об., 13 об. — 18 об., 20—169 об., 171—272 об., 273—276 об., 374—456, 457—466, но на л. 13 имеется важное указание Михаила Медоварцева: «Сиа Лествица писана съ Троецкие Лествици Киприанова писма, а писалъ Иоаннъ Лукиановъ»{91}. Кстати, на л. 169 об. уже рукой Медоварцева воспроизведена знаменитая приписка митрополита Киприана:
В лето 6895, априлиа 24, съвръшишяся сия Лествица, списокъ (?), в Студийской обители Киприаном смеренным митрополитом Кыевскым и всея Росия[8].
Третьим писцом Пискаревской рукописи является как раз Михаил Медоварцев: его рукой написаны киноварные заголовки на л. 98, 418, вставлен текст на полях л. 374 об., выполнена вязь на л. 14 и 26{92}.
Четвертый писец пишет на л. 100—408 (но на этих листах есть вторжения и других почерков).
Пятый почерк: л. 147,187 об. — 190,195—195 об., 196—199, 202, 202—202 об., 206 об., 209 об., 210, 215—221 об., 229, 238, 242 об., 260 об. — 261, 272, 275, 277, 283, 284, 284 об., 289, 290, 292 об., 294, 298 об. — 302 об., 303—303 об., 314, 320—320 об., 321 об., 332—332 об.
Шестым почерком писаны л. 409—415.
Седьмой почерк виден на л. 416—419.
Восьмой почерк: л. 419—419 об.
Таким образом, в переписывании сборника Писк., № 162 принимали участие восемь писцов. Следует отметить, что Иван Черный был не только одним из переписчиков, но и составителем памятника: им написаны, в основном, наиболее ответственные места; кроме того, он сверял текст с оригиналом, производил правку, вписывал пропущенные писцами слова. Обо всем этом можно судить по многочисленным пометам и исправлениям, сделанным рукой Ивана Черного на полях. Можно указать основной источник Пискаревского сборника (замеченный Д. С. Лихачевым и подтвержденный нами){93} — это новгородский список Еллинского летописца второго вида БАН, 33.8.13.
Обретение новгородского списка Еллинского летописца в Московском великокняжеском скриптории можно связывать вообще с некоторым новгородским культурным «нашествием» на Москву в начале 80-х годов XV в.: новгородец Алексей стал протопопом главного Московского храма — Успенского собора, другой новгородец Денис — священником Архангельского собора{94}. Новгородцем являлся и мастер-каллиграф Михаил Медоварцев, появление которого в Москве следует датировать 1481 г.: Служебник ГИМ, Син., № 326 писец Сидко Молчанов переписал с книги митрополита Киприана «замышлениемь и повелениемь и сердечным желаниемь господаря своего Михаила Яковлича» (Михаил Яковлич — это имя и отчество Михаила Медоварцева); на полях л. 210 хронологическое уточнение: «Потруждение последняго въ грешницех и грубаго въ человецех и клоснаго в людех Сидка Молчанова. Сие начрътах месяца маиа въ 9». Известна другая рукопись Сидка Молчанова — Маргарит РНБ. F.I.193, написанная в 1478 г. «в граде нарицаемом Москве» «замышлением и хотением и любовью сердечною» князя Андрея Васильевича Меньшего, брата великого князя. Рукопись, по-видимому, предназначалась для кремлевского храма, судя по обращению переписчика: «Вем бо, господа и отцы и братиа, яко царьскыми трапезами насыщаетеся, но не мимошествуйте и мене, убогаго и грубаго, ни гнушайтеся» (л. 410 об.). Все это может свидетельствовать о принадлежности Сидка Молчанова к московскому великокняжескому скрипторию уже в 1478 г. и о выполнении им заказов влиятельных людей.
Возвращаясь к изучению деятельности Ивана Черного, мы рассмотрим главный труд возглавляемого им скриптория: Собрание библейских книг по списку РГБ, Собр. В. М. Ундольского, № 1. По существу сборник Унд., № 1 представляет собой первую попытку собрать в единый компендиум все существовавшие тогда на Руси библейские книги (но без текстов латинской Вульгаты), осуществленную задолго до составления Геннадиевской библии. Сборник Унд., № 1 датирован Н. П. Лихачевым, по палеографическим данным, последней четвертью XV в.{95} Ниже мы уточним датировку рукописи.
