Волна ритуальных убийств

Волна ритуальных убийств

В эту эпоху польский антисемитизм находил свое самое типичное выражение в частых спорадических избиениях, совершаемых в беспокойных пограничных районах на востоке страны, где был постоянный очаг беспорядков на этнической и религиозной почве, а также в бесчисленных процессах о ритуальных убийствах, которые возникали в самом сердце католической Польши.

На востоке, на землях, где проживали украинцы и белорусы, продолжали появляться последователи Богдана Хмельницкого, отчаянные местные главари и безжалостные убийцы. Один из них по имени Василий Вощило изложил населению в своем манифесте достаточно цельную политическую программу, из которой вытекало, что следовало подчиняться законным властям и не бунтовать против них за исключением тех случаев, когда они оказывались подкупленными евреями. Сам он провозгласил себя «атаманом Вощило, внуком Хмельницкого, великим гетманом войск, ответственным за уничтожение еврейства и защиту христианства». Далее его манифест гласил:

«В своих жалобах евреи заявляют, что якобы я возбуждаю беспорядки и что я поднялся против правительства с оружием в руках. Это гнусная ложь. Никогда у меня не было подобных намерений. В этой области неверные евреи не только лишили христиан средств к существованию, но они занялись нападениями, убийствами, грабежами, и взяли на откуп святые таинства [церкви]; без их согласия и письменного указания священнику ни один новорожденный не может быть крещен; они околдовывают панов, и таким образом заставляют их слушаться себя; они насилуют христианок и совершают много других вещей, которые даже трудно перечислить. Движимый святой христианской верой, я решил вместе с другими достойными людьми уничтожить проклятый еврейский народ, и с Божьей помощью мне уже удалось покончить с евреями в Кричеве и Пропойске. Хотя евреи вооружили против меня правительственные войска, Божья справедливость хранила меня всегда…»

Во время гражданской войны накануне первого раздела Польши массовые убийства стали более частым явлением. Под прикрытием поддельного императорского рескрипта, «Золотой хартии», приписываемой Екатерине Великой, восставшие приступили к систематическому уничтожению евреев и польских панов во имя православной веры. Вмещались русские и польские войска и восстановили порядок. Авторы фальшивки были сосланы в Сибирь. Но кровавая традиция не умерла, ее продолжением стали погромы конца XIX века, массовые убийства 1918-1920 годов, а также содействие нацистам в следующем поколении.

Что касается дел о ритуальных убийствах и осквернении святых даров, то их число возрастало с начала XVIII века. Чем больше распространялась вера в эти деяния, тем больше находилось доказательств. Обнаруживались все новые подтверждения и улики в поддержку этих обвинений. Нашелся даже свидетель, Михаил Неофит, заявивший о своей готовности к тому, чтобы ему перерезали горло, поскольку, как он утверждал, он сам был убийцей! Этот полусумасшедший, обратившийся в христианство еврей, утверждавший, что он был великим раввином Литвы, в самом деле клялся на распятии, что не только ритуальное убийство является обязательной заповедью иудаизма, но что и он сам осуществлял это, убивая христианских детей. Изобилующие садистскими подробностями, эти измышления, озаглавленные «Разоблачения еврейских обрядов перед Богом и перед миром», на протяжении двух столетий стали любимой настольной книгой маньяков антисемитизма. До тех пор, пока нацисты не ввели в употребление новые аргументы и новую терминологию, высокопоставленные прелаты и серьезные университетские профессора черпали в этой книге свои знания и убеждения. С самого начала откровения Неофита и активность его сторонников получили королевское одобрение. Обычно весьма скептически настроенный Август II воскликнул: «Кровь христианских детей, пролитая неверными и гнусными евреями, взывает к небесам!» Что же касается высших сановников польской церкви, то они остались верны своей традиционной роли подстрекателей и агитаторов.

Нет ничего удивительного, что при таком покровительстве подавляющее большинство дел о ритуальных убийствах, которые возникали ежегодно во время пасхальной недели, заканчивались смертными приговорами и казнями. Речь шла о настоящей ритуальной инквизиции, которая на этот раз занималась исключительно евреями. Случайное или подстроенное исчезновение христианского ребенка оказывалось жизненно важным для ближайшей еврейской общины. За этим должно было следовать искупление еврейской кровью или, по крайней мере, еврейскими деньгами, которые иногда позволяли погасить дело в самом зародыше. Преимущественно этой цели служил секретный фонд «Ваада четырех стран» – фонд кровавой клеветы («алилот шекер»). Для противодействия ритуальной инквизиции польского духовенства Совет в конце концов решил аппелировать к Римскому лапе: в 1758 году специальный посланник отправился в Рим и после длительных усилий получил от кардинала Ганганелли (будущего папы Климента XIII) ученую экспертизу, которая является примером жесткой критики источников и текстов. В своем докладе Ганганелли делает обзор исторически известных случаев ритуальных убийств и для каждого случая устанавливает бессодержательность обвинений, за исключением двух случаев, в которых он предпочитает быть более сдержанным: безусловно, в этих случаях он вынужден был проявлять осторожность, поскольку церковь уже причислила к лику святых двух мальчиков, о которых шла речь в этих делах (Речь шла о блаженных Андрее Риннском (ум. 1462) и Симеоне Тридентском (ум. 1475).).

Но на решение главного вопроса этот замечательный документ не оказал большого влияния. Слухи, аресты, пытки и казни продолжались по-прежнему, что не должно вызывать большого удивления.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.