10.5. ЦЕЛЬ ДЕМОНТАЖА КУЛЬТА СТАЛИНА

10.5. ЦЕЛЬ ДЕМОНТАЖА КУЛЬТА СТАЛИНА

После смерти Сталина главной задачей внутренней политики в Советском Союзе в разработке аналитиков «Синдиката» стало проведение операции по списанию на Сталина всех преступлений 20 – 40-х годов против России (СССР) и ее населения. «Виноват во всем один Сталин», культ личности Сталина должен быть демонтирован – центральная идея этой политики для маскировки преступных сил, определивших события в XX столетии.

Демонтаж культа личности Сталина был поручен новому диктатору России – Хрущеву. Наряду с исполнением прямых обязанностей главы государства, которые были у всех на виду и не должны были вызывать подозрений, Хрущев исполнял также тайную, хорошо законспирированную роль англо-американского генерал-губернатора России – тайной полуколонии США и Англии.

Система власти в СССР имела легальную, открытую для обозрения составляющую, и скрытую, нелегальную часть, подконтрольную «Синдикату». Если с учетом серьезных фактов полагать, что эта тайная часть системы власти имела место при Ленине и Сталине и определила ход трагических событий с 1917 года по 1953 год, нет оснований предполагать, что при Хрущеве она сократилась до нулевых значений.

Будучи в команде Сталина, Хрущев не мог не стать участником кровавых злодеяний большевистского режима против населения России, вылившихся в «русский холокост».

В книге Полторанина «Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса» отмечено: «Первый секретарь Московского горкома и обкома Никита Хрущев в записке Сталину от 10 июля 37-го изъявил желание возглавить тройку и попросил разрешить ему репрессировать 41 305 человек, из них 8500 – расстрелять… разрешили расстрелять на три с половиной тысячи «врагов» меньше, чем он просил» [72].

Этот факт – один из многих, которые проливают свет на Хрущева. Это был аморальный человек, виновный в гибели многих тысяч людей. Только такие люди подбирались и могли быть в команде Сталина. Скорость карьерного роста Хрущева была прямо пропорциональна количеству его преступлений против народа.

Поднимать тему сталинского террора и сталинских дел было невыгодно, позорно и опасно не только для Хрущева, но и для всего высшего состава партии, прежде всего для коллег по Политбюро. Все они были в команде Сталина, все подписывались под расстрельными списками (многие списки были уничтожены по приказу Хрущева после 1954 года), все проявляли рвение в расправах над невинными людьми, все были «героями» красного террора, который, то усиливаясь, то ослабляясь, продолжался вплоть до смерти Сталина. Все они, в том числе и Хрущев, были в крови невинных людей.

Каждому из них каждый член партии мог сказать: «А вы где были? Вы что делали? Почему раньше молчали?» «Сами вы в крови или нет?

Проще всего для этих государственных преступников было не затрагивать эту тему в условиях тоталитарного (читай – фашистского) режима. В этом не было никакой необходимости. Попавший в крепостную зависимость от большевистского государства народ был лишен права знать правду о своей истории и своем положении. Об этой правде, точнее полуправде, сообщили на съезде только членам партии, то есть членам того класса, который распоряжался властью на местах и который стоял над народом.

Работавшая при подготовке к съезду комиссия Поспелова «копнула только первый слой…»; «Поспелов сообщил, что за 1937–1938 годы арестовали полтора миллиона человек, а по данным КГБ СССР, предоставленным Шатуновской, за семь лет, с 1934 по 1941 г., репрессировали восемнадцать с половиной миллионов, более 15 % тогдашнего населения Советского Союза, из них расстреляли около миллиона» [3] . Сколько людей из числа репрессированных выжило, не указывалось [73].

На заседании президиума ЦК, на котором обсуждались выводы Комиссии Поспелова, Ворошилов точно изложил сущность страхов сталинской команды: «Как это можно? Разве можно все рассказать съезду? Как это отразится на авторитете нашей партии, на авторитете нашей страны. Это же в секрете не удержишь! И нам тогда предъявят претензии. Что мы можем сказать о нашей роли?». Вся правящая верхушка партии, включая и Хрущева, это были сплошь государственные преступники. Там не было ни одного нормального, порядочного человека. Решиться выставить напоказ преступления Сталина – значило выставить напоказ и свое участие в этих преступлениях. Добровольно эти убийцы с привилегией на власть никогда бы не пошли «на явку с повинной». И мы никогда не поймем, почему они согласованно согласились на это почти самоубийство, если не примем как аксиому: все они были «на крючке», на всех был «железный» компромат, все они были «под колпаком» «Синдиката» и, получив по каналам связи приказ, как действовать, не смели его ослушаться.

Хрущев, получив пост главы государства, а вместе с ним полномочия диктатора, возглавил операцию по развенчанию Сталина, по демонтажу культа его личности.

Хрущев по-своему любил Сталина при жизни. Ему удалось уцелеть, и он был благодарен Сталину за это. Присутствие в близком окружении Сталина всегда таило в себе опасность. Хрущева спасала прямодушная улыбчивость и смешливость, которые всегда нравились Сталину в людях, они успокаивали его подозрительность. Не лишней была также частая роль «шута горохового» на ночных сталинских пирушках на ближней даче в Кунцеве. Нередко Сталин полудружески называл его дураком. Хрущев признался сыну, что на похоронах Сталина он прослезился. Демонтаж культа личности Сталина имел еще одну важную стратегическую цель – расстроить братские добрососедские отношения с Китаем, которые были основой мощного полюса сил на континенте. Культ личности Мао строился по образцу культа личности Сталина. Понятно, какие ассоциации возникали. Хрущев с этой задачей блестяще справился, особенно после скандального визита в Китай.