Рукопись Унд., № 1 — в 1°, на 476 листах, написана несколькими почерками.
Первый почерк принадлежит Ивану Черному: им переписаны Оглавление на л. 1 — 1 об. и тексты на л. 3, 51 об., 52—52 об. (на вставном листе), 139—139 об., 180 об., 189 об., 250—250 об., 251 об., 372, 451—451 об., его же рукой сделаны пометы, глоссы и исправления на полях л. 7 об., 43 об., 44 об., 48, 49 об., 57, 61, 70 об., 72, 77 об., 85 об., 126 об., 137, 145 об., 311 об., 312 об., 319 об., 321 об., 325 об., 336, 342, 353, 376 об., 399 об., 451 об., 458 и др. Таким образом, Иван Черный играл здесь роль редактора и составителя всего сборника Унд., № 1.
Второй писец переписал тексты на л. 4—41 об., 133—138, 140—155 об., 185—186 об., 305—305 об., 315—317 об., 429 об., 448 об. Этот писец являлся седьмым писцом рассмотренной выше рукописи Писк., № 162.
Третий писец написал первые 4 строки на л. 413 («Си имена сынов Израилевых, пришедших въ Египет въкупе съ Иаковом, отцемъ ихъ …») и несколько строк на л. 453 об. Отметим, что этот же писец в Хронографическом сборнике РГБ. Ф. 173/1. № 12 (70-х годов XV в.) внизу л. 605 приписал статью «Имена 8 градов». Отсюда следует, что сборник МДА-12 (кажется, новгородского происхождения) также находился в поле зрения писцов Кремлевского скриптория.
Четвертый писец: л. 42—51 об., 53—132 об., 156—176 об.
Пятый писец: л. 177—262 об. (с вторжениями других почерков).
Шестой писец: л. 263—268, 470—474 об.
Седьмым почерком (весьма характерным) переписаны л. 269—304 об., 318—429, 430—430 об., 442 об. — 448, 449— 451,466—469.
Восьмой писец: л. 306—314 об., 431—441 об., 464 об. — 465 об.
Девятый писец: л. 442.
Десятый писец: л. 452—456,475—476.
Одиннадцатый писец: л. 456—464.
Мы можем теперь заняться выявлением источников сборника Ун д., № 1.
К числу непосредственных (!) источников рассматриваемой рукописи мы относим Сборник библейских и хронографических материалов из собрания Троице-Сергиевой лавры (РГБ. Ф. 304/1. № 728) — первой четверти XV в. (за исключением вставленных позже л. 1 и 287). Троицкий сборник исключительно важен для истории древнерусской хронографии, поскольку представляет в основе своей компиляцию, составленную из библейских книг и того Хронографа, который отразился в Толковой Палее («Хронографической») и Еллинском летописце второго вида. В специальной работе мы показали, что по текстологическим признакам рукопись Троиц. 728 может быть признана непосредственным источником сборника Унд., № I{96}. Но и в самом Троицком списке обнаруживаются заметки, сделанные рукой Ивана Черного и свидетельствующие о его работе над рукописью. Так, на л. 20 об. имеется его помета: «Книги седмыя»; на л. 48 об. (со знаком сноски): «Зде подобно бытии Есфири»; на л. 84 об.: «Царство второе»; на л. 117 написано пермскими буквами: «Царство третие»; по нижнему полю л. 248: «Царство четврътое»; на правом поле л. 254 снова по-пермски: «Конец четврътому царству». Указанная разметка в точности соответствует разделам рукописи Ундольского, в основание которой был здесь положен текст Троицкого списка в соединении с другими источниками. Но с л. 254, именно со слов «По Гофолии же царьствова Иоасъ, сынъ Охозиинъ», против которых читается последняя запись Ивана Черного, Троицкий список вплоть до его окончания целиком был переписан писцами Библейского сборника (Унд. № 1, л. 317—418 об.). Наконец, на обороте последнего л. 393 Троицкого списка Иван Черный лично удостоверил свое участие и сделал ценное для нас хронологическое указание, записав: «Приатовася съ удръжанием пространне в лета 89, 90, 91» (имеются в виду года 6989, 6990, 6991, т. е. 1481—1483 гг.). Кроме того, под припиской нарисован книжный знак Ивана Черного, который я теперь расшифровываю как «диак Иоанн»; такой же экслибрис мы находим и в списке Ундольского на л. 470, где Иван Черный, производя редакторскую правку, зачертил этим знаком верхнюю половину листа[9].
Обращаю внимание, что расшифровка экслибриса Ивана Черного как «диак Иоанн» помогает раскрыть его социальный статус и звание.
Мне удалось обнаружить еще одну рукопись, послужившую оригиналом для сборника Ундольского — это Библейские книги с дополнительными статьями из собрания Троице-Cергиевой лавры (РГБ. Ф. 304/1. № 2). Троицкий список (на пергаменте, конца XIV — начала XV в.) почти целиком (кроме двух статей) был использован при написании Унд. № 1, исчерпав содержание книг Иисуса Навина, Судей, Руфь, Есфирь (л. 139—176 об., 263—268 об.). Остальной материал, начинающийся статьей «От хронографа», был вынесен в конец сборника (л. 470—476); поскольку на л. 470 осталось окончание книги Есфирь, Иван Черный зачеркнул его своим книжным знаком — а окончание было переписано (уже другими чернилами) на отдельном листе (л. 268) и вложено в соответствующем месте. Рукопись Троиц., № 2 правлена рукой Ивана Черного (см. л. 12, 57, 62, 64, 65, 65 об., 66, 66 об., 67 об., 69, 73 об., 74 об., 75,76,77,77 об., 79,80,83 об., 84 об., 85,86 об., 88 об., 89, 89 об., 91, 91 об., 92, 95 об., 98 об., 101 об., 102 об., 103, 103 об., 105 об., ПО об., 111 об., 113 об., 114, 119, 141 об. (помета «не пиши»), 142 об. (помета «пиши»)). Текст Троиц., № 2 отразился в сборнике Ундольского со всеми исправлениями и вставками, сделанными рукой Ивана Черного!
Позднее удалось выявить еще один непосредственный источник кодекса Унд., № 1 — это Пятикнижие Моисеево по списку РГБ. Ф. 304/1. № 44{97} (список того же времени, что и Троиц., № 728). Троиц., № 44 (в 1°, на 263 листах) был использован при написании Слова 1 о мытари и фарисеи, Книги Бытия и других текстов в рукописи Ундольского. О нахождении списка Троиц., № 44 в скриптории Ивана Черного узнаем по его экслибрису на л. 263 об. и последующей записи, выполненной его же рукой: «Въ время въ неже преудръжавася 92 логофетом хр(?)». Сопоставляя ее с записью Ивана Черного на Троиц., № 728 («Приатовася съ удръжанием пространне в лета 89, 90, 91»), мы получаем указание на время создания Библии Унд., № 1: 6989—6992 гг., т. е. 1481—1484 годы!
Мы обнаружили еще несколько рукописей, содержащих правку рукой Ивана Черного и, следовательно, принадлежавших некогда Кремлевскому скрипторию XV века.
Одна такая рукопись — Толкования Феофилакта Болгарского на Евангелие от Матфея по списку РГБ. Ф. 304/1. № 107. Рукопись в 1°, на I + 235 листах (листы 236—238 — чистые). Впереди на чистом л. I рукой Ивана Черного сделана помета: «77, о длъжнем тмою талантъ» (имеется ввиду 77 «зачало»). На л. 9 об. и 10 рукой Ивана Черного восполнены пропуски. После окончания текста рукой Ивана Черного: «Исуса же Христа рождение сице бысть». Восполнение пропусков и вставки тем же почерком видны еще на л. 12 об., 22, 23, 24, 24 об., 27, 31, 44 об., 47 об., 51, 71, 71 об., 79 об. — 80, 88, 96, 98, 104,107 об., 110, 120,122 об., 146,149 об., 152, 155,164, 176, 183 об., 201, 208. Пометы Ивана Черного имеются на верхнем поле л. 15 об. («яко велми ползует нас святых писаний поучение»), на верхнем поле л. 17 об. («Зде смотри о тайне прежде реченной»), на поле л. 143 («Разумей зде и не презри обидима-го въздыханиа») и др.
Другая рукопись, принадлежавшая некогда Ивану Черному, — Поучения Исаака Сирина и аввы Дорофея по списку РГБ. Ф. 304/1. № 175 (написана иеромонахом Серапионом Мазой в Новгороде в 1431 г.)[10]. Рукопись — в 1°, на III + 472 листах. В конце, на л. 472 об. читается выдающаяся во всех отношениях запись Ивана Черного:
Удръжавася въ некыих от многъ дний, тонкочястне коснувся диак[11] Иоанн логофет, и прочаа зри онамо врху (?).
В этой записи Иван Черный снова назвал себя «дьяком» и «логофетом» (название, промелькнувшее ранее несколько неопределенно в Троиц., № 44).
Поскольку при составлении Ундольского библейского кодекса Иван Черный пользовался двумя рукописями Се-рапиона Мазы (Троиц., № 44 и Троиц., № 175), а в собрании Троице-Сергиева монастыря я обнаружил еще три Серапионовских списка (Троиц., № 687, 748 и 749), то это позволило мне некогда высказать предположение, что для своей работы Иван Черный выписывал рукописи из Троице-Сергиева монастыря{98}. Но теперь мне кажется более вероятной гипотеза, что наоборот — рукописи Кремлевского скриптория в какой-то момент были присоединены к собранию Сергиевой обители (скорее всего, при митрополите Симоне (1495—1511 гг.), бывшем Троицком игумене). Преимущество данной гипотезы основано на факте, что Иван Черный вообще пользовался рукописями новгородского происхождения (а Серапион Маза работал в Новгороде).
Последняя точно датированная работа Ивана Черного относится к 1487 г. и касается Лествицы Иоанна Синайского по списку ГИМ, Увар., № 447. Рукопись — в 4°, на II + 211 +11 листах. Первым почерком (середины XV в.) написаны л. 2—187 об. Вторым почерком (80-х годов XV в.) написаны л. 188—210 (с дополнительными статьями). Почерком Ивана Черного на л. 210 об. воспроизведена приписка митрополита Киприана: «В лето 6895, априлиа 24, съвръшишяся сия книгы в Студийской обители Киприаном смереннымъ митрополитом Кыевскымъ и всея Росия». Внизу л. 211 читается подпись Ивана Черного: «6996, сеп. 17. Иоанн Чрный». Отсюда можно сделать вывод, что в сентябре 1487 г. Лествица митрополита Киприана находилась в скрипторий Ивана Черного.
Еще один текст с упоминанием названия «Росия» переписан в 1489 г. Речь идет о Богородичнике ГИМ, Чуд., № 71 — в 4°, на 345 листах. Рукопись в основном писана одним почерком, другой почерк виден на л. 341—344. Зато рукой Михаила Медоварцева, книгописца Кремлевского скриптория, переписаны л. 1—1 об., первая строка на л. 2 и текст на л. 345:
В лето 6997, месяца иуня 24, на Рожество честнаго Пророка и Предтечи, Крестителя Господня Иоанна, кончай бысть сий Богородичникь осмим гласовом и сущим надписанным въ книзе сей каноном избранным въ дръжавном граде Москве въ обители началника небесных чиновъ архистратига Михаила и честнаго его чюда, въ строени(и) же господина Алексиа митрополита Киевскаго и всея Росиа, иде же и завета положитися честным его мощем в созданней от него каменей церкви, иже суть целы и неприкосновенны видимы всякого тлениа и до ныне. Дръжащу же скипетра тогда Росийскаго господства великому князю Иоанну Василиевичю и сыну его великому князю Иоанну Иоанновичю. Того лета архиепископу Геронтию Киевскому и всея Росиа преставль-шуся, а архимандриту тогда оставльшу паству въ честней той обители кир Макарию. Потружение же некоего Симеона, … писал Калина[12].
Остается загадкой, почему для окончательного оформления рукописи Чудовского монастыря был призван мастер-каллиграф Михаил Медоварцев из Кремлевского скриптория, но по крайней мере это обстоятельство помогает объяснить появление устаревшего титула «митрополита Киевскаго и всея Роема» (особенно по отношению к Геронтию), название Москвы «державным градом», а Московского великого княжения «Росийским господством» — вся указанная терминология сформировалась в Кремлевском скриптории.
Работа крупного скриптория по производству рукописей (выполнявшего к тому же многочисленные заказы) не могла обходиться без существования штата квалифицированных художников — декораторов (миниатюристов, иконописцев и т. д.). Полагаем, что роскошная Буслаевская псалтырь (РГБ. Ф. 304/1. № 308) была изготовлена именно в Кремлевском скриптории. Об этом в первую очередь свидетельствуют внешние данные: Буслаевская псалтырь принадлежала ярославскому князю Александру-Михаилу Даниловичу Пенкову[13], а Лествица Увар., № 447 с записью Ивана Черного — младшему брату князя Александра, князю Василию Даниловичу[14].
К сожалению, общепринятой датировки Буслаевской псалтыри до сих пор не существует. Большинство исследователей в этом вопросе опиралось на запись, помещенную на л. 202, в которой говорилось, что рукопись была написана при великих князьях Иване Васильевиче и его сыне Иване Ивановиче. Поскольку Иван III вступил на престол в 1462 г., а Иван Иванович умер в 1490 г., то время написания Буслаевской псалтыри определялось довольно неопределенно: в пределах 1462—1490 гг. В 1972 г. специальную статью о датировке Буслаевской псалтыри опубликовал В. А. Кучкин{99}. По его мнению, основная часть рукописи (л. 5—40, 168—284) написана между 12 сентября 1485 г. и 7 марта 1490 г., вторая часть (л. 1—4, 41 — 167) — написана в 80-е годы XV в.; памятник представлялся исследователю состоящим «из двух механически объединенных частей»{100}. Следует заметить, что В. А. Кучкин в своем исследовании рассматривает не все варианты филиграней и его датировки в ряде случаев не точны. Новый этап в изучении Буслаевской псалтыри связан с именем Т. С. Борисовой{101}. Более внимательное изучение водяных знаков рукописи привело ее к выводу, что совокупность знаков Буслаевской Псалтыри хронологически укладывается в диапазон 1482—1494 гг.{102}; исследовательница отстаивает тезис о единстве всех частей книги и считает, что «изначально по составу она являлась Псалтырью с восследованием», «была написана в каком-то из больших (и по количеству мастеров, и по их мастерству) скрипториев»{103}. «Одновременность создания обеих частей рукописи, — пишет Т. С. Борисова, — позволяет распространить довольно точную датировку большей ее части — 1485—1490 гг., обоснованную В. А. Кучкиным, на всю книгу»{104}.
Однако, концепция В. А. Кучкина о датировке Буслаевской псалтыри представляется нам ошибочной. Рассмотрим заново палеографические особенности кодекса Троиц., № 308. Рукопись размером в четвертку, на I + 284 листах. Со времен Ф. И. Буслаева в ней выделяется основная (большая) часть, занимающая л. 5—40, 168—284, и вторая (меньшая) часть, к которой относятся л. 1—4,41—167.
Основная часть Троиц., № 308 переписана четыремя почерками.
Первый писец (выдающийся каллиграф-виртуоз и художник-орнаменталист) переписал л. 5—5 об., 26—40 об., 168— 182 об., 187—272 об., 281 об. — 282, 283. Он также написал киноварный заголовок на л. 18 и сделал киноварную запись на л. 25 об., а по Борисовой — написал заголовки в Меньшей части на л. 41, 143 об., 153.
Второй писец: л. 6—23 об.{105}
Третий писец (похоже, ученик первого писца): л. 23 об. — 25 об., 273—281.
Четвертый писец: л. 183—186 об.
Вторую, меньшую часть пишет только один писец: л. 1—4, 41 — 167 и (по Борисовой) л. 283 об. — 284; он же восполнил в Большей части пропуск на л. 230 об.
Для датировки основной части Буслаевской псалтыри имеет значение запись вязью на л. 202:
Книга сия по дару и по благодати Господа и Бога и Спаса нашего Исуса Христа написана в лета великихь князий Ивана Васильевича и Ивана Ивановича, самодръжець Руския земля{106}.
В. А. Кучкин утверждает, что назвать Ивана III и его сына Ивана Ивановича самодержцами Русской земли можно было только после 12 сентября 1485 г., когда пала Тверь. Учитывая, что Иван Иванович умер 7 марта 1490 г., В. А. Кучкин выводит хронологические пределы написания основной части рукописи: между 12 сентября 1485 г. и 7 марта 1490 года.
Но именно утверждение В. А. Кучкина, будто великих князей Ивана Васильевича и Ивана Ивановича назвать самодержцами Русской земли можно было только после падения Твери, является неправильным. Нам известны примеры более раннего употребления данных терминов. Так, в летописной статье о кончине 1 мая 1477 года Пафнутия Боровского говорится об устройстве преподобным церкви Рождества Богородицы, столь прекрасной, «яко и самем тем самодержцем Рускиа земли дивитися и при животе его приходити к нему благословения ради и молитвы»[15]. Но еще ранее, в составленной в 1442 г. редакции Жития Сергия Радонежского, Пахомий Логофет назвал великого князя Василия Темного «православным самодержцем, Русским царем»; в 1452 г. тот же Василий Васильевич назван «всея Руси самодержцем»; в произведениях Пахомия Логофета конца 1470-х гг. московские великие князья именуются «самодержцами Русской земли»{107}.
Поскольку аргумент, основанный на наименовании Ивана III и Ивана Ивановича Молодого «самодержцами Русской земли» не имеет хронологической опоры, нам придется более тщательно разобрать палеографические особенности рукописи Троиц., № 308. В ней имеются следующие филиграни:
1) Голова быка под перекрестием (четыре варианта): л. 1—5, 6—15 (кроме л. 9 = 12), 190—196 (кроме 191 = 196), 208 = 216, 217 = 226, 227—233, 245 = 246, 250 = 257, 274 = 281, 277 = 278, 284[16].
1 вариант (л. 2 = 4а, 245 = 246) датируется по альбому Пиккара, IX, № 302 (1481 г.);
2 вариант (л. 7 = 14, 217 = 226, 277 = 278) датируется по Пиккару, IX, № 304 (1479, 1480 годы) и совпадает со знаком служебника Син., № 326, переписанного Сидко Молчановым в 1481 году;
3 вариант (л. 8 = 13, 250 = 257) совпадает со знаком рукописи Син., № 326 1481 года;
4 вариант (л. 10 = 11,208 = 216,227 = 233), действительно, как отметила Т. С. Борисова, совпадает со знаком Палеи Рум., № 453, написанной в Пскове в 1494 г. Но мы, со своей стороны, укажем тот же знак в альбоме Пиккара, IX, № 331, датируемый 1477 г.
Таким образом, филигрань Голова быка под перекрестием в составе Буслаевской псалтыри можно датировать началом 80-х годов XV века.
2) Литера Р под четырехлистником (два основных варианта).
1 вариант: л. 9 = 12, 180 = 189, 191 = 196, 242—249 (кроме л. 245 = 246);
2 вариант: л. 16—26, 197—207, 209—215, 218—225, 234—241, 251—256, 258—272, 273 = 282, 275 = 280, 276 = 279, 283.
В. А. Кучкин приводит приблизительную аналогию: Брике, № 8601 (1467—1469 гг.). Т. С. Борисова указывает более точные примеры: Пиккар, IX, № 751, 770, 824, 825, 875, 1083, 1174 (1476—1479 гг.).
3) Голова быка под крестом, увенчанным перекрестием (два варианта).
1 вариант: л. 26—32;
2 вариант: л. 33—40.
В. А. Кучкин датирует знак по Пиккару, IX, № 231, 232 (1473— 1480 гг.). Нам представляется более близким вариант у Пиккара, IX, №230 (1478 г.).
4) Литера Р под крестом: л. 168—171. Близких аналогий в опубликованных справочниках не обнаружено.
5) Корона: л. 172—179. Знак виден лишь частично и его идентификация затруднительна.
6) Голова быка под короной и шестилепестковой розеткой: л. 181—188. Ближайшая аналогия найдена В. А. Кучкиным: это — Пиккар, IX, № 352 (1475—1477 гг.).
Основной филигранью Большей части Буслаевской псалтыри является знак Головы быка под перекрестием, который мы датируем 1481 г. Бумага со знаками конца 70-х годов XV в. представлена в остатке. Поэтому правильно будет датировать основную (большую) часть Буслаевской псалтыри началом 1480-х годов.
Писец Меньшей части Псалтыри, во-первых, использовал бумагу основной части (на л. 1—4 и 283 об. — 284), а во-вторых, добавил новые сорта бумаги (л. 41—167). Филиграни этой новой бумаги следующие:
1) Рука в рукавчике (большего и меньшего размеров — каждый вид представлен в двух вариантах): л. 41—64, 101—167. Для большого знака В. А. Кучкин точных аналогий в справочниках не нашел, но мы для того варианта, который расположен на л. 112 = 113, 117 = 124, можем указать точный аналог: Пиккар, I, № 370 (1480 г.). Для Руки меньшего размера В. А. Кучкин предлагает аналогию: Брике, № 11399 (1479—1485 гг.).
2) Литера Р (большого и меньшего размеров, каждый вид представлен в двух вариантах): л. 65—100. Т. С. Борисова находит близкие аналогии у Пиккара, III, № 174 (1480 г.), 471 (1482 г.), 478 (1478 г.), 155 (1478 г.).
Можно согласиться, что бумага меньшей части Буслаевской псалтыри современна бумаге основной части и относится к началу 80-х годов XV в. Таким образом, составление Буслаевской псалтыри в целом можно датировать началом 1480-х годов.
Теперь мы можем обнародовать имя главного писца-каллиграфа основной части Буслаевской псалтыри. Оказывается, его почерком написан текст на л. 122—122 об., вклеенном в Псалтырь с восследованием середины XV в. ГИМ, Син., № 708.{108} На этом листе имеется запись с указанием имени писца, в течение длительного времени не поддававшаяся расшифровке. По мнению М. Н. Сперанского, это была «тайнопись, по внешнему виду подражающая греческой скорописи, писанная, может быть, частью даже по-гречески»{109}. Указанную тайнопись мы расшифровываем следующим образом:
А писалъ Антоний диак иконописаръ страницу сию, алие листъ сий написанъ бысть месяца декабря 9. Диско диосъ иединос ликра аитос, амин{110}.
Установление имени выдающегося каллиграфа XV в. — дьяка Антония, назвавшегося «иконописарем», позволяет нам предположить, что вторым руководителем Кремлевского скриптория, ведавшим художественными работами, был именно дьяк Антоний.
О связи исполнителей Буслаевской псалтыри с Московской великокняжеской мастерской исследователи древнерусского искусства высказывались уже давно. Об этом писали, в частности, А. Н. Некрасов{111}, А. Н. Свирин{112}. Г. В. Попов предполагает, что Псалтырь создана в великокняжеском окружении (не исключено даже — по заказу Ивана Ивановича Молодого){113}. Говоря об открытых новых памятниках круга Бус-лаевской псалтыри, Г. В. Попов связывает их с деятельностью «великокняжеской рукописной мастерской 1480-х годов»{114}.
О местонахождении Кремлевской рукописной мастерской до настоящего момента ясности не было. В. А. Кучкин и Г. В. Попов, авторы исследования о Лицевой книге пророков 1489 г. (РГБ. Ф. 173/1. № 20), предполагают связь ее исполнителей с великокняжеской казной{115}. Правда, где находилась казна великого князя в 80-е годы XV в. — не известно, так как Благовещенский собор в 1484—1489 гг. перестраивался. Единственной зацепкой о местоположении скриптория является зашифрованная запись Ивана Черного на нижнем поле л. 420 хронографического сборника Писк., № 162, написанная пермской азбукой: «У Христова тирона и победоносца великамученика Никиты».
О нахождении на территории Московского кремля церкви великомученика Никиты известий не сохранилось, но такая церковь несомненно была. Здесь уместно напомнить о существовании традиции строить обетные церкви в честь выдающихся воинских побед. Так, в 1471 г. в честь одержанной победы над новгородцами, случившейся 14 июля, в день апостола Акилы,
…обещася князь велики поставити на Москве церковь святого апостола Акилу, еже и бысть, а воеводы, князь Данило и Федор, другую церковь Воскресение{116}.
О нахождении построенных обетных церквей мы узнаем из описания пожара на Москве 24 октября 1475 г.: «да два застенка Архаггельскых древяных розметаша, Воскресение да Акилу святаго»{117}. Следовательно, обетные церкви в честь воинских побед возводились в качестве пристроек к каменному Архангельскому собору. Следующий повод отметить победу московского воинства пришелся на 1485 г.: в сентябре капитулировала Тверь, давняя соперница Москвы, и 15 сентября, в день великомученика Никиты,
…в четверг, князь великы Иван Васильевич и з своим сыном с великим князем Иваном Ивановичем был в городе во Твери и обедни слушал во Спасе, и дал ту землю сыну своему великому князю Ивану Ивановичю{118}.
Торжественный въезд Ивана III 15 сентября в побежденную Тверь, очевидно, должен быть ознаменован построением обетной церкви в честь великомученика Никиты, о чем в косвенной форме сообщил Иван Черный в книге, написанной в 1485 году (!).
Но из приписки Ивана Черного в рукописи Писк., № 162 на самом деле можно узнать больше, именно: в 1485 г. знаменитый Кремлевский великокняжеский скрипторий находился в церкви великомученика Никиты, в «застенке» Архангельского собора.
Нахождение скриптория в Архангельском соборе объясняет великокняжеский характер мастерской (собор служил усыпальницей Московских великих и удельных князей), а с другой стороны, предоставляет повод заподозрить Ивана Черного в принадлежности к московскому еретическому кружку, видным деятелем которого был поп Денис — священник Архангельского собора.
Около 1490 г. профессиональная деятельность Ивана Черного закончилась: он был обвинен в ереси, бежал за рубеж и там скончался[17] (хотя, справедливости ради, можно отметить, что современные исследователи в сочинениях Ивана Черного никаких следов еретических воззрений не находят){119}.
Скрипторий, находившийся в «застенке» Архангельского собора, мог продолжать свою работу лишь до 1505 г., ибо в том году
…майя 21 повелением великого князя Ивана Васильевичя всеа Русии в граде Москве на площади разобраша старую церковь, ветхости ради, святого великаго Арханьила Михаила, ея же созда сперва благоверный и христолюбивый князь великий Иван Данилович в лето 6841. На том же месте заложиша новую церковь святого Арханьила Михаила, и тогда выняша мощи великих князей уделных{120}.
Пожалуй, самой поздней работой Кремлевского скриптория следует признать кодекс начала XVI в. — плод совместного сотрудничества Михаила Медоварцева и Ивана Лукьянова, сохранившийся в сборнике РНБ, Кир.-Бел., № 53/178 (о нем мы упоминали выше).
С 1499 г. в монастыре Николы Старого начинает работать скрипторий под руководством известного книгописца Михаила Медоварцева: в ГИМ-е в собрании Н. П. Вострякова, № 959 сохранился фрагмент Служебной минеи на июль, написанный Михаилом Медоварцевым в 1499 г. «в дому святого Николы Старого на Москве» (рукопись указана нам Л. М. Кос-тюхиной). В скрипторий Михаила Медоварцева традиция написания названия «Росия» продолжается; так, в 1525 г. была переписана Триодь Цветная:
В преименитом и славнем граде Москве, в монастыри святого и великаго чюдотворца Николы Старого, в царство благочестиваго Василия, Божиею милостию государя и самодержца всея Росии (ГИМ. Щук., № 329. Л. 231 об.){121}.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